Пираты Карибского моря: Джек Воробей и загадки Хогвартса

Кабинет профессора Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. Ранний вечер. Директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс», он же профессор Дамблдор, он же кавалер ордена Мерлина первой степени, он же Верховный чародей Визенгамота, он же председатель Международной Конфедерации Магов, мог похвастаться крепкими нервами, здоровой психикой и высокой стрессоустойчивостью. А как иначе, если тебя постоянно окружают существа разной степени адекватности в возрасте от 11 до 1011 лет? И если от детей было легко спрятаться в кабинете, а от преподавателей или коллег по Визенгамоту можно было отбрехаться философско-заумной тирадой, что немного сложнее, но в целом задача довольно выполнимая, то вот с привидениями или портретами дело обстояло куда сложнее. И те, и другие обладали потрясающей настойчивостью, полнейшим отсутствием такта и удручающим обыкновением вторгаться в личное пространство в самый неподходящий момент. Ведь, согласитесь, не очень приятно, когда сидишь себе на ночном горшке, почитываешь очередную статейку в «Трансфигурации сегодня», а тут из стены напротив вплывает сэр Николас: «Позвольте, дорогой господин директор, презанятную историю вспомнил-с! Году, дай Мерлин памяти, в тысяча четыреста девяносто третьем…». Ну, кинешь ты в него газетой или горшком раз-другой, а толку? Разве что обидится и начнет демонстративно игнорировать, перемежая ледяное молчание с неожиданными появлениями в самом центре обеденного стола в тот момент, когда ты глотнул тыквенного сока. После нескольких таких выходок от сэра Николаса и Толстого Монаха, сопровождавшихся выкриками «Бу!» со стороны привидений и массовыми микроинфарктами со стороны профессоров, Альбус Дамблдор понял, что терпение – это, воистину, самая ценная добродетель. И он, монотонно и терпеливо, годами оттачивал способность слушать бесконечно повторяющиеся жалобы, истории, возмущенные тирады, слова благодарности, предложения, критику и похвалу от самых разных живых и не очень существ, сохраняя доброжелательно-участливый вид и даже умело вставляя замечания и наводящие вопросы, в глубине души мечтая об отпуске, тишине, чае со сладостями и новой ярко-синей мантии, расшитой золотыми и алыми фениксами, которые поют каждый раз, когда ты взмахиваешь рукавом. (Однажды профессор увидел ее в каком-то журнале о магической моде и с тех пор эта мантия не давала ему покоя. Он даже показал ее профессору МакГонагалл, которая строго-настрого запретила ему надевать эту вещь в школу. Или в суд. Или «в любое место, где вас заметят посторонние, профессор Дамблдор! Это совершенно неуместно! Я возмущена вашей легкомысленностью!») Однако сегодняшний консилиум не оставил директору ни единой возможности помыслить о чем-либо постороннем. Ибо, воистину, на повестке дня обсуждалось событие, которое Альбус Дамблдор, если бы у него был некий «Реестр эксклюзивных поводов для собраний в кабинете директора школы чародейства и волшебства «Хогвартс», несомненно внес бы, назвав его «Покушение на жизнь, а также физическое и душевное здоровье преподавателя по причине подозрения в нем вампира». Озабоченно почесав подбородок, профессор Дамблдор оглядел присутствующих. В роли обвинителя выступала профессор МакГонагалл – ее ноздри раздувались от гнева, она держала под руку жертву недавнего покушения – полуживого профессора Квиррелла. Последний, попеременно охая и ахая, пытался упасть в обморок, но железные объятия Минервы надежно предотвращали его позорное, но милосердное бегство в беспамятство. В роли обвиняемых выступали: - близнецы Уизли, взъерошенные, чумазые и совершенно счастливые; - Невилл Долгопупс, взъерошенный, нечумазый и совершенно несчастный; - Рональд Уизли, взъерошенный, чумазый, с фингалами под обоими глазами, что делало его похожим на взгрустнувшую рыжую панду; - Симус Финиганн, взъерошенный, чумазый, совершенно точно контуженный взрывом и совершенно точно счастливый; - Гермиона Грейнджер, ожидаемо взъерошенная и нечумазая, с безмерно виноватым видом; - Почти Безголовый Ник, уже ожидаемо и взъерошенный, и чумазый (хотя, казалось бы, как?), который каждые полминуты гордо приосанивался, встряхивал шевелюрой и подкручивал усы. Впечатление немного портил тот факт, что с каждым резким движением его почти-отрубленная-голова неумолимо соскальзывала с прозрачных чумазых (как, во имя Мерлина?) плеч; - капитан Джек Воробей, он же мистер Поттер. Ожидаемо чумазый, ожидаемо невозмутимый, ожидаемо в треуголке. Неожиданно обвешанный чесноком и кольями неизвестного происхождения (чутье подсказывало Дамблдору, что это осина), что делало его похожим на очень странного то ли шамана, то ли бомжа, то ли пиратского капитана с любовью к специям и деревянным предметам. В роли сердобольного медика выступала, как обычно, мадам Помфри. Она мудро воздерживалась от комментариев (чему Альбус втайне слегка завидовал – ему-то, похоже, отмолчаться не удастся), прикладывая ледяные компрессы к синякам и ссадинам присутствующих и осматривая на предмет прочих травм. Иногда доставалось тем, кто в лечении не нуждался – например, самому профессору Дамблдору. Или сэру Николасу. Призрак галантно кланялся. Мадам Помфри смущенно краснела. Дамблдор пребывал в растерянности. Беспомощно взглянув на профессора Снегга, директор обнаружил, что мастер зелий был, по обыкновению, в черном. Это успокаивало. Хоть что-то не меняется. Однако присмотревшись, Альбус понял, что что-то не так. Северус был каким-то странным. Лицо его, как обычно, ничего не выражало, но что-то было в общем облике профессора, что не вязалось с его обычным ледяным равнодушием с примесью чувства собственного превосходства и легким презрением ко всем живым существам. Что-то, совершенно неподходящее ни профессору зелий, ни самой ситуации… Ладно, с этим можно разобраться позже. - Что ж, эм-м-м… Ситуация, конечно, весьма и весьма противоречивая, - в попытке выразить хоть какую-то мысль начал директор. - Противоречивая?! – взревела профессор МакГонагалл так, что у находившегося в ее объятиях Квиррелла заложило уши. – Это вопиющий прецедент! Дикость и варварство! Неслыханно! Никогда за всю историю школы… - Позвольте, дорогая профессор МакГонагалл, но на преподавателей нападали очень часто. Помнится, году так в тысяча шестьсот восемьдесят седьмом профессора истории сожгли на костре! Мы с Толстым Монахом своими глазами видели, вот как вас сейчас. Такой был ажиотаж, знаете ли-с… - Замолчите, сэр Николас! Уж от вас я точно такого не ожидала! Как вам не стыдно? В вашем возрасте! Неслыханно! Невозможно! - Право же, успокойтесь, Минерва, - взмолился Дамблдор, у которого от звучного голоса коллеги неумолимо начиналась мигрень, - Давайте для начала разберемся в ситуации. Пока декан Гриффиндора захлебывалась возмущением, директор воспользовался паузой и взял допрос в свои руки. - Итак, что конкретно произошло в коридоре третьего этажа? Быстро, не давая Минерве МакГонагалл перейти на ультразвук в стремлении выразить негодование ситуацией, декан Слизерина передал Альбусу свиток пергамента: - Отчет о произошедшем, сэр. Ознакомьтесь. Нахмурившись, Дамблдор развернул свиток. Интуиция подсказывала, что ничего хорошего он там не увидит. Тишина в кабинете нарушалась только возмущенным дыханием МакГонагалл, шелестом призрачной головы о жабо и шуршанием чесночной шелухи, мерно опадавшей с капитана Воробья. Ознакомившись с отчетом, Дамблдор решил разобраться с каждым подозреваемым по очереди. - Кхм… сэр Николас? - Да, господин директор? - Здесь указано, что вы преследовали профессора Квиррелла, загоняя его в коридор третьего этажа. Это правда? - Точно так-с, господин директор. - Б-б-б-безостан-н-новочно! – пропищал профессор Квиррелл. Присутствующие уставились на жертву привиденческого преследования. Почти Безголовый Ник угрожающе тряхнул прозрачной чумазой шевелюрой. Почти отрубленная голова с тихим чавкающим звуком сделала свое черное дело. Профессор Квиррелл застонал и попытался лишиться чувств. - Зачем вы это делали, сэр Николас? - Я, сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, всегда готов прийти на помощь юным друзьям в час, когда в святая святых магического мира, в нашей школе, бродит само зло, угрожая ученикам, преподавателям и привидениям… - Привидениям?! Угрожая привидениям?!– возопила профессор МакГонагалл. «Само зло» бездыханно висело на локте декана Гриффиндора и жалобно стонало. Взмахом ладони директор остановил начинающуюся дискуссию. - Я не могу повлиять на вас, сэр Николас, поскольку вы не являетесь ни учеником, ни преподавателем, но я разочарован вашим поступком. Я обязательно выскажусь о вашем поведении на следующем собрании привидений школы, - сообщил Альбус призраку, грозно глядя на него поверх очков-половинок. Почти Безголовому Нику хватило такта пристыженно опустить взор. - Далее. Как, во имя Мерлина, в коридоре третьего этажа оказалась гильотина? Близнецы Уизли синхронно подняли руки. Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон деликатно улыбнулся. «Лучше не спрашивай», - твердило подсознание Альбусу. - Слава Годрику, что она заржавела настолько, что не сработала! Бедный профессор Квиррелл едва не лишился головы! – возмутилась Минерва. - А я еще в тысяча четыреста девяносто втором говорил, что она ржавая, дорогая профессор МакГонагалл! А палач все «Нет, нет, все нормально будет, я что, в первый раз что ли?» Вот и верь им после этого… Почти Безголовый Ник сокрушенно вздохнул, размяв призрачную шею. Едва пришедший в себя Квиррелл обреченно всхлипнул и опять повис на железном локте декана Гриффиндора. У профессора Дамблдора нервно задергался глаз. Раздраженно потерев веки, директор продолжил допрос: - Так, с гильотиной ясно… кто устроил взрыв? А, ну здесь понятно, это был мистер Финниган… Симус Финниган счастливо улыбался, его слегка расфокусированный взгляд блуждал по кабинету. - Этот юный пиромант умудрился раздобыть порох, директор, - не без удовольствия отметил профессор Снегг. - Откуда у мистера Финнигана порох? Все молчали. Капитан Воробей принял максимально независимый вид. Дамблдор вздохнул. Некоторые вещи были слишком очевидными. - Что ж… к счастью, никто не пострадал. - Сэр Николас любезно принял весь огонь на себя, - вновь отметил Северус до безобразия удовлетворенным тоном. Мысленно обещая исследовать механизм воздействия магловских взрывчатых веществ на призрачный организм, Дамблдор приступил к наиболее интригующей части отчета о произошедшем: - Кто мне объяснит, для чего в столь экстравагантном мероприятии вам понадобилась сушеная петрушка? - Бабушка всегда говорила, что это верное средство от всякой нечисти, - слабым голосом поведал Невилл. - У профессора Квиррелла, как выяснилось, очень сильная аллергия на душистые специи, - поведала мадам Помфри. – Дети начали швырять в профессора петрушку, отчего у него начался насморк… - Б-б-б-безостан-н-новочно! – вновь пропищал полуживой Квиррелл, отчаянно пытаясь вскарабкаться по подолу профессора МакГонагалл. Раздраженно закатив глаза, капитан Воробей засунул руки в карманы школьных брюк. Что-то нащупал. Нахмурился. Затем коварно улыбнулся. - Я настаиваю, профессор Дамблдор, на максимально суровом наказании для этих малолетних варваров! Совершенно немыслимый поступок! И это факультет Гриффиндора! Собраться толпой и напасть на одного! И на кого! На преподавателя! История школы никогда не знала большего позора! Судорожно пытаясь найти наилучший выход из сложившейся ситуации, Дамблдор позволил профессору МакГонагалл отчитывать студентов. Из всей толпы провинившихся, впрочем, ее слова действовали разве что на юную мисс Грейнджер и мистера Долгопупса. - …минимум месяц отработок каждый! Я лично прослежу за исполнением… Альбус встал, прохаживаясь вдоль стены, в надежде, что от физической нагрузки в измученной мигренью голове прояснится. Однако вскоре директор Хогвартса обнаружил, что две минуты скандинавской ходьбы по кабинету под насмешливый взгляд Северуса и вопли Минервы не способствуют принятию взвешенных решений. - …я напишу вашим родителям и проинформирую их о вашем безответственном, неслыханном поведении… - АПЧХИ! Дамблдор замер. МакГонагалл замолчала. Все уставились на Квиррелла, который, судорожно набирая воздух, собирался, кажется, исторгнуть из своего несчастного организма все, что только можно. - Профессор Квиррелл, что слу… - АПЧХИ! АПЧХИ! АПЧХИ! - Что происходит? Профессор Квиррелл? – забеспокоился Дамблдор. - Кажется, это аллергическая реакция, - светски заметил Северус. Тишина. - А он не заикается, когда чихает. И голос другой… Разве не странно? – с искренним любопытством спросил капитан Воробей, задумчиво разглядывая профессора Квиррелла и вытирая ладони о брюки. От зверской расправы Минервы МакГонагалл Джека спасло только то, что несчастный Квиррелл, зачихавшись, ударился головой о свисавшую с потолка астролябию и завалился аккурат на декана Гриффиндора. - Никто не заикается, когда чихает, мистер Поттер, - ехидно ответил Северус Снегг. - Как знать, как знать… Я вот не уверен… - В чем лично я не уверен, мистер Поттер, так это в вашей адекватности. - Моя адекватность испытывает по отношению к вам те же самые чувства, профессор. - Минус десять очков… - Северус, погодите, - вмешался Альбус. – Давайте разберемся с ситуацией. Объясните, мистер Поттер, почему вы решили, что профессор Квиррелл – вампир? - А что, разве не так? - Мистер Поттер, вопросы сейчас задаю я. - Сушеная петрушка подействовала. Значит, он нечисть. - Это значит, что у него аллергия на сушеную петрушку. - Нельзя утверждать наверняка. - Можно. - Нельзя. - Можно. - Нельзя. - Можно. - Нель… Жестом остановив пиратского капитана, Дамблдор вздохнул. Эту битву ему не выиграть. Придется действовать по-другому. - Итак. Ситуация, которая произошла, совершенно неприемлема и требует подробного анализа. Я лично разберусь в случившемся. Профессор МакГонагалл, поручаю вам назначить отработки каждому из собравшихся и проинформировать родителей об инциденте. И помогите, пожалуйста, отвести профессора Квиррелла в больничное крыло. Минерва кивнула и, кинув на юных борцов с вампирами суровый взор, вместе с мадам Помфри подхватила несостоявшуюся жертву инквизиции и вышла из кабинета. - Вы тоже можете идти, - устало сообщил гриффиндорцам и Почти Безголовому Нику директор. Когда в кабинете остался только декан Слизерина, Дамблдор спросил: - Что скажете, Северус? - С каких пор вас интересует мое мнение? – равнодушно ответил зельевар. - Я очень ценю ваше мнение, дорогой коллега. Скептически усмехнувшись, Снегг пожал плечами. - Мне кажется, что преподаватель по Защите от темных искусств, который не сумел отбиться от пары малолетних студентов и привидения, - это крайне хрено… - Северус, - взмолился директор. - …крайне некомпетентный преподаватель. С этим утверждением спорить Альбус не стал. … Поздней ночью, маясь от бессонницы, Дамблдор не без ехидства подумал, что если его теория была верна, то у Тома Реддла сегодня был весьма и весьма презанятный вечер.