Я хочу этого

      По квартире разнесся звук пришедшего сообщения, и Есыль, стараясь балансировать на одной ноге в босоножке и второй — без, притянула к себе поближе телефон и увидела имя, от которого моментально сотни котят замурлыкали от удовольствия внизу живота. Черт, организм уже привык к регулярному сексу, а им с Чонгуком так и не удавалось нормально встретиться за все то время, что парень проводил в Сеуле после своего приезда. И редкие звонки вечно занятого Чонгука никак не спасали от жуткого желания немедленно заняться сексом. А его низкий мурлычущий голос наоборот добавлял Есыль ещё большего желания. И когда она успела так полюбить тело этого парня? Когда она переступила через все свои принципы и границы? Она же должна была сдерживать себя...       Чонгук: "Ну что? Ты готова?"— гласило сообщение, от которого непроизвольно ослабели ноги бедной девушки. Она быстро напечатала ответ и выжидающе уставилась на мобильник.       Есыль: "Да, уже одеваюсь", — она продолжила начатое дело, застегивая тонкий ремешок на щиколотке. В этот момент этажом выше послышались странные звуки, будто кто-то бегал по комнате.       Чонгук: "У нас есть немного свободного времени. Надеюсь, твоя косметика водостойкая" От такого сообщения на лице Есыль расцвела довольная улыбка. Ведь она сама хотела этого, нестерпимо долго ждала, когда выдастся свободное время. Чуть ли не каждый вечер надеялась, что Чонгук придёт к ней домой. Когда у них обоих выдастся свободная минутка, и можно будет остаться наедине.       Есыль посмотрела на себя в зеркало, чтобы проверить, все ли в порядке, и довольно улыбнулась своему отражению. На ней было чёрное платье-ночнушка, не доходящее до колен, и простые чёрные босоножки на каблуке. Хоть платье не было обтягивающим, но грудь, спина и стройные ноги прекрасно выделялись. "Думаю, для клуба идеально подойдёт". Девушка провела по длинным распущенных волосам, зачёсанным назад, и взглянула на бордовые губы, которые так и манили прильнуть к ним. Роковая женщина, ничего не скажешь...       Но Есыль снова отвлёк шум этажом выше. В квартире чем-то громыхали, шумели, постоянно бегали туда-сюда. Девушка машинально посмотрела наверх и в ужасе заметила тёмную полосу, которая начиналась с середины потолка, шла в сторону стены и спускалась по ней вниз, доводя Есыль до нервного тика. "Какого черта?.." — только и успела она подумать, снова слыша, как по квартире разносится новый шквал ругани.       — Ну почему именно сегодня?! — закричала она и стремглав побежала на этаж выше, спасать и свои стены, и самого Сынхо, её соседа. Потому что, кажется, один он не справлялся. Не прошло и минуты, как Есыль стояла на его лестничной площадке и в который раз нажимала на дверной звонок, нетерпеливо стуча каблучком.       — Кто там, черт возьми? Мне не до вас! — кричал мужчина, определённо бегая по квартире из стороны в сторону.       — Да открывай блин! Это твоя соседка снизу! — в таком же тоне ответила Есыль, стараясь подавить в себе желание придушить Сынхо, как только он откроет эту злополучную дверь. А в голове уже выстроились мысли о том, как эти последствия придётся убирать, стоит ли устраивать маленький ремонт и когда это нужно будет сделать.       И вот снова послышались быстрые шаги, дверь резко распахнулась, открывая взору Есыль молодого мужчину, с жутко взволнованными глазами и растрёпанными волосами; кое-какие мокрые прядки спадали на лоб, а мокрая одежда прилипла в телу, вычерчивая каждый изгиб его подтянутого тела. На мгновение они оба застыли. Сынхо просто не узнавал в этой шикарной девушке свою заспанную соседку с нижнего этажа, а Есыль не могла поверить, что все настолько плохо, что молодой человек уже почти весь искупался в воде.       — Ты разобрался с протечкой? У тебя трубу прорвало? — сразу с порога огорошила его вопросами девушка, не размениваясь на приветствия и прочие любезности. Сынхо ошарашенно помотал головой, совершенно забыв о том, что где-то в ванной у него происходит мини-потоп, который наверняка унесёт жизни его кафеля, потолка и стен Есыль. — Так чего ты стоишь? Ты вызывал сантехника? — продолжила она допрос, рукой отталкивая Сынхо в сторону и заходя в квартиру, потихоньку превращающуюся в пруд с плывущими принадлежностями для ванны и какими-то листочками. Есыль тяжело вздохнула и начала снимать босоножки. Положила их на верхнюю полку шкафа, чтобы не испортить, взглянула в ванную, где фонтаном брызгала вода.       — Что будем делать? — потерянно подал голос наконец-то Сынхо, на что девушка окинула его недовольным взглядом.       — Найди кусок проволоки или широкой резины и обмотай трубу, а после ещё какой-нибудь тканью, чтоб минимизировать утечку. А я пока что буду разбираться с этим "бассейном", — пробормотала деловито Есыль, направляясь в эпицентр катастрофы. Ведь тряпки и ведро наверняка находились там. Прикрывая лицо, она кое-как нашла все, что ей нужно, и стала убирать лишнюю воду. Только все остальное тело и волосы моментально стали мокрыми, будто она только что попала под дождь.       — Почему ты так спокойна? И откуда знаешь, что нужно делать в такой ситуации? — спросил Сынхо, одновременно выполняя поручения Есыль.       — И у меня такое произошло однажды, — проговорила она, попутно протирая пол тряпкой.       — Я тебе, судя по всему, помешал? Были какие-то планы на вечер, да? — прокричал Сынхо, стараясь разбавить их молчаливую работу хоть каким-то разговором.       — Ничего, у меня ещё есть немного свободного времени, — ответила Есыль из коридора.       — Ты уж извини, что так вышло. Наверно все потолки разбухли? Ремонт беру на себя! — произнес он, заставляя Есыль задорно засмеяться. Вся эта ситуация казалась ей до жути абсурдной. Она могла бы сейчас тихо сидеть у себя в квартире и ждать Чонгука, но вместо этого драила полы собственного соседа, будучи мокрой с ног до головы...       — Что здесь происходит? — послышался рядом до жути знакомый голос, отчего Есыль моментально прекратила смеяться. Повернула на бок голову и убрала с лица волосы, видя перед собой ничего не понимающего Чонгука, что растерянно уставился на неё, проскальзывая взглядом по её босым ногам, мокрому платью, прилипшему к телу, капелькам воды, виднеющимся на открытых ключицах и шее, прилипшим друг к другу прядкам длинных волос, что создавали ещё более сексуальный вид... Но во взгляде парня не читалось ничего, будто он полностью заблокировал возможность хоть что-то прочесть по его глазам. Они лишь сверкали тёмными угольками, не суля ничего хорошего.       — А вы?.. — к ним подошёл Сынхо. Он слышал, как кто-то ещё зашёл в квартиру, да и Есыль уже с минуту отвечала лишь тишиной на его слова. Девушка приподняла бровь, не понимая, как выйти из данной ситуации, и проклиная Сынхо на чем свет стоял. Почему ей теперь придётся отвечать за этот абсурд? И какого черта ей сейчас неловко и стыдно? Почему Чонгук так затравленно смотрит то на Сынхо, то на Есыль? И какого черта в её жизни вдруг стало так много этих дурацких неловких моментов с мужчинами?       — Это... — протянула медленно Есыль, раздумывая над тем, что бы сказать. А Чонгук снова окинул её непонимающим взглядом, будто спрашивая, какого черта здесь происходит.       — Это мой друг. Чон Чонгук. Чонгук, это мой сосед сверху, как ты уже понял, Сынхо, — неловко проговорила она, чувствуя, как жутко волнуется от напряжения, витающего в воздухе. Ещё чуть-чуть и, кажется, грянет гром, и в квартире появится шаровая молния.       — И что вы тут?.. — спросил наконец Чонгук, пальцем указывая на ребят.       — Приятно познакомиться, — оборвал его вопрос Сынхо и уверенно протянул для рукопожатия ладонь. Певцу ничего не оставалось, как сильнее сжать челюсть и ответить на это дурацкое проявление вежливости. Слишком много людей вокруг, слишком много дел возникло, и катастрофически мало свободного времени...       — У него трубу прорвало, а я помогала, — оправдалась зачем-то Есыль и аккуратно убрала в сторону ведро с водой, прекрасно понимая, что сейчас они с Чонгуком уйдут.       — Пойдём, на дороге пробки, — прошептал хладнокровно парень, повернувшись и направляясь к лифту. И только напряжённая спина выдавала в нем не самое лучшее настроение.       Есыль быстро схватила свои босоножки, молчаливо попрощалась с соседом и побежала за парнем, даже не надевая их, решив сделать это в лифте.       — Мне нужно закрыть квартиру, — прошептала она тихо, чувствуя себя как нашкодивший ребенок. Но в ответ ровным счётом ничего не услышала. Чонгук лишь медленно поддакнул ей, сосредоточенно смотря вперёд в пространство, будто стараясь полностью игнорировать присутствие Есыль.       Девушка вышла из лифта и зашла к себе в квартиру, окинула себя взглядом и кое-где исправила подтёкший макияж. Захватила сумку, пакет с подарком для именинника и вышла из помещения.       Они все так же бессловно проехали все лестничные пролёты и прошагали к такси. Чонгук, не говоря ни слова, властно открыл дверь и пропустил Есыль. В это время он особо не беспокоился, что его кто-то может заметить. Ведь было довольно-таки поздно, а улица была безлюдной, да и редкие фонари никак не влияли на видимость.       Ехали они так же молча. Но примерно через двадцать минут парень сдался и повернул голову к Есыль, что уже успела высохнуть и подправить причёску. Её тёмные глаза поблёскивали от освещения ночного Сеула. А губы цвета вина заставляли невольно прикусывать собственные. Пленительная. Такая до жути пленительная, что хотелось немедленно взять её прямо здесь, в такси. И воспоминания о прошлой их поездке в такси были такими свежими, отдавались тянущим возбуждением внизу живота, что хотелось разорвать на Есыль тонкую ткань её дурацкого платья. "Какого черта она его надела?" — подумал парень, проскальзывая взглядом вниз по её ключицам и груди, подмечая затвердевшие от прохлады соски и раздражаясь пуще прежнего от того, что его одногруппники и просто подвыпившие знакомые увидят его Есыль в таком соблазнительном виде.       Благо на парне был длинным пиджак, который он быстро снял с себя и накинул ничего не понимающей Есыль на плечи. Девушка вопросительно на него взглянула, но Чонгук лишь недовольно вздохнул, снова ощущая от близости с ней истому внизу живота.       — Просто надень его и не снимай, — скомандовал парень и заметил, как Есыль еле заметно надула губки, старательно делая вид, что её вовсе не задевает поведение Чонгука.       — Послушай, я просто хотела ему помочь, — прошептала она еле слышно сквозь музыку из радио. А парень все продолжал придерживать Есыль за ворот пиджака, вдыхая аромат её духов, смешанный с её собственным природным запахом. Он действовал на парня просто пьяняще, ничего лучше для искушения Чонгука и не придумаешь... Он вобрал воздух поглубже в легкие и рвано выдохнул, сокращая расстояние между ними до минимума. А темнота в салоне разбавляла это чувство интимности между молодыми людьми.       — Я знаю. Но все равно злюсь, — ответил так же тихо Чонгук и прикоснулся губами к шее Есыль, вызывая у неё стайку мурашек по всему телу. И сказать, что она сама этого не хотела, никак нельзя. Именно поэтому сейчас у неё в груди мгновенно вспыхнул пожар, захватывая все большую часть её мозга, лишая и единого шанса на сопротивление.       А в это время Чонгук уже медленно проводил рукой по её талии, то властно сжимая кожу меж пальцев, то нежно притягивая Есыль к себе, аккуратно придерживая её за спину. И черт бы побрал длительное воздержание обоих, потому что уж слишком велико было их желание, да только дурацкий таксист и вся атмосфера улицы мешали наконец уединиться. И пусть в душе Чонгук ещё был зол, хоть и не понимал из-за чего именно, он все сильнее желал почувствовать Есыль.       Именно поэтому он сейчас медленно проводил рукой вверх по её бедру, наслаждаясь её гладкой кожей под шероховатыми пальцами, ловя каждый рваный вздох девушки, стараясь заглушить её стоны страстными поцелуями. Губы давно уже были искусаны, помада благополучно съедена, а языки слились в едином танце, заставляя разум окончательно отключиться.       — Что мы творим? — прошептала тихо Есыль между поцелуями, стараясь убрать руки Чонгука. Но из этого, конечно же, ничего путного не вышло. Он лишь нетерпеливо поцеловал шею девушки, оставляя багряный след. А рукой раздвинул ножки Есыль и провёл ещё выше, там, где уже все пылало жаром желания. Вот он медленно провел по трусикам Есыль, слегка надавливая сквозь тонкую ткань на клитор и ловя тихий вздох удовольствия.       Есыль мгновенно сдвигает ноги от напряжения, боясь быть услышанной таксистом, и жалостливо смотрит на Чонгука, дабы тот прекратил свои эксперименты. Но очертания её глаз, поблескивающих в темноте, ещё сильнее распаляли жар в сердце парня, он уже прекрасно понимал, что назад пути нет. Или он сойдёт с ума от желания в этом чертовом такси, или должно произойти чудо...       — Чонгук, остановись... Здесь нельзя... — шепчет прерывисто девушка, чувствуя, как он снова начинает медленно водить по ткани трусиков. И черт бы побрал её долгое воздержание, но белье постепенно становится мокрым, сдавая её с потрохами. Да, она до дрожи в коленках хочет его, хочет почувствовать Чонгука в себе, хочет прикоснутся к его оголенной груди и по-хозяйски провести рукой по его спине, хочет слышать тихие стоны парня, который, потеряв последние отголоски рассудка, будет долбиться в неё, одновременно причиняя боль и божественное наслаждение... Именно поэтому сейчас она так прерывисто дышит ему в шею, опаляя кожу горячим дыханием.       — Я ужасно хочу тебя... — отвечает ей парень и дарит такие страстные, животные поцелуи, что Есыль теряется в реальности, забывая даже вдыхать хотя бы чуть-чуть воздуха в лёгкие.       И вот рука Чонгука резко проскальзывает через кромку трусиков, и он властно придерживает её за плоть, уверенно смотря девушке в глаза. Слегка сжимает ладонь и шепчет:       — Ты — моя, — а у Есыль от одних этих слов и от того, как он придерживает её ещё сильнее, подкашиваются ноги. Благо она сидит, иначе давно бы обессиленно упала. — Мне плевать, что ты себе думаешь, но сейчас ты — моя, — шепчет он, на мгновение отвлекая от ощущений Есыль. "Что значит?.." — но не успевает она додумать мысль, как чувствует ещё большее возбуждение, передающееся импульсами от низа живота по всему телу. А всё потому, что Чонгук проводит подушками пальцев по половым губам, большим пальцем кружит рядом с горошиной клитора.       — Черт тебя возьми, Чон Чонгук, — произносит тихо Есыль, придерживая парня за плечи, будто боясь грохнуться.       Но он не даёт девушке опомнится, медленно вводит в неё один палец и самодовольно наблюдает за тем, как Есыль беззвучно стонет, рефлекторно сильнее раздвигая ноги.       — Ты же хочешь меня? Чего же сдерживаешься? Чего ради? — спрашивает он, прекрасно зная, что его слова глушатся музыкой из радио и до таксиста точно не дойдут.       — Чонгук... Прекрати... Прошу тебя, — чуть ли не плачет Есыль, покусывая от наслаждения губу. А парню так и хочется разорвать в поцелуе её дурацкие, но такие пленительные губки. Но он сдерживается, осознавая то, что если сорвётся, то не сможет остановиться.       — Скажи, кто я для тебя? — ни с того ни с сего спрашивает парень. И никто из них на самом деле не ожидал такого вопроса, просто он всплыл из самых глубин его сердца. На мгновение молодые люди застыли, внимательно смотря друг другу в глаза. И сердце Есыль участилось, выбивая такую скоростную чечётку, что, кажется, ещё чуть-чуть, и все удары сольются воедино. А Чонгуку вдруг стало жутко страшно. Страшно слышать ответ. Страшно, что этим все испортил. Что неизбежно ведёт своей настойчивостью к концу их связи. Да, именно, ему очень страшно, что когда-нибудь наступит конец. И этот конец ознаменует своим уходом именно Есыль. Чонгук ведь уже давно понял, что не в силах отказаться от этой девушки просто так. Собственное объективное желание трезвого ума уже не играло никакой роли...       — Почти приехали, — проговорил как будто между дел водитель, сразу же разрушая возникшую между молодыми людьми оглушившую обоих паузу. И вопрос Чонгука остался, конечно же, без ответа, канув в глубины их сердец, оставляя после себя странный осадок. Есыль ведь знала, что рано или поздно эта тема снова всплывёт, но боялась его и не ожидала, что так скоро.       Чонгук быстро убрал руку, заботливо приспуская атласную ткань платья и целуя оголенное им же плечо. Сердце парня так обрывисто стучало, пропуская удары, будто совсем забыло обо всем на свете. Он тяжело вздохнул и отвернулся к окну, стараясь привести возбужденный организм в порядок. Уж слишком сильно трепетало все его тело от близости с Есыль, пальцы слегка дрожали, из-за чего он сжал руки в кулаки, а грудь часто-часто поднималась и опускалась, выдавая потревоженную душу.       Есыль в это время старалась отодвинуть все мысли насчёт его вопроса, проскальзывающие в сознании. Она быстро раскрыла свою сумку и стала приводить испорченный макияж в порядок. И сидящий рядом Чонгук слегка волновал её, заставляя задуматься о том, что вообще творится в голове этого парня. С каких пор он стал таким чувствительным? Или она просто не замечала этого?       Через пару минут молчаливой езды машина наконец остановилась. Чонгук расплатился и вышел из автомобиля, ожидая на улице Есыль. Перед девушкой стояло огромное здание ночного клуба, в котором уже во всю громыхала музыка. Судя по всему, гости уже приехали, а они даже припозднились. Не говоря ни слова, Чонгук повёл Есыль ко входу, аккуратно придерживая её за тонкую талию. И лишь постукивания её каблучков раздавались меж них двоих.       Как только молодые люди зашли в клуб, биты музыки с новой силой ударили по ушам, отдаваясь в груди лёгким дребезжанием. Есыль снова почему-то разволновалась: то ли от мысли, что сейчас встретится с Джином, то ли от мысли, что познакомится с друзьями Чонгука. "Но черт..." — сразу осенило её, от чего она схватила парня за руку. Он непонимающе посмотрел на Есыль, вглядываясь в её взволнованные глаза.       — Что случилось? — спросил он, не выдержав молчаливого вопроса Есыль, которого просто-напросто не понимал.       — В качестве кого я здесь?       — В смысле? — спросил он и слабо улыбнулся от этого странного вопроса. Забавно, они теперь, что, поменялись местами? Теперь Есыль задаёт почти тот же вопрос, что и он пятнадцатью минутами ранее.       — Когда ты будешь знакомить меня со всеми, кем ты меня представишь? — объяснила нетерпеливо девушка, неуверенно смотря по сторонам. Брови сдвинуты, губы слегка вытянуты вперёд, а рука по-прежнему крепко придерживает его. Все это вызывало в парне ещё большую улыбку, заставляя умиляться от резко ставшей милой, словно щеночек, Есыль. Но одновременно к нему подкрадывалась гиеной мысль, что если он ответит на ее вопрос неправильно, то девушка моментально убежит, растворится в воздухе, оставив после себя лишь лёгкий аромат духов и мираж ее ключиц, к которым так и хочется прильнуть...       — А ты сама как хочешь? — поинтересовался он, стараясь не выдать то, как по горло наполнен прелестью Есыль и еле сдерживается, чтобы прямо сейчас не затискать её в объятиях. Ведь она так редко позволяла ему увидеть эту свою сторону, такую нежную и тёплую... или же обнять, просто чтобы не дать ей сбежать?        — Я... — Есыль замолчала, все не в силах собраться и определиться. Опустила глаза вниз, как провинившийся ребёнок. Но Чонгук лишь улыбнулся и приподнял голову девушки за подбородок.       — Ты ведь не хочешь, чтобы Джин-хён знал о нас, да? — понизив голос, спросил Чонгук. В его глазах читалась грусть, но он ничего не мог с собой поделать. Такова была суровая реальность. Он сам виноват, что все так сложилось. И теперь жгучая боль от того, что он согласился на предложение Есыль заниматься время от времени сексом, ударила поддых. Не так нужно было все делать... Нужно было отказать ей... Нужно было пригласить её на свидание... Нужно было вовремя понять, что уже ничего не чувствует к Джонан...       — Чонгук, я... — начала вновь Есыль, смотря ему в глаза. Сколько она ещё будет избегать всего этого? Сколько будет обманывать саму себя?       — Ладно, я тебя понял, — прошептал парень и приласкал её за щеку. — Пойдём, — и повёл, неизменно придерживая девушку за талию.       Они вышли из коридора в большое помещение, в центре которого танцевала куча народа. На сцене позади стоял диджей, а спереди энергично пел какой-то парень. Слева была барная стойка с бегающими туда-сюда барменами, а справа, вглубь помещения, расположились столы со стульями, за которыми сидели кое-какие гости и весело выпивали.       — Пойдём, нам наверх, — произнес Чонгук, пододвинувшись поближе. И пусть ему в голову ударил аромат духов Есыль, и пусть на мгновение он потерял разум, но он лишь сильнее сжал руку и слабо улыбнулся, ведя девушку вверх по лестнице. И чем больше ступенек они проходили, тем меньше становилась его уверенность. Словно уменьшаясь в геометрической прогрессии.       Рядом, опершись о перила, стояли кое-какие ребята, в которых через светомузыку Есыль узнала одногруппников Чонгука. Вот Сокджин приподнимает руку, подзывая парня к себе. Вот Есыль встречается с ним взглядами и уверенно подмигивает растерявшемуся парню. Вот она с интересом проскальзывает взглядом по девушке, которая нахмурившись стоит рядом с ним, и подмечает про себя то, как же чертовски она красива. "Ничего другого и не ожидала от тебя, Ким Сокджин", — думает Есыль, в глубине души чувствуя, как бывшая некогда её мечта принадлежит кому-то другому, кто наверняка даже не грезил о нем так, как она. Да уж, прекрасная девушка... Длинные чёрные волосы, точёная фигурка, огромные выразительные глаза и соблазнительное платье... Есыль перекинула взгляд на остальных одногруппников Чонгука, понимая, что многих из них даже не знает по именам.       — Джей Кей! Есыль! Как, черт возьми, вы вообще сошлись? Вы встречаетесь, что ли? — завалил их сразу вопросами Джин, на мгновение застав ребят врасплох.       — Знакомьтесь, это моя хорошая подруга — Кан Есыль. Нуна — это мои одногруппники. Чимин-хёна и Джин-хёна ты уже знаешь. А это Юнги-хён, Намджун-хён и, конечно же, наш именинник — Хосок-хён! — проговорил он громко, стараясь заглушить грохочущую музыку. Потянулся обнимать старшего и, стиснув его в крепких объятиях, приподнял над землёй. Все остальные ребята лишь ухмыльнулись и прошлись взглядом по Есыль.       — Полегче, эй! — послышался голос задыхающегося именинника, он легонько похлопал Чонгука по спине, давая понять, что долго в таком духе не выдержит.       — Так вы не объяснили, как оказались здесь вместе, — повторил свой вопрос Сокджин.       — Мы с Чонгуком... — начала было Есыль, но Чонгук моментально её перебил.       — Мы — друзья, — сразу ответил парень, вводя всех присутствующих в замешательство. Ребята снова окинули Есыль изучающим взглядом, не веря в то, что с такой девушкой можно исключительно дружить.       — Так это ты к ней в свободное время бежишь дружить? Я думал для этого есть Джонан, — послышался голос парня сбоку. Он лишь хитро ухмылялся, держа в руке какой-то коктейль. С лица Чонгука моментально исчезла улыбка, а в глазах проявилась некая боль, которая не ускользнула от Есыль. И вся эта ситуация казалась ей такой абсурдной. И то, как он объяснил их отношения, и то, как он сейчас ведёт себя... Все не то. Все казалось неправильным.       — Юнги-хён, вечно ты так... — проговорил рядом пташка-Чимин, который по-прежнему, как искуситель, улыбался Есыль, выставляя напоказ свои белоснежные зубки.       — Ну а что? Я просто объективен...       — Кстати, а где Тэхен-хён? — спросил Чонгук, нарушая беседу этих двоих. Хосок посмотрел по сторонам и указал куда-то вниз, на первый этаж.       — Вон, он тоже недавно пришёл... Но Чонгук-а, я не думаю, что тебе стоит... — не успел он произнести предложение до конца, как Чонгук уже поспешно ступал по лестнице, ведя за собой и Есыль. Девушка неловко повернулась и окинула оставшихся наверху ребят взглядом. Они почему-то были напряжены, брови нахмурены... А Чонгук чуть ли не бежал, сдерживая себя лишь из-за каблуков своей спутницы. И что так резко заставило его измениться? Что заставило стремглав понестись вниз?