Торжество Антихриста

Необычайно красивый собой темноволосый мужчина лет тридцати трёх, с пронизывающим взглядом синих, как лед, глаз сидел у камина вместе со своей тетей Анной Торн-Ратлидж. Для всех жена его покойного дядюшки-опекуна Ричарда была мертва, трагически погибла на пожаре в музее, и никто не знал, что произошло на самом деле. Пламя не могло причинить вреда демонице Баалок, коей являлась она в действительности, и мнимая Анна просто купалась в нем, торжествуя победу Антихриста. Ей вновь предстояло сменить обличье, как наряд. Когда-то она звалась миссис Бэйлок, затем стала зваться Анной Торн, и вот теперь новое перевоплощение. Мужчина посмотрел в глаза своей тётушки, некогда бывшей ему нянькой, и, выжидая паузу, проговорил: — Похоже, кто-то вновь обнаружил семь кинжалов из города Мегиддо. Это может быть проблемой. Дэмьен посмотрел на Анну и снова заговорил: — Ты можешь позвонить Бухеру? Мне нужно встретиться с ним. — Бухер? — с плохо скрытым недовольством спросила эта уже немолодая, но чертовски привлекательная леди. — Я не очень доверяю этому старому карьеристу. Что-то подсказывает мне, что он может тебя предать при первой возможности. К тому же в его вере в твоего отца нет твердости, лишь расчет. В голосе Дэмьена зазвучали холодные нотки цинизма: — Я ему не доверяю, и я прекрасно знаю, что этот шакал предаст меня при первой же возможности. Но все же он мне нужен, так как он сможет прояснить свет на местонахождения этих мерзких кинжалов. Дэмьен дотронулся до нежных губ Анны своими губами и поцеловал ее так, будто эта была его жена или возлюбленная. — Анна… — начал он после небольшой паузы. — А что случилось с моей дочерью? Ты отдала ее на усыновление? — Она сейчас в приюте святого Франциска. Святые сестры не желали принимать это исчадие ада и проклинали его с истинно христианской добротой, — с печальной иронией отвечала женщина. — Но деньги сделали свое дело. Кстати, — немного помолчав, добавила она. — По иронии судьбы рядом с ней сейчас и ее мать. Девица, с которой ты связался, будучи фотографом в Сирии, приняла постриг. Теперь она монашка. — Она что, обрилась наголо? — спросил Дэмьен с лёгкой улыбкой, затем проговорил: — Да, мне жаль Сирию, но то, что случилось, уже не изменить. Дэмьен был хорошо осведомлен об исламистском восстании в Сирии. Он верил, что однажды наступит тот день, когда эти великие мошенники — Назарянин и Магомет — потерпят поражение. — Мне можно увидеться с дочерью? — дрогнувшим голосом спросил он. Анна с нежностью, сродни материнской, провела рукой по его красивому лицу. Много столетий назад некий художник запечатлел этот иконописный лик и… потерял рассудок. А Баалок-Анне временами казалось, что она теряет рассудок от любви к нему, к Дэмьену. Она оберегала его с первых дней его появления на свет, ненавидела всей душой Кэтти Торн — истеричную женщину, так и не ставшую ему матерью, кормила его с рук ягодами, окрашивавшими нежные, пухлые щечки мальчика в кроваво-красный цвет… Как это было недавно, как это было давно… Она наблюдала за тем, как этот мальчик становился мужчиной и первая преподала ему уроки любви, познакомив его и с этой стороной жизни, а теперь была ему верной помощницей и советницей, иногда дарившей ему ласки. — Это твое право, Дэмьен, — ласково ответила она. — Мне будет забавно увидеть, как переполошится святая обитель при твоем появлении… Но будь осторожен, мой мальчик, прошу! — Я скоро вернусь, моя милая тетушка, — поцеловав ей руку, ответил Дэмьен. Он вышел из поместья и вместо машины взял свой мотоцикл, который подарила ему тётушка на тридцати трёхлетие. Дэмьен знал, где находится обитель святого Франциска. Вот и показалось ее старое здание. Молодой мужчина слез с мотоцикла и медленно подошёл к освещенному месту. Вопреки предчувствиям сейчас сила церкви не действовала на Антихриста. Возможно, это действия его малышки Делии, которая неосознанно снижала защиту этого места. Дэмьен сорвал с двери крест и откинул его в кусты растущей рядом малины. Торн постучался в двери приюта. Встречали его отнюдь не тепло. Впрочем, как и ожидал Дэмьен. Навстречу ему вышли две монахини. Одна из них была старовата и довольно полная, другая — совсем молоденькая и довольно миловидная. При виде Дэмьена последняя вдруг пронзительно вскрикнула и залилась слезами: — Дьявол, ты поместил в меня свое проклятое семя, а теперь явился сюда смущать меня, отвратить от веры! Дэмьен пристально посмотрел в глаза молоденькой монахини, и та начала биться в истерике, выкрикивая: — Дьявол здесь! Боже, защити меня! Он меня убивает! Вскоре девушка начала биться головой о стену, и кинувшаяся к ней старшая монахиня не могла успокоить ее. — Где моя дочь? — властно спросил Торн. — Забери свое отродье, забери ее! — продолжала выкрикивать, словно одержимая бесом, молодая монахиня. — Мне она не дочь, она — плоть от плоти дьявола! — Ты права, дорогая, тебе она не дочь, Делия только моя дочь! — спокойно проговорил Дэмьен. Внезапно, словно из самого ада, явилась страшная ядовитая змея. Она стала ползти прямо к святым сестрам. Увидев ее, девушка завизжала от ужаса. Дэмьен бесстрашно взял змею в руки и проговорил: — Пора умирать, моя вавилонская блудница. Ты же читала в Откровении вашего лжепророка, что цари сделали с вавилонской шлюхой? Взяв за горло монахиню, он запихнул в ей прямо в глотку анаконду. — Посмотрим, сколько ты проживешь, милая. Когда-то ты говорила, что любишь меня. Глаза девушки были полны ужаса, они буквально вылезли из орбит. Она беспомощно мычала, пока змея делала свое черное дело, жаля ее нутро и вгрызаясь в него. Что до старухи, то она ничем не могла помочь — ни ей, ни себе, ведь на нее обрушился крест, раздавив ее старые кости. Господь не пришел на помощь верным своим служительницам, не уберег от Антихриста, который стоял над поверженными жертвами и победно улыбался. Для него они были жалкими, презренными тварями, но все же какое-то мгновение он наслаждался своим торжеством над ними. Антихрист просто упивался мучениями этих несчастных монахинь, которые умерли в страшных страданиях. Среди приютских детей Дэмьен отыскал свою дочь, но, помимо нее, он спас и всех остальных ребятишек в приюте, ибо у него была и его добрая сторона. Дэмьен медленной и торжественной поступью вышел из здания, начинавшего полыхать адским огнем, вспыхнувшим по одному мановению его руки. Над тенью Торна висел перевернутый крест. Через два часа полиция обнаружила лишь пепелище и перепуганных, но абсолютно здоровых детей из уже не существующего приюта. — Делия… — произнес Дэмьен, когда его сильные, но нежные руки подняли малышку. В тот миг похожие на бусинки глазки девочки широко распахнулись и остановились на нем. Будто поняв, что это кто-то родной, она потянулась к нему всем своим крохотным тельцем. — Теперь мы всегда будем вместе, малютка, — ласково сказал ей отец, поцеловав ее в лобик. Сердце мужчины невольно сжалось. Ему вспомнился его приемный отец — седовласый, похожий на старого льва Роберт Торн, которого он долгое время считал родным. Что чувствовал тот, когда вот так же брал его на руки, чтобы потом назвать своим сыном и обмануть Кэтти ради нее самой? Дэмьен посмотрел в глаза своей дочери. Он увидел такую же, проклятую в глазах всех христиан, метку, как и у него самого. Но эта метка была скрыта довольно хорошо. Она была спрятана в левом иссиня-черном глазе малютки. Мужчина погладил Делию по волосикам и улыбнулся. Он мысленно воздавал хвалу отцу и его мудрости. Сейчас антихрист выглядел обычным, мирным человеком. Поскольку Делия была плотью и кровью Дэмьена, она очень быстро росла — быстрее, чем положено обычным детям. «И увидел я другого зверя, выходящего из земли; он имел два рога, подобные агнчим, и говорил как дракон. Он действует перед ним со всею властью первого зверя…» (Откровение, глава 13)