«Улль его называли, из леса пришедшего, с погибелью птиц добывшего дичь; любимица Фрейра, Слидругтани вепря, луком своим охотник добыл»
Процессию сопровождали воины, несущие золотые знамена. Жители Асгарда держались по другую сторону от бога охоты, но воодушевленные встречей с кумиром дети то и дело норовили втиснуться в ряды царского войска. Завсегдатаями наблюдателями турнира были не только состоявшиеся мужчины и мальчики, которые пока только мечтали взять в руки лук и поразить цель, но и женская половина была не против принять участие в этом событии. Улль был известен не меньше, чем сыновья Одина, но значительно старше их, поэтому томные взгляды ему бросали не юные девы, а уже вполне возрастные дамы, что называется в самом расцвете сил.«Пред Деллинга дверью, видела, вился над домом дым от лучшей пищи; яства богов, корма эйнхериев шкуру постлали, пир Улля грядёт».
Впрочем, были и те, кого праздник в этот день не осчастливил. С самого утра Асте казалось, что окружающие ее асы никогда не поймут, что есть в этой жизни нечто более важное, чем «пировать». Она видела подтверждение своих мыслей буквально во всем. Песни на улицах, «гудящие» таверны, столпотворения на всех площадях, и развивающееся над главными воротами знамя Улля с изображением лука и стрел. Ньорд ушел с первыми лучами солнца. Ему на празднике было отведено особое почетное место, как и его невесте, но впервые за все время, обсуждать это с Астой он не стал. Не решив для себя окончательно, рада она этому или же нет, асинья и вовсе проигнорировала шествие. У нее не было желания ни коим образом становиться участницей данного события, в том числе и идти во дворец. Но проснувшаяся совесть то и дело твердила «Ньорд, Ньорд, статус обязывает тебя быть рядом с ним», и Аста отчаянно гнала эти мысли прочь. «И что с того?!» — спрашивала она себя, — «он не просил о компании, и вполне в состоянии пережить этот день один. Так же как я». Асинья кинула беглый взгляд на стоящий в углу манекен. На нем было, если не самое, то точно одно из лучших её платьев. Аста нервно покусывала нижнюю губу, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями. То ли девушка переживала за громкое имя своего жениха, о котором непременно бы все шептались, не появись она рядом, то ли дело было в привычке всегда и во всем следовать устоям жизни Асгарда, то ли она слишком долго не испытывала на себе леденящий душу взгляд младшего Одинсона. Она не могла ответить честно даже себе. Готовила наряд, и прятала его в гардеробе, шла заниматься другими делами, но снова бросалась в спальню, боясь, что «осталось слишком мало времени». Аста не собиралась идти, от одной мысли о бесцельно потраченном вечере хотелось волком выть. «Протокол» праздника она знала наизусть, от чего становилось скверно…«Пиво варили, асы сбирались, сбирались альвы к Эгиру в дом; лишь Локи боги на пир не позвали, дымится жаркое, Улля пир наступает.»
Особенно Асту тревожила мысль о возлюбленном. С одной стороны, приди она на праздник, и встреть там Ньорда, все было бы так, как полагается. Они провели бы вечер вместе, и не важно, в каком настроении. Но ее не покидало странное чувство, словно она боялась при этом быть «пойманной», насильно усаженной рядом с асом и быть лишенной возможности…***
Девичье сердце забилось быстрее, как только она перешагнула порог церемониального зала. Аста застыла в проходе, не решаясь ни пройти дальше, ни вернуться назад. Было шумно от музыки и разговоров, в воздухе витали запахи всевозможных яств, среди заставленных длинных столов, покачиваясь и совершенно не попадая в такт, танцевали асы и асиньи. Это не было началом пиршества и многие уже достигли определенного состояния, при котором, как известно, управлять телодвижениями становится трудно. В центре, возвышаясь над остальными, располагался главный стол. Сегодня особое место среди царской семьи занимал Улль, он сидел совсем рядом с Одином и Фриггой. С другой стороны, как и всегда, могучая фигура Тора, а с ним Троица воинов и, конечно, леди Сиф. Далее еще несколько приближенных к Всеотцу асов. Одно лишь место было пустым, и едва заметив это, Аста почувствовала быстро разливающуюся внутри горечь. Асинья испытывала смешанные чувства к Локи, всякий раз ее бросало в холод от одной только мысли повстречать царевича, и тут же она преодолевала этот страх, ведомая какой-то внутренней уверенностью. Только встретить младшего Одинсона было не так-то просто, и чем дальше оттягивался этот момент, тем меньше храбрости оставалось у Асты. В итоге, она уже было убедила себя в том, что не видеть его — к лучшему. Однако, отсутствие принца на ежегодном празднике вызвало у девушки совершенно противоположные эмоции. Ей мгновенно расхотелось идти в зал. Асте даже казалось, что все вокруг догадываются о причинах её грусти (хотя мало кто в этой праздничной суете обращал внимание на девушку). Она проецировала собственные чувства как словно они принадлежали совершенно незнакомым асам и те осуждали бы ее за мысли о наследнике трона Асгарда, и она поспешно покинула церемониальную. Музыка в исполнении лучших артистов эхом разносилась по коридорам дворца, в которых не было ни души. Оно и понятно, зачем кому-то расхаживать тут, если сегодня сам Улль приглашает к себе на пир? Но чем дальше уходила Аста, тем звонче становилась тишина, нарушаемая только звуком ее шагов. — На празднике стало скучно? — вдруг раздался тихий голос из темноты. Он не выражал никаких эмоций, но Аста услышала его совершенно четко. Она лишь вздрогнула от неожиданности, и повернувшись, не сразу смогла узнать в источнике звука царевича, настолько Одинсон не был похож на себя. Локи сидел в оконной нише, ссутулившись, что было совершенно ему не свойственно, и от чего приметить в темном коридоре представителя царской семьи становилось особенно трудно. Он выглядел уставшим, но не изнеможённым, мышцы рук были напряжены, он крепко держался за край подоконника, хотя в этом и не было необходимости, и вся его поза напоминала сжатую пружину. Сегодня на нем не было изумрудной накидки, не было камзола, ни одной металлической накладки, ни малейшего намека на праздничный костюм. Только рубашка болотного оттенка и свободные штаны. Одинсон будто бы вышел на пару минут из своих покоев, полностью уверенный в том, что никто его не увидит. А между тем ас терпеливо молчал, ожидая ответа на вопрос. — Скучно, — также тихо ответила Аста. Освещения страшно не хватало, и чтобы как следует разглядеть принца, ей нужно было подойти ближе, но делать этого Аста не стала. — Зачем тогда пришла? — снова заговорил Локи. Лучи заходящего солнца очерчивали силуэт мужчины, но лицо его было в тени. — Прекрати дергаться, — огрызнулся принц, увидев, как девушка в очередной раз попыталась обернуться, дабы убедиться, что случайных свидетелей их встречи нет, — твой жених сейчас далеко за пределами дворца. Они отправились на охоту. Аста восприняла эту информацию без лишних эмоций. Она на удивление быстро совладала с эмоциями, и трезво оценив ситуацию, поняла, что столь «случайная» встреча вряд ли на самом деле случайность. Девушка выстроила невидимую стену между ней и собеседником, скрестив руки на груди и давая Локи понять, что сегодня терпеть его ехидство она не собирается. Впрочем, глупо было бы обижаться и реагировать на каждое подобное слово от самого язвительного божества в Асгарде, но вполне возможно свести диалог на «нет». И хотя мысленно асинья не раз уже воображала их очередную встречу (и игнорировать эти мысли она никак не могла), то к такому повороту разговора она точно не была готова. — Я хочу предложить тебе сделку, — начал Локи, — и да, я искал тебя, — на этих словах интонация его голоса сменилась, словно он признавался в чем-то постыдном, что ему совершенно не нравилось, но не сказать он не мог, — не знаю, есть ли у тебя реальные способности или одни только глупые мысли о магии и всем том, что к ней прилагается, но это уже лучше, чем ничего. Я бы мог делать вид, что мне до безумия нравится проводить с тобой время, но я не стану. Мог бы «кормить» тебя сказками о путешествиях по девяти мирам, создавать обманчивую иллюзию полного доверия и всего прочего, но, — тут царевич быстро, насколько позволяло его явно не лучшее состояние, поднялся с места и стоял теперь напротив асиньи, — но я не стану. Мне тоже скучно, понимаешь? Вокруг царила полная тишина. Одинсон вглядывался в лицо девушки и не видел там ничего, кроме неподдельной серьезности. Аста, что называется, держала планку. Не совсем улавливала смысл «предложения» Локи, но виду не подавала и тактично ждала, пока он договорит. Однако пауза затянулась. — Понимаю, Локи, но при чем тут я? — Я дам тебе привилегии, которые доступны далеко не каждому. Знания, любые книги и письмена из хранилища, полный простор для творчества, что еще нужно? — Объяснить, в чем подвох, — сухо сказала Аста, в ответ на что Локи лишь довольно улыбнулся. — Подвоха нет, — усмехнулся он, и в окружающей их полутьме, его улыбка казалась почти безумной, — я ведь четко сказал, что из этой сделки получаешь ты. — Но сделка подразумевает выгоду для обеих сторон, Локи. Принц испытывающе смотрел асинье прямо в глаза и будто проверял на прочность её уверенность в себе. — Тебе скучно, — Аста начинала потихоньку догадываться, о чем шла речь, — и ты хочешь развлечь себя таким образом? Я должна тебя развлекать? — В общем-то, да…- как ни в чем не бывало, пожал плечами Локи. Девушка не поверила своим ушам, но сейчас перед ней стоял единственный во всех девяти мирах бог, который мог предложить подобное. — Я не предлагаю тебе свою помощь напрямую, и считаю, что этого вполне достаточно. Ответственности за происходящее я тоже нести не буду. Эти слова стали последней каплей, Аста сердито тряхнула головой: — достаточно! И, развернувшись, быстро пошагала прочь. Но всё решивший для себя Локи отступать не собирался, иначе зачем бы он ждал ее тут пол вечера? Зачем бы переступал через собственные принципы и привычки? В два счета ему удалось догнать Асту, ведь та не бросилась бежать сломя голову навстречу темноте, а лишь всем своим видом выказала отношение к ситуации. Поравнявшись с грозно нахмуренной девушкой, Локи мысленно усмехнулся, и обхватив ее одной рукой за талию прижал к себе практически не давая возможности вырваться. Он не стал её останавливать, и теперь уже асинье приходилось торопиться, чтобы успевать за широкими шагами принца и попросту не свалиться на пол в этом неловком (мягко сказано) положении. С не меньшей «страстью» она ответила ему, впившись ногтями в ладонь, лежащую поверх корсета, но навредить таким образом Локи было сложно, как и остановить его. — Тебе доставляет удовольствие смотреть, как другие мучаются? — зло прошипела Аста, не прекращая попыток отстраниться. Одинсон снова усмехнулся. — Мучаются? Я думал, что в тебе гораздо больше энтузиазма, чем мазохизма. Смотреть на твои мучения в мои планы не входило, но и помогать тоже. Если будешь ошибаться — твои проблемы, достигать каких-то результатов — отлично. Мне интересен процесс, ну и результат. «Этот коридор бесконечный!» — подумала Аста, не видя перед собой ничего, кроме контрастных повторяющихся теней окон, которые являлись единственным источником света, но в сумерках и этого было мало. — Пойми меня правильно, — Локи нервно выдохнул, и еще сильнее прижал к себе девушку, — здесь не каждый десятый, а то и реже, проявляет интерес к чему-то кроме сражений, пиров и скота. Я не против собеседника, который бы разделял мои увлечения, но я не ищу ученика, которому надо все разжевывать. Да какая-же ты дерганная… — Ты мне сейчас ребра сломаешь! — возмущалась асинья. — Глупости какие, — фыркнул принц, — хотел бы — давно сломал, речь то сейчас о другом. — Я твоим экспериментом быть не собираюсь! — По-моему, при предыдущих наших встречах ты была куда более решительной и самостоятельной, и если кто и ставит эксперимент, то только ты и сама над собой. За этими пререканиями, Аста не заметила, как они свернули из просторного коридора, и оказались прямо перед огромными дверями, с выбитыми на них сотнями неизвестных девушке символов и рун. Помещение, как и любое другое во дворце Одина, охранялось, и когда в тени блеснули золотые доспехи стражника, Аста почувствовала, как ее щеки наливаются румянцем. Еще бы, разгуливать по дворцу в обнимку с младшим царевичем, и это при живом женихе… — Открывай, — скомандовал Локи, а вздрогнувшая от неожиданно громкого голоса асинья, вся сжалась и совершенно обмякла в сильном захвате руки бога. Стражник не повел и бровью, он молча исполнил приказ и вернулся на свое место. Наверное, за столько лет слугам во дворце приходилось и не такие выходки Локи видеть. Меж тем, принц, практически толкая Асту, чтобы та двигалась, завел ее внутрь помещения, и массивные двери за их спинами захлопнулись. Это было хорошо знакомое Локи с детства место — царская библиотека. Он изучил тут каждый стеллаж, каждую полку, он пару раз даже ночевал посреди груды книг. Что-то уносил с собой, что-то переставлял, как нужно было ему, и вообще, тут он чувствовал себя хозяином жизни, в отличие от других мест во дворце, считавшемся его домом. Аста стояла, затаив дыхание. Перед ней было шесть этажей с бесчисленным количеством книг. В центре зала стояло всего несколько деревянных столов, а все остальное место занимали стеллажи, кажущиеся на первый взгляд абсолютно одинаковыми на каждом из уровней. Она словно открыла для себя новый мир. Поскольку необходимости держать асинью больше не было, Локи убрал руку с ее талии, и бесшумно отошел на пару шагов назад. — Вот же черт…- слетело с губ «приятно» удивленной девушки совершенно не свойственное ее натуре бранное выражение. — Все еще недовольна? — тут же съязвил Локи. — Да ты…- асинья запнулась, не в силах подобрать нужное слово, — ты мог просто сказать…сказать! А не волоком меня сюда тащить. Царевич негромко рассмеялся: — но ты же не просила отпустить. Аста едва успела открыть рот, чтобы возразить, и сразу же остановила себя. Она и правда не произнесла ни одного слова против. Щеки предательски горели, а ее ладони стали влажными от волнения, и она ругала себя за странное, точно неправильное, какое-то чуждое, но отчего-то приятное ощущение пару секунд назад потерянной близости.