Дьявол без силы или Драконья эра

      Ворочаясь в своей кровати дома, я что-то кричал во сне, махал руками, словно пытаясь кого-то схватить или пытаясь привлечь к себе внимание, мой брат так и не смог понять, что означали такие мои действия, ведь сразу после школы он меня принёс домой. М-да, вы бы это видели: я на ручках у брата, ну принцесса прям! Когда же свадьба? А, кхм, простите, отвлёкся. Итак, на чём я остановился? Ах да! Так вот, мой брат, по словам мамы, переборщил с Амнэ, так называется лекарство, что дал мне брат. Оно помогало мне спрятать признаки полудракона, но с каждым разом повышало мою аллергию на другие препараты, понижало регенерацию тела, именно по этой причине я был весь в крови, когда принял обезболивающее, что дала мне Астрид. Вот только… Почему же ты, Дагур, так и не рассказал мне, кем я являюсь?! Почему промолчали родители? Ах, да! Тогда же вы считали, что спасаете меня… Хех… Вот только от кого? От кого вы пытаетесь меня защитить, от моего же будущего?       Моё будущее было сокрыто во сне, вот только я того пока не знал…       Я слышу приглушённый смех… Вокруг только… Только мои одноклассники? Ничего не понимаю. Все они плачут, кто-то нацелил орудие на Ольви, а почему же я так рвался его спасти?! Мы друзья, или я просто хочу так думать? А ведь это всего лишь сон, он не умрёт по-настоящему, да?       На мгновение я перестаю вырываться, глядя на светловолосого паренька безразличным и холодным взглядом, но он начинает кричать, умоляюще смотря только на меня, даже не на того, кто собирается сбросить его с крыши какого-то здания, а на меня. С чего бы это?.. Строение, вроде, не заброшенное и напоминает учебное заведение… Возможно, это моя школа?       Я не слышу криков Ольви, почему-то мне всё равно, он начинает падать вниз, и только тогда я кидаюсь за ним, только тогда меня что-то толкает ему на помощь, в душе оживает чувство вины и желание спасти его… Но я не успеваю схватить его за руку… А следом в пропасть падает и… Астрид. Девушка улыбается?! Она что-то говорит мне одними губами и исчезает, как будто её и не было на этом свете.       Что такое? Почему я плачу, из-за чего мне так больно? Но это же не физическая боль, тогда почему я кричу?       — Тебе больно, Король Драконов? Это только цветочки! — чей это голос? Что за человек говорит мне эти слова? Ответ на мой вопрос всплывает сам, когда глазами, полными слез, я насилу пытаюсь разглядеть фигуру говорящего. Это черноволосый парень моих лет. Он полудракон? Нет, скорее… Хм, я даже не могу сказать, кто же он…       — Прекрати, издеваться над ним, Беззубик! — на плечо этого парня ложится девичья рука, пытаясь привести того в чувства. — Он же твой брат! — но темноволосый резко скидывает её руку, что-то крича девушке… Этот парень не в себе, как будто его кто-то контролирует, словно марионетку!       Беззубик… Кто же он?.. И почему он ко мне обращается «Король Драконов»?       Я вскакиваю на кровати, отчаянно крича и маша руками, после чего прижимаю согнутые колени к голове, пытаясь понять, где граница между реальностью и таким… Таким реалистичным сном. Выдохнув, я привожу себя в чувства, моя слабость играет со мной злую шутку, я просто не могу смотреть, как кого-то убивают, да, я пытаюсь сохранять безразличную маску на лице, но она быстро исчезает, давая волю моим истинным эмоциям.       — Иккинг, что стряслось? Ты весь побледнел! — тряс меня за плечи Дагур, я, положив руку на его запястье, отодвинул его от себя, жестами поясняя, что со мной всё в порядке и не нужно переживать. Парень кивнул и спустился вниз по просьбе отца, что позвал его.       Я полежал ещё минут пять, после чего тихо спустился вниз, чтобы перекусить, и застал весьма необычную беседу моего брата с родителями.       — Ты дал ему тот препарат? Как он подействовал? — спрашивала мама у Дагура про какое-то лекарство.       — Да, Иккинг его принял в школе, после того, как девушка по имени Астрид, дала ему обезболивающее, но оно… В общем твои лекарства повышают его непереносимость к другим химическим веществам! Так что лучше пока не давать ему твои препараты!       Я стоял, прижавшись спиной к стене, но прекрасно слышал диалог мамы и Дагура. Он поверг меня в шок. Брат, которому я доверял, который меня поддерживал, всего лишь втерся ко мне в доверие, чтобы тестировать на мне мамины препараты? Я сполз по стене, с грохотом упав на пол.       Это услышали брат и мама, что уже выглядывали из нашей домашней лаборатории, Дагур глядел на меня, словно его поймали на перевозке через границу контрабанды, он, было, попробовал оправдаться:       — Иккинг, ты всё не так понял, лекарства мамы помогают тебе! — брат шагнул в мою сторону, но я, быстро поднявшись на ноги, отпрыгнул от него, недоверчиво и со злостью глядя на него. Смятение и ненависть пустили корни в моем сердце. Я отказывался верить в происходящее, не хотел признавать, что тот, кому я так доверял, оказался сволочью, что только смазливо мне улыбалась, но злилась и точила зубы в уголке, подальше от моих глаз.       — Стой, где стоишь! — прорычал я, мои глаза преобразились: зрачки сузились, радужка снова стала красной, как тогда в школе. Безумный взгляд пробегал по телу моего брата, ищя его слабые точки. Я снова стал видеть ещё лучше, я видел его как на ладони. Видя своё преимущество, я дьявольски оскалился, показав белоснежные клыки, что появились только сейчас. Они были длиннее, чем у любого из полудраконов, а также острее. Теперь лекарство матери было не в силах подавить мою силу, и она потихоньку проявлялась, всё больше и больше превращая меня в неизвестную прежде учёным сущность, которую, как я думал, человечество хотело изничтожить. Но я ошибался, не знал правды! Но ведь в моём неведении виноваты мои родные, разве вы не видите, в кого я превращаюсь благодаря вашей «лжи во благо»!       Страх в глазах мамы и Дагура льстил мне, но всё же то, что я стал сильнее их, я не знал, поэтому только гавкал на них, как вшивая собачонка на того, кого считает сильнее себя.       Дагур снова шагнул в мою сторону, перевоплощаясь в полудракона, дабы утихомирить меня, также поступила и Валка. Кожа брата покрывалась оранжевой чешуёй, глаза преобразовали кровавый оттенок, а само тело вмиг объяло пламя. Ужасное Чудовище, чья кличка известна всем как Остервенелый! Мамочка же покрыла кожу серой чешуёй, глаза не обратились, это была её плата за использование препаратов, теперь её превращение не может обратить глаза, они остаются человеческими.       — Вы уже приготовились? — саркастично ухмылялся я.       Ненависть, угрызение совести и собственная вина, ведь я даже не смог разглядеть ЕГО притворства, почему же я был так наивен? Все… Абсолютно все здесь думают только о себе, все хотят изничтожить обычных людей! Что ж, простите, но я хочу жить!       Дагур накинулся на меня первым, но я ловко перехватывал и отражал его атаки, он не мог даже до меня дотянуться. Его попытки меня ударить смешили меня. Бедняжка, не больно ли тебе? Я вывернул ему левую руку и вот она беспомощно болтается, никому не нужная, ничего не в силах сделать для своего владельца. А я только улыбаюсь, словно ничего не произошло, теперь мой свирепый взгляд направлен на Валку, что всеми силами пытается сохранять невозмутимый вид.       Гнев перевешивает здравый смысл, что всё ещё пытается меня остановить, но его голос меня бесит, прощай! Я и без тебя проживу, дружок! Твои нравоучения всегда доставляли мне только боль, теперь же я буду поступать так, как велят мне эмоции!..       Пелена кровавого цвета окутывает меня с головой, я уже ничего не чувствую, словно окунаюсь во тьму, прекращая понимать причину своих действий. Один раз, увидев кровь брата, я теряю контроль над своей силой, теперь она управляет мной, она готова безжалостно убивать даже самых родных для меня людей, теперь нет моего контроля, нет для неё преград, чтобы показать истинную мощь силы Короля Драконов.       Моё тело начинает перевоплощение, но я ещё к этому не готов, боль… Очень сильная боль скручивает все мои конечности, чешуя прорезает кожу. Я не в силах больше стоять, поэтому падаю на пол, судорожно вдыхая воздух и пытаюсь содрать с себя чешую, что так отчаянно пытается показаться из моего тела, раня кожу, чем влечёт за собой кровь из порезанных капилляров и вен. Ужасающее зрелище, несравнимое с фильмами ужасов, уже второй раз за этот день показывает свои клыки…       Мама хватает какой-то шприц и подбегает ко мне, пытаясь вколоть очередную порцию лекарства. Я, свирепо рыча, не подпуская женщину к себе ни на шаг, в моих глазах можно заметить страх, что съедает меня изнутри, прогрызает душу, смакуя её, словно ту самую пушистую сладкую вату.       Боль полностью парализует тело, этот момент помог моей маме ввести лекарство, и я снова потерял сознание.       — Фух, — женщина присела рядом со мной, вытирая с лица, рук и всего тела следы крови. Чёрная чешуя втягивалась под кожу, клыков как и не бывало, а глаза так и не изменились, ведь с детства они были такими… Глазами дракона, глазами, что видят истину…       — Мам, это не нормально, что с ним происходит? — присел рядом с Валкой Дагур, тихо шепча ей такие слова.       — Его сила зависит от его эмоций, вот почему она опасна, не только для него, но и для всех окружающих! — обеспокоенно пролепетала Валка, все ещё глядя на меня.       — Ему стоит узнать, кем он является, — потупив взгляд, сказал Дагур. — Если ты ему не скажешь, то скажу я! — после этих слов мой брат отнёс меня в мою комнату и оставил там, а сам пошёл на улицу, по его словам — проветрить голову от ненужных мыслей.       — Если бы всё шло так гладко, как хотелось бы! Но доверия с его стороны, думаю, я уже никогда не увижу… — горько улыбнувшись, Валка исчезла в белом освещении своей лаборатории, захлопнув за собой дверь. После таких событий всё валилось из её рук, женщина присела на корточки у очередной разбившейся колбы и трясущимися руками принялась собирать её осколки, роняя при этом слезы, каждый раз, когда поднимала очередной кусочек острого стекла. Её душа молила о свободе, ей надоело жить по правилу «враньё лучше горькой правды». Такой застал свою жену Стоик, что вернулся с работы спустя два часа после инцидента и принялся приводить женщину в чувства.       Все события сегодняшнего дня, как в школе, так и дома, не давали мне заснуть этой ночью, я думал о своём сне, о драке со Скаем, о помощи Астрид, о притворстве брата, о той силе, что я почувствовал, когда разозлился…       И все это загоняло мои чувства и мысли о том, что же я должен делать дальше, в тупик…