Нелегкая жизнь

Наконец-то выдалась свободная минутка. Спасибо всем, кто комментирует. Все ответы будут в ближайших главах Существо, которое он спас из лап Сиридиэля выглядело ужасно. Вся спина – сплошное кровавое месиво. Алые капельки скапливались по краям не затянутых регенерацией ран, струйками стекая вниз, а вместе с ними по каплям уходила и жизнь. Он уже несколько раз менял повязки, но кровь никак не хотела свертываться, пропитывая ту немногую ткань, что ему удалось в спешке найти. Кажется, о таком он уже слышал. Это растение было редким и росло только в определенных местах и чаще всего использовалось для дознания и пыток. С ним регенерация почти полностью исчезала, и с ним же приходила невыносимая боль, в стократ умноженная действием этой травы. Фэйоннлаг тоскливо вздохнул. Ему искренне было жалко существо, его стоны отдавались болью в сердце. Нет, не для того он спасал это существо, чтобы оно погибло у него на руках. Раны необходимо было срочно обработать и перевязать, но сделать это сейчас было просто невозможно. Великая Мать, не задержись он тогда в кухне, это существо пострадало бы не так сильно. Фэйоннлаг яростно защелкал, с ненавистью думая, что мучитель умер слишком быстро… Фэйоннлаг в бессилии сжал руки в кулаки. За мучительную смерть сестры и брата, быстрая смерть оказалась недостаточной, но время… если бы у него было больше времени, он бы заставил рональдина мучится очень и очень долго. Мужчина на дне лодки пошевелился и застонал, болезненная гримаса исказила лицо. Фэйоннлаг, убрал непослушную прядь с лица, промокнув испарину. Существо было странным, но, наверно, все же красивым. Необычный цвет кожи и волос, черты лица, фигура, - все это выдавало в нем чужеземца, и вполне могло статься, что и не из их мира, тогда… Работая слугой, настойчиво подбираясь все ближе к замку Сиридиэля на отдаленном, закрытом острове, чтобы свершить месть, Фэйоннлаг в последнее время все чаще слышал пересуды о человеке из другого мира, пришедшего сюда как чаэлинье одного из веров клана. Много слухов ходило о его дерзости и свободолюбии… Как же его звали… Фэйоннлаг надолго задумался, не мигая вглядываясь в горизонт, пропустив пробуждение человека. Почувствовав взгляд, Фэйоннлаг вздрогнул от неожиданности. На него смотрели глубокие серые глаза, настороженные и полные боли. - Тебе нельзя двигаться, - пресекая любое движение, Фэйоннлаг легко надавил человеку на руку. – Я обработал и как смог перевязал раны, но сейчас у меня нет никаких трав, чтобы нейтрализовать яд, который занес рональдин. Я мог бы сплавать за ними, но оставлять тебя одного в лодке… Мы еще слишком близко от острова, нас могут уже искать, - Фэйоннлаг покачал головой, с затаенной болью наблюдая за тем, как новые повязки, которые он положил совсем недавно, вновь пропитываются кровью. - Все нормально, - хриплый голос был чуть слышен. – Спасибо… ты даже не представляешь, что для меня сделал, - человек утомленно закрыл глаза, кажется, вновь теряя сознание. - Захар, - прошептал Фэйоннлаг, неожиданно припоминая имя существа. Волны тихо плескались по дну лодки, успокаивая, принося умиротворение, тому, кто так долго не был дома. Легкая лодочка, под темным парусом все дальше уносила их от опасности, подгоняемая магией мармедов. Бриз ласкал загрубевшую от долгого пребывания на воздухе кожу. По подсчетам Фэйоннлаг, рональдины должны уже были очнуться от замороченного сна и скоро они отправятся на поиски беглецов, но они уже уйдут в Запретные воды, а там недалеко и Острова. Рональдины не посмеют туда сунуться. Они должны успеть. Фэйоннлаг недовольно поцокал языком, не спаси он Захара, наверняка успел бы, а так… Но он не мог бросить там этого человека, его наверняка бы убили, да к тому же… Воспоминания вот также распростертого на кровати демона окровавленного тела Фарлин просто не дали поступить иначе. Хоть одну жизнь, пусть и не сестры, но он спас. Через какое-то время у человека поднялся жар и он стал метаться на дне лодки, что-то бормоча на непонятном языке, к кому-то взывая. Фэйоннлаг как мог, удерживал Захара на дне лодки, не давая ее сильно раскачивать и одновременно стараясь не сильно давить и причинять дополнительную боль. - Потерпи, еще немного… - тихо уговаривал Фэйоннлаг, удерживая бьющееся тело, вливая в открытый рот, с пересохшими и потрескавшимися губами, пресную воду. На свежих повязках вновь выступила кровь. Волосы, насквозь мокрые от пота, прилипли к впалым щекам, нездоровая бледность сильно беспокоила мармеда. Быть может уже поздно, слишком много крови. Сколько же было яда на концах той плетки? Мармед пристально вглядывался вдаль. Они уже в Запретных водах, осталось чуть-чуть и он будет дома, а человеку окажут надлежащую помощь. Впереди показались темные очертания острых скал островов мармедов. Черные клыки, упирающиеся в темное небо, вечно окутанное туманами и водоворотами всегда отпугивали рональдинов. Дурная слава преследовала эти острова, оставляя права за их обитателями. Фэйоннлаг напряженно вглядывался вдаль, ожидая чего угодно, ведь он так долго не был дома. Безмолвная, гнетущая тишина, не нарушалась даже плеском воды. Собираясь с силами, припоминая древние как мир слова, Фэйоннлаг запел. Песнь сама рождалась на языке, требуя покоя и безопасности, взывая к сородичам, прося пропустить. И ему ответили. Вокруг лодки вода как будто потемнела, сгустилась и невидимая сила понесла ее быстрее, как бы чувствуя, что времени мало. Показавшаяся невдалеке серебристая голова мармеда тут же исчезла. Фэйоннлаг перевел дыхание. Он не один, его приняли. Тихий стон Захара заставил вздрогнуть. - «Нужна помощь. Существо ранено, срочно нужна помощь. Водоросли айрлингсил и бачвара. Он друг…» - «Повелитель ждет тебя. Мы позаботимся о твоем друге», - шептали голоса, наполняя пространство тихими всплесками и шорохом. Лодка гулко стукнулась об отвесную скалу, в которой были прорублены незаметные с первого взгляда, неровные ступени, ведущие в маленький каньон, который, как помнил Фэйоннлаг, переходил в естественную пещеру. Из глубин вышла тонкая, почти прозрачная женщина-мармед, одетая лишь в легкую белоснежную тунику, затянутую на талии крупночешуйчатым поясом из рыбы-лори. - Приветствую тебя, брат. Мы рады, что ты с нами. Тяжелые нынче времена. Ты пришел с миром в беспокойной душе? – мармед склонила голову, вытянув вперед перепончатую руку в призывном жесте. Фэйоннлаг повторил жест, склонив голову. - Приветствую тебя, сестра. Я пришел с миром, месть моя свершилась, но не принесла мне покоя, как ты и предупреждала. Но я спас существо из лап рональдина, ему нужна помощь… - Мы знаем, чувствуем. Поможем. Повелитель ждет тебя, идем… Только сейчас Фэйоннлаг в полной мере ощутил, что он дома, в безопасности. Отсутствуя бессчетное количество приливов, множество оборотов Ээрин, он вернулся. Его здесь по-прежнему ждут. Он нужен. Вот вдалеке он почувствовал слабое приветствие своего друга, ему вторили еще голоса – возбужденные, удивленные, радостные. На душе стало так тепло и хорошо, что губы Фэйоннлаг невольно дрогнули в подобии улыбке. - Идем, брат. Повелитель просил не медлить и сразу же привести тебя к нему, - вырвал из раздумий голос Ворлей. Фэйоннлаг почувствовал радостное предвкушение и сам испугался этих мыслей, ведь уходя с островов, он почти поссорился не только со своими ближайшими друзьями, но и с самим Повелителем. Никто не верил в то, что он сможет своими силами восстановить справедливость, отомстить за свою семью, но он смог. Более того, он принес важные сведения, которые могли помочь закончиться бессмысленной войне, навсегда свергнуть власть этих животных – рональдинов. Вспышка злости, заставила Фэйоннлаг поджать губы и нахмуриться. Ничего, главное, чтобы ему дали все рассказать. Так думал мармед, идя по узким коридорам, слабо освещенных неровным светом жуков-светлячков. Несколько раз узкий коридор поворачивал, иногда даже казалось, что они возвращаются назад, но Фэйоннлаг знал, что эти ощущения обманчивы. Неожиданно узкий коридор расширился и перерос в обширную пещеру, прямо в середине которой плескалось естественное озеро очень глубокое, с чистой, голубоватой водой. Прямо в центре озера, на высоком каменном пьедестале стоял трон. Казалось он был соткан из сотен прозрачных серебряных нитей, на которые были нанизаны миллионы ракушек и красивых цветных камней, играющих в неверном свете магических светильников. У мармеда как обычно перехватило дыхание. Его всегда поражала природная красота зала-пещеры, которая была сплошь украшена естественными сталактитами и сталагмитами. То здесь, то там можно было увидеть огромные нерукотворные колонны, которые умело украшались рельефными изображениями умелых рук мастеров-мармедов. Пол был сплошь устлан тысячами маленьких ракушек, которые составляли замысловатые узоры и невероятным образом гармонировали со всем окружением зала. Загадочную и величественную, где-то даже гнетущую атмосферу, дополняли лучи яркого света, искоса падающие на стены, подсвечивая сталактиты и барельефы столбов. Самый мощный из них падал прямо на трон, отчего взгляд, оббегая зал, все время возвращался в центр озера. Все в этом зале дышало величием моря и властью Правителя, исполняющего волю Великой Матери и Отца-Океана. Фэйоннлаг судорожно вздохнул и вновь кинул взгляд на трон, который пустовал. Ворлей не мешкая и нигде не задерживаясь, повела Фэйоннлаг дальше, огибая озеро и направляясь к маленькому, почти незаметному входу, закрытому длинными высушенными водорослями, украшенными по всей длине ракушками. Откинув занавески, Ворлей стремительно исчезла за ними, не оглядываясь, как будто была уверена, что Фэйоннлаг сразу же последует за ней. Они долго шли по такому же узкому проходу, что и тот, который вел в тронный зал, с той лишь разницей, что он имел множество ответвлений, которые вели во внутренние пещеры, в которых жили мармеды – ближайшие сподвижники Повелителя, воины и его женщины. Остальные жили на других островах, в намного менее комфортных условиях, чем здесь. Когда-то здесь жил и Фэйоннлаг со своей семьей, вот только осталось ли ему место среди окружения Повелителя или его уже давно списали и отдали его пещеру кому-то другому? Сомнения, так часто преследовавшие его в последнее время, вновь поднялись из глубины, куда он старался их загнать. Радость встречи с сородичами омрачали мысли о том, что он может оказаться среди них чужим, уж слишком долго он был среди врагов, отчасти переняв не только их привычки, образ жизни, но и черты характера. Трудности ожесточили его сердце, унизительные условия жизни – сделали несгибаемым. За своими мыслями, Фэйоннлаг сам не заметил, как оказался перед личными пещерами самого Повелителя. Изумленно вскинув глаза на Ворлей, Фэйоннлаг замешкался. Его принимают в личных покоях. Это было… странно… - Иди, брат. Дальше мне нельзя. Надеюсь, все у тебя сложится. Мы ждали твоего возвращения и верили. Сейчас – многое зависит от тебя, - Ворлей мягко дотронулась перепончатой рукой до щеки Фэйоннлаг и, развернувшись, бесшумно ушла. Все зависит от него. Что бы это могло значить? Обрадовавшись своему возвращению и столько поспешному вызову к Повелителю, Фэйоннлаг только сейчас вспомнил, что забыл попросить за человека, но он надеялся, что его все же не оставят, тем более, что они обещали, а мармеды всегда держат свое слово. Глубоко вздохнув, Фэйоннлаг сжал пальцы в кулак и с удивлением обнаружил, что еще находится в образе земного существа. Фыркнув, Фэйоннлаг с наслаждением преобразился, почувствовав себя намного увереннее, и шагнул дальше по коридору, в пещеру Повелителя… *** Он бежал по пустым улица родной Москвы, но как будто оставался на месте. Он мог пробежать уже километры, но продвинулся всего на несколько метров. Реальность искажалась, плыла и менялась. Вокруг была пустота. Ни людей, ни проносившихся мимо машин, которых всегда было много на Садовом в любое время суток, ни неоновых вывесок, – все стало тусклым и непонятным, пустым и бессмысленным. Он ничего не мог толком рассмотреть – вокруг была пелена. Краем глаза он видел пустые улицы, дома без света, пустые магазины, но как только начинал всматриваться более пристально, все вновь начинало плыть и меняться. Он уже не бежал – сил не было. Он медленно плелся, пытаясь понять что случилось с ним или с городом. Сколько прошло времени? Эта пустота угнетала, всасывала в свои темные омуты. Хотелось кричать и выть от отчаяния. Он шел, низко опустив голову, стараясь никуда не смотреть, иначе он точно сойдет с ума. Пронизывающий ветер взялся из ниоткуда, принося с собой какую-то затаенную боль и тьму, неся смерть. Мужчина дернулся, оборачиваясь и тут же жалея, что сделал это. Реальность двигалась, вновь искажаясь, и в этом меняющемся пространстве явственно скользил ужас. Мертвенный холод ужом проскользнул по спине и он увидел, нет, почувствовал, что за ним по пятам кто-то идет, бежит. И этот кто-то несет смерть – жуткую и противоестественную. И это повергло в такой ужас, от которого все нутро переворачивалось, ноги становились ватными и отказывались двигаться. В панике он закричал, попытался. Это был бесконтрольный страх, животный ужас, от которого стыла в жилах кровь и все тело деревенело. Крик отразился от стен, отдаваясь печальным эхом. Он один и ему никто не поможет. Обернувшись, он понял, что это конец… Реальность надломилась и перевернулась… Раз… Где-то отдаленно капала вода… или шумело море? ... - Кот, тебя искал Змей, там что-то по поводу задания. Мы так и не смогли засечь боевиков, мне кажется они покинули объект до того, как к нам пришел сигнал… Странно все это… Иди, Змей тебе подробно все объяснит… Два… Все же это шум прибоя… где он? … - Все равно нужна разведка. Мы не можем так рисковать, - он уже битый час доказывал Змею эту неопровержимую истину. - Черт, Кот, ты же знаешь, это опасно, а я не хочу терять ребят и своего друга, - распалялся Лешка, этот разговор начал доставать и всегда спокойного Верникова. - Вы сами сказали, что не засекли боевиков. - Да и это очень странно, - Верников сжал кулаки, припечатывая взглядом зарвавшегося капитана. - Змей, у нас приказ – зачистить территорию. Не дай бог, потом что-то всплывет. Ты лучше меня знаешь, чем это всем нам грозит, - не сдавался Захар. - Знаю, Заха, знаю и потому не хочу отпускать тебя и ребят. Предчувствие у меня… плохое, а я ему склонен верить, - Змей начал потихоньку сдаваться, и Захар это видел. Сейчас нужно только дожать. - Змей, это не первое наше задание, все будет в порядке. - Это предчувствие... Все изначально было через жопу… Три… Он вновь слышал звук капающей воды… она успокаивала… … Море крови, оторванные конечности, распоротые животы, искореженные взрывом и пулями лица, в которых застыла отчаянная решимость биться до конца, по крайней мере, у тех у кого сохранились эти лица. Невидящие глаза смотрели в темный потолок здания, куда их всех сбросили эти нелюди. Боже, он навсегда запомнит лицо Вадика и то, что с ним делали эти твари. Хорошо, что почти весь разведотряд полег сразу, наверно хорошо, что его посчитали мертвым… Хорошо… Он лежал на трупах товарищей и не мог понять жив ли он, мозг сбоил. - Господи… господи… - только и мог хрипеть Захар. Правой руки он не чувствовал, также как и нижнюю часть тела. Позвоночник? Хотя какая теперь разница… Перед глазами раз за разом вставал бой – крики раненных, отчаяние в глазах товарищей, свист пуль и короткие автоматные очереди, оглушительные взрывы гранат. Смерть ребят и невыносимая боль за то, что он сам привел их на смерть, вопреки предупреждению Змея, следуя чертовому приказу. Он мог подождать подкрепления, мог... Глаза мертвых товарищей смотрели с укором и легкой, как казалось воспаленному мозгу, жалостью. Ничего, скоро они вновь будут вместе… скоро… Четыре… Вода это хорошо… … Реальность вновь исказилась, и он почувствовал себя лежащим не на трупах товарищей, сжимая в скользкой от крови руке последнюю гранату, а на мягкой кровати. Пальцы пробежались по тонкому шелку. Сбоку кто-то зашевелился и Захар, повернув голову, увидел сапфировые глаза Ари, но они смотрели как-то странно, надменно, с каким-то скрытым презрением, вызовом. - Неужели ты всерьез думал стать мне равным? Ты – слабое, безродное существо? Ничтожество, которое только и годно, чтобы его трахали. Кто ты такой? Захар пытался что-то сказать, но голос не слушался, он открывал рот, но ни звука не вырывалось из него. Более того, все тело было скованно, он не мог даже пошевелиться и был вынужден смотреть в родные глаза и слушать гадости, которые резали по живому, кромсали на части, вырывали сердце. - Ты никто, - повторял Арисиэль, нет, это был уже не он, а Сиридиэль, губы которого кривила издевательская ухмылка. И Захар вновь оказался скованным, на кровати Сиридиэля, напротив которой стоял сам демон, поигрывая внушительным черным кнутом с острыми то ли иглами, то ли крючками на конце. Захар застонал, не в силах переживать все это вновь… Пять… … - Как он? – нежные переливы голоса были словно волшебными, вырывая Захара из затянувшихся кошмаров. Невольно прислушиваясь, он пытался разобрать слова. - Жить будет, - ему ответил не менее волшебный голос. Может это рай? Не знай Захар наверняка, что в рай ему дорога закрыта, точно решил бы, что это ангелы разговаривают между собой. – Но ему досталось. Сильно. Это животное не оставило на его спине живого места. Хорошо, что мы вовремя успели вывести весь яд и регенерация будет работать как надо, но шрамы останутся. - Жаль. Он необычный, яркий и по-своему красивый. - А ты, Присна, только и можешь думать, что о красоте и мужчинах. Да еще о безделушках, которые носят эти земные существа. - Так он же и правда красивый, - голос зазвучал немного обиженно. – А ты! Ты зануда! - Ну все! Хватит, - голос зазвучал с явными нотками раздражения. – Иди и скажи Фэйоннлаг, что его друг скоро очнется и пойдет на поправку, он просил сразу же ему сообщить. - Но он же сейчас у Повелителя, - шепотом напомнил голос. - Иди, - второй голос звучал недовольно. - Вот вечно все тебе не по нраву! - буркнул голос. Легкие шаги и какое-то шуршание, которое их сопровождало, начали удаляться, пока полностью не затихли вдали. Прислушавшись к себе, Захар с удивлением понял, что боли он почти не чувствует, мешали лишь неудобная позы и какое-то смутное беспокойство, которому он пока не мог найти объяснение. Слабость, разлитая по всему телу, и состояние на грани сна и яви, не связно мыслить. Он так до конца и не смог решить то ли уже очнулся, то ли еще нет. Сон мягко накрыл на середине мыли. Кошмары отступили. … - С возвращением, человек, - голос был смутно знаком, текучие интонации, в которых слышался шум прибоя, ласкали слух. Захар сонно моргал, пытаясь понять где он. Сон отступал, принося с собой воспоминания. Захар глубоко вздохнул, чувствуя влажность и свежесть воздуха. Неторопливо открыв глаза, Захар увидел своды пещеры и небольшой прикроватный столик с кувшином какой-то жидкости. Больше разглядеть, лежа на животе ничего не получалось. Захар поморщился, от неудобной позы шея затекла и простреливала легкой болью, казалось, сразу в мозг. Голос раздался вновь откуда-то из-за спины, медленно приближаясь. - Я рад, что тебя удалось спасти. Ты потерял слишком много крови, - голос звучал с сожалением и переливчатые интонации лишь подчеркивали это. – Тот... рональдин не пожалел тебя… Еще немного и ты был бы уже мертв, - голос надолго замолчал и Захар уже было подумал, что его обладатель ушел, все вокруг казалось каким-то нереальным. Спать хотелось неимоверно, Захар едва удерживал глаза открытыми. Слабость окутала все тело. Он с большим трудом смог пошевелить кончиками пальцев на руке. - Кто ты? - хрипло каркнул, едва сам себя услышав. – Извини, я забыл представиться. Пребывание среди земных не прибавило мне манер, - голос фыркнул. - Я - Фэйоннлаг, мармед. Добро пожаловать на наши Острова, что в Запретных водах. Полученная информация доходила с трудом. Мармед и Запретные воды. Он находился у злейших враг демонов. И он же его спас. - Я – Захар. Человек, чужеземец, не из вашего мира, - голос отчаянно хрипел и срывался, но Захару нужно было сказать, что он не один из рональдинов. Это было важно. Голова по-прежнему плохо соображала. Захар попытался пошевелиться, но доселе молчавшая боль неожиданно и резко, даже слишком, заявила о себе. - Я знаю, не двигайся, ты еще не здоров, - это уже было интересно. Сколь много знают о нем мармеды. Догадываются ли, что Захар – чаэлинье вера одного из главных кланов. Тогда какой смысл был спасать его? - Ты не прав. Я не мог оставить живое безвольное существо в лапах рональдина, - печально откликнулся голос. – Тем более ты совсем не виноват. Любовь делает нас слепыми. - Черт... мысли... читаешь? – Захару через силу, делая паузы, выталкивал из себя слова. - Твой разум открыт, ты не защищен. Твоя ментальная защита пала. Тебя легко прочесть. Но дело не в этом, много слухов было, - голос замолчал. - Потом вспомнил о тебе. Ты - чаэлинье Арисиэля. Но это ничего не меняло тогда и сейчас. Ты тоже жертва. Жертва их жестокости, алчности, похоти. Знаешь, о тебе ходит много слухов, ты единственный пытался противостоять, хоть это и было глупо. Мой… Повелитель хочет с тобой говорить. После того, как ты поправишься. Тебе здесь ничего не угрожает, - помолчав, невидимка, наконец, появился в поле зрения Захара. Перед ним стояло очень необычное существо. Навскидку, что-то среднее между гуманоидом и саламандрой-тритоном, по крайней мере, хвостом точно. Прозрачная рыбья чешуя, сплошь покрывала все тело. Мармед стоял чуть боком, что позволяло рассмотреть длинный гребень, идущий вдоль позвоночника, который плавно переходил в мощный хвост. Пальцы на руках и ногах соединялись тонкими перепонками, которые оканчивались устрашающего вида острыми, даже на первый взгляд, темными когтями. Все тело казалось тонким и прозрачным. Тонкая набедренная повязки, скрепленная на поясе чем-то подобием фибулы - вот и вся одежда. Захар отметил сильно вытянутый овал лица, острые скулы, слишком маленький, тонкий нос, в контрасте с крупными широко расставленными глазами изумрудного цвета и тонкими губами, за которыми проглядывали пластины зубов. Хищные черты лица и непонятный, завораживающий блеск глаз, от которых Захар с большим трудом заставил оторваться взгляд, пробуждали какие-то непонятные чувства, более всего похожие на брезгливость и одновременно восхищение необычностью этого существа. Острые, плотно прилегающие к черепу уши и плотные, похожие на извивающихся змей, отростки, находящиеся в постоянном движении, вызывали иррациональное чувство дискомфорта. Чуждые - вот то самое слово. Загадочность и неповторимость внешности притягивали, и одновременно отталкивали. Захар растерянно молчал, разглядывая необычное существо перед собой. Пока Захар подбирал слова, существо налило в высокий стакан напиток, всунув тонкую, похожую на бамбук, трубочку и поднесло к пересохшим губам. Захар жадно вытянул живительную влагу, прикрывая от наслаждения глаза. - У тебя такая живая мимика, так непосредственно на все реагируешь. Рональдины всегда скрывают свои чувства, не позволяя пробиться даже самым сильным из них. Ты мне нравишься. Не многие могут на нас смотреть так как ты - непредвзято. Чаще отвращение, страх, ненависть, думают что мы чудовища, - голос звучал отстраненно и как-то неестественно гулко. Из него исчезли все интонации, так напоминающие журчание горного ручейка и шум прибоя. - Но фактически, чудовища в нашем мире только одни – с красивой, идеальной внешностью и жестокими, холодными сердцами, - Фэй, а только эти буквы запомнил Захар из длинного имени мармеда, качнул головой, отчего «змеи» на его голове заплясали, свиваясь в спираль, а потом также неожиданно расплетаясь. - Отдыхай. Раны вскоре затянуться, я помогу с упражнениями, нужно будет разработать мышцы спины и рук. - Спасибо, - непослушными губами отозвался Захар. - За все, что сделал для меня - за спасение, за помощь, что не дал умереть. Я в долгу перед тобой.