***
К двум часам дня, когда мужчина уже хотел говорить Саше, что они идут гулять на улицу, неожиданно пошел дождь, который градом лился на землю, образуя большие лужи на детской площадке. Вздохнув, Арсений плотно закрыл шторки и отошел от окна, направляясь к Сашиной комнате, чтоб хотя бы поиграть с ним в игрушки. Зайдя в детскую, брюнет видит, как его сын просто лежит на кровати на боку, чуть ли не засыпая. — Солнышко, ты спать хочешь? — ласково спрашивает он, садясь на край кровати. — Пап, у меня горлышко болит, — тихо говорит Саша, переворачиваясь на спину и смотря на отца. Арсений вмиг хмурит брови и, внимательно оглядев ребенка, наклоняется ниже, прикасаясь губами к его лбу. Он оказывается теплым и мужчина идет за градусником, чтобы померить Саше температуру. Через пять минут ртутный столбик доходит до отметки «37,3», и вот сейчас Арсений начинает волноваться. — Открой ротик, — говорит Попов ребенку и тот слушается. — Красное, — через несколько секунд печально выдает он и поднимается с кровати, уходя в ванную за аптечкой. Перерыв всю коробку с медикаментами, Арсений не находит там нужных лекарств именно для детей. Саша еще ни разу не болел простудой и поэтому в их доме не оказалось никаких лекарств для детей от этой болезни. А оставлять Сашу одного, чтобы съездить в аптеку, Арсений не мог.***
С каждым часом ребенку становилось все хуже и хуже, а температура уже дошла до отметки «38,3», из-за чего мужчина не мог найти себе места. Он сделал Саше зеленый чай, чтобы тот его попил в надежде, что мальчику станет лучше, но он отказывался, мотая головой и говоря, что не хочет. Мужчина уже переживал моменты, когда у Саши поднималась температура. Это было из-за того, что у ребенка резались зубки, и он знал, что именно нужно давать в таких случаях, чтобы ее сбить. Но сейчас все названия лекарств, которые ему советовал знакомый врач, будто бы стерлись из его головы. Да даже если бы он и помнил их, то в любом случае не может оставить Сашу одного, чтобы съездить в аптеку. Вдруг в голову Арсения приходит идея позвонить Сереже и попросить его приехать. Достав из кармана телефон, он быстро набирает его номер. Но на том конце провода слышится лишь монотонные гудки и никакого ответа. — Да возьми же ты трубку, — цедит Попов сквозь зубы, все так же сидя на кровати сына и перебирая пальцами одной руки его волосы. Снова и снова набирая Матвиенко, Арсений уже не на шутку начинает на него злиться и из-за того, что тот имеет привычку ставить свой телефон в режим полета. — Пап, — слышится тихий голос Саши, и Арсений сразу отрывается от экрана, с беспокойством смотря на сына, — ты Антону звонишь, да? — Нет, зайчик, Сереже. Но только он никак не может взять трубку, — мужчина снова смотрит на экран телефона, в котором женский голос говорит, что «абонент не отвечает или временно недоступен, попробуйте позвонить позже». — А почему ты не позвонишь Антону? — снова спрашивает Саша, вводя своим вопросом Арсения в замешательство. — Ну, он мне вчера говорил, что сегодня у него какие-то дела. — Пап, ты же мне говорил, что врать нехорошо, — возмутился мальчик, хмурясь и понимая, что ему говорят неправду. — Ты что, не хочешь его видеть? Арсений смотрел в глаза своего маленького сына, который, кажется, понимал больше него самого. Мужчина сам себе задает вопрос: а хочет ли он его видеть? И сразу же отвечал на него: да. Он очень хочет, чтобы сейчас рядом был Антон. Чтобы именно он находился рядом с ним и говорил, что это обычная простуда, которой болеют совершенно все дети и что волноваться нечему. Быть может, он знает, какие лекарства можно давать маленьким детям? Все-таки он работает воспитателем в детском саду и как-никак должен был встречаться с такими случаями на своей работе. Арсений осознает, что Антон — его последняя надежда. Он надеется, что парень ответит на его звонок, но все ожидания рушатся, когда, ни после первого, ни после второго и даже третьего вызова парень не берет трубку. Написать сообщение Арсений решается не сразу, но все-таки открывает диалог с парнем. Если и на него он ничего не ответит, то придется мужчине как-нибудь самому справляться. Хотя он очень не хочет об этом думать. Вы 18:34 Антон, у Саши высокая температура, а в доме нет никаких лекарств для детей. Я прошу тебя, приедь на 30 минут, последи за Сашей, пока я в аптеку съезжу. Умоляю тебя, всего полчаса, и ты уедешь обратно. Арсений видит, как отправленное сообщение в ту же секунду было прочитано, но ответа на него нет. — Пап, я пить хочу, — говорит тихо Саша, закутываясь в плед. — Да, сейчас, — Попов быстро кивает и, отложив телефон на прикроватную тумбочку рядом с ночником, уходит на кухню. Через минуту он возвращается, садится на место и помогает ребенку попить воды. Как только пустой стакан опускается на тумбочку, экран телефона загорается ярким светом и Арсений кидает на него взгляд. Антон 18:36 Еду Прочитав короткий ответ, мужчина медленно поднимает глаза на Сашу, уже готовясь сказать ему, что Антон скоро будет, но мальчик неожиданно быстро заснул. Брюнет чуть наклонился вперед, снова прикасаясь губами ко лбу ребенка и, почувствовав, что тот ужасно горячий, вмиг нахмурился. Переживаний за своего маленького сына стало в разы больше. Арсений проклинал себя за то, что не закупился лекарствами несколько лет назад, ведь он прекрасно понимает, что дети, которые контактируют с другими детьми, могут легко от них заразиться.***
Время в ожидании Антона длилось ужасно долго. Сердце Арсения каждый раз обливалось кровью, когда он видел, как Саша хрипло кашлял во сне и шмыгал носиком, хмурясь. А факт того, что Попов ничем пока что не может помочь сыну, еще больше заставлял его мучиться. Как так получилось, что он не уследил за своим маленьким чудом? Этот вопрос терзал Арсения все то время, что он ждал Антона. Брюнет, как только услышал звонок в дверь, сразу подорвался с Сашиной кровати и пошел в коридор. — Привет, как он? — с порога сразу спрашивает парень, попутно снимая куртку. — Кашляет. Весь горячий, вот, недавно уснул, — Арсений закрывает дверь и берет у Антона верхнюю одежду, вешая ее на вешалку. — Смотри, — блондин достает из кармана своих джинс какую-то маленькую коробку, — сейчас будишь его и даешь половину таблетки вот этого, — он отдает мужчине новую пачку с какими-то таблетками. — Только его лучше растереть в порошок и дать с чайной ложкой вот этого, — в руки Арсения попадает еще и маленький темно-коричневый пузырек с сиропом. Антон смотрит на мужчину, который с интересом рассматривает и читает названия препаратов. — Это поможет сбить температуру. Ну, чего встал? Пошли в детскую, — парень, развернув Арсения за плечи, подтолкнул его к комнате Саши. — Антон, я вроде бы не просил тебя покупать лекарства, — медленно говорит брюнет, стараясь переварить все то, что ему сейчас сказали. Но в глубине души он несказанно рад, что парень купил лекарства. — Вечер субботы, пробки, ты бы на своей машине вернулся через полтора часа минимум, а так у меня возле дома аптека, и я на метро, — быстро объяснил Антон, садясь на корточки и оказываясь на уровне с Сашиным лицом. Парень аккуратно погладил мальчика по плечу и нежно улыбнулся, увидев, что тот начинает просыпаться. — Привет, — тихо говорит он, когда Саша окончательно открыл глаза. — Привет, — такой же тихий ответ от ребенка, который старался понять, снится ли ему это или нет. Они начинают о чем-то разговаривать, но Арсений, который стоял в дверях, не слышал, о чем именно. И не потому, что они тихо говорили, а потому, что мужчина, увидел, как Саша, не смотря на свою простуду и боль в горле, улыбался. Его маленькое чудо улыбалось, и для брюнета это было самое лучшее, что он мог видеть. Внутри все теплело и таяло, рождая весну, даже если за окном барабанил дождь. Дождь… Арсений резко отмирает, переводя взгляд с Саши на Антона. Парень, будто бы не замечая, что его одежда и волосы полностью промокли, продолжал сидеть возле кровати и разговаривать с ребенком. «Нужно дать ему во что-то переодеться». Уйдя на кухню и сделав с лекарствами то, что ему сказал Антон, Арсений возвращается в детскую и подходит к сыну. — Так, Саш, ты должен это выпить, — он протягивает руку с чайной ложкой вперед, и мальчик послушно выпивает всю смесь. — Умница. А теперь нужно поспать. Когда ты проснешься, тебе станет намного легче. — А Антон не уйдет? — обеспокоенно спрашивает Саша, смотря то на папу, то на парня. — Конечно нет, — сразу отвечает Антон, улыбнувшись и поднимаясь с пола. — Обещаю, что пока ты не выздоровеешь, я никуда не уйду. — Мы будем на кухне, а ты отдыхай, — Арсений, поцеловав сына в носик, дождался, пока Антон выйдет из комнаты, и тихо прикрыл за ними дверь. Парень направился на кухню, но рука мужчины, схватившая его за локоть, не дала ему идти дальше. Антон непонимающе вскинул одной бровью и повернулся к Арсению. — Тебе не холодно? — спросил брюнет, оглядывая Антона с головы до ног, понимая, что ему действительно неуютно в мокрых вещах. — Нет, — коротко и четко ответил тот, и захотел было идти дальше, но мужчина его крепко держал. — Иди в ванную, а я тебе сейчас вещи принесу, — увидев, что Антон хочет начать как всегда отнекиваться, Арсений сам повел его к ванной и напоследок, перед тем как уйти за одеждой, добавил: — Еще не хватало, чтобы ты заболел. Попов отправился в свою спальню, стараясь найти там самую большую свою футболку и длинные штаны. Вдруг на глаза Арсения попалась откуда-то взявшаяся в его гардеробе Сашина футболка с принтом какого-то мультика. «И откуда она только взялась?» Мужчина, рассматривая вещь, которая на выросшего Сашу будет уже мала, вспоминает, что ее как-то раз подарила соседка Марина, когда они только переехали в эту квартиру. Почему его мозг раньше не вспомнил про соседку, которая уверенно говорила, что сегодня сможет посидеть с Сашей? На этот вопрос Арсений не знал ответа. Да и не хотел его узнавать. Возможно, такой расклад событий ему нравился больше. Антон рядом, в его квартире, помогает ему, все как брюнет и хотел. Но, судя по тому, как сейчас парень себя с ним ведет, он его не простил за вчерашнее, а может, и простил еще вчера, просто ждет извинений. Отмерев и вспомнив, что сейчас его ждет Антон с сухой одеждой, Арсений, схватив первые попавшиеся футболку и штаны, направляется в ванну. Постучав несколько раз, мужчина не услышал ответа, видимо, шум воды приглушал все звуки. Тогда он решил зайти сам, но в тот же момент, когда брюнет поднял глаза, вещи чуть ли не выпали из его рук. Он и не знал, что шторка в ванной так отчетливо просвечивает силуэт человека, стоящего за ней. Арсений только сейчас, без всякого стеснения рассматривая Антона, заметил какой тот худой. Мужчина прикусил губу и немного наклонил голову в бок, смотря на то, как парень, запустив руки в мокрые волосы, растрепал их, из-за чего на шторку попали капли воды. Арсений смотрит на кадык Антона, на его длинные руки, упругие ягодицы, ноги, впалый живот, не в силах отвести взгляд. Глаза не могут оторваться от парня, не могут перестать его рассматривать, как бы Попов этого сильно не хотел. Голубые глаза медленно скользят вниз живота, останавливая свое внимание на… — Антон, — неожиданно резко говорит Арсений, замечая, как дрогнул его голос, благо, из-за шума воды парень этого не услышал. Мужчина делает глубокий выдох и уже спокойней продолжает: — Я повешу одежду на крючок рядом с полотенцами, а свою можешь закинуть в стиральную машинку. Договорив, он быстро выходит из ванной, громко захлопывая дверь и уходя на кухню. Жарко. Ему очень жарко. И не из-за того, что он постоял в душном помещении, наполненном паром. Совсем не из-за этого. Арсений быстро качает головой, открывая холодильник и доставая из него холодную бутылку, жадно глотая воду. Через пару минут он приходит в себя и, убрав бутылку на место, принимается ставить чайник на огонь. Попов слышит, как дверь в ванную открывается и на кухню заходит Антон, останавливаясь возле подоконника. Мужчина обернулся и увидел, что парень, делая вид, что не замечает Арсения, залипает в свой телефон. — Антон, — обращается он к нему, подходя ближе и вставая напротив парня. Блондин никак не отреагировал на это, и Арсений лишь окончательно понимает, что нет, его никто не простил и, видимо, не собирается. — Слушай, ну извини меня. Я… на работе реально был завал, и я хотел немного расслабиться. — А нельзя было мне это прямо сказать? — вдруг взрывается Антон, поднимая голову. Арсений от такого резкого изменения в настроении парня даже немного стушевался, не зная, что ответить. — Я тоже человек и все бы понял. Одному справляться с маленьким ребенком тяжело, и понятное дело, что каждый хочет отдохнуть. Но врать-то зачем? — Не знаю, — еле слышно отвечает Арсений, теряясь в таких больших зеленых глазах, которые смотрят на него с непониманием. Как бы Арсений хотел сейчас ответить что-то большее, чем простое «не знаю», но он действительно не знает. И не только причину, почему соврал Антону, но еще и то, что он чувствует к этому парню, почему внутри него каждый раз при виде улыбки Антона разливается непонятное тепло. Почему он, черт возьми, так хочет, чтобы Антон был рядом с ним? Почему так резко отреагировал на обычный силуэт парня в ванной? Почему он готов простоять вот так, напротив блондина, и смотреть в его невероятно зеленые глаза? Почему? — Не знаю, — шепчет Арсений, то ли повторяя это Антону, то ли отвечая на все вопросы в своей голове. Взгляд мечется с манящих губ на зеленые глаза и обратно. Арсений быстро облизывается, сглатывает и вмиг оказывается возле чужих губ, наконец прикасаясь к ним так аккуратно, трепетно и нежно, будто бы боясь сломать. Брюнет прикрывает глаза и уже более уверенно надавливает на губы парня, в надежде на то, что парень ответит ему на поцелуй. И Антон отвечает. Не спеша и неуверенно. В этот момент мужчина легко улыбается, чувствуя, как сердце готово в прямом смысле этого слова вырваться из груди, не выдержав перегрузки. Руки сами тянутся вперед, и брюнет, подойдя вплотную, запускает пятерню в еще мокрые волосы Антона, а другой прикасается к горячей шее, чувствуя под подушечками пальцев сумасшедший пульс. Губы Арсения немного подрагивают, но сминают чужие, посасывая, то нижнюю, то верхнюю губу и наслаждаясь тем, какие они все же мягкие. Арсений готов поклясться, что этот поцелуй несравним ни с одним другим, что были в его жизни, и уж тем более поцелуй с той шатенкой в клубе. До мужчины доходит одна истина, которую он до этого момента не понимал. Арсений хотел поцеловать Антона еще в машине, когда они возвращались из кино, во время сеанса, когда Антон стоял на кухне возле плиты с Сашей. Да Господи, даже при их первой встрече брюнет ненароком заметил, какие у парня изящные губы. Через несколько секунд Антон отмирает и уже более напористо целует Арсения, резко придвигая его еще ближе к себе за бока, обвивая руками талию, мыча в поцелуй и показывая, что теперь точно не злится на мужчину. Да на Арсения просто невозможно злиться, когда его губы так страстно и напористо сминают твои, заставляя выбить землю из-под ног. Этот поцелуй и есть извинение за все, что было сказано или сделано не так. Они целуются долго, тягуче, медленно, но так сладко и трепетно, не решаясь углубить поцелуй. В какой-то момент кислорода в легких становится нещадно мало и обоим приходится отстраниться друг от друга на пару сантиметров, громко дыша в приоткрытые губы напротив. В головах обоих пусто, будто бы за эти минуты, что они целовались, из них кто-то вытряс все мысли и слова. В душе такое спокойствие и умиротворение, расплывающееся от грудной клетки по телу, что не хочется даже шевелиться. Никто из них не собирается отстраняться. Никто даже не думает убирать руки и отходить. Сейчас они наслаждаются недавящей и спокойной тишиной, стоя плотно друг к другу возле подоконника, не в силах отстраниться.