Бриллианты на снегу

Мэтт был легким. Слишком легким. Невольно, вспомнился мультфильм «Могила Светлячков», и бедняжка Сэцуко. Я хорошо помнил этот мультфильм. Жуткий, наводящий ужас. Он был как перо, хотя….чего я удивляюсь – я шкаф, (ага, из белого дерева), а он хрупкий восемнадцатилетний подросток…От него приятно пахнет, должен отметить. Обожаю этот запах кокоса, а он им пропитан как коктейль пинаколада с мартини. Интересно он такой же на вкус?... Так, Лаатвала, чет тебя не туда понесло… – Эй… – Что? – Ты что–то притих. – Я думал, что ты наоборот радуешься, что я заткнулся. – С чего мне так думать? – Ну, начать с того, что я, по идее, твой злейший враг. – Хорош враг, раз я даже не знаю твоего имени. – Хех, ладно скажу. Но не проболтайся. Мое имя это только между тобой и мной, усек? – Так точно! – Он шуточно отдал честь. – Прям, как Киара, – Усмехнувшись, посадил его на мягкое сидение. – Кто? – Мэтт, не позорься, Короля Льва не смотрел? – Я не смотрел мультиков, почти никогда. – Ладно, будем исправлять. – Ты так и не сказал, как тебя зовут. – Психей. – Как-как? – Психей. – Уау, да ты… – Да, да, да, оправдываю свое имя. Сев за штурвал вертолета, я вновь перехватил его руки: – Не снимай повязки, пока я не разрешу. И да… Водрузив на его нос мои солнцезащитные очки, произнес: – Будешь усердно притворяться слепым. Ну, так, чисто для прикрытия. Подняв вертолет марки tornado в воздух, я явственно услышал его бормотание. Вслушиваясь, я смог различить: – Психей… Психей…. Псих… Нет, он обидится… Психо… Нет…Псай… Нет, он же не кореец… Шумно вздохнув, я сказал, достаточно громко, чтобы он услышал меня: – Не сокращай мое имя! И попрошу тебя называть меня по имени, только когда мы наедине! – Из твоих уст это звучит очень пошло! – Крикнул Мэтью в ответ, силясь перекричать грохот лопастей вертолета. – Ты в неприкосновенности рядом со мной! Я же не маньяк! Тот лишь засмеялся…. Через пару минут, когда я уже летел над южной магистралью, Мэтт подал голос вновь: – Психей? – Да? – А у тебя дома, ну.… Не будут против меня? – Я живу отдельно от всех, моя квартирка пуста, ну, разве что Энжи может поцарапать… – Кто такая Энжи? – Моя кошка. – Ух ты! У тебя есть кошка? Это здорово… А я вот, не завел себе питомца…. – Не переживай, мой дом – твой дом. Пока мы не добьем эту дрянь – Киллбейна. – А потом? – У него в голосе скользнули нотки надежды и грусти. – Нууу, если приживешься, оставайся… Мне не жалко места. Надеюсь, что мой дом перестанет быть таким безжизненным… Миллер сначала замолчал, но потом произнес улыбнувшись: – Расскажешь, что за медальон ты заказал? – Даже не буду спрашивать, как ты узнал о медальоне. Ну, это чисто символическая для меня вещь, в нем фото моей семьи. – Жены и детей? – Я же тебе сказал, что живу один. Смысл бы мне скрываться и бегать, будь у меня жена и ребенок? – То есть? А кто тогда? – Мама, Отец, братья и сестра, чувак. – Вау…ты…покажешь? – В его голосе сочилось столько надежды, как у ребенка перед Рождеством. – Будет время, сам стащишь, зная твой темперамент. О, и пока не забыл. Так, давай договоримся, пока ты у меня, ты будешь считаться погибшим в авиакатастрофе. Ок? – Ок, а зачем? – Кинзи вчера смогла подслушать, как Киллбейн упомянул про взрыв самолета. И номер рейса был твой. Мэтт, аж как струна напрягся, стоит только дернуть, зазвенит. Мне не понравилось это его состояние: – Не бойся, мы объяснили все аэропорту и уплатили за самолет, пассажиров высадили, и это счастье, что тебя мои поймали. Плохо, что избили и связали. А вообще, они это сделали, без моего ведома. – Честно? – Честно–честно. – То есть… Ты вообще не знал? – Да, мне позвонили после твоей поимки, примчался буквально за полчаса. – Из–за меня? Я засмеялся – так искренне и мило звучал Миллер в этот момент. – Да, из–за тебя. Я же пообещал тебе, что тебя не тронут. – Благородство тебя красит, но ты все еще козел. – С чего бы? Я же пришел тебя спасти! – Я гордо взметнул подбородок, хоть он этого и не увидит. Мэтт хмыкнул: – А кто ты, по году рождения? – Я родился в 88–м, это год дракона. – Именно поэтому на крышке медальона у тебя дракон? – Не совсем. Герб нашей семьи – Дракон. А так как совпали год рождения и герб, я метаться не стал, так что все элементарно Ватсон. – Ясно… Так это что ж получается, я должен был выдолбить хряка? – Чего? – Я неволею захихикал. – Я родился в 1995–ом. А это год кабана. Тут я заржал в голос: – Piggy–Piggy! Тот засмеялся и даже расслабленно откинулся на спинку мягкого сидения. Так- то лучше. Тот вдруг произнес: – Психей? – М? – Ты оказывается, ну…. Другой… Ты лучше, чем Лорен и… Киллбейн. – Это так банально, что аж тошнит, но поясни-ка мне вот что, товарищ, почему, при каждом упоминании имени Киллбейна, ты дергаешься так, как, будто я тебя током по заднице бью? – Я не дергаюсь! – Да только что дернулся! – Да не дергаюсь я! – Так ты скажешь, почему ты так боишься Киллбейна? Только давай, не отмазывайся. – Я не могу рассказать… – Лааадно… О, почти на месте. *** – Дом, милый дом – Босс мягко снял с меня повязку и пропустил внутрь. Сначала у меня даже заслезились глаза от яркого света. Но когда я чуть привык, оказалось что у него довольно мило. Пройдя чуть дальше по коридору, я увидел уголок гостиной и кухню. Ух, ты как тут уютно! Все такое светлое и милое! У стены две двери, интересно куда? – Ой! – Мне в ноги кинулся комок серо–белой шерсти… – Знакомся, Энжи! Босс… То есть Психей, расслабленно потянулся, швырнув свой рюкзак в кресло и разуваясь. Посмотрев на меня своими пронзительными глазами, он хмыкнул: – Разувайся парень. Я тут хреначу полы каждый день, в обуви не пущу. Я вздрогнул, поняв, что засмотрелся и стал послушно стягивать кеды. Тот, насвистывая, повесил ключи в ключницу и протянул: – Тебе тапки нужны? Или пофигу? Неуверенно протянул: – Мне лучше без тапочек… Психей кивнул, ставя нашу обувь на подставу и проходя дальше в зал. Я про себя отметил его идеально белые носки. Обычно парни предпочитают черные – грязь менее заметна. Хотя вся его хата была в светлых тонах. Я неуверенно двинулся вглубь роскошных апартаментов. Энжи крутилась у ног, мурлыча. Когда я зашел глубже в зал, то увидел широченную плазму, белый велюровый диван и классный коврик. Пушистый такой, и тоже белый. Тут попахивало минимализмом – один диван, угловой, плазма на столике, широкая, повторюсь. Просто огромная – наверняка около 105 дюймов, домашний кинотеатр. Тонкие но очень дорогие колонки, и все это дело у стены, углом к дивану. Сам экран стоит на стеклянном столике, внутри «кармана» стоит приставка Playstation 4. там же в коробке лежат и геймпады. А еще небольшая коробка с очками для просмотра 3D. На полу расположился уютненько X–box 360 ну и kinect для этого дела, и рядом лежало где–то 5 контроллеров для Sony, вместе с самой приставкой. Видимо он любит игры. Может, удастся уломать его сыграть в CS:GO или еще что нибудь типа того. А еще был неподалеку DVD player, на второй полочке, ближе по высоте к монитору телевизора, а поверх него, боже! какой динозавр! Лежал видик! Божечки мои, я его только в глубоком детстве видел! Какая прелесть! О, и кассеты тоже есть! Восторг через край, я уже давным–давно ни у кого не видел подобного, да еще в таком превосходном состоянии. Перед диваном стоял стеклянный кофейный столик в две полочки. Верхняя, была накрыта небольшой скатертью, и на ней лежал только пульт для телевизора. На нижней полке лежали пульты для DVD и видика, и еще один, видимо для регулировки освещения в комнате, или кондиционера, коробки с батарейками для геймпадов и контроллеров, по мелочи для ухода за плазмой, уау, даже набор хрустальных стаканов, их еще стопками называют. Стоп, рулон бумажных полотенец? Как бы я не уговаривал себя, что они, на случай, если что прольется, или как салфетки после еды, в голову лезли пошлые мысли, а воображение рисовало Главу Святых полуобнаженного, ласкающего себя под пошлые стоны порно актрис. Хотя, я вообще сомневался, что он этим занимается. Ведь вокруг него толпы фанаток, что ему стоит, найти себе одну со смазливой мордашкой и упругой задницей, и затащить в постель? От одной мысли об этом, по спине прошелся неприятный холодок. Я так и не смог объяснить это неприятное чувство. Вообще, вся белизна мягко перетекала в нежно–нежно бежевый цвет стен, и все это добивалось не яркой подсветкой, создавая приятный расслабляющий эффект пространства, но не раздражающий сетчатку ярким светом. Психей что–то делал на кухне, предоставив мне осмотреться: – Погуляй, осмотрись. Все же, тебе жить тут последующие месяцы. Я вздрогнул, представив, что случится с моими ребятами, особенно с новенькими. Нет, они не распадутся, Анжела присмотрит за ними. Но все-таки, неуютно. Не найдя сил, я просто сел на ковер, оперевшись спиной на диван, и включил телевизор, выбирая канал с мультфильмами. Смотреть новости я просто не хотел, да и сейчас как раз начинались сериалы для домохозяек. Я с удивлением подметил, что сейчас только без пятнадцати семь. Кошка Святого, улеглась рядом, громко мурлыча. Я машинально гладил мягкую шерстку и упоенно слушал мурлыканье, успокаиваясь. Впав в такую нирвану, я наверно сидел очень долго. Должно быть, прошел час, а то и больше. А я даже не заметил, как он поставил около меня чашку с чаем. И Психей решил обратить на себя внимание весьма экзотичным способом – неожиданно ухо опалило дыхание: – Я тут уже минут 10 жду, пока ваше высочество соизволит обратить внимание на меня! Я вздрогнул и резко обернулся. Ох, и зря я это сделал! В порыве я натолкнулся половиной лица на него. Причем, так что губы, к счастью! едва не коснулись его собственных. Будучи в шоке, я замер. Боже, пусть он расценит это правильно! Тот ухмыльнулся, не отодвигаясь: – Я знаю, что я – шикарен, но не стоит так это показывать! Его мягкие губы задевали кожу, пока он говорил. Я густо покраснел, но он произнес слегка отодвинувшись: – Ладно, не красней. В следующий раз просто не стоит мне так делать. Удивительно, как всего одна фраза способна успокоить. Я заметил, что он переоделся. Это абсолютно не привычно! Теперь, мне открыта большая часть его тела. Широкие плечи, руки, пол груди открытые моему взору вырезом майки, даже ступни. Оказывается это не грим лица, он весь белый. Не думаю, что ради имиджа, человек бы покрыл свою кожу белой краской. Ради интереса, я залез на диван, и, плевав уже на все, умостился на его бедрах. Он отвлеченно смотрел мультфильм «суперкрошки» не обращая внимания на мои выходки. Одна рука закинута за голову, вторая покоится на животе, левая нога слегка подогнута, в целом поза выражающая спокойствие и расслабленность. Я жадно разглядывал его лицо, впервые я видел его НАСТОЛЬКО близко. Небольшая щетина, довольно густые брови, высокий лоб и красивые глаза в обрамлении белых ресниц. Я прежде не видел альбиносов, а тут один совсем рядом. Я разглядывал его так и эдак. И тут заметил то, что напрягло сначала – он смыл макияж. Сначала я затормозил, а потом аккуратно повернул его лицо к себе. Бархатная кожа его лица совершенно не вязалась с его образом брутального мачо всея Стиллпорта, да и Стиллуотера тоже. Его голубые глаза буквально насквозь пронзили меня. Он улыбнулся: –Ты можешь гордиться собой. Ты первый увидел меня без макияжа. Не привычно, да? Активно закивал, заерзав на нем, а он рассмеялся: –Хорош! Щекотно! Я, смеясь, увлеченно забегал руками по груди и животу, щекоча его, наслаждаясь такой открытостью прежде почти всегда холодного человека. Он смеялся, а когда я немного остановился, ухмыльнулся, перехватив мои руки: – Слыш, я ведь и отомстить могу! Кстати, вот краснел пару минут назад, а теперь таки, уселся у меня на пузе. Захихикав я сдул челку с носа: – Ты так забавно разговариваешь. Босс Святых с улыбкой закатил глаза: – Давай, ляпни нечто тривиальное, типа «А ты отличаешься» или «я не думал что ты такой» или че там еще любят говорить. Улыбнулся: – Ты и правда отличаешься от того которым я тебя знаю. Я ведь не знал тебя по–настоящему. Тот, хихикая, закатил глаза: – Аааа остановите этот поток банальщины! Надув губки но, все еще улыбаясь, ударил его подушкой, а тот захихикал, сдувая с носа перья: –Э, аккуратнее с подушками. Кстати, не хочешь в душ пойти? Один! Увидев мою реакцию, он тут же поднял руки ладонями вверх: – Один Мэтт. Я с тобой не попрусь – я только что оттуда. Расслабленно выдохнув, я встал: – Да, не помешает. Подняв чашку с пола, я в пару глотков выпил чай с лимоном. –М… Откуда ты знаешь, что мне нравится чай с лимоном? Я обернулся к нему с вопросом в глазах. Тот пожал плечами: – Я не знал. Я сам люблю чай с лимоном. Поэтому, когда не услышал ответ на вопрос, который я видимо стенам задал, то сделал как себе. Я покраснел от стыда: –Прости, я задумался… Вкусно вышло, но ты его пересластил. Тот неопределенно отвел взгляд к полу, не отворачивая или опуская головы, и забавно вздергивая брови, в театрально–виноватом выражении своего лица: –Упс… Пардон. Я – сластена, поэтому чай люблю очень сладкий. Я невольно заулыбался – моя теория подтвердилась. –Ладна, пошли, покажу тебе душевую. И пару вещей еще надобно тебе выдать. Я заметил свои чемоданы и еще несколько каких–то коробок у стены прихожей: – Погоди…откуда ты… – Я же сказал, мы упредили вылет. И твои шмотки забрали из аэропорта еще вчера. Кстати, в коробках твой комп и винчи. Кинзи конечно попробовала их взломать, но ясен пень, не смогла. Молодец она конечно, но временами бесит. В общем, твои данные целы и комп тоже. Я невольно вновь улыбнулся: он казался таким странным и таким смешным одновременно. Но наши вкусы совпадали. Я тоже не любил Кенсингтон. Я распаковал чемоданы и достал свертки с бельем. Заметив мою вороватость, Глава Святых хихикнул: – Ты че, трусы там нычишь? Давай, бери любые, хоть с сердечками и шуруй в ванную. Я покраснел и, вспылив, выплюнул: – Это личное! Тот, хмыкнув, поднял руки: – Оставлю тебя с трусами наедине. Я покраснел гуще, чувствуя, как поднимается волна. В порыве гнева, ему в лицо прилетели мои боксеры. Тот, ухмыльнувшись, снял их и произнес: – Спасибо конечно, чудесное белье, но они мне будут маловаты. Я фыркнул: – Да ну? И чему там будет тесно? Глаза святого загорелись недобрым огоньком: – А ты проверить хочешь? С чего начнем, с моего зада или тебе спереди интересней? Его руки легли на пояс его джинс. А вот сейчас я немного перетрухал и одновременно густо покраснел: – Не сто́ит… Тот фыркнул: –То–то же. Нечего тут трусами от меня отмахиваться, я, все–таки, разумен, попросить можно. И ваще… – он повертел мое нижнее белье в руках, и развел большими пальцами, проверяя на себе размер – ты че реально такой худой? Я невольно замер – тон у него был не язвительный, а обеспокоенный, хоть он и маскировал это. Неуверенно произнес: – Ну, я вроде и так не особо большой. Фыркнув, тот произнес: – Откормим. Будешь кругленький и румяненький. Рассмеялся и произнес, доставая пенал с предметами личной гигиены, все еще хихикая: – Как скажешь! *** Душ! Как долго я хотел принять душ! Теплая вода приятно омывала уставшее и ноющее тело. Он и тут все обставил белыми вещами. Но ванная у него О–го–го скажу я вам! У него тут есть джакузи и Душевая кабинка. Я предпочел понежиться в джакузи. Да…мой дом был совсем скромным по сравнению с размахом его личной квартиры. Но что удивляло, так это перфекционизм! У Психея, везде был идеальный порядок. Стекла чистые, пол мытый, без разводов, и мебель тоже чистая и ухоженная. Он в целом как то уж больно много этому уделял внимания. Но что меня порадовало – так это вид из окна. Да, 31 этаж высотки это нечто! Весь город до окраин видно! Однако, я даже не знаю, где буду спать. Я же так и не осмотрел его квартиру. Хотелось бы личную кровать, так как спать с ним в одной пусть и большой кровати было бы странно… Я лежал намывая тело в воде, уделяя внимания всем зонам… Кроме спины. Думаю, он ведь не обидится, если я возьму его щетку на длинной рукоятке, что бы спинку потереть?... Хорошо–то как! Смыть с себя все, грязь, кровь, потереть уставшие мышцы и вообще отмыться… Я еще долго плескался в джакузи, пока не услышал деликатный стук: – Слышь, русалочка, дверь открой, я, кажется, забыл в ванной свои штаны… Я огляделся и заметил искомый предмет на подоконнике. Кивнув скорее себе, я вынырнул из воды, и открыл тому дверь. Парень аккуратно отодвинул меня за плечи и подошел забрать свою вещь: – Смотрю, ты тут заплыв устроил. Утю дать? Откровенно веселясь, тот глянул на меня, бегло, но жадно осмотрев меня нагого. Я фыркнул, снова забираясь в воду: – Нет спасибо. Если хочешь, можешь сам ею прикинуться. – Не, я в воде похож на утопца. Я фыркнул, оглядывая его: – Тогда уж на полуденницу, если уж на то пошло. – Я че, похож на бабу которую кинули перед свадьбой? И ты ж видел у них язык торчит во, – Тот высунул язык корча мне рожу. Засмеявшись, я плеснул на него водой, но не попал. Тот хихикнул: – Э, пол не заливай. Кстати, дай ка гляну, не поставили ли они тебе еще синяков. А то ты видел, что они организовали с твоей мордашкой. Я кивнул, но немного робко. Тот вытер лужицу на полу, и, отжав в ведро тряпку, произнес задумчиво: – Надо будет им по шее надавать. Интриганты херовы. Кто просил их, тебя ловить… Я же дал обещание, а в итоге ты наверняка меня теперь боишься и считаешь лгуном. – Я не считаю тебя лгуном… да, я испугался, но… Ты же в итоге спас меня. Тот через силу, вымученно улыбнулся: – Ага, аки принцессу из заточения. Ладушки, садись на выемку, ща мы тебе спинку натрем бальзамом. Я тихо фыркнул, садясь рядом с краем. Тот улыбнулся, и, подойдя, что-то снял с полки, и прикоснулся к моим плечам. Сначала я тихо пискнул – это что–то было холодным, но потом стало приятно и тепло. Тот буркнул, растирая мне плечи: – Аккуратисты, мать их за ногу… Понаставили тебе синяков. Сейчас я тебе спину натру, как отмоешься, позовешь – перебинтую. А то вот… – его ладонь еле–еле прошлась по моим лопаткам и то место обожгла саднящая боль – они тебе тут ободрали спину. Ты упал, когда они тебя поймали? Я задумчиво ответил: – Не помню. Меня оглушили, а потом запихали в вертолет. Тот что-то проворчал, и я буквально кожей чувствовал, что он хмурится. Пока он массировал мне спину и плечи, втирая не то мазь, не то какую–то настойку, я сидел тихо. Мужчина хмыкнул: –Ты не утоп часом? Хихикнув, я откликнулся: – Даже не надейся. Сам меня в квартиру привел. Тот усмехнулся, продолжая массировать мне спину: – Мы его, понимаешь, на помойке нашли, помыли, почистили, а он нам вигвамы рисует. – Чего чего? – Да эт фраза из старого мультика. «Трое из Простоквашино» называется, – Отозвался святой, спускаясь к лопаткам и пояснице. – Никогда не слышал… Четно признался я, немного откидывая голову. Тот ухмыльнулся: – Ты и не мог о нем слышать. Ты ведь теперь знаешь, что родом я из Эстонии. Эстония была в составе Советского Союза. И родился я в 1988 году. А Союз распался в 1991 году. Но мультики остались. Фраза в мозг въелась. Есть еще парочка, которые мне прям запомнились. – Например? – Я млел под умелыми руками и тихо постанывал. Тот улыбнулся, массируя мою задеревеневшую «компьютерную спину». – Неее, здесь грозы совсем не слышно, а потому бояться не интересно. Я лучше пойду наверх и буду бояться на чердаке! – Сказал тот, подражая писклявому голосу – Вот такая, например. Или еще вот: Там тебя ждут одни неприятности! Как же туда не ходить, если они меня ждут. Захихикав, я откинулся ему в руки. Психей усмехнулся: – Аккуратней, майка новая… Давай, смывайся, а я пока за бинтами схожу. Святой потрепал меня по макушке, выходя, и не забыв захватить свои брюки. Улыбнувшись, я с головой окунулся. *** Вынырнув, я спустил воду в джакузи и достал полотенце, которое он мне выделил. Махровое, мягкое. И пахнет каким-то очень нежным ополаскивателем. Любит он приятные запахи, про себя отметил я. Встав перед зеркалом и положив руки на ободок раковины, я критично осмотрел себя. Да, он прав, лицо у меня оставляет желать ужина. На носу уже багровеет синяк и ссадина, возле виска подтек, на подбородке еще одна ссадина. Вздохнув, я достал мазь из своего пенала и принялся, шипя, обрабатывать свое лицо. Ранки неприятно щипало. Он оставил мне, когда уходил белый халат, видимо один из своих. А вещи мои, когда он закинул в корзину с бельем. Видимо постирать решил. Но увидев, в какой грязи, моя куртка и джинсы, я внутренне согласился с его желанием их отстирать. Надев халат и прихватив вещи я вывалился из душного помещения в гостиную… Когда я вышел из ванной, не забыв убрать за собой, в комнатах пахло чем-то вкусным, а сам Психей обнаружился в гостиной. Мужчина сидел на диване и разбирал аптечку. Судя по ведерку рядом, выкидывал просроченные лекарства. Сев рядом я заглянул в аптечку. Святой что-то бормотал себе под нос, перебирая кучу баночек, блистеры с таблетками, перекладывая капли и прочее. И зачем ему так много разных лекарств. Видимо мой вопрос отразился на моем лице и мужчина, усмехнувшись, произнес: – Это от головы, а это от задницы. Я покупаю по рецептам заранее. А некоторые выписывают мне знакомый фармацевт. Просто временами мне так лень идти за ними, а некоторые нужно ждать неделю. Поэтому все с собой, так сказать… Блин, но в аптеку все равно идти придется. Бинты то нужны. Этого, – Он подкинул на ладони одну упаковку. – Явно маловато будет. Я лишь сконфуженно улыбнулся, потерев плечо. Тот произнес усмехаясь: – На спину сделаем на ночь компресс, а утречком глянем. Ибо может появиться сильный отек и нагноение. Ты не чувствуешь зуд, жжение, боль? Покачав головой, я сел по-турецки, плотнее кутаясь в его халат: – Нет, к счастью ничего такого. Побаливает после ванны, щиплет… – Ну, это нормально, – отмахнулся Психей. Тот вдруг встав, произнес: - Погодь… Оказалось, он ушел на кухню. Из окна в комнату струился оранжевый закатный свет, солнце медленно, но верно исчезало за горизонтом. Вечер. Но именно сегодня я чувствовал себя хорошо и спокойно. Да, его дом создавал ощущение защищенности и уюта, мне нравилось то, как он тут все обстроил, да и дома его поведение менялось. Выйдя с кухни, он произнес, вытирая руки полотенцем: - Так, браток, я пока сгоняю в лабаз за хавкой, в аптеку за бинтами и по мелочи и в бухломаркет, за очевидным. Ты ченить хочешь? Задумавшись, я пожал плечами: – Да, пожалуй, надо. Можешь купить энергетиков пару банок? А ну и чипсы. Кивнув, он отметил это в телефоне: – Говно вопрос, возьмем. А ты че, спать не намереваешься? – Я почти не реагирую на энергетики. Так что усну, если нужно. Психей погрозил мне пальцем обуваясь: – Ты смотри не увлекайся этим делом. Печень и почки они сажают о-го-го. – Ну ты же пьешь, а спиртное еще хуже. – Я дядя взрослый, травлюсь, чем хочу, - отозвался он, надевая солнцезащитные очки. – А ты, пока еще, ребятенок. Вот стукнет 21, тогда и травись, чем хочешь.