Мой поводырь

      На зимние праздники, когда дети разъезжались по домам, возвращаясь к своим семьям, Чарльз должен был чувствовать облегчение. Нет никаких уроков, домашних работ для проверки и незавершенных проектов. Но последние несколько недель ему было тяжело. Что-то не давало ему покоя. Чувство тревоги не покидало его разум. Мужчина сам не понимал откуда это взялось, от кого ему передалась подобная тоска. Рейвен раньше говорила, что нельзя много брать на себя:       «Расслабься, позволь себе немного отдохнуть» Ее голос прозвучал в его голове, но Чарльз лишь усмехнулся сам себе. Назвать свое состояние обычным переутомлением Ксавьеру было сложно. Легкий и едва слышимый стук в дверь заставил мужчину вынырнуть из раздумий. — Войдите. — Произнес он.       Первым делом его взору показалась тонкая трость — продолговатая вещица, которую используют незрячие люди. Будто получив пощечину, Чарльз поднялся с места, но тут уже услышал девичий голос: — Ох, не стоит.       Мужчина сел обратно в кресло, наблюдая за девушкой. Её шаги были такими осторожными и плавными, что ними можно было даже залюбоваться. Она подошла к столу и остановилась, когда услышала стук трости о мебель. Ксавьер все же поднялся и, обойдя свое рабочее место, подвинул стул ближе, чтобы Анна ненароком не оступилась и не упала. — Благодарю, — промолвила она тихо и присела напротив профессора. На столе у Чарльза были разбросаны документы, детские рисунки и пустые папки. Он собирался навести порядок, перед сеансом. — Я не вовремя? — поинтересовалась она, услышав возню Ксавьера с бумагами. Мужчина хотел найти свой блокнот и ручку среди всего беспорядка. — Нет, — ответил он, — все в норме. — Отыскав нужные вещи, Чарльз взглянул на девушку. — Сегодня ты уже себя нормально чувствуешь? Анна кивнула. Хоть она и не могла видеть, но взгляд её карих глаз был направлен на профессора. — Прекрасно, — заключил он. — Это наш первый сеанс, ты не должна откровенничать со мной или что-то в этом роде… — Я понимаю. — Произнесла она.       Девушка положила руки на колени. На ней было коричневое платье с длинными рукавами, легкая ткань которого четко обрамляла фигуру. Черные волосы вьющимся потоком струились по плечам. Глядя на неё, Чарльзу почему-то вспомнился один маленький мальчик, который не мог выйти днем на улицу из-за лучей солнца. По этой причине ребенок стал очень бледен, и Анна была близка к той белизне своим оттенком кожи.       Чарльз некоторое время всматривался в лицо гостьи, ища схожие черты, которые напоминали бы о его друге. Эрик предупреждал, что будет непросто найти общий язык с ней. — Тогда, — воодушевленно промолвил мужчина, — начнем. Казалось, у девушки не было никакого желания беседовать с ним. Она нервно перебирала шелковую оборку на юбке. — Как давно ты перестала видеть? Девушка иронично хмыкнула. — В три года. У меня были проблемы со зрением и до этого возраста. — Ответила она, — я едва могла разглядеть что-то перед собой. Мне виднелись лишь какие-то силуэты и яркий дневной свет. — Анна откашлялась, будто хотела отогнать тяжелые воспоминания, — но я не жалею об этом, ведь ничего не изменится, если начать проклинать свою жизнь, не так ли?       Чарльз наблюдал за её реакцией. Она хотела выглядеть сильной. Костяшки её пальцев побелели, когда его собеседница сжимала руки в кулаки. Он уверен, что девушка это делала неосознанно. Люди всегда хотят защитить себя от плохих воспоминаний. — Верно, — ответил мужчина, делая заметки в блокноте. — Мы не вольны выбирать, кем родиться. — Подытожил Ксавьер. — Ты видишь сны? Девушка улыбнулась уголком губ. Румянец на ее щеках стал ярче. — Да. — Это образы или что-то… другое? — замешкался Чарльз. Она облокотилась о спинку стула и опустила взгляд себе под ноги. — Это трудно объяснить. Понимаете, человеку, который никогда не мог узреть окружающий мир, тяжело что-то представить. — Хорошо, ты можешь привести пример одного из своих снов? Анна заправила прядь черных волос за ухо. — Несколько дней назад мне снился пляж. — Она сразу же улыбнулась. — Я не видела его, а просто… чувствовала. Шум прибоя, крики чаек, маленькие песчинки, попадающие на кожу, когда проводишь по песку рукой, тепло солнца…       Чарльзу впервые показалось, что он на секунду очутился в том самом сне. Голос Анны менялся по мере того, как она пыталась передать свои эмоции. В один момент он был тихим и неуверенным, а в другой — с нотками радости и волнения. — Это… необычно. — Заметил мужчина. — А что насчет цветов? Как, по твоему мнению, выглядит красный, можешь описать его? Девушка немного задумалась и нахмурилась, от чего между её темных бровей образовались морщинки. — Красный у меня ассоциируется с огнем. Думаю, представление о всех основных цветах навеяны мне разными слухами, книгами и песнями. Это уже будто стандартный набор слов. Если вы скажете «синий», я сразу же подумаю об океане и небе. — Ты абсолютно права. Ассоциативный ряд всегда мелькает в мыслях любого человека при упоминании какого-либо явления или предмета. — Подтвердил профессор. — Знаешь, у таких людей как ты очень хорошо развит слух, осязание и обоняние. Поэтому во сне ты можешь все прочувствовать до самой мелкой детали. — Он хотел бы заглянуть в её мысли, но опасался того, что напугает девушку. — Можешь дать мне руку?       Анной на секунду овладело сомнение, но затем она медленно протянула ладонь вперед. Чарльз взял ее в свою руку и прикрыл глаза. Не успев осуществить задуманное, он почувствовал, что девушка не хочет подобных экспериментов. Эрик говорил, что стоит быть аккуратным с ней:       «Анна знает о моих способностях, но мы редко видимся. Просто не смущай её, не говори с ней так, как ты умеешь» Чарльз с гордостью мог бы назвать племянницу друга смелым человеком, ведь она не побоялась приехать в эту школу. — Оставим это на следующий раз. — Чарльз ободряюще похлопал ее по тыльной стороне ладони, а затем отпустил её. Девушка сразу же расслабилась и облегченно выдохнула. — Простите, я не… — Все в порядке, Анна. — Промолвил профессор, ощущая неловкость из-за того, что впервые назвал её по имени. — Я все понимаю. Это место… оно другое. — И люди тоже. Чарльз, казалось, понял, что тревожило ее больше всего. — Верно. — Ответил он. — Ты не одна из нас, но Эрик доверился мне. Я пообещал, что помогу тебе. Все мутанты прошли через то, что проходишь ты. Надеюсь, через некоторое время у тебя сложится положительное мнение об этом месте. Девушка внимательно слушала профессора и смотрела прямо перед собой. — Я тоже на это надеюсь. — Промолвила она. — Эрик нашел меня, когда мне было десять. Тогда я жила в детдоме, но он забрал меня, чтобы показать мне мир. — Она усмехнулась. — Какая ирония, правда?       Чарльз не знал, что ответить. Когда-то он считал свою мутацию странной. Голоса в голове не замолкали. Они мешали ему спать, но когда удавалось заснуть, некоторые настойчивые «шумы» прорывались сквозь сон. Лишь со временем он научился контролировать свою силу. У Анны нет никаких отклонений в генах. Она — обычный человек, но мысли о том, что ее жизнь не полноценна не покидали девушку. — Тебе нужно время, —произнес Чарльз. — Многие так говорили, — сразу же ответила она. Мужчина начал понимать, что у нее непростой характер. Хотя дело может быть совсем в другом, но пока еще рано. Анна не готова впустить его в свою голову. — Но ты в необычном месте. — Ухмыльнулся он. — Догадываюсь, что тебе интересны кое-какие вещи… можешь спросить. Анна нервно облизнула губы. Поерзав на стуле, она склонила голову на бок. В какой-то момент Чарльз понял, что его взгляд постоянно блуждает от её переливающихся на свете прядей волос до тонкой шеи. — Вы… какая у вас способность? Профессор был удивлен, что Эрик не уведомил ее. — Полагаю, ты слышала о телепатии? — она утвердительно кивнула, — я могу общаться с людьми силой мысли, заставить их думать так, как мне того захочется. — Промолвил Чарльз, осторожничая с подбором слов, чтобы не взболтнуть лишнего и не напугать её. Девушка немного напряглась. — Вы читали мои мысли? — сразу же спросила она. Ксавьер улыбнулся. — Я предпочитаю делать это лишь с разрешения своего собеседника. Но бывали случаи, когда мне пришлось залезть в чужую голову. — Он пожал плечами, а потом вспомнил, что Анна вовсе не могла заметить этого жеста. Она глядела на него так, будто бы действительно могла видеть. — Хорошо. — Вздохнула девушка, удостоверившись, что ей ничего подобного не грозит. Голос её прозвучал тихо. — В моей школе много мутантов и у каждого свои специфические способности. Поверь, я не самый странный обладатель мутационного гена. Анна немного прищурилась и произнесла: — Но ведь я приехала в то время, когда учеников почти и нет. Вы думали, что я буду напугана, если окажусь в суетливой среде? — подметила она. — Да, но ты неплохо держишься. Хотя это только второй день… Анна не смогла сдержать улыбку. — Вместо того, чтобы пойти в обычную школу, я должна жить здесь. Понимаю, меня никто не обязывал, но Эрик, — вспомнив о нем, девушка на секунду заколебалась, — он умеет убеждать людей. — Да, он может быть таким… временами. — Ответил Ксавьер. — Могу заверить тебя, что это место лучше, чем «обычная школа». Девушка хмыкнула. — Переезд в огромный дом, где твоими соседями являются одаренные дети, — проговорила она, — это самое странное, что случалось за все мои восемнадцать лет. Я не сильно верю в то, что вы сможете избавить меня от кошмаров и вылечить слепоту, но мне по душе здешний свежий воздух. Думаю, он пойдет мне на пользу. Чарльз и не сомневался, что Анна скептически отнесется к нему. Была б его воля, он бы прямо сейчас раскрыл ей возможности своих способностей. — Завтра я освобожусь немного раньше. Хочу показать тебе кое-что. — Задумчиво произнес Чарльз. Какой бы сильной она не хотела казаться перед другими людьми, мужчина видел то, что она скрывает.