Golden Boy

Неоновые лампы бросали тени на предметы декора: вазы, фарфоровую статую египетской кошки, погашенные ароматические свечи. Брендон любил запах какао и ванили, но почти никогда не зажигал их. Свечи источали свой аромат настолько сильно, что это было и не нужно. Огни горели лишь по особому случаю. Бойд трепетно относился к этим свечам, хоть и мог позволить себе покупку новых. Никто не мог объяснить этой излишней бережливости. Даже сам Брендон. Но запах какао и ванили никогда не покидал стен этого дома. И только сейчас Райан смог почувствовать его. Одна из таких свечей мирно стояла на прикроватной тумбочки. Так близко, что игнорировать этот запах было невозможно. Росс мысленно подметил, что это совсем не в духе Брендона, которого он знал. Но мог ли он знать о нем все? Возможно ли узнать человека за одни сутки? Проведя с ним наедине несколько жалких часов и почти не разговаривая, (не считая попыток соблазнить Ури), узнал ли он о нем хоть что-то? Имеет ли он право рассуждать о том, что в духе Бойда, а что нет? Райан чертыхнулся, отвернувшись к окну. Как же он любил это делать — задавать самому себе кучу бессмысленных вопросов, на которые никогда не получит ответа. Ледяной ветер прорывался сквозь приоткрытые ставни. Нежная занавес колыхалась, словно волны во время бури. Ее шелковая ткань плыла, поднимаясь все выше, а сквозь нее растекались лучи лунного света. Даже звезды сегодня горели слишком ярко, заявляя о себе. Дурные мысли, холодный ветер, неугомонные яркие звезды — будто сама вселенная не хотела позволить Райану выспаться. Еще этот запах какао, пробуждающий аппетит. Только сейчас Росс вспомнил, что почти ничего не ел за сегодня. В клубе он пропустил пару стаканчиков Мартини, один щедрый джентльмен заплатил за стопку хорошего виски, но затем очень быстро переключился на высокого парня с черными крашенными волосами и женственной фигурой. Райан был не против. Ему хоть и льстило такое внимание, но оплаченный виски все равно что приглашение в постель, а это в планы мальчика не входило. Ну до того момента, как появился Брендон. Теперь он только и думает о том, как бы развести этого засранца на секс. — О-ох, — измученно протянул Райан, вспоминая ласковую ладонь Бойда, его невероятно нежные, теплые губы на своей коже. Его движения были непредсказуемы. Сначала очень настойчивыми и страстными, затем аккуратными и плавными. Он будто специально медлил, когда Райан был уже на пределе. Стоны выскакивали из него каждую секунду, а ведь это были только лишь поцелуи. Мальчишка кончил бы сразу, если бы Брендон хоть на мгновенье прикоснулся к его паху, даже через одежду. Если Бойд так возбуждал его касаниями губ, что бы он сделал с ним в постели? — О-о-ох, — снова протянул Райан. Внутри уже все начало закипать. Волна возбуждения снова прошлась по внутренностям, комком застревая в самом низу. Стоило подумать о руках Ури, о его плечах, запахе, голосе, медовых губах. Черт, Райан отдался бы ему даже за банку содовой. Он и сам был готов заплатить за такую возможность. Ветер снова коснулся волос мальчика. Тонкое одеяло не спасало от этого холода. И ничто не спасало. Даже будь это окно закрыто, запечатано, заварено, здесь все равно было бы холодно, как в аду. Все ошибаются, когда думают, что в аду невыносимо жарко и черти варят там в больших качанах кости грешников. Росс уверен, что в аду холоднее, чем в Арктике. Там пусто, нет никаких тебе чертей и дьявола тоже нет. Ему некогда. Там никому нет до тебя дела. Ты одинок. И сидишь в пустой холодной комнате, постепенно сходя с ума и вздрагивая время от времени. Клацаешь зубами, подгибая колени ближе. А вокруг тишина и лютый мороз. Никому нет до тебя дела. И выхода отсюда тоже нет. Ты будешь замерзать насмерть тут снова и снова, а потом воскресать и так раз за разом, пока не свихнешься окончательно. Райан скукожился, плотнее накрываясь одеялом, ноги стали подрагивать. Уж лучше быть заживо сожженным на костре. Или сваренным в качане. Но это всё ужасные, ужасные мысли… Думать о Брендоне приятнее. С ним тепло. С ним никогда не чувствуешь холода. Мысли о нем согревают. Парень облегченно выдохнул, когда ноги перестали трястись. И снова все пространство теперь занимал Ури. Его проницательный взгляд, расстегнутая рубашка, насквозь пропитанная одеколоном и кубики пресса, выглядывающие из-под нее. Невозможно думать о нем и не трогать его. Это мучение какое-то. Стало ясно, что этой ночью поспать не удастся. Солнце даже и не думало подниматься. Лунные блики расплывались по комнате, оставляя свои отпечатки на мебели из красного дерева и шелковых простынях. Брендон не сомкнул глаз ни на минуту. Он сделал пару безуспешных попыток заснуть, но через добрых сорок минут понял, что ничего не получится. Брюнет подпер затылок ладонями и наблюдал, как тени блуждают по его белоснежному потолку. Он думал. Думал о том, почему он лежит тут и думает? Почему ему совсем не хочется спать, ведь он так измотан? И почему, черт возьми, ответом на каждый возникающий вопрос всегда становится Райан? — Райан, — вслух произнес Брендон. С такой нежностью он произносит лишь имя своей матери. Почему Райан не выходит из его головы? Его там так много. Как будто все, из чего состоит его мозг— это Райан Росс. Почему он лежит тут, когда этот мальчик там, в другой комнате, один? Почему он не нависает над ним сейчас, упираясь в матрас по обе стороны от лица Росса? Почему он сознательно отказывается от того, чего желает больше всего на свете? И даже сейчас ответ все тот же. Все дело в нем. В Райане. Не в его возрасте, не во внешности (с ней полный, ПОЛНЫЙ, порядок), и не в том, что он пьян. Брендон напрягся. Он так старался сбежать от этих мыслей, убеждая себя, что Райан просто мальчишка. Брюнет столько раз сообщал Россу, что не допустит их близости, ведь тому всего семнадцать. Но богу не нравится лукавство. Он хотел его. Брендон хотел почувствовать Райана, всего. И останавливало его вовсе не мерзкое словосочетание "совращении несовершеннолетнего". Ури не хотел получать его так. Кареглазый убежден, что мальчик отдался бы любому сейчас. Будь на его месте кто-то другой из того бара, Райан переспал бы и с ним. Прозвучит смешно, но брюнет не хотел пользоваться наивностью Райана. Парень усмехнулся самому себе. Действительно смешно, учитывая то, что Брендон всю свою сознательную жизнь пользовался другими людьми, получая от них желаемое, а утром вбрасывая на улицу. Но с Россом он такого не допустит. Он просто не может поступить так с ним. Только не с ним. Брендон измученно вздохнул. Утром все это закончится. Парочка неловких взглядов, такие же неловкие извинения и Райан покинет квартиру Ури навсегда. Но один вопрос все же остался без ответа. Почему Райана Росса так много в голове Брендона? Чем же он победил все то, что было там до него? Ветер присвистнул, хлопнув открытыми ставнями. Брендон дернулся, но сразу же расслабился. Он закрыл глаза, восстанавливая свои бессмысленные попытки заснуть, но на этот раз его отвлекли не мысли о Райане, а странное поскрёбывание по двери. Бойд поднялся на руках, внимательно вглядываясь в темноту. Затем дверная ручка с щелчком повернулась и в комнату вошла тень. — Какого черта, Райан?! — злостно вскрикнул Брендон. Что на самом деле означало: «я рад, что ты пришел». Но уточнят парень не стал. — Я… — Мальчик замялся, — просто там так холодно, одеяло совсем не греет, и еще пахнет какао, и еще я немного боюсь темноты. Брендон фыркнул. — И чего ты хочешь? Чтобы я прогнал монстра из под твоей кровати? — брюнет вскинул бровь, но в комнате по прежнему было темно, и это движение ускользнуло от глаз Росса. — Нет, мне не восемь лет! — озлобился Райан. — Прекрати уже вести себя как придурок! — Как придурок, который спас тебя от кучи гребаных извращенцев, пожирающих тебя голодным взглядом? Они все желали получить тебя, а ты позволил себе нажраться до чертиков и обниматься со мной в туалете! Это по твоему поведение взрослого человека? — Бойд вспылил. Россу легко удавалось сбить его с толку. Одна правильная фраза, один косой взгляд и вот Брендон уже бегает по комнате, хватая ртом воздух и разбрасывая ругательства во все стороны. — Ты меня не спасал! Ты просто не позволил им забрать свою добычу! — выплюнул Райан. Это было ошибкой. Это не то, что он хотел сказать, но сказал. Язык мой — враг мой. Он ведь думал совсем о другом. — Что? — брюнет вскочил с постели, откинув одеяло с такой силой, что то улетело в угол. Холодный пол не был дружелюбен к его ступням, но это волновало Ури сейчас меньше всего. Он моментально сократил расстояние, оказавшись почти вплотную прижатым к испугавшемуся мальчику. Но боялся он не Брендона. Совсем наоборот. Он боялся услышать ядовитое «убирайся» из его уст. «Не прогоняй меня, прошу тебя, не прогоняй» — молили его глаза. Но чертова темнота молчала, как немая, и Брендон так и не услышал его мольбы. Мальчик ожидал привычной реакции. Криков, ругательств, безудержных метаниев по комнате, но никак не ледяного спокойствия в голосе Бойда. — Все еще думаешь, что ты здесь только поэтому? — спросил он, не отходя ни на шаг в сторону. Он по прежнему стоял тут, критически близко к Россу. Критически для обоих. Дышал ему на ухо, почти задевая губами мочку. От него пахло так вкусно и уже так знакомо. Но этот спокойный тон не мог не настораживать. — Да…нет…не знаю, — Райан отвернулся. Его сознание снова его путало накладывая мысли друг на друга, и так сложно сосредоточится, когда чье-то теплое тело так близко. Нет. Не чье-то. Когда его тело так близко. Только его. — Я не это хотел сказать, — честно признался мальчик. Звезды складывались в знакомые всем созвездия. Выводили картины на черном небе. Освящали его так ярко, что вселенная больше не выглядела пустой и одинокой. Райан собирал свои мысли по кусочкам. «Не прогоняй меня!» — звенело в его ушах. И Райан не заметил, в какой именно момент этот звон вырвался наружу. — Я и не собирался прогонять тебя, — шепнул Брендон, каштановые волосы у виска зашевелились под его размеренным дыханием. Он коснулся пальцами запястья мальчишки. Всего мгновение, но этого хватило, чтобы Райан сразу же повернулся к нему. — Ты не один из них, — захрипел Росс, мысленно ругая себя за такую несобранность. — Не из тех извращенцев в баре. Я не считаю тебя таким. — А каким ты меня считаешь? — Брендон с трудом отпустил руку Райана, тщательно скрывая нарастающее возбуждение. — Другим, — просто ответил мальчик. — Ты забрал меня оттуда. Привез к себе. Дал мне чистую одежду. И за все это время ни разу не попытался переспать со мной. Хотя мог бы. Ты знаешь это. Знаешь, что я не откажусь. Но ты даже не пытаешься. — объяснял Райан. Он отчаянно желал, чтобы Брендон знал о том, что он единственный, с кем Росс хотел переспать сегодня. Он принимал напитки от незнакомцев и откровенно кокетничал, но никто из них не прикоснулся бы к нему. Он бы не позволил к себе прикасаться. Никому. Он позволил лишь Брендону. — Я просто хотел сказать спасибо, — выдохнул мальчик, роняя взгляд к полу. — Не торопись с благодарностями, — улыбнулся Бойд. — с каждой секундой мне все сложнее держать себя в руках. Райан поднял руку и плавно коснулся ладонью оголенной груди брюнета. Сотня тысяч маленьких искорок с оглушающим треском проскакала по телу обоих. Одно касание, и вот ровное дыхание Брендона сорвалось. Вмести с ним сорвался и сердечный ритм, качая по организму кровь с удвоенной силой. — Я не против, — тихо сказал Райан, тем самым срывая все чертовы стоп краны Брендона. Брендон толкнулся вперед и спина Росса с глухим ударом врезалась в дверь позади. Ури снова прижался к нему. Так тесно, так повсеместно, опьяняя сознание своим запахом. Райан мечтал об этом всю ночь. Стоило Бойду отойти хоть на шаг, и мальчик тут же начинал скучать по его рукам и его теплу. Одна ладонь упиралась в дверь возле лица Райана, другая возле его талии. Тяжелое дыхание кареглазого ласкало его слух. И когда Брендон склонился, чтобы прижаться губами к шеи мальчика, Росс не смог удержать стона. Он мысленно пристыдил себя за это. Не хотелось выглядеть таким легко-возбудимым, но черт, как же он желал этих губ. Его грудь терлась об оголенную плоть парня напротив, слишком быстро и прерывисто, потому что воздуха стало не хватать. Неоны расплывались в глазах, как и все пространство. Мебель плыла по комнате, и звезды в небе менялись местами, нарушая привычные созвездия. Брюнет облизывал шею мальчика, закусывая кожу, причмокивая и оставляя яркие отметины. — Спасибо, — сорвалось с губ Райана. А потом еще…и еще…и еще. — Ты же знаешь, что я не могу этого сделать? — вдруг спросил Брендон. — Почему? — в голове уже все окончательно смешалось. Четко звучал только голос Ури. Обволакивал его изнутри, убаюкивал, и на вкус был таким сладким, что смысл слов остался где-то за пределами этой реальности. — Ты заслуживаешь лучшего. — прошептал Брендон. — Ничего лучше тебя в моей жизни не будет. — серьезно сказал Райан. — Ты не можешь этого знать, — как-то грустно ответил Бойд, звонко выдыхая. — Я точно знаю, что за все свои семнадцать лет впервые чувствую себя на своем месте. Брюнет поднял голову, вглядываясь в лицо мальчика. С минуту он смотрел ему в глаза, в которых отражалась луна, принимая роковое решение. Райан скользнул рукой к шеи парня, притягивая к себе, и тот не стал сопротивляться. Секунда, и медовые губы прильнули к губам Росса. Благодарный стон снова вырвался наружу. Как же он ждал этого, как сильно хотел. Мальчик покорно открыл рот, пропуская горячий язык Брендона внутрь и позволяя хозяйничать там, как ему вздумается. Ури не напирал, лишь нежно проводил кончиком языка по его небу, осторожно прикусывая губу. Так ласково, плавно, заботливо. Так, как никто никогда себя с ним не вел. Так, словно Райан действительно заслуживал любви. Так, как мог только Брендон.