И кто, спрашивается, сволочь?

Голова болит. Нудно, гулко болит и кружится, это отлично ощущается даже с закрытыми глазами. Воздух в легкие проходит со скрипом. Спазмы мешают дыханию, вынуждая раз за разом сгибаться в приступах выматывающего кашля. Постепенно приходит осознание, что воздух чист. Ни следа копоти и запаха дыма, лишь тонкий, едва уловимый запах каких-то цветов ненавязчиво тревожит мозг. Попытка открыть глаза приводит лишь к тому, что Олег обнаруживает непроглядную темноту. А к этому еще и тишина. Тихо. Удивительно, потрясающе тихо вокруг, словно омега оказался в звукоизолированной больничной палате, такой, в какую его однажды на сутки поселили, ибо других мест не было, а обследование надо было закончить. Непривычно, и где-то даже страшно. Похлопав ресницами, омега ощупал то, на чем покоилось его тело. Прохладные скользкие простыни. Мягкий, пружинящий матрац. - Точно не общага. И не больница, запах вовсе не похож - вслух прохрипел парень, и разорвал тишину новым приступом кашля. Более слабым, но скрутившим хрупкое, уже измученное подобными приступами тело. Передохнув после него, потер болящие мышцы живота, потер саднящую грудь, и вновь прошептал - не больничка, не общага... Куда же ж меня угораздило? Хмыкнул невесело, привычным жестом потер лысую голову, растер лицо, попутно убедившись, что ни ран ни ожогов не появилось. Ну, это-то точно хорошо. - Пожар же был! Я пытался спастись. Где мой кот! Я, получается, жизнью ему обязан. Надо его найти. Олег рывком сел, подавляя новый приступ кашля. Получилось, и страх того, что легкие сожжены чадом, угольком тлевший на грани сознания, стремительно испустил дух. - Ой, папочки, темно... Что в такой темени найти можно? - пригорюнился Олег, сгибая ноги и охватывая колени пальцами. Где-то на грани слышимости раздались звуки шагов. Судя по звуковой нагрузке, шли альфы. Несколько. Чуть позже стали слышны голоса. - Тут он. - Зи Старриен младший не велел будить. Беспокоится. - Голос уважительно понизился. - А мы не будем, я только проверю, закончился ли у мальчика кашель. - Не заходи. Постоим у двери. - Зачем? - Не будем тревожить. - Боишься - смешок гулко прокатился по коридору, и вдогонку за ним полетел звук подзатыльника. - Сдурел? - Голоса стали тише, альфьи, низкие, с непонятной какой-то хрипотцой. Запахи дверь не пропустила, но Олег был уверен, что разговаривающие за дверью - альфы, причем не очень молодые - Алессин Агессандино зи Старриен славится своим злопамятным нравом. - Уж да. - Не знаешь, где он столько пропадал? - Тшшш! Не болтай зря. Пошли отсюда, вроде омежка спит. - Может, зайти, проверить, жив ли? - Жив, амулет, гляди, светится. - А, точно. Я балбес. - Соглашусь. - Возразить-то тебе нечего, балбес и есть. Хотя глянуть бы интересно. - Пошли, хватит болтать. Шаги стихли. Олег перевел дух и вздохнул свободней. Одно ясно, он у какого-то зи Старриена. И этот самый Алессин Агессандино зи Старриен, имеющий злопамятный нрав, о нем, Олеге, беспокоится. И еще какой-то амулет за дверью показывает что он, Олег, жив. Прибор медицинский так называется, что ли?