Мой поводырь

      Она стояла спиной к нему.       Руки в перчатках сжимали перила, припорошенные снегом. Расстегивая пальто, Анна не думала, что ей будет холодно. Светло-оранжевый шарф скрывал вьющиеся локоны темных волос, а клубившийся в ледяном воздухе пар, облаками выплывал при каждом её выдохе.       Пытаясь согреть свои руки, Чарльз потер ладони, заставляя горячую кровь нагнать тепло. Он выбрал задний двор, зная, что там в это время не должно быть людей. Это могло бы все испортить. Анна уже ждала его. Увидев её фигуру, Ксавьер ускорил шаг.       Еще неиспорченный, нетронутый, гладкий, блестящий снег, словно усыпанный мелкими бриллиантами, сверкал при дневном свете. Тишина была такой громкой, что, казалось, будто люди исчезли с лица земли. Девушка обернулась, услышав хруст снега под ногами профессора. Её щеки и кончик носа уже начали краснеть от мороза. Создавалось впечатление, что она была обычной, могла видеть, ибо Чарльз на какой-то момент заметил её уверенный и упрямый взгляд, направленный именно на него, но в следующий момент Анна снова глядела прямо перед собой. — Доброе утро! — мужчина хотел бы, чтобы его голос не звучал так бодро. Девушка подошла ближе. — Доброе. Волнение. Она желала его скрыть. Напрасно. — Прости, ты не должна была ждать. — Промолвил Чарльз, пытаясь загладить вину. Протянувшись к Анне, он на мгновение замешкался, но затем медленно взял её руку, чтобы она безо всяких опасений последовала за ним. — Я и сама хотела выйти на свежий воздух. — Ответила девушка, спускаясь по ступенькам и держа профессора под локоть.       Легкий ветер казался абсурдным. Ещё вчера шёл снегопад, не давая надежду в ближайшие дни выехать в город. Чарльзу вспомнился Форд Кансель, точнее Джим Блейк, который все же вернулся обратно поздней ночью. Однако, несколько часов назад, когда вся школа была погружена в сон, мужчина собрал вещи и уехал. — Эрик звонил вам. — Послышался голос Анны, и Ксавьер скользнул взглядом по её лицу. Она даже не спрашивала. В её интонации не было вопроса. Она знала. — Как только ты ступила на порог школы. — Усмехнулся мужчина.       Леншерр действительно переживал за племянницу, и Чарльзу думалось, что общество Анны пошло другу на пользу. Когда есть за кого волноваться, тогда ты обретаешь хоть какой-то смысл в своем существовании. — Можете оказать мне одну маленькую услугу? — осторожно спросила она. Снова дрожь в её голосе мешала ей держать маску непроницаемости. — Допустим. — Чарльз не хотел давать ложных надежд, но его интересовала просьба Анны. Это значило, что она начинает доверять. — Когда он попросит позвать меня, скажите, что я занята или плохо себя чувствую. Мне вообще все равно, можете придумать любую причину. Просто я повздорила с Эриком перед отъездом и не хочу пока разговаривать с ним. — Промолвила девушка на одном дыхании. Чарльз слушал и не мог поверить, что ей было так сложно попросить о такой мелочи. Но все же. — Хорошо. — Согласился мужчина. — Не бойся, я знаю Эрика уже давно и понимаю тебя. Он может быть занозой в заднице. Анна, казалось, пыталась спрятать улыбку, уткнувшись носом в свой шарф.       Чарльз сначала замедлился, а затем остановился. Оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что лишних глаз нет, вздохнул. Холод въедался в кожу так, что Ксавьер был уверен — скоро он перестанет чувствовать кончики пальцев на руках и ногах. — Почему мы здесь? — поинтересовалась Анна, переминаясь с ноги на ногу. Мужчина скрепил руки в замок и дыхнул пару раз на них, чтобы ладони не были такими ледяными. — Хочу показать тебе кое-что. — Ответил он, — только пообещай, что не станешь убегать. Я ведь несу за тебя ответственность. Анна согласно кивнула, но энтузиазма в её выражении лица не наблюдалось.       Чарльз напоследок заглянул в кофейные глаза девушки. Она была немного… напугана? Нет. Она не любила неопределенность. Мужчина уже понял, что ей нужна была конкретика, но если бы он рассказал ей о том, что собирается сделать, Анна бы не согласилась на подобный эксперимент.       Ксавьер прикоснулся пальцами к своему виску. Прикрыв глаза, он неосознанно задержал дыхание. Тысячи мыслей ворвались в его разум. Бешено, безумно, вихрем залетели в самое сознание, а затем — пустота.       Анна резко заморгала. Что-то светлое заглянуло в её личную темноту. Она такого практически никогда еще не испытывала. Постепенно образы обретали формы, мир наполнялся красками, заполняя все, что только было можно. Девушка отшатнулась и отошла назад. «Стой» Она замерла, тяжело дыша. «Еще немного. Подожди еще чуть-чуть» Анна зажмурилась, ощущая чужое присутствие где-то в ней самой. Под самой кожей. Злость постепенно нарастала. Заглушала нормальность, норовя выйти наружу. — Открой глаза. — Девушка услышала голос профессора. Она не повиновалась. Чувствовала, что он находится в её сознании. — Анна, — Чарльз подошел ближе, беря в свои ладони лицо девчонки, — открой глаза. Он говорил спокойно, но строго.       Ксавьер не собирался принуждать её делать то, чего она не хочет. Но единственным способом доказать правоту был лишь этот. Анна не спеша обхватила руки Чарльза своими и слабо попыталась освободиться от захвата. Мужчина наклонился ближе. — Позволь себе увидеть. — Прошептал он.       Аромат чего-то… сладкого исходил от Чарльза. Проникал глубже, заставляя принимать его слова, будто бы они всегда были правдой, будто она раньше лишь допускала их правдивость, а сейчас — привязала к себе.       Она немного приоткрыла глаза. Яркий белый свет заставлял её щуриться. Из-за тихого ветра и сильного мороза стали выступать слезы. Анна не могла дышать. Ксавьер отпустил её, отойдя в сторону. Девушка даже не заметила его, вглядываясь в реальность. Прикоснувшись кончиками пальцев к своим щекам, она опустила взгляд под ноги, по щиколотку зарывшиеся в снег. — Я… я… могу видеть. — Не веря самой себе, произнесла Анна. Она стянула с рук перчатки, наклонилась и взяла горсть снега, который вскоре обещал превратиться в холодную воду и стечь по ладони. — Временный эффект, но… Чарльз осекся. Стоило ли ей это говорить? Он не знал.       Анна, казалось, только сейчас заметила его краем глаза и повернулась. Впервые выражение её лица приобрело более натуральные оттенки эмоций. Он подловил ее. Застал врасплох.       Девушка глядела на Ксавьера, замерев на месте. Когда у человека есть недостижимая и далекая от реальности цель, к которой он идет большую часть своей жизни, одолевая все препятствия, поднимаясь все выше и выше, то обязательно в какой-то момент он начнет сомневаться. Анна даже не дошла до вершины своих ожиданий, она и не надеялась…       Темноволосый мужчина, который внимательно изучал её взглядом, неподвижно стоял на месте. Девушка несмело подошла ближе. Смотря на него снизу вверх, она будто видела его насквозь, впитывала в себя образ Чарльза. — Вы сделали это. — Утвердительно произнесла Анна. Она желала услышать ещё какой-то ответ от Ксавьера? Хотела, чтобы это был не сон? Но даже во сне такого не случалось. — Теперь ты знаешь, что я говорил правду. — Произнес он.       Четко отчерченная линия челюсти, прямой нос, темные брови, бездонные голубые глаза. Анна не могла остановить себя. Ей хотелось изучать, рассматривать, узнавать каждый миллиметр этого человека. Мужчины, который подарил ей все. Абсолютно все. Плевать, что это может исчезнуть в любой момент, полностью плевать. — Как? Этот вопрос не давал ей покоя. Чарльз заговорил. Анна заметила, что не обращает внимание на его голос. Грубый? Высокий или низкий? Без разницы. Ей хотелось видеть, как он произносит слова, как моргает, как хмурится, когда пытается найти подходящий ответ. — Все, что ты видишь — вижу я. Это не иллюзия. Я передал тебе картинку — образ всего, что меня сейчас окружает. Девушка сжала снятые перчатки в руке. — Потом все исчезнет? Профессор заметил немалое разочарование в ее голосе. — Да, но чем чаще ты мне позволишь заглядывать в твои мысли, тем больше шансов на то, что я найду решение проблемы. Ты упрямилась. Я чувствовал это, когда проник в твой разум. Прекращай так делать. — Нравоучительным тоном объяснил он. Тяжело вздохнув, Чарльз прикрыл глаза.  — Сколько… я могу еще так… видеть? — ей не хотелось расставаться с зимним пейзажем. Ксавьер взглянул на нее. Конечно, Анне теперь предстоит адаптация к новой жизни. Хотя это было сказано слишком громко. Но изменения восприятия окружающего её мира круто повлияют на все. — Пока я не захочу это прекратить. Пока у меня хватит сил. — Ответил мужчина.       Девушка обернулась, чтобы осмотреть особняк. На её лице читался восторг. Где-то неподалеку дети играли в снежки, и она буквально приклеилась к ним взглядом. Чарльза забавляла её реакция. Анна, не раздумывая, направилась к ним, забывая о том, что это необычные ребята. Но когда один из них растопил летящий в него комок снега своим огненным дыханием, девушка остановилась. Будто её окатили ледяной водой из ведра. Ксавьер осторожно подошел к ней. Он секунду колебался прежде, чем заговорить: — Анна, — обратился Чарльз, вставая напротив нее, — я смогу держать это только, если буду рядом, понимаешь? Она смотрела сквозь него. — Понимаю. — ответила она. Сладкий аромат пришел вместе с мужчиной. Он тенью следовал за ним. — Ты же… «Знаю. Можете идти. Я буду в норме» Ксавьер потянулся к её руке. Анна не сопротивлялась, напротив, она ухватилась за его ладонь, как за спасательный круг.       Мысли об Эрике, доме, родных краях, школе, больнице, экзаменах пронеслись вихрем. Это был бардак. Сплошные путаницы из ощущений и эмоций. Как она жила? Чарльз с трудом смог успокоить этот бесконечный поток переживаний. Легкое и едва заметное прикосновение её пальцев к своему лицу выбило Ксавьера из колеи. Он замер, глядя на Анну. Темнота снова завладела её глазами. Не так быстро. Нет. Медленно, так медленно, что девушка успела запомнить черты его лица. — Я не могу просить много. — Произнесла она, — но увижу ли я вас снова? Чарльз заморгал, её руки были ледяные, а губы бледными от мороза. Почти синие. «Да»