Путь сердца

Никто в Ордене и Сенате даже не догадывался о том, куда направилась опозоренная и низвергнутая Падме. И что стало с её будущим ребёнком-плодом страсти Владыки Ситхов. А произошло следующее. Едва неизвестный доброжелатель выложил видео в сеть и истина с её изменой раскрылась, Амидала вначале обрадовалась. Ведь теперь можно было не скрываться и открыто быть с тем, с кем хотела. Их связь с канцлером длилась уже около года, спроси её, с чего всё началось, женщина не смогла бы ответить точно, но за то сказала бы наверняка, что чувства, подобное этому не было испытано ею до сих пор ни разу. Просто однажды, когда Энакин подолгу отсутствовал, занятый на войне, а у неё напротив было свободное время, Палпатин начал чаще обычного приглашать её в свой кабинет. Вначале всё было вполне невинно-они обсуждали общие политические вопросы, тактику предстоящих переговоров и тому подобное. Падме уже тогда стала замечать, что нисмотря на приличную разницу в возрасте у них с канцлером много общего. Она зачастую находила поддержку и утешение в его словах. И один раз, когда кто-то из сенатских накричал на неё, Амидала ужасно расстроилась и нуждаясь в человеческом участии, стояла возле рекреации и глотая слезы смотрела вдаль. Муж в это время отсутствовал и Падме начинала уже тихо злиться, что он совсем не уделяет ей времени. Причём, неизвестно на кого именно в большей степени была её злость-на него или Орден, из-за которого они вынуждены были прятать свои отношения. Тут женщина почувствовала, как на её плечо опустилась тяжёлая рука, обернувшись, увидела канцлера. Он участливо поинтересовался в чем дело. Сенатор не стала скрывать и неожиданно для себя напрямую сказала: у меня всё плохо! Палпатин, казалось, только и ждал чего-то подобного. И осторожно обняв её, повёл в свой кабинет. Там она, устав сдерживаться и изображать невозмутимость, заливаясь слезами выложила коллеге всё. Про непонимание в Сенате, про одиночество и мужа, занятого чем угодно, только не ею. Канцлер слушал внимательно, не перебивая, просто обнимал её, прижимая к груди. Потом, неизвестно каким образом, объятия из дружеских стали более страстными, а она, сама того не замечая, изголодавшись по мужскому вниманию, не воспротивилась, когда собеседник потянулся к ней губами. И Падме, трепетная, нежная скромница Падме, как последняя уличная девка, отдалась канцлеру прямо на его рабочем столе. Потом уже, засыпая в своей одинокой служебной квартире, женщина обдумала только, что произошедшее. Нет, сенатор ничуть не жалела о случившемся, даже, напротив, радовалась и очень хотела, чтобы это повторилось ещё не раз. Существовала только одна проблема-Энакин. До сего момента она искренне считала, что любит своего мужа так же сильно, как он её. Они познакомились в детстве, потом расстались на долгие десять лет. И встретившись снова, она узнала, что все эти годы он думал о ней и мечтал о свадьбе. Это не могло не льстить самолюбию сенатора, да, на его тогдашний вопрос: можно я на тебе женюсь, когда вырасту? Она ответила согласием, дабы не травмировать неокрепшую детскую психику, но всерьёз эти слова не восприняла. Забыла о них, как только они разлучились. Потом, уже став взрослой, вспомнила и не смогла не уступить молодому напору чувств старого знакомого и почти поверила в то, что у неё вспыхнуло ответное чувство. Дошло аж до свадьбы. Несколько лет супруги прожили вполне счастливо, не считая необходимости скрывать отношения от других и частых отлучек мужа по делам Ордена. Но вот теперь, сблизившись с Палпатином, Амидала почувствовала, что значит настоящая страсть и неподдельные эмоции. Вот он, тот человек, которого она ждала. Но оставался вопрос-как быть с Энакином? Нрав у мужа крутой, измены он точно не простит, попросту убьёт их обоих. Однако, до поры до времени им удавалось сохранять всё в тайне, но вот недавно Падме узнала о беременности и требовалось что-то решать. Кто отец ребёнка, женщина не сомневалась. Канцлер давно открылся возлюбленной, признавшись, что он-это и есть Владыка Ситхов. Вопреки всему, Падме не испугалась, а даже обрадовалась такому повороту. Её всегда привлекали могущественные мужчины. Вместе они составили план по устранению Энакина. Он был простой: канцлер приближает его к себе, втирается ему в доверие, а потом, воздействуя на разум, сделает так, что он постепенно сойдёт с ума и став неуправляемым, не сможет помешать никому. Для верности, Ситх ещё посылал ему кошмарные видения, чтобы совсем сломить его волю. В итоге всего, Скайуокера объявят сумасшедшим и отправят в соответствующее место, а канцлер и Амидала спокойно поженятся и будут счастливы. Но всё пошло не так. План и личность возлюбленного раскрылись. Дальнейшие события запомнились как страшный сон. Началось хорошо, она с удовольствием смотрела как некогда любимое лицо мужа искажается болью от её слов. Ей понравилось это действие, хотя она и не являлась чувствительной к Силе и ощущать Темную сторону не могла. Но вот дальше-два Магистра, ворвавшиеся в кабинет, бой Энакина с канцлером. И вот второй падает замертво, сражённый синим клинком. Смерть любовника поразила сенатора до глубины души. Она тут же сошла с лица и затряслась, как осиновый лист, понимая, что теперь никто не защитит её от мести обманутого мужа. Но что она могла? Оправданий её поступок не имел, это она понимала. На горле её в следующий миг сомкнулся невидимый жгут силового захвата. И когда перед глазами уже темнело и женщина попрощалась с жизнью, кольцо неожиданно разжалось. Как сквозь вату услышала она последние слова Скайуокера и увидела его спину, исчезнувшую за дверью. Жива, как трудно было поверить в это! Казалось бы, всё завершилось и можно жить. Но это было только началом бед сенатора. За всей суматохой она совсем забыла про позорное видео. За то не забыли остальные. Падме была в опале. Такое считалось аморальным поведением и являлось достаточным для исключения из Сената. Что и было сделано. Напрасно она просила её оставить. -Пошла вон, канцлерская подстилка! - рявкнул всегда спокойный Бэйл Органа - нам не нужны шлюхи в Сенате! Другие выразились не лучше и Падме пришлось уйти. Сначала женщина отправилась к себе на Набу, в Тид, где жила её семья. Однако и там её ждал неприятный сюрприз. Родные оказались в курсе событий и сторону приняли совсем не её. -У меня нет больше сестры! - заявила Сола Наберри. -Убирайся отсюда, развратница, знать тебя не желаем! - вторила ей мать. Назад женщина пошла, пряча лицо в капюшон, узнавали почти везде. Пути назад были отрезаны. Все отреклись, все бросили. Пришлось вернуться на Корусант. Ещё в корабле, вовремя полёта, женщина чувствовала ужасную слабость и сильную боль внизу живота, затем и вовсе ощутила, как по бедру, внутренней его части, потекло что-то тёплое, оставившее красную полоску на светлых брюках. Сойдя с трапа вниз, она просто напросто свалилась посреди улицы. Прохожие вызвали Скорую. В больнице её ждал новый удар-выяснилось, что сенатор только что потеряла ребёнка и в дальнейшем вряд ли сможет родить. Выписавшись, женщина поселилась на нижних уровнях и стала искать работу. Везде отказывали из-за подпорченной репутации. Было лишь одно место, куда бы её охотно взяли. -Меня все теперь считают шлюхой и подстилкой, так никто и не удивиться, что я стану такой - рассуждала бывшая сенатор, открывая дверь одного из элитарных борделей. Жизнь проститутки, даже высокого класса, имеет немного радости. Это тяжёлый и неблагодарный труд. Падме его ненавидела. И вместе с этой ненавистью к работе, единственной, в которой ей не отказали, в её душе с каждым днём росла и крепла ненависть к одному человеку. Именно его она винила в своей загубленной жизни. -Ненавижу тебя, Скайуокер! Только ты виноват во всем! - думала Падме со злостью, стоя под душем после очередного клиента - из-за тебя погиб мой единственный ребёнок и любовь всей жизни! Вот так, день ото дня, в голове бывшего политика складывался жестокий план мести своему экс-мужу. Она решила собрать нужную сумму денег и заказать его какому-нибудь наемнику, которые имелись среди её клиентов. Потом это показалось ей слишком простым и женщина задумала кое-что получше. Она дождётся, когда прежний возлюбленный встретит новое счастье и прямо на его глазах убьёт с особой жестокостью ту, кого он полюбит. -Вот так-то, Скайуокер, испытаешь ты у меня всё то же самое, на что обрёк меня! - произносила Падме злорадно, лёжа на кровати в свободные часы - узнаешь, каково это, наблюдать как меркнет свет в любимых глазах, а ты бессилен против этого! Ничего нет хуже!