Ты сделана из тьмы

Пролог

       Вокруг клубилась непроглядно-черная тишина, прерываемая гулким эхом шагов по коридору. Их звук отскакивал от стен и растворялся где-то в высоте, там, где из-за темноты нельзя было разглядеть потолок. Старые стекла вытянутых черных окон пропускали тусклый лунный свет, делая каменные колонны с коваными основаниями под факелы как-то по-особому устрашающими. Вековые стены словно гудели, и оттого хотелось как можно быстрее пройти мимо, вернуться в гостиную, а затем и в спальню, накрыться тяжелым одеялом с головой и ждать утра, которое скроет настоящий вид замка золотисто-солнечной пеленой. Ночной Хогвартс совсем не походил на волшебное место. Гермиона шла по коридору как можно тише, периодически оглядываясь и сильнее прижимая согнутую левую руку к груди. Снова. Черт возьми, снова. Правой рукой она крепко сжимала рукоять палочки, тем самым стараясь отвлечь себя от подступающего жжения, которое вскоре превратится в боль словно от ржавого лезвия, скользящего по ее коже. Обезболивающие зелья, взятые у мадам Помфри, не помогали. Вообще ничего не помогало. Заканчивалась первая неделя нового учебного года, и это была пятая полу-бессонно-бессознательная ночь для Гермионы. Вдалеке уже виднелась дверь ванной комнаты, и она ускорила шаг. Происходящее с ней не описывалось ни в одной из книг, что ей довелось прочитать. Ни один симптом не вязался с известными болезнями. Ей до чертиков не нравилось чувствовать себя беспомощной. Быть в неведении. Быть в стороне. Потянув на себя тяжелую дверь ванной, она зашла внутрь, позволяя той захлопнуться. Быстро заперев ее с помощью магии, едва сдерживая первый стон, Гермиона медленно опустилась на пол, закатив рукав до локтя, смотря на то, как из черного узора на внутренней стороне предплечья сочится кровь.