Будь сильным

      Утром приходит отец, и Стайлз еле сдерживает слезы, когда видит его уставший вид и синяки под глазами. Шериф обнимает его осторожно, но крепко, и очень долго не выпускает из рук, пока парень не напоминает ему о периодических болях в спине, которые могут вернуться от долгого сидения в одной позе. Они долго разговаривают на отвлеченные темы, и мужчина рассказывает ему об одном сбежавшем заключенном, который застрелился вчера на пустыре. – Но зачем он прибыл сюда? – Его осудили за непредумышленное убийство маленькой девочки. Ее мать рассказала, что он пришел к ней рано утром и умолял простить. Он рассказал ей всю правду, и она сказала, что прощает его. Не знаю, искренне она говорила или нет, но через час он застрелился. – Ему нужно было прощение…– бормочет парень, нервно теребя пальцами левой руки больничное одеяло, в то время как догадка начинает формироваться в его мозгу. – Ты будешь в порядке, сынок? – Конечно, пап. Иди и займись всей этой ужасной бумажной волокитой шерифа, завтра я уже буду дома. Мужчина улыбается той самой улыбкой, которая принадлежит лишь отцам, и спустя несколько мгновений выходит из палаты.

***

      Стайлз сидит на неизменном, уже ставшем родным, диване в лофте Дерека и взволнованно покусывает нижнюю губу. Сегодня произойдет то, о чем парень думал последние две недели, с того момента, как его выписали из больницы. Ребра уже практически не беспокоят, спасибо частым «контактам» с исцеляющим его Хейлом, а рука под гипсом сводит с ума постоянным зудом. На виске остался едва заметный шрам, но продолговатую белесую полосу на боку трудно не увидеть, что неимоверно огорчает Дерека, едва он обращает на нее свой взгляд.       Альфа замечает его странное состояние и обеспокоенно косится на него весь день, но Стилински упрямо отвечает ему, что все в порядке. Сейчас он ждет другого человека. Спустя полтора часа массивная железная дверь отъезжает в сторону и в квартиру проходит Питер в бежевом кашемировом пальто и сером шарфе. Наверное, мания Айзека на них постепенно перебирается и на Хейла.       – О, загипсованный ребенок уже здесь. Не думаю, что тебе стоит прогуливать уроки.       – Конечно, дядя Питер, – закатывает глаза Стилински, но спустя секунду возвращается к нервному подергиванию ногой. Старший Хейл хмурится, снимая верхнюю одежду.       Стайлз делает глубокий вдох, потирая вспотевшие ладони, и зовет мужчин к себе, прося их сесть рядом. Дерек удивленно округляет глаза, едва парень указывает ему на кресло, когда альфа привычно хочет устроиться у него под боком, но послушно опускается на указанный предмет мебели. Стилински едва подавляет порыв сказать «хороший мальчик».       – Итак, у меня к вам серьезный разговор.       – Да мы уж поняли, ты молчишь с того момента, как я пришел.       – Как вы знаете, у меня появились кое-какие способности. И одна ее часть непосредственно связана с вами. Я вижу Лору.       Питер бледнеет так быстро, что Стайлз действительно начинает беспокоиться. Дерек выглядит сбитым с толку, явно не понимая, зачем парень затеял этот разговор. Они не говорили о Лоре больше никому и не возвращались к теме ее нахождения здесь. Отчасти из-за Стайлза, который вовсю обдумывал сформировавшуюся гипотезу. Стая знала только то, что приобретенная способность помогла ему выжить в плену у охотников. Даже о своей матери Стилински рассказал только Хейлу.       Парень бросает волчице ментальный призыв, и Лора появляется в комнате через мгновение, напряженно смотря на него.       – Это ты меня сейчас вызвал?       Стайлз не отвечает ей, продолжая говорить с сидящими напротив него оборотнями.       – Я выяснил причину ее нахождения здесь. И как бы мне не хотелось это признавать, это не ты, Дерек, – карие глаза плавно перемещаются на другого мужчину, – а Питер.       Лора пораженно вздыхает на заднем плане, и Стилински поворачивается к ней, потирая кончики пальцев левой руки друг о друга. Они начинают светиться ровным янтарным светом. Парень медленно встает с дивана и подходит к волчице, проводя ладонью линию поперёк живота. Там, где она была разрублена на две части. Тело девушки полностью охватывает золотистое сияние, а в темных глазах стоят слезы. Стайлз мягко касается кончиком указательного пальца ее виска, и она судорожно выдыхает, осененная привнесенной парнем идеей.       Когда они оборачиваются в сторону двух оборотней, то видят, что Дерек уже встал и направляется в их сторону, во все глаза глядя на сестру. Он поднимает руку, будто хочет прикоснуться, но в последний момент замирает, не решаясь. Лора мягко улыбается и задорно ерошит тому волосы, привставая на носочки.       – Будь счастливым, мелкий, – доверительно говорит волчица брату, стирая с его щек редкие слезинки, – и не напортачь с ним.       Девушка качает головой в сторону Стайлза, целует Дерека в щеку и направляется к замершему Питеру. Тот тоже встал, но дальше, чем на полшага, не продвинулся. Лора подходит к нему быстрыми шагами, со всего размаху отвешивая звонкую пощечину. Голова Хейла немного опрокидывается назад, но спустя секунду снова возвращается в прежнее положение.       – Это за то, что убил меня, кретин.       – Я заслужил гораздо больше, – сипло отвечает Питер, голубые глаза абсолютно сухие, но Стайлз впервые видит столько вины и боли в одном взгляде.       – Да, это ты заслужил. Но еще ты заслужил и другое, – Лора кладет руку на плечо своего дяди и заглядывает тому в лицо, – счастье, умиротворение, любовь.       Питер недоверчиво смотрит ей в глаза, явно не понимая, что она хочет сказать. Тело мужчины напряжено до предела, а челюсти сжаты так крепко, что еще чуть-чуть и зубы начнут крошиться и сыпаться изо рта. Ему явно хочется уйти, убежать и скрыться, но он продолжает неотрывно смотреть на постепенно исчезающую Лору.       – Я прощаю тебя, Питер.       Стайлз думает, что никогда в жизни больше не захочет лицезреть плачущего Питера. Это не слезы или всхлипы, это приглушенный вой, замаскированный под стон. Мужчина обнимает девушку, после чего она отстраняется, уже практически полностью исчезнувшая, и весело улыбается им троим.       Напоследок звучит задорное:       – Вы такие придурки.       Они не шевелятся и ничего не говорят. Лишь спустя пару минут входная дверь открывается и в лофт залетает обеспокоенный Айзек, сразу же подбегая к застывшему Питеру. Обнимает старшего оборотня, одновременно водя руками в поисках повреждений, после чего медленно пятится к их комнате, таща мужчину за собой как на буксире. Хлопок закрывшейся двери вырывает Стайлза из оцепенения, и он подходит к Дереку, который сам протягивает руки, явно требуя объятий.       – В детстве ты тоже любил обнимашки. Был самым настоящим обниматором среди Хейлов.       – Боже, – стонет альфа ему в макушку, слегка покачиваясь из стороны в сторону, – я даже думать не хочу, что она рассказала тебе.       – Думаю, что все.