***
В 22:00 компания старшеклассников собралась в комнате девушек ,намереваясь отметить начало новой четверти.Предварительно купив в городе бутылку шампанского и закуску друзья незаметно одолжили на кухне стаканы и усевшись по удобнее начали рассказывать друг другу истории произошедшие на каникулах. Слово за слово,и их разговор плавно перетёк в страшилку. — Я тут такую историю страшную слышал, закачаешься! — начал разговор Ромка, — В одном маленьком городишке, в глухомани, ну, примерно как у нас здесь, стала появляться огромная черная собака. И кто ее увидит, умирает от разрыва сердца… Он замолчал, потому что тут с улицы, словно специально дождавшись этого момента, донесся вой. Слушатели вздрогнули. Парни переглянулись, а обе сидящие на кровати девушки — блондинка и брюнетка — испуганно прижались друг к другу. — Жуть какая. Что она воет? — тихо проговорила брюнетка. Комната была едва освещена ночником, а из окна лился тревожный белесый лунный свет, не разгоняющий, а скорее сгущающий сумрак, наполняющий его таинственными тенями. — Крови жаждет. Как в Ромкиной истории, — ответил Максим, пожалуй, самый симпатичный из парней, если, конечно, не замечать пересекающий правую щеку шрам. — Это же графская собака-людоед. — Какая-какая? — переспросила блондинка, сжав тонкими пальцами краешек покрывала. В темноте все страшные истории звучат совершенно по-другому, чем при свете дня, и даже закоренелые скептики, не верящие в привидений и прочую чертовщину, невольно поддаются влиянию обстановки. — Ну, графа Щербатова. Наша школа находится как раз в его усадьбе, — парень криво улыбнулся. Вдалеке снова завыли — теперь совсем глухо, едва слышно. — Граф Щербатов умер после революции! — громко сказала брюнетка и, встав с кровати, подошла к окну. Слабо освещенный школьный двор белел январским снегом, на горизонте едва виднелись темные силуэты деревьев — больше тут и не увидишь. И вправду глухомань глухоманью… — Конечно, умер, Вика. Как же не умер! — заверил Макс, незаметно подмигивая Темычу. — Но перед смертью зарыл в лесу сокровища и посадил собаку их охранять. — А она снюхалась с волками, и с тех пор ее детки жрут всех, кто шарится в лесу, — охотно подхватил Артем. — Деревенских всех уже почти пожрали, вот теперь к нашей школе примеряются… Он замолчал и с интересом поглядел на девчонок. И сидевшая на кровати блондинка, и брюнетка, Вика, стоящая у окна, смотрели с явным ужасом. Темка попытался придать лицу загадочно-испуганное выражение, судорожно думая, что бы еще присочинить, но тут Максим все испортил. — Вы че, правда купились? — спросил он, смеясь. — Что, и ты, Дашка?.. Блондинка нахмурилась и вдруг, выхватив из-под головы подушку, замахнулась на шутничка: — А ну, брысь отсюда, юмористы! Вы еще про хомячка-вампира нам расскажите! Парни довольно переглянулись. — А что, — обрадовался Ромка, — тут деревенские зайца-мутанта видели. Двухголового. А зубищи — во! — он развел руками, демонстрируя размер клыков, которые могли бы украсить пасть не то что зайца, а какого-нибудь саблезубого тигра. — Идите, идите, мы и вправду засиделись, — Вика шагнула от окна, выпроваживая парней. — А то нагрянут с проверкой… И вообще завтра — первый в новом полугодии учебный день, — девушка широко зевнула. — Кто о чем, а Вика об учебе! — усмехнулся Макс. — Ну ладно, пойдемте, а то новенький там без нас наверняка заскучал. Как его там?.. — Андрейка, кажется. Ой, что же мы стоим?! Он же еще про графскую собаку не знает! Барышни, мы уходим, но мысленно остаемся с вами! — Ромка шутовски поклонился. Последним из комнаты девушек вышел Тема, задумчиво теребя в руках плеер. — Знаешь, такое странное чувство… — Вика в задумчивости остановилась у своей кровати. — Мне все казалось, будто за нами и вправду кто-то наблюдает… — Это тебя парни напугали, — Даша расправила одеяло и с удовольствием нырнула в теплую кровать. Над школой повисла ночь. Уже давным-давно спали в своих кроватках младшие ученики и те из старших, что обладали повышенной сознательностью и помнили о том, что завтра — первый учебный день, а новостями и сплетнями можно обменяться и позже. Обслуживающий персонал завершал свою работу. В кухне гремели кастрюлями, а Галина Васильевна, замдиректора по хозяйству, обходила вверенную территорию, строго наблюдая, все ли в порядке. Машу Вершинину она заметила еще издали. Эта девушка, которую Галина Васильевна сначала приняла за новую ученицу, работала у них первый день. Маша завхозу понравилась — было в ней нечто особенное, настоящее, хотя, судя по глазам, ох не проста девочка. Галина Васильевна покачала головой, словно предчувствуя проблемы с новой уборщицей. — Заблудилась? Проводить? — спросила завхоз, как всегда, резко. Маша улыбнулась. — Нет, спасибо. — Ступай спать. Завтра в столовую дежурить выйдешь, — Галина Васильевна позволила своему голосу немного смягчиться, и Вершинина благодарно, совсем по-детски на нее посмотрела, торопливо закивала головой с густой девчоночьей челкой. Ну точно дитя, и как на такую можно сердиться? Завхоз прошла дальше по коридору, но мысли ее все возвращались к новой уборщице. Что она знает об этой девушке? Да ничего, кроме того, что та о себе сама рассказала. Мол, не замужем, работала в гостинице, не выносит городского шума и выхлопных газов. Ага. Пока поверим. Странно, кстати, что такая эффектная девушка не замужем — видно ведь, что мужчин к ней тянет. Вот и здесь всего-то считанные часы, а уже успела где-то с Виктором, директором, познакомиться — есть между ними какое-то странное напряжение, — и со старшеклассниками покурить, и Володька, повар, к ней явно неравнодушен. Непростая девица, ох непростая!.. А хорошо бы, чтобы Виктор на нее внимание обратил. Он, хоть и директор, мужик хороший, дельный, и мымра его ему совершенно не подходит — ишь Снежная королева. Что бы ни скрывала эта Маша, она его мымре сто очков вперед даст… Где-то в коридоре хлопнула дверь, и Галина Васильевна насторожилась: кто еще не спит?.. Ну конечно, эта неразлучная троица — Максим, Рома и Артем. Опять в нарушение школьных правил торчали у девчонок. — Ну-ка к себе! — прикрикнула на них завхоз, и ребята, состроив комические умоляющие рожи, скрылись за дверями своей комнаты. — Вот не повезло Галине попасться! — вздохнул Темыч, закрывая дверь. — Да ничего. Она нас не выдаст, — небрежно отмахнулся Морозов, косясь в сторону новенького. Новенький, безусловно, был, что называется, «хорошим мальчиком». Посмотришь — и даже противно становится. Причесочка волосок к волоску, рубашечка наглаженная, аккуратно застегнутая, большой открытый лоб, упрямый подбородок, прямой взгляд серых серьезных глаз — ну отличник отличником! Сидит на кровати — спина прямая, словно на торжественном школьном построении, и книгу читает. Можно поспорить, что правильную, хорошую книгу. Макс скривился и скользнул взглядом по прикроватной тумбочке новенького. Ого! Что-то интересное: фото в простой деревянной рамочке. На нем мужчина и женщина. Смотрят в объектив, и в них есть что-то такое же противно правильное, как в самом новеньком. Между ними — серьезная темноволосая девчушка с косичками и Андрей. Семейный снимок! Убиться об стенку, как сладенько! — А соску ты не захватил? А то у нас тут, знаешь ли, не выдают, — заметил Макс, подхватив фотографию. Ромка и Темыч с готовностью заржали. Это — свои люди. За него — в огонь и в воду. Приятно чувствовать спиной их поддержку. Андрей отложил свою книгу — аккуратно так положил, чтобы не замялась страница, — затем молча вырвал из рук рамку с фото и осторожно поставил на место. «Не поддаваться на провокации, — мысленно повторил он себе, не глядя на глумливо ржущую троицу. — Только не поддаваться. Теперь, когда родителей нет, мы с Надей остались одни. Для меня главное — Наденька, и плевать на этих дебилов».***
Ночь плыла за окном, заигрывая с выглядывающей из-за туч луной. Она смотрела на затерянный в лесах особняк миллиардами звезд и, наверное, улыбалась, читая забытое на детском столике письмо, написанное неровными, наезжающими друг на друга буквами на косо вырванном из тетради клетчатом листке бумаги: Дорогие мама и папа! У нас с Андрюшей все хорошо. Мы приехали в новую школу. Здесь все очень хорошие и сразу с нами подружились. У меня появилась подружка Алиса. Мы с ней теперь всю жизнь дружить будем. И Андрюша с мальчиками подружится. Они тоже хорошие. Директор, Виктор Николаевич, подарил мне красивую книжку с картинками. Только я очень-очень скучаю. Ведь для меня вы и Андрюша — самые-самые главные на земле люди! Пожалуйста, приезжайте быстрее! И не привозите подарков — просто приезжайте. Мы вас ждем! Ваши Надя и Андрюша.