Ирбис. Последнее оружие.

В 878 году произошло восстание расы X, настоящее название которой, король Ирбиса велел забыть, как будто её и не существовало. Раса Х считалась самой мирной в стране. За всё её существование не было ни одного упоминания конфликта или негатива от её представителей, но накопленный гнев вырвался наружу в самый любимый праздник народа — День начало царствования Снежного Барса. Предводители восстания тайно проникли во дворец и убили представителя королевской семьи — старшего сына и наследника короля. Но восстание удалось подавить — мятежники были пойманы и казнены в родном городе на глазах своей расы, после чего была уничтожена и сама раса Х, а этот день было велено забыть. Но не всё было забыто. Остался один из этой расы — это была шестилетняя девочка, которую король оставил жизнь, чтобы она искупила грехи своих соплеменников. Маленькую девочку отправили в самую охраняемую тюрьму и сковали цепями, которые блокируют магическую энергию. В её камеру было запрещено впускать свет и свежий воздух. Разрешалось только кормить и поить, чтобы она прожила как можно дольше. Этой маленькой девочке было суждено забыться в абсолютной тьме и тишине. Её существование было подобно смерти или даже страшнее, ведь эту смерть она осознавала. Во дворце всё же произошёл переворот — был позорно изгнан младший сын короля. Ему отрезали его уши и хвост Ирбиса*, и выгнали из замка. Теперь законным наследником трона стала средняя сестра. *** Прошло десять лет. Многое изменилось в стране Ирбис после того мятежа: росли города, совершенствовалось оружие и магия, но прошлое остаётся прошлым, а новые мятежники готовят новое восстание, которое войдёт в историю. И в этом промежутке времени будет всё: война, ненависть, дружба, любовь и последнее оружие Ирбиса. Тьма и ужасная вонь — так можно описать то, где существовала Аделаида. Именно существовала. Ровно десять лет её насильно заставляли жить из-за грехов её соплеменников. Людей, которых больше нет. Она — единственное доказательство того, что раса Х существовала, и то об этом знают только единицы. Девушка подняла свою тяжелую, измученную голову. Глаза давно привыкли к темноте, а нос к отвратительному запаху гнили, так что девушка разглядывала изученные до тошноты стены. Каждый день повторял новый. Ничего не менялось, кроме того, что последние три года её начали навещать крысы, которые не раз хотели съесть её. Но Аделаида сама хотела этого, она уже не могла жить вот так — в вечной темноте и обездвиженности. Её руки и ноги были прикованы кандалами, которые были рассчитаны для шестилетней девочки. Она взрослела, а эти ужасные оковы причиняли ей невыносимую боль. Её магическая защита слабела всё сильнее и, когда она её совсем лишится, то умрет, ведь девушка не сможет жить в таком состоянии, как обычный человек. Аделаида посмотрела на свои ноги. Они были настолько худы и бледны, что в темноте выделялись белым ярким пятном. На полу лежало что-то длинное, похожее на ткань. Девушка так и не догадалась, что это её волосы, которые давно отрасли до пола и с каждым годом складывались в новый вынужденный слой. Послышались звуки падающих капель. «Ровно шесть часов, — подумала девушка». Она считала время только с помощью этих естественных часов. Однажды, когда ей приносили еду, она услышала, как охранники спорили, почему вода начинает капать именно в это время. Она запомнила это и считала часы, дни и года — это было единственное занятие, которое отвлекало девушку от её страданий. «Час и сорок девять минут, час и пятьдесят минут, час и пятьдесят одна минута, — считала Аделаида про себя». Она уже многие года не говорила вслух. Когда девушки хотелось кричать, она просто не могла. Однажды пленница пыталась произнести «Помогите», но вместо слова из неё вырвался почти немой хрип. Охранники переглянулись и молча ушли, посчитав это зрелище жутким. Ей хотелось плакать, но девушка уже забыла, как это. Она забыла всё, что знают обычные люди, эмоции стали ей чужды. До тюрьмы ей всегда говорили, что она эмоциональный ребёнок, но сейчас девушка сомневается, была ли у неё жизнь до тюрьмы. Она с трудом подняла голову вверх. Раздался тихий хрип — девушка снова просит о помощи. А вот и вновь пришли те самые крысы. Теперь девушка просила их избавить её от мучений. Но они неподвижно смотрели на нее, будто ее и нет. *** Неизвестный город. Ночь. Почти всё жители этого маленького торгового городка давно спали, не спали только дворовые собаки, да ночные хищные звери, которые разоряли курятники. В заброшенной башне, которая когда-то была очень важна для государственной разведки — горел слабый огонь. Там шло тайное собрание, последствие от которого, изменит всю страну. В небольшой и тесной комнате, стены которой были из холодного камня покрытого влагой и плесенью, стоял деревянный стол, за которым сидело несколько человек. Только один стоял, накинув на себя капюшон из шкуры ирбиса. Его холодные и властные глаза зорко и внимательно осматривали каждого присутствующего. На вид ему было не больше восемнадцати, его пепельные волосы прядями ложились на бледное лицо, на левой стороне которого, от начала шеи и до скулы растянулся шрам, оставленный когтями. Если бы не он, юношу можно было бы назвать даже прекрасным. Но внешность его не волновала. Его волновало одно — то, что должно произойти завтра. — Я не понимаю, господин, зачем вам разрушать правое крыло государственной тюрьмы? — раздался мужской бас, который сильно картавил. Зоркие голубые глаза юного парня налились ярость. — Есть возражения? — спросил он настолько ледяным тоном, что у всех присутствующих пробежали мурашки по коже. — Нет, ни у кого их нет! — заверил его другой мужчина, который встал, и натянуто улыбаясь. — Просто мы не понимаем, что мы там забыли. Как нам известно, там нет ни оружия, ни ценных бумаг. — Вам ничего не нужно понимать, вы должны просто исполнять то, что я говорю! — произнёс он настолько четко, насколько это возможно. Все замолчали. Никто не решался ему перечить. Вы хотите узнать, почему он не говорил цель своего плана? Так вот, если она раскроется, его посчитают не только безумным (но этого он не боялся), они просто не решаться пойти на это даже под предлогом смерти. После трёх лет поисков, он, наконец, нашёл единственный экземпляр документа государственной тюрьмы, в котором говорилось о последней выжившей из расы Х — он хотел себе это живое оружие, он был просто одержим этой идеей! Особенно, после того дня, когда произошёл переворот. — Завтра в полдень мы начнём наступление, — произнёс юноша, но его перебили. — Почему днём, а не ночью? — спросил кто-то, но после сильно пожалел об этом. Молодой человек подошёл к нему и, смотря прямо в глаза, произнёс: — Я вижу, у тебя есть своё мнение об этом? Хорошо, тогда такому смельчаку, как ты, я припасу самую опасную роль в этой миссии. Рука молодого человека легла прямо на плечо этого бедняги. — Я надеюсь, больше нет возражений? — спокойно спросил молодой господин, смотря, как корчится от боли тот, кому он глубоко вонзил свои острые когти. — Не слышу! — рявкнул стоящий, на что пострадавший хрипло и со страхом почти пропищал: — Как прикажете! Всё, что вы скажете, я всё выполню! Даже умру! — Прекрасно, — убрав свои когти, юноша направился к выходу. Как только сидящие остались одни, они выдохнули и мрачно нахмурились. Они уважали и боялись его, но также ненавидели да презирали Эрна, бывшего принца страны Ирбис. *** Утром всё было готово: все были на своих позициях, каждый «актёр» был готов исполнить свою роль. Оружие наточено, проверенно и было смазано при необходимости. У принца Эрна — была своя небольшая свита. Она состояла из человек, которые не превышали сотню. Но все эти солдаты были проверенны, сильны и опытны. Оружие было куплено или разменяно, но никогда не украдено. Несмотря на свою жестокость и безразличие, юноша был справедлив и горд, он не мог себе позволить опуститься до грабежа и воровства. У него почти не было изъянов в морали и благородстве, кроме одного — коллекционирования оружия. Он всегда, с самого детства любил собирать и изучать его, даже когда он проживал во дворце, с шести лет у него был свой собственный склад самых редких и могучих артефактов. Но всё это было утеряно спустя два года, после революции, когда его опозорили и бросили со снежной горы в Ледяное Ущелье умирать. Ему было только 8 лет. И с собой у него был простой кухонный нож, который кинули ему в след. Именно этим ножом ему отрезали его уши и хвост иобрекли на позор и изгнание, и именно этим ножом, он победил снежного барса, который напал на него в том ущелье, наградив страшным шрамом от острых когтей. Он одновременно ненавидел это оружие, но в то же время был ему благодарен. После того, как он выбрался из того ущелья и его взяла под крыло антигосударственная партия, он переплавил этот нож в оружие, больше похожее на обоюдоострый меч и с тех пор никогда с ним не расставался. Он сам не понимает, почему. Эрн сжал кулаки, осматривая все ли на своих позициях. Нет, он не боялся и не волновался, он уже давно утратил эти чувства , если дело касается врага. Посмотрев на восходящее солнце, он закрыл свои холодные ледяные глаза и замер, наслаждаясь этим моментом. Он мог отдать свою жизнь в этом сражении и нужно быть готовым к этому. Послышался шорох, который доносился сверху. Эрн понял, что на дереве, под которым он стоял, кто-то готовится к прыжку. Быстро и ловко достав свой большой меч, редкий артефакт, который ему удалось выкупить у старого кузнеца, у которого этот меч хранился, он повернулся, сделав еле уловимое движение и в следующий миг лезвие его меча было прямо у горла нахально улыбающегося молодого парня. — Полегче, ваше высочество, — парень отпрыгнул и нахально поклонился. Он был полной противоположностью Эрна. Высокий, хорошо сложенный. У него были длинные чёрные волосы, уложенные в высокий хвост, и дерзкие янтарные глаза. Он был из расы волков, но не Белых, как в этой стране. Всё, что знает Эрн о нём, это то, что он незаконнорожденный сын вожака Степных волков и женщины, пленённой ради выкупа, которая была из расы Белых. После рождения сына, эта женщина смогла сбежать в родную страну, но умерла от голода, отдавая всё своему чаду. В десять лет антигосударственная организация поймала его за воровство хлеба и взяла себе под попечение. Как известно, Степные — отличные лучники и опытные убийцы, а в краях Ирбиса таких никогда не было. После обучения, он стал наёмным убийцей, а так же посыльным, из-за его поразительной быстроты. — У тебя послание? — спросил Эрн, убирая меч в ножны. По его голосу не было слышно, что он был рад этому волчонку. — Что так холодно? Неужели не рад меня видеть? — продолжал издеваться незваный гость. — Ты знаешь ответ. У меня нет времени на твои несмешные шуточки. Если у тебя ничего нет, я даю сигнал, — на этом бывший наследник повернулся и уже поднял руку для сигнала. — Да, что ты понимаешь в шутках, Эрн? — пробурчал тот и достал небольшой, аккуратный конвертик. — Я вообще никогда не видел, чтобы ты смеялся. Эрн взял конверт, совершенно проигнорировав посыльного. — Ты свободен, Атан, — произнёс голубоглазый юноша и отвернулся от парня. Атан — единственный, кому доверяет Эрн. Они росли вместе и знали друг друга очень хорошо. Друзьями их не назовёшь, но и врагами тоже нет. Соперники? Скорее они просто те, с кем можно расслабиться и не притворяться. — И не пригласишь поучаствовать в заварухе? — спросил притворно-досадным голосом волк. — Тебе тут нет места, ты ненужная пешка на игровом поле, знай своё место, — спокойно ответил тот, раскрывая письмо. — Да-да, как прикажете, мой король! — Я тебе по хорошему говорю не зли меня! — начал было уже злиться Эрн. Ему явно не понравились слова своего «друга». Атан не стал искушать судьбу. Он отчётливо знал, что будет, если Эрна разозлить. И не хотел, чтобы этот гнев пал на него. Когда Атан исчёз из виду, Эрн принялся читать послание. Оно было от Дианы. Когда юноша закончил , то положил письмо в конверт и спрятал его в один из потайных карманов своего пояса. Пора начинать. Аделаида напряглась. Что-то не так. Она даже перестала дышать, чтобы понять, что случилось. Странно. Было слишком тихо. Послышался страшный шум, от которого у девушки заложило в ушах. Когда она вновь начала слышать, то поняла, что это был звук взорвавшейся каменной стены. — Осада! — бешено крикнул один из охранников, пробегая мимо камеры Дел. Вновь стало тихо, но на секунду, эта тишина длилась так ничтожно. И тут начал нарастать шум ожесточённой борьбы: суета, крики, хрипы. Совсем другие звуки, все такие разные и громкие. Вся эта волна гнева и смерти была где-то рядом, но, в то же время, далеко. Аделаида чувствовала себя двояко. Ей очень нравилось то, что происходит. Она так давно ждала чего-то подобного, иного, того, что подсказало бы ей, что она ещё жива. Но она чувствовала себя ещё более скованно, ведь это всё её не касалось, она думала, что живёт уже не в этом мире, будто сама жизнь выгнала её на границу между забвением и светом. Но звуки становились всё более отчётливыми и близкими. Это продлилось около пяти минут, и вновь настала тишина. Аделаида затихла, боясь не услышать этот шум снова. В ней что-то пробудилось, это чувство она испытывала впервые за время провождение здесь. Оно ласкало, грело и пугало. Пугало тем, что не сбудется, не оправдает её надежд. Именно в этот час Аделаида впервые испытала надежду. Послышались периодичные похожие удары, будто кто-то стучал топором по камню. «Раз, два… — считала Дел, не понимая, что происходит, но именно счёт успокаивал её, не давая сойти с ума». Ровно двести тридцать один удар и громкий звук, который был похожий на эхо. Вскоре послышались шаги, уверенные, чёткие, как те капли, которые она считала. Кто-то шёл к ней. Но он остановился, будто передумал. Сердце девушки бешено заколотилось. Она хотела крикнуть, спросить кто это, стражник или её убийца. Она больше не могла терпеть эту ненавистную ей тишину. — Избавьте меня от этого! — кричала она про себя, — прошу, быстрее! После долгого, как ей показалось, ожидания, кто-то открыл дверь, широко, как никто и никогда не открывал. Волна света просто захлестнула Дел, ослепив её. С непривычки она не могла открыть глаза, которые уже привыкли к постоянной мгле. Но девушка чувствовала, что кто-то стоит и смотрит на неё, пристально, прожигая холодом дыру. Она попыталась открыть глаза, но не могла, ей было больно. Аделаида ничего не видела, но она слышала и чувствовала. Девушка понимала, что её изучают, оценивают, будто вещь, которую хотят приобрести. Она услышала, как этот кто-то достал меч и подошёл к ней. Аделаида затряслась, когда рядом со своей шеей почувствовала клинок. Да, она хотела умереть, но почему-то после испытанной надежды — девушка боялась. Лезвие скользнуло по металлу. Раз, два, три, Аделаида не успевала считать удары. Они были молниеносные, быстрые и неуловимые. После того, как удары прекратились, она упала больно, но терпимо. Аделаида поняла, что её освободили. Она открыла глаза и посмотрела на того, кто это сделал. Мутно, но девушка поняла, что это был юноша с белыми волосами и голубыми, яркими глазами. На нём была шкура снежного барса, а в руках длинный меч с горящими на нем небесными узорами, которые постепенно остывали. Он, молча, продолжал её изучать и, от этого взгляда, ей стало не по себе. — Встать можешь? — наконец спросил он холодным тоном. Аделаида прокручивала эти слова в голове, будто вспоминала, что это означает. Но после, поднявшись с помощью рук, она села. Больше тело не могло пошевелиться. Она замерла и затряслась от непривычной позы. Эрн вставил меч обратно в ножны, достал тот самый нож и коротко отрезал Дел её длинные пшеничные волосы. После он сел напротив неё, и, сняв с себя накидку из шкуры барса, укутал девушку в неё. Просто то, что было на пленнице и одеждой то назвать нельзя. Это были просто клочья, которые совершенно оголяли её. Он и сам не понимал, почему сделал это. То ли из благородства, то ли из-за радости, что, наконец, нашёл её — самый ценный экспонат своей коллекции и боялся его повредить. Вдруг кто-то вбежал в камеру — Господин, нам пора уходить, они вызвали подкрепление! — И что? От дворца до сюда два дня езды, — спокойно проговорил Эрн, вставая. — Кто-то знал, что мы нападем, и приготовил войска в ближайшем городе. Они будут тут через полчаса! — крикнул мужчина почти в панике. Наступила тишина. Эрн быстро поднял Аделаиду на руки и мрачно произнёс: — Отступаем, мы добились половины того, чего хотели. — Что вы говорите! Какая-то пленница это половина?! Вы с ума сошли, мы должны были взять крепость. Может нам… — но его голос прервался хрипом, ведь Эрн схватил рукой толстую шею того, что посмел спорить с ним. — Если ты не сделаешь, как я хочу, ты умрёшь. Тебе ясно? — спросил парень, сдавливая шею сильнее. — Да, — прохрипел мужчина и упал, судорожно глотая воздух. Эрн вновь поднял Аделаиду, и пошёл с ней на выход. Девушка сжалась. Она не верила, что сейчас покинет камеру, она боялась этого, но не сопротивлялась. Шаг за шагом и они были уже в коридоре. Девушка осмотрелась. Везде лежали мертвые охранники, а стены были запачканы в крови. Но на это девушка смотрела безразлично. Больше её цепляли двери, окна, и факелы с огнём. Её понесли дальше на руках, окутанной в тёплой одежде. Ей было тепло, по-настоящему тепло. Она подняла глаза на её спасителя и мысленно спросила, кто он. Но он, конечно, её не услышал. «Если меня не убьют, — думала девушка, — я отдам ему свою жизнь». Эрн удивлялся, какой лёгкой была пленница. Ему казалось, что его накидка весила больше неё. « Будет дольше, чем я думал, восстановить её силы. Но это мелочи, — думал он, рассчитывая дальнейший план отступления». Теперь он точно знал, что в его окружении есть крыса, которая сливает информацию королю. Но с этой мелочью он разберётся позже. Сейчас главное уберечь его новое оружие, а всё остальное пустяки. Послышался шум боя. Они приближались к остаткам битвы, но, крепость была уже обречена. Эрн тоже потерял много людей, и королевскую армию ему было не одолеть. Кто-то окликнул парня: — Господин, нам отступать?! — Да, как пробьёте остатки обороны — уходите через главный выход и сразу отступайте в лес, а я выйду через чёрный, и у нас на всё есть десять минут! Живо! — сказал Эрн и побежал к выходу. На его лице было сложно читать эмоции, а Дел и подавно не понимала ничего, ведь совсем всё забыла. Преодолев коридор, перед ними оказалась дверь. Эрн осторожно опустил девушку и достал меч, одним движением разрубив дверь на части. Та с шумом разлетелась на осколки и щепки, и солнце ударило девушке в лицо. Аделаида вновь зажмурилась, а Эрн спокойно вставил меч в ножны и вновь поднял девушку. Она была освобождена.