Учитель, а я вам нравлюсь?

      Отношения между Донхёком и Марком с каждым днём нагнетались всё больше и больше, стоило старшему увидеть, что парень идёт по коридору - он сразу исчезал. Уроки проводились без общей подготовки, а помощь с журналами сводилась до молчаливых записок на столе.       Марк улыбался только когда был со своей девушкой. Даже физрук ему не мог помочь, отчасти потому что сам был в ситуации не лучше. Он встретил Джисона ещё раз, в магазине, совершенно случайно, но их взгляды пересеклись. И это сделало больно обоим, но никто не осмелился сказать "извини".       Тэён продолжал каждый день прокручивать в голове тысячи фраз, которые надо сказать, но боялся, что не скажет их никогда и никому. Они так и останутся разъедать его собственный здравый смысл, медленно сводя с ума.       Когда нибудь им придётся столкнуться лицом к лицу. И никто не может предсказать, чем это закончится. Джисон думал, что вернуться в Корею будет не так сложно, но оказалось полностью наоборот. Это в тысячу раз сложнее, чем можно себе представить. И парень продолжал плакать ночи на пролёт, вспоминая свои выпускные экзамены: он тогда плакал точно так же.       Джисон звонил в такие моменты Донхёку, они действительно практически не общались эти три года, но на то она и дружба - чтобы справляться с любыми преградами и всегда оставаться дружбой. Да, сейчас они выглядят словно изменились, но внутри парни всё те же дети, которым надо с кем-то делиться своими проблемами, которым сложно оставаться один на один со своими грустными мыслями.       В этот день Марк и Донхёк снова остались один на один друг с другом. И тишиной. Марк не отрывал взгляда от бумаг, а Донхёк не мог на них даже взглянуть. Парень нервно кусал губы. Как его угораздило оказаться в ситуации ещё хуже, чем было? Он пытался это отрицать, но чувства, который Хёк так пытался забыть, вылазили наружу.       Они словно самый страшный яд на планете: распространялись всё дальше с каждым ударом сердца. Кружили голову. Сбивали дыхание. Заставляли влюбляться с каждой секундой вновь и вновь. Забывать, что ты накосячил и недостоин этого всего, просто верить волшебному слову "любовь". - Прости меня... - Но Марк не отвечает.       По его венам течёт ещё большая боль, обида, тяжесть, с которой он не может справиться, а самое главное: девушка, которой он что-то обещал. Марк старался не думать об этом вообще, но Донхёк стал ему сниться. Такой, каков был в школе: яркий, сумасшедший и непослушный. А потом, в один момент, в строгом пиджаке за глупыми журналами с уроков математики.       Но он поднимает взгляд на Хёка: зря. Кровь вскипает, за секунду превращается в лаву, горит, мешая мыслить. Бедный парень не успевает ничего понять, потому что Марк выходит из кабинета, громка хлопая дверью. Нет, он не поведётся на этот взгляд ещё раз. Некоторые вещи были в прошлом и там должны оставаться, потому что время не может остановиться, даже если этого очень сильно хотеть. - Так, а что случилось у завуча с Джонни? - за обедом Донхёк сидит с биологичкой, экономичкой, медсестрой и учительницей физики.       Как-то так уж вышло, что единственным оставшимся близким человеком в школе была Чинри, поэтому пришлось подружиться и с остальными учителями женского пола. Хотя Донхёк был совершенно не против, сидеть за одним обеденным столом с Марком совершенно не хотелось, его грузный взгляд отбивал любой аппетит. - Я точно не знаю, - ответ начала экономичка, - но, кажется, они поссорились, потому что Джонни решил вернуться в Америку.       На этом такая прекрасная тема закончилась, а Донхёк весь обед переводил взгляд с математика на Джэхёна. Такое чувство, что только Лукас смог со всем поступить правильно, даже взрослый Джонни натворил дел. Стоит ли взять у него совет?       Донхёк пообещал себе, что найдёт способ связаться с Джонни, чтобы прояснить, что случилось. А ещё обязательно устроит встречу Джисону и Тэёну. Но сам не будет делать ничего, потому что разрушать чужое счастье это последнее дело. Он не может просто испортить жизнь математику ещё раз. - Как у вас сегодня дела? - к их столу присоединяется Сыльги, Донхёк сияет приятной улыбкой, хотя внутри всё бушует.       Парень ужасно боится, что англичанка узнает их с Марком маленькую тайну, ему то плевать, но вот математику... Это явно надо оставить секретом. И пока Донхёк может, то будет делать всё, чтобы правда была скрыта. Главной проблемой были другие учителя, которые могли проболтаться даже случайно.       Марк не очень доволен, что они сидят за одним столом, но делает вид, что всё в порядке. Хотя от Тэёна очень сложно скрыть такие перемены в настроении. Тот уже знает Марка, как свои пять пальцев и чувствует каждую мелочь в его состоянии. Видит насквозь, а вот на себя посмотреть со стороны никак не получается. - Та ладно тебе, всё будет в порядке. - Сложно сказать, шутит ли физрук или действительно верит в чудеса. - Тебе надо поговорить с Джисоном. - В последнее время все твердят одно и тоже.       Тэён чувствует, что в любой момент может сдаться. Просто чтобы выслушать ещё больше обидных и грубых слов от парня, которого безумно любил. И любит. И это делает только хуже, любая мысль режет лезвием по горлу. Умереть можно в любой момент, так что лучше не шевелиться.       Но стоит Тэёну закрыть глаза - там Джисон, ставший таким самостоятельным, но... злым. Словно полным этой злобы, которую когда посеял в парне сам физрук. Он был уверен, что поступает, и верит в это до сих пор. Мальчик вырос, смог стать самим собой и только благодаря тому, что уехал заграницу и не жил всё это время со своими родителями. Миссия Тэёна выполнена. Осталась мелочь: выжить самому.       Когда все учителя уже расходятся по домам, Марк почему-то даёт Хёку ещё больше и больше заданий. В итоге они остаются одни, в кабинете математики, где когда-то Марк на первом занятии поставил парнишке двойку. Воспоминания в сердце словно волны моря перед бурей - только начинают нарастать, но уже видно, что сегодня их ждёт цунами.       И тут Марк не выдерживает, он начинает ругаться на Донхёка, говорить, что тот не прав, что он не должен разговаривать с Сыльги, вообще приближаться к ней или работать в этой школе, что он не прав во всём в корне и каждую секунду устраивает математику испытания на прочность. Но парень тоже не железный, не выдерживает, сдаётся и проигрывает эту войну сам себе.       Они стоят слишком рядом. Математик замолкает, потому что потерянный взгляд Донхёка его пугает. Он только что сорвался и наговорил глупостей. Хочется извиниться, но... Но они стоят слишком рядом. - Марк... - кажется, математик забывает, что это его имя, - прикоснись ко мне так, как ни к кому.       Марк подхватывает Донхёка, усаживая парня на стол. Их губы соприкасаются, и оба забывают, что эти три года вообще были. Такое чувство, что их губы никогда не прекращали целовать друг друга.       На секунду Марку хочется засмеяться: год назад он был ужасно зол на Джонни и Джэхёна, которые занимались любовью прямо на его столе. Но теперь он готов был сделать тоже самое. - Понимаешь, я обещал ей... - Марк шепчет это, кусая мочку уха Донхёка, который пытался прижаться ещё ближе. - Мне ты тоже обещал. - И тут все адекватные мысли забывают, что должны существовать.       Действительно, обещал. Что будет любить вечно и никогда не оставит одного. И, знаете, он исполнит своё обещание прямо сейчас, забывая о всех правилах. Прикасаясь, сильнее, глубже, ярче. Чтобы слышать тихие стоны Донхёка, который крепко сжимает кулаки, потому что иначе их может услышать охрана.