Я хочу этого

Ed Sheeran — Cold coffee       Чонгук огромными шагами спускался вниз по лестнице, чуть ли не таща за собой ничего не понимающую Есыль. Она лишь растерянно оглянулась на одногруппников парня, сталкиваясь с необъяснимой тоской в их глазах. Джин, нахмурившись, наблюдал за всем происходящим, одними губами произнося: "Извини", а именинник кричал что-то вслед Чонгуку, что, конечно же, невозможно было разобрать. И вовсе не из-за оглушительно громкой музыки, а просто потому, что все происходило будто в замедленной съемке. И главным женским персонажем в этом фильме была явно не Есыль, которая каким-то злосчастным случаем оказалась эпизодической героиней, никак не вписывающейся в сюжет этой киноленты. Нет, она даже была не в курсе сюжета, ей никто не выдал сценарий, поэтому приходилось на ходу импровизировать и плыть по течению чужих судеб, да лишь изредка сталкиваться и переплетаться с их нитями жизней, но никак не создавая свою собственную...       — Чонгук, почему ты... — прошептала Есыль рвано, как только они оказались этажем ниже. Но Чонгук моментально оборвал её, все так же продолжая смотреть в сторону, не удосуживая её и единым взглядом своих затуманенных ворохом чувств глаз. И девушка все никак не могла разглядеть, какие именно чувства ими обуревают, все так же взволнованно смотря на него.       — Что она здесь делает? — прошептал Чонгук. Вопрос вряд ли предназначался Есыль, но девушка все равно инстинктивно повернулась в ту же сторону, куда был направлен взгляд Чонгука.       И если сначала она не заметила ничего особенного у барной стойки, то, присмотревшись получше, девушка увидела одногруппника Чонгука, Тэхёна, того самого, чей автограф просила её младшая сестра. Он расслабленно смотрел по сторонам на танцующих в эпицентре танцпола, определённо кого-то разглядывая в толпе энергично двигающейся и изрядно подвыпившей молодёжи. Рядом с Тэхеном под руку стояла невысокая девушка примерно того же, что и он, возраста. Она была в красном облегающем платье с глубоким вырезом и длинными волосами, убранными в конский хвост. Да, девушка определённо выделялась в черно-серой толпе окружающих. И все бы было в порядке, если бы она с ухмылкой на своём симпатичном личике не смотрела на Чонгука, который в этот момент устало вздохнул и направился в сторону странной парочки, где оба молодых не были ничем связаны. Это чувствовалось по полнейшей отчужденности Тэхёна и игривой заинтересованности девушки Чонгуком.       Что-то в груди Есыль мучительно заныло, выдавая её взволнованность и непонимание. Девушка старательно делала вид, что ей совершенно плевать на странную связь между Чонгуком и этой девушкой, да только больно сжимающая талию рука Чонгука делала ей ещё неприятней. Не физически, а морально. Будто кто-то брал и до треска в груди сжимал все внутренности. И вроде Есыль должно быть совершенно наплевать, но жутко хотелось немедленно исчезнуть из этой неоднозначной ситуации. И теперь вся эта идея с днём рождения казалась не такой заманчивой. И вовсе не хотелось быть представленной его одногруппникам его подругой. И даже позволять Чонгуку быть на таком близком расстоянии не хотелось. Сердце невольно пропустило пару ударов в ожидании какого-то подвоха. Есыль ужасно не хотелось сталкиваться с реальностью, где Чонгук как-то связан с этой молодой и чертовски красивой девушкой, но все происходящее говорило об обратном.       И вот они стоят напротив друг друга, Чонгук изучающе смотрит на ухмыляющуюся девушку, но молчит, будто решая в голове, с чего начать. Есыль же хотелось немедленно испариться, исчезнуть, провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть то, как Чонгук колеблется.       — Чонгук, что же ты как чужой? Мы ведь столько не виделись, — произносит она с соблазнительной улыбкой на лице и тянется к парню, чтобы приобнять. Он ничего не говорит, лишь тяжело вздыхает и мученически щурит глаза, что, конечно же, не ускользает от Есыль. "Кто она?" — думает девушка, теряясь в догадках.       — Что ты здесь делаешь, Джонан? Хен, тебе что, не с кем было пойти? — с ходу заваливает обоих вопросами Чонгук еле различимым сквозь музыку голосом. Но он сосредоточен и не опускает с талии Есыль руку, будто хватается за неё, как за спасательный круг. Только утопающим в данной ситуации является вовсе не он, а Есыль, которая разрывается от красноречивых чувств, терзающих её нутро, будто скребущие кошки. "Что я здесь делаю? Какого черта я согласилась прийти сюда? Господи, это же та самая Джонан... А я совсем забыла о её существовании", — думает девушка, обуреваемая этими мерзкими ощущениями, граничащими со страхом, ревностью и огромной злобой на саму себя и на Чонгука. Зачем было предлагать ей прийти сюда, когда он знал, что здесь будет Джонан, девушка, которую он любил? Хотел показать, что не один? То есть, получается, он воспользовался ею? Привёл сюда, чтобы продемонстрировать всем свою игрушку? Она для него лишь забава?       Мысли вихрем пролетали в голове Есыль. А она только и успевала переваривать все и стараться не расплакаться при всех. "Черт... Глаза щиплет..."       — Она сама напросилась сюда, — Есыль уловила бас Тэхёна, который безразлично смотрел по сторонам, проскальзывая взглядом по присутствующим девушкам.       — И что с того? Ты же сам бесишься, когда она решает наши вопросы через тебя, — проговорил недовольно Чонгук, а Есыль невольно ухватилась сознанием за это дурацкое "наши". Было неприятно слышать о чем-то, объединяющем этих двоих, пусть и в таком ключе.       — Слушай, давай ты сам будешь разбираться с ней. Не вмешивай меня в свои отношения, — лениво, как кот, произнес Тэхён и, стрельнув взглядом в Есыль, ушёл на второй этаж, вальяжно шагая и вновь высматривая кого-то в толпе.       Этот парень определённо оставлял после себя неоднозначные чувства. Будто в нем не было ничего хорошего, но и ничего плохого. Он будто в глубине души клал на все происходящее большой и толстый хер, предпочитая оставаться в закоулках собственного сознания, где существует свой безукоризненно выстроенный мир, в котором нет места людям и предметам, которые не нравятся этому парню. И, кажется, именно по такому определению он строил свою реальную жизнь. Словно эгоистичный кот, вёл себя как заблагорассудится, полностью игнорируя пожелания окружающих его людей.       Есыль перекинула грустный взгляд со спины Тэхёна на Джонан, и моментально столкнулась с её острым и колючим взором. Эта молоденькая, ещё совсем зелёная девушка пристально всматривалась в каждую деталь на Есыль, даже вовсе не скрывая своего интереса. Но взгляд её был полон не доброжеланием и дружелюбностью, а, наоборот, Джонан ревностно сканировала каждую клеточку на теле Есыль, видя в ней исключительно соперницу. И рука Чонгука, властно сжимающая талию Есыль, омерзительно кричала о своей пошлости, раздражая её зрение, как красный огонёк светофора. И то, как неосознанно Есыль прижималась к нему, будто стараясь защититься, заставляло Джонан мысленно выворачиваться в рвотных позывах. И конечно же, она не скрывала этого всего в своём взгляде.       Да, Есыль прекрасно видела непонятную ей ревность. Её напрягала эта странная атмосфера между молодыми людьми. Ведь теперь они остались почти наедине. Тэхён ушёл, и они не знали, с чего возобновить прервавшийся разговор, который и так не сулил ничего хорошего...       — Послушай, Чонгук, — начала вновь Джонан, заламывая пальцы на руках. — Я много думала о нас... — произнесла девушка, а Есыль лишь удивленно изогнула брови. "О чем? О нас?!" — проскользнуло у девушки в голове. Почему-то казалось, что на данный момент у неё хотят отобрать Чонгука, при том совершенно наплевав на её присутствие в данном разговоре.       — О чем ты вообще, Джонан? — спросил Чонгук, щуря глаз в попытке раскусить подругу. — О каких «нас» вообще идёт речь? — проговорил он недовольно, смотря в сторону, стараясь не встречаться с девушками взглядами. Джонан лишь раздосадованно переметнула взгляд на Есыль, как бы давая понять, что она здесь лишняя.       — Ты хочешь поговорить напрямую? — произнесла она раздраженно. — Я хочу поговорить о твоих чувствах ко мне. О том, что я тебе нравилась. О том, что я хочу начать с тобой отношения, — процедила Джонан, косясь на Есыль, которая с каждым новым словом девушки чувствовала себя так, словно ей в спину всаживают по острому ножу и с огромным удовольствием прокручивают его, делая все ещё болезненнее.       Есыль машинально отстранилась от Чонгука, руками слабо отталкиваясь от него. Парень лишь непонимающе уставился на Есыль, на ее затуманенный взгляд и разочарованную улыбку, которая будто кричала: «Я знала, что так и будет. Я знала, что это все обман. Знала, что не стоит доверять такому ребёнку, как ты». Чонгук поморщил лицо, насупив брови. Он уже потянулся за Есыль, чтобы приобнять ее и поцеловать в попытках успокоить ее разбушевавшееся сердце, но Джонан снова опередила его:       — Ну так что? Ты поговоришь со мной тет-а-тет? — спросила она, победно улыбаясь, скрестив руки. Чонгук раздраженно на неё взглянул, прекрасно понимая, что его подруга не отстанет от него, пока не добьётся своего.       — Пойдём, поговорим, — сказал он обреченно, притянул все-таки к себе молчаливую Есыль и зачем-то поцеловал ее в висок. Девушке в этот момент вспомнилось, кем он ее представил своим одногруппникам. И стало странно на душе. Все так непонятно, неоднозначно. И вовсе ее не успокоил этот дурацкий поцелуй. Хоть он и был наполнен нежностью и извинениями за весь этот балаган. — Я быстро. Подожди меня, — прошептал он ей на ухо и отвернулся, шагая куда-то в сторону второго этажа, скрываясь там за одной из затонированных дверей. И только наглая улыбка Джонан показалась перед тем, как девушка зашла в помещение.       «Черт бы их побрал», — подумала Есыль, раздраженно подходя ближе к барной стойке. «Знала бы, что так будет, лучше бы осталась полы Сынхо вытирать... хотя бы уменьшила количество испорченных стен и потолка...» Пока Есыль потихоньку выпивала свою Пина коладу и посматривала на весело танцующих гостей именинника, Чонгук все не выходил и не выходил. Девушка уже отсчитывала время, постоянно поглядывая на экран телефона. Минуты проходили ужасающе медленно, тошнотворно долго перетекая из одной на другую, будто издеваясь над психикой Есыль. А девушка все сильнее и сильнее раздражалась от того, что они там, судя по всему, были наедине, в закрытом помещении, говорили о чем-то. «Об их отношениях, о том, как Джонан нравилась Чонгуку», черт подери. Как же сильно это всё бесило Есыль! Почему теперь она оказалась в роли какой-то любовницы или разлучницы? Почему ей приходится соперничать с кем-то ещё? И почему ей, которая даже не думала об отношениях с Чонгуком, теперь так невыносимо больно? Сердце разрывается на части, готовое разбить грудную клетку в щепки. И нытьем здесь не поможешь... Если только большим количеством спиртного...       — Что, тебя тоже оставили одну? — раздался над ухом незнакомый женский голос.       Есыль моментально встрепенулась, отмахиваясь от возникшей кучи вопросов в голове. Она повернулась в сторону говорящей, в глубине души надеясь на то, что обращаются не к ней. Все-таки говорить с кем-то определенно не было никакого желания. Оно отпало ещё тогда, когда Есыль увидела наглую рожу Джонан, которой она бы теперь с удовольствием засветила в глаз. «И откуда во мне столько злости? Я же вообще по жизни пацифист», — подумала девушка, все ещё витая в облаках собственного недовольства.       — О Боги, зачем я сюда потащилась... — произнесла в воздух девушка, сидящая рядом с ней, и сделала глоток ядрёного Лонг-Айленд Айс Ти. Есыль ей лишь поддакнула, полностью разделяя чувства собеседницы, в которой она узнала девушку Сокджина. Или просто спутницу. «Забавно. Такая красивая и интересная. А ее тоже оставили одну», — промелькнуло в голове Есыль.       — Куда он ушёл? — наконец спросила Есыль, стараясь поддержать разговор. Была ни была. Они обе одинокие девушки, оставленные этими эгоистами на произвол судьбы. Почему бы и не развлечься и не скрасить своё одиночество разговором?       — Не знаю, они все вместе куда-то свалили, сказав, что скоро вернутся, — без настроения произнесла девушка, мило морща аккуратный носик и насупив брови. «Черт, какая же она красивая», — подумала Есыль, невольно заглядываясь на эту богинеподобную девушку. — Ты тоже красотка, не волнуйся, — прошептала она угрюмо и выпила залпом коктейль, а Есыль оставалось лишь удивленно хлопать глазками проницательности этой девушки. «Не только красивая, но ещё и умная». — Красивее той швабры, которая сейчас наверняка вешается на шею твоего мужчины, — произнесла она и подмигнула Есыль.       — Он не мой мужчина, — ответила быстро Есыль. — Мы всего лишь друзья.       — Нет, он твой мужчина. Он сам так решил. И ты ему не помешаешь уже, — ответила как-то странно девушка, загадочно улыбаясь своим мыслям. Есыль же предпочла вежливо промолчать.       — Вы с Сокджином... встречаетесь? — наконец спросила она через какое-то время необременительного молчания.       — Нет, мы просто живём вместе, — ответила девушка, спокойно выпивая уже второй стакан коктейля, а Есыль удивленно покосилась на неё.       — В каком смысле?       — Ну... Я что-то типа временного домашнего животного этого человека, — произнесла она с ухмылкой на лице и звонко засмеялась с собственных слов, понимая их абсурдность. А у Есыль даже дар речь отпал. «Что за... Я думала у меня какая-то безбашенная личная жизнь... Но это...»       — Что ты имеешь ввиду? — девушка моментально стала серьезной.       — Шучу. Я временно снимаю у него комнату. Бессовестно пользуюсь добротой этого человека, — проговорила она грустно, уже во второй раз повторяя странное «этого человека». Но Есыль лишь тактично промолчала, предпочитая не вдаваться в подробности жизни Джина, которые ей знать ни к чему.       — Малышка, потанцевать не хочешь? — спросил знакомую Джина какой-то резвый паренёк, на что девушка снова заливисто засмеялась каким-то своим мыслям и потянула к нему руку.       — Почему бы и нет? — произнесла она и ускакала в самый эпицентр танцпола, оставляя после себя шлейф восхищенных взглядов.       «Вот это девушка», — подумала Есыль, с нескрываемым удовольствием любуясь ею издалека. Но было в ней что-то странное, что никак не могла уловить Есыль. И пугающее. Будто инстинктивно хотелось ей поклоняться и молиться на неё. «Что за странные мысли...»       В таких размышлениях прошло ещё какое-то время. И девушка Джина уже давно исчезла где-то в закоулках клуба. И был выпит совсем не первый и не второй коктейль. И жутко хотелось наплевать на все и уйти домой. Ведь чего ради она ждала здесь Чонгука? Чтобы он пришёл и извинялся перед ней? Чтобы объяснял, чего хотела от него Джонан? Чтобы он оправдывался перед ней? Или, может быть, даже сказал, что хочет построить с ней отношения, а всё, что было между ним и Есыль, лишь глупая ошибка, которую им обоим стоит забыть? Нет, она не выдержит всего этого. Не сможет терпеть виноватый взгляд Чонгука. Да и вечер уже бесповоротно испорчен, чего уж тут ждать у моря погоды?       Хотелось лишь лечь на постель и плакать... Плакать от собственной доверчивости, глупости, эгоистичности... Что она собиралась делать с Чонгуком? Каких отношений она хотела с ним придерживаться? Дружеских. Тогда почему они оба так запутались? Или запуталась она одна? И сейчас она окажется брошенной каким-то ребёнком, который вызвал благодаря ей ревность у своей подружки. Замечательно. Лучше и быть не может.       Все сильнее и сильнее раздражаясь от потока собственных мыслей, Есыль посмотрела на часы и с ужасом заметила, что ждёт Чонгука уже на протяжении часа. И это, черт возьми, не могло не расстраивать. Она даже видеть его не желает после всего этого. В каком виде он к ней вернётся? Если вернётся, конечно же... Потрёпанный, с часто поднимающейся грудью, с взъерошенными волосами и томными, затуманенными глазами? Нет, она не в силах все это видеть. «Нет уж, увольте», — подумала девушка и поспешно побежала из здания клуба, пока по дороге ей не встретится кто-нибудь знакомый и не захочет остановить убегающую девушку.