***
— Ох, мисс Изабель! — воскликнул Флитвик, столкнувшись со своей ученицей в коридоре на третьем этаже. — Ты не могла бы отнести вот это профессору Брайан, она на пятом этаже, а мне ещё нужно сходить к профессору Диппету. Поможешь? Когтевранка с изумлением оглянула небольшой деревянный ящик и ответила: — Конечно, а что там? — Там книги для нового учебного года, слишком рано пришли, -профессор Флитвик отдал Изабель ящик и, поблагодарив, поспешил куда-то в сторону директорской башни. Девочка только пожала плечами да и побежала по лестнице на пятый этаж, где и находился кабинет Миллисент Брайан — учителя магловедения. Повернув в нужный коридор, когтевранка вдруг остановилась. Некоторое время она удивленно рассматривала объект, привлекший её внимание. Потом она резко кинулась в кабинет, в спешке отдала ящик профессору Брайан, которая даже не успела её поблагодарить, как девочка убежала сломя голову в Большой зал, где наверняка была Эля, потому что она проспала завтрак. Изабель нашла Богиню Смерти в одном из коридоров, ведущий из Большого зала к гостиной Слизерина. — Между прочим, — послышался голос Эли. — Мы разбили гриффиндорцев наголову в последнем матче. Так, что, думаю, возможно, мы будем на третьем месте. — А мне кажется, что у вас всё равно очков маловато. Гриффиндорцы ни за что на свете не уступят вам кубок, тем более, игра шла почти два часа — все по умирали от жары. — Регулус был в общем-то прав: по очкам вроде бы Когтевран был на последнем месте. — Ну, знаешь ли… — Факультет Гриффиндора потерпел поражение в тысяча шестьсот девяносто первом году, и, поверь, вот уж когда их разбили на голову. Отрыв был больше… Но он не успел сообщить все свои познания в истории квиддича, потому что Изабель заорала на три коридора: — Эля! Девочка повернулась к подруге, которая уже успела подбежать. — Ты чего кричишь? — Я тут такое нашла! — задыхаясь от быстрого бега сказала зеленоглазка. — Не поверишь! — Чего ты там такое нашла?.. Изабель схватила подругу за руку и помчала на пятый этаж. Регулус сначала замялся, всё же его никто не звал, но уж очень сильно слизеринцу стало интересно, что же там нашла эта умненькая зануда, поэтому он бросился за подругами. Когда они прибежали к кабинету магловедения, Изабель, не привыкшая к таким физическим нагрузкам, решила, что с неё хватит, и облокотилась на стену. Типа ждёт она Регулуса, ага. Эля удивленно оглянула коридор (что же здесь может быть такого?) и тоже встала столбом, но немного по иному поводу. Добежав, мальчишка вдруг не удержал равновесие из-за резкого поворота и врезался в Богиню Смерти, которая свалилась на полумертвую Изабель. — Ну, и чего у вас тут? Зеленоглазая когтевранка фыркнула и, тряхнув волосами в знак того, что «вас сюда никто не звал», указала подруге на одну из висящих картин на стене. — Смотри какой значок в левом углу. Точь-в-точь что ты искала, правильно? — Да, — кивнула Эля. Эта картина её тоже поразила, но отнюдь не значком. На полотне, эдак пятьдесят сантиметров в длину и семьдесят в ширину, была изображена… Валькирия Света. Или же автор «Крови Бога Смерти», причем, скорее всего, второе. Неизменная маска с золотыми узорами и длинным пером, чёрная водолазка с высоким горлом, белая рубашка и красный жилет. Чёрные сапоги, доходящие почти до середины бедер, и того же цвета перчатки, почему-то не закрывающие сами ладони с пальцами и часть тыльной стороны ладони, длиной аж до локтя. Белые штаны, красная, привязанная к поясу, ткань, развивающаяся сзади наподобие шлейфа. А в руках Бывшая Богиня Смерти держала посох или копье, как это назвать Эля даже и не знала, но в любом случае было видно, что эта непонятная толстоватая и длинная палка с кристаллом на одном конце, вокруг которого было изображено что-то вроде ауры, была явно волшебной. И значок старой луны. Эля прищурилась, пытаясь разглядеть какое-нибудь название, или, может, имя художника. — Как думаешь, кто тут изображен? — спросила Изабель. Регулус вообще не понимал, почему когтевранки вдруг уставились на картину. — Я знаю её. Ну. То есть. как бы я не знаю её имени, но она вроде бы как должна быть известным магом, — протянула Богиня Смерти, тщательно подбирая слова. Только бы случайно не ляпнуть про другие миры и Богов Смерти. Слизеринец тоже разглядывал Валькирию Света. — Ещё бы. Абы кого в Хогвартсе не вешают. Тем более не вешают в главных коридорах. А чего вы удивляетесь-то? Изабель нехотя всё объяснила Регулусу про значок. — А-а-а. А вам не кажется, что узор на раме странный? — мальчишка наклонил голову почти на девяносто градусов. — Словно бы там что-то написано. Из узоров… — Словно буквы складываются, — продолжила за слизеринца Изабель. Эля хмуро рассматривала раму. И правда: из разных цветочком, стеблей и листиков выходили буквы. Или нет?.. — Не буквы это. Это же римские цифры. На левом краю написано «девятнадцать», на правом — «триста сорок три». — И что это значит? — спросила Изабель. — А мне кажется, что внизу всё-таки есть буквы. Library, нет? Богиня Смерти вместе с Регулусом вглядывалась в нижнюю часть рамы. Library. Библиотека. — Может, нужно искать в библиотеке Хогвартса? Девятнадцатый шкаф, номер места книги — триста сорок три?.. — привела свою догадку зеленоглазка. — Точно! — Эля бросилась к лестнице и побежала вниз на четвертый этаж. Изабель и Регулус переглянулись и последовали за ней. В Библиотеке шкаф быстро нашли. — Смотри-ка! — слизеринец, который был выше двух девочек, достал книгу. — «Люди, которые любят драконов», — он отдал фолиант Богине Смерти. — Ты хоть что-нибудь понимаешь? Эля пожала плечами и пролистала здоровенный том. Имени автора нигде снова не было, зато был значок луны на самой последней странице. А под ним были ещё римские цифры: XXXVII и CXCVIII. — Ищем тридцать седьмой шкаф, сто девяносто седьмое место. — Вот! — теперь книгу достала Изабель. — «Увы, я наколдовал себе ноги». Это ещё что? Тут всех удивил Регулус: — Пьеса, написанная в 1400-е годы во Франции, — поймав на себе пораженные взгляды двух когтевранок, он добавил: — Она про квиддич. Подруги переглянулись. Их уже совершенно не удивляло, что мальчишка знает про всё, что связано с этой популярной игрой волшебников. И снова на последней странице: XLI и DLV, правда, без значка луны. — Сорок один и пятьсот пятьдесят пять, — объявила Эля и хихикнула. — Но тут еще кое-что написано. — Чего? Изабель и Регулус подскочили и, толкая друг друга, начали читать: — Вопрос: «Русалочка — это рыба или мясо?»… — Конечно, хороший, и даёт пищу для размышлений… — Но куда сложнее ответить на вопрос что же я такое… — Мясо или всё-таки овощ. Все переглянулись и засмеялись. К ним подошла библиотекарша с угрозами выгнать троицу взашей, но те пообещали, что больше так не будут. Новой книги не оказалось на месте, и лишь через десять минут, среди неубранных на свое место трудов многочисленных писателей, которые валялись на столах, Регулус нашел по номерочку на корешке «Страшные обитатели глубин». IV и LXVIII. — Четыре и шестьдесят восемь. — «Истинная история опалого огня», — нашла Изабель. Богиня Смерти снова пролистала, не читая, в самый конец: LIX и DCXLIV. — Пятьдесят девять, шестьсот сорок четвертое место. А еще здесь написано «Простите за порчу пьесы, я не смогла сдержаться. Обещаю, что я буду писать только умные мысли, честно». — «Новые направления магической науки» — прочитал Регулус, снимая книгу с полки. Он сам её открыл в самом конце. — В цифрах я не разбираюсь, но эта авторша не соврала, — спускаясь по лестнице со шкафа, слизеринец начал читать приписку: — «Не прекращай бороться за свои мечты. Не бойся впустить в свою жизнь человека, который даже если и уйдет, все равно оставит теплые и незабываемые воспоминания. Не забывай, что ты — самый прекрасный человек, и не слушай никого, кто переубеждает тебя, что это не так. Если что-то не получилось — начинай заново. Первый блин всегда комом, но вторая и третья попытка обязательно принесет приятный исход. Не прекращай улыбаться, — Регулус покраснел. — Ведь кто-то может влюбиться именно в твою улыбку. Живи настоящим, отпускай прошлое, даже если в нем было много хорошего. Пусть в твоей жизни появится не менее чудесная реальность». Мальчишка уже не смеялся, а с абсолютно серьезным лицом передал Эле книгу: LXIX и DCCCLXXXVIII. — Шестьдесят девять и, — Богиня Смерти задумалась. — восемьсот восемьдесят восемь, — она отложила книгу, кладя её ко всем остальным уже найденным. Изабель достала с самой нижней полки, находящейся почти под полом, «"Алхимия, древнее искусство». — А тут похоже эта девушка решила, что с неё хватит выполнять её обещания, — она тихо хмыкнула. — «С моим характером меня даже из ада выпрут за то, что я буду подкалывать чертей». XIII и CXXIX. — Тринадцать, сто двадцать девять. — «Руководство по перевоплощению для начинающих», приписка: «Ты счастлив? Или ты прикидываешься, чтобы избежать вопросов?», — слизеринец отдал Эле книгу. — Сколько же их там еще? — Не нравится — можешь проваливать, — буркнула Изабель. Регулус покраснел. Богиня Смерти читала новые цифры. Ей и сказать-то было нечего, ведь она и сама уже устала носиться по всей библиотеке, разыскивая нужные шкафы. LXXXVI и DCCLXXXVII — Восемьдесят шесть, место семьсот восемьдесят восемь. Книгу вытащил слизеринец. Старая, очень старая, даже нет. Очень-очень-очень старая «История магии». — «Пули не знали в кого их стреляли. В полёте кричали — Прости! Если б мы знали в кого нас стреляли. Конечно б пытались спасти». XXXV и CCXXXVIII. — Тридцать пять и двести тридцать восемь. — «Янсиро и другие взрывающие заклятия», — объявила Изабель и передала Эле книгу. На последней странице цифр не было, зато были вот такие слова: «Целовали мы небо сухими губами, и шрамы ты прятала под рукавом». — Больше цифр нет. Троица вернулась к стопке книг: — И что нам с этим делать? — оглянув все фолианты спросила зеленоглазка. — Ты из Когтеврана, ты и думай. Изабель пожала плечами и предложила свою версию: — Может, нужно найти в этих книгах что-то похожее между собой? Прочитать все, и найти слово, которое есть в каждой книге. — Что мы вообще искали? — спросил Регулус. Эля нахмурилась. Она читала последнюю написанную главу в «Крови Бога Смерти», и там было сказано, что неизвестный автор, она же девушка Нефилия, она же Валькирия Света хочет сделать секрет, разгадка которого — её имя. Значит, они должны найти слово, которое и будет решением. — А не слишком ли долго это все читать? Мы не успеем до отъезда прочитать все девять книг. — Сколько? — рассеянно спросила Богиня Смерти. И сама посчитала. Действительно девять. Эля вытащила из сумки экземпляр её истории. — Чего это у тебя? «Интересно, мне прятать все девять букв, или сойдёт и четыре?» Девять букв — девять книг. Девочка медленно, волнуясь от своей догадки, начала читать первые буквы названий книг: — Л. У. С. И. Н. А. Р. И. Я. — Лусинария? — переспросила зеленоглазка. — Если это действительно разгадка, то я хочу сказать, что имя через чур сложное. Регулус хмуро оглядывал библиотеку: — Лусинария… Что-то я помню с этой Лусинарией. — Что? — повернулись к мальчишке когтевранки. — Не знаю. Я где-то слышал это имя. Не думаю, что оно известное, так что возможно то, где я слышал это имя — это как раз та, что вы ищите… — Но где? — Хором, но тихо спросили подруги. — Подождите. Нет, может, не слышал. Может… — он задумался и замолчал, осматривая полки, полные книг. Потом перевел взгляд на разные бумажки, валяющиеся на столах. Потом на несколько перьев, оставленных забывчивыми учениками. — Может, оно было написано?.. Точно! — Вдруг воскликнул он, получив подзатыльник от проходившей мимо библиотекарши. — Точно! — Сказал он чуть тише. — Лусинария Чандр! С ней переписывался мой брат, Арктурус! — То есть, мы правильно разгадали загадку? — уточнила Изабель. — Похоже, да. Впрочем, окончательно она это узнает только когда встретится с Валькирией Света лично, в Луночасе. Или же не с ней, а со мной.***
*Я специально провела к Эле Луночас именно сегодня. Я, а не Валькирия Света* Бескрайнее. Зеленое. Поле. Глубокое. Синее. Небо. — Валькирия? — спросила Эля. — Ещё чего, — я закурила. — Хочу тебе дать совет: если хочешь отличить меня от Валькирии, просто смотри, буду ли я курить или нет. Валькирия Света, видишь ли, не курит, и это всегда её выдает. Богиня Смерти кивнула: — Ты уже знаешь, что я разгадала твою загадку, верно? — Знаю. — Но правильно я её отгадала? — А ты как думаешь? Девочка села рядом со мной на примятую травку. — Я и сама не знаю. Слишком много разных случайностей, которые привели к ответу. — Слишком много случайностей — это закономерность. Тем более нельзя назвать случайностью то, что заранее просчитано другим человеком. — Тобой. — Мной. — Лусинария Чандр. Откуда взялось такое странное имя? Помедлив и набрав в лёгкие побольше дыма, совершенно не вязавшимся с окружающим счастливым, экологически чистым пейзажем, я ответила: — Знаешь, есть такой обычай. Старинный. Что трио Богинь могут выступить ночью, при полной луне, в одном из Эдемов, показав свои таланты, а Луна наградит лучшую, а может и сразу всех, каким-нибудь даром. — Луна? — Богиня Луны, Луна. Какая разница? Эля покраснела: — И ты получила в дар имя? — Э, — теперь очередь краснеть перешла ко мне. — Не совсем. Я получила два дара: дар изобретателя и новое имя. Лусинария, в переводе с одного древнего языка, означает «луна». Чандр с индийского тоже «луна». — Ого. Вот это история имени. Скажи, зачем тебе ножик? — А тебе он зачем? Извиняй, конечно, что я его забрала, но это моя вещь, которой никто кроме меня управлять не умеет. — Но он же тебе и вправду зачем-то нужен, — протянула Богиня Смерти. — Для личных целей. Верно? Я хмыкнула и начала пускать колечки дыма: — Смею тебя заверить, что каждый в этой истории преследует какие-либо личные цели. — Каждый? — А что, нет? Вот возьмем тебя, — я отряхнула пепел. — Ты пользуешься чувствами Себастьяна ради собственной цели отомстить тому, кто убил твои родных и близких. Не личная цель? — Личная. Но разве ты не знаешь, кто это? — Я знаю все в этой истории, не задавай глупых вопросов. — Тогда почему бы тебе просто не сказать мне кто это? — Но ты ведь уже знаешь, зачем тебе? Эля пожала плечами: — Просто… Ты писала, что это неправильно. — И я совершенно права. Точнее, не то, чтобы совершенно. Но частично я точно права. — Частично? — Сама найдешь все ответы. Я не люблю спойлерить, увы. Я прячу все разгадки слишком глубоко, оставляя их на самой поверхности, как бы странно это не звучало. Слишком сложно. Слишком непонятно. Жаль, что с моими объяснениями тем. кто хочет найти правду, трудно до нее добраться. — Но твоя книга мне очень помогает. — Я знаю. Не помогала бы-я бы её тебе не дала, -я снова стряхнула пепел. — Но зачем ты писала в книгах? — От скуки. У меня есть много интересных цитаточек, которые я могу всовывать куда угодно и когда угодно. В основном, конечно, грустные и тоскливые, все-таки мое прошлое дает о себе знать. — Ты еще придешь ко мне? Мир серел, луночас закрывался. — Конечно. И я, и Валькирия Света. Но остерегайся её. — Почему? Мне кажется, она совсем не плохая. Точнее, неплохо ко мне относится. — Дура, она хочет тебя убить. Не бойся, до этого еще далеко, но не доверяй. — Но почему?.. Она исчезла в ромбиках перехода. А я легла на траву.***
Море себя измеряет волнами, небо крыльями, а люди слезами. Ветер покоится в листьях оливы, влага в глазах молчаливых, а люди в небытии. Вдумайся — солнце и соль, люди и небытие…
***
это конец, девочка, слышишь? это конец. ты превращаешься в тень, в ходячий живой мертвец. лжец тот, кто скажет, что всё пройдёт и наступит тишь. увы, на оборванных крыльях заново не взлетишь.***
— Именно поэтому тебе нужно лечить свои перья. Они же даже цветов разных. Белые и черные. Это какой-то ужас. — А мне нравится. Очень необычно и красиво. Но спасибо за заботу, Неф. Синеволосый покраснел: — Вот уж что я готов дарить тебе вечно, так это заботу.***
ах. да. *День, когда девушка Нефилия упала с самой высокой башки Большого замка* Я подошла к ней настолько близко, насколько это было возможно и прошептала на ухо: — Один — это ты. Вечно. Один. Скрип двери. Она бросилась к перилам, не услышав твёрдых шагов синеволосого мага. Я исчезла. «Однажды все умрут», — подумала девушка. — «А без него мне всё равно жизни нет», — и сделала шаг. Нефилий как раз в тот момент отодвинул тяжелую штору. — ЛУНЯ!!! Широко открытые глаза, вспышка, летящие искры.***