потерявшиеся цветы или новое начало

Искуренная пачка "Мальборо", звук машин, свет фар. Белый, как свет луны в позднюю ночь, парень бредёт по людным улицам, жизнь продолжается, лишь день заменил ночь и её специфичная жизнь. Юнги идёт, докуривая последнюю сигарету из пачки, шаркает старыми, чёрными кедами по дороге, переходит одну улицу за другой. Пустота, заполняющая тело, нежелание существовать, дышать этим, пропахшим машинным маслом, воздухом. Проходит пешеходный переход, не слышит сигнал машины, идёт дальше, останавливается на середине пешеходного, когда свет машинных фар густо бьёт в глаза. Всё как в тумане, элементарное безразличие ко всему, не слышит крика водителя, прохожих людей, не слышит даже себя. Маленькая, съёмная квартирка встречает привычным холодом, мигающими лампочками, голыми стенами. Лениво стаскивает с себя все те же кеды, проходя по леденящему полу, доходя до кухни, садясь на одиноко стоящую табуретку, возле старого деревянного стола вместе с ногами и обхватывая их руками, погружая голову в маленькую щель меж телом и острыми коленками, глаза закрываются сами собой. Холод из оконных щелей освежает, возможно даже взъерошивает блондинистые волосы. Абсолютное отсутствие ощущений жизни, теплоты, ласки, общения с людьми. Ничего... *** Уход отца, предательство друзей, смерть матери. Бесконечное одиночество, детдом, холодные отношения, избиение, отсутствие надежды на лучшую жизнь. Всё что осталось, на тот момент у Юнги – маленький плюшевый мишка, последний подарок его матери. Возвращаясь в холодную кровать, Мин прижимает ближе к себе того самого мишку и рыдает от боли. Физическую боль он стерпит, пройдёт, переборет себя, но душевная разрушает мальчика изнутри, режет сердце на куски и оставляет глубочайшие порезы с кровоточащими ранами. Ненависть ко всему миру, а главное – к себе; осознание своей никчемности, бессилия. Маленький мальчик, ребёнок, оставшийся в мире, полном боли, без надежды хотя бы дожить до утра, не говоря уже о взрослой жизни. *** Детство прошло, самое ужасное пережито, теперь взрослая жизнь. В детдоме всегда всех уверяют в том, что "ты сопьешься", "ты будешь наркоманом", "а ты сядешь в тюрьму". У детей, потом подростков, уже нет представления мира. Выходя из этой "кунсткамеры", многие именно так и живут, одной бутылкой водки, одним уколом в пульсирующую вену. Лишь единицы находят работу, учатся, создают семьи или что-либо другое. Юнги ещё тогда, после очередного избиения, в медпункте, весь в крови и с синяками по телу, решил: никогда… никогда, он не опустит рук, не будет пить, колоться. Он будет тем, кем можно восхищаться. Тем, кто будет для миллионов людей примером, идолом стремлений и обожания. У Мина был невообразимый талант к игре на фортепиано, уникальный слух и басистый, слегка грубоватый голос. У парня, из всего что было, осталась только любовь к музыке. Единственное, чего никому не отобрать.