Кровавый и Ледяной

Хэй знал, что врата сильно искажают реальность, а законы физики в них не действуют. И то, что он видел сейчас, это только подтверждало, что в очередной раз приводило в некий ужас, показывать который было нельзя. Зеленоватый воздух затруднял дыхание, а при взгляде на небо начинало сильно мутить. Чёрное и непроглядное оно носило в себе очертания зданий, будто Хэй стоял на небе и смотрел вниз на землю. Но это было не так. Просто небо стало подобием того озера из снов Хэя, в котором когда-то давно отражались звёзды. Под ботинками хрустели кости, вокруг высились могильные камни. Здесь были разные виды могильных камней. Какие-то с крестами, какие-то с японскими иероглифами, некоторые просто представляли собой неотёсанные валуны. Но то, что это были могилы, Хэй знал наверняка. И откуда-то доносилась музыка, кто-то впереди вторил ей, имитируя мелодию при помощи своего голоса. Это звучало немного жутко. Среди костей и смрада над всем возвышался самый большой могильный камень, который можно было принять за холм, потому что на нём росла сакура. Своими корнями она разрушала каменную толщу и сейчас стояла в цвету. Только цветы её были не розовыми, а чёрными. Тонкие плотные лепестки срывались и слетали вниз, ложась ровным слоем на белеющие кости. Туман сжирал часть этой непривычной картина. А Хэй продолжал свой путь, взбираясь на самый верх громадного могильного камня. Такого огромного, будто под ним спал вечным сном титан. Под толстой сакурой стоял гроб, дно которого устилали белоснежные цветы, резко контрастирующие с этим мрачным пейзажем. Лилии источали нестерпимый ядовитый аромат. Сладкий и умопомрачающий. И среди этих цветов лежала Инь. В изголовье гроба Хэя поджидал мальчик с серебряными волосами и бездонными глазами, точно такими же, как у Инь. - Я ждал тебя, - приветливо проговорил он, склоняя голову чуть на бок. Но в приветливости его было слишком много лукавства, поэтому никто не верил в его добрые намерения. - Кто ты такой? – глухо спросил Хэй, не чувствуя усталости от долгого подъёма наверх. Запах цветов постепенно достигал его носа, прогоняя вонь из его лёгких. - Я не знаю, - ответил ребёнок, долго не задумываясь. – Однако если у меня не будет имени, нам будет сложно общаться друг с другом. Хм, - задумался он, а в этом время Хэй пытался понять, как ему достигнуть гроба и забрать из него Инь. Чёрный Жнец так же не знал, насколько опасен тот, кто стоял перед ним. – Они называют меня «Четвёртый». Пожалуй, так я это и оставлю, - ребёнок улыбнулся ещё шире. – А ты – Хэй? На этот вопрос Хэй ответил кивком головы. Ему не хотелось представляться. Лучше было бы остаться неизвестным. Но Четвёртый знал многое. Казалось, всё. - Она долго ждала тебя, Хэй, - сообщил мальчик, имея ввиду Инь, спящую в гробу. – Пока не пробудилась Идзанами, она верила, что ты придёшь и убьёшь её. Но я сразу скажу, - спохватился малыш, будто пытался быстро оправдаться, - я был против этого. Более того, я пообещал ей, что исполню любое её желание, когда ты придёшь за ней. Однако мне не нравится её желание. Четвёртый заметно помрачнел, атакуемый собственными эмоциями. Был ли он стабилен и рассудителен, не удавалось оценить. Но можно было поверить, что кто-то в этом мире ещё сдерживает свои обещания. Да только Хэй в такое не верил. - Потому что мама захотела остаться с тобой! – зло выговорил мальчик, видя, что его не переспрашивают. – Но я тебе её не отдам! Слышишь? Ты слышишь меня, Чёрный Жнец? Я тебе её не отдам! И эти двое не смогут отобрать её у меня! Никто не сможет! По мере того, как Четвёртый говорил, лепестки чёрной сакуры быстрее и быстрее облетали с дерева, покрывая всё чёрным слоем. Многие из них осыпались прямо в гроб, в котором лежала Инь. Это было похоже на то, что её засыпают землёй. Но она никак на это не реагировала, словно была мертва. - Она моя, - зло выговорил Хэй, срываясь с места, вдоволь насладившись этим представлением. Ребёнок или женщина, даже пожилой человек – всё это не волновало Чёрного Жнеца. Он мог убить любого, кто вставал на его пути. Да только это дитя хозяйничало в мире врат. Воздух становился плотнее, чёрные лепестки оборачивались кровью, кости шевелились и взмывали вверх, а вокруг Четвёртого появлялось свечение, режущее глаза. Хотелось зажмуриться, но Хэй смотрел. Потому что должен был видеть всё. Когда его глаза привыкли к ослепительному свету, он увидел, как Инь стоит в гробу боком к нему. Рядом с ней был Четвёртый. Снова добрый, улыбающийся, будто только что его обласкали приняли руки матери. Он прижимался головой к животу Инь, наслаждаясь тем, как она легко гладила его серебряные волосы. И сколько бы Хэй не кричал, и не пытался достигнуть этих двоих, всё было бесполезно. Кровь мешала идти, обломки костей больно ранили, а ветер сбивал с ног. - Инь! Инь! – кричал Хэй снова и снова, но не мог ни продвинуться вперёд, ни проснуться. С неба повалил снег, здания начали рушиться. А Четвёртый продолжал улыбаться, продолжая что-то шептать. *** - Хэй! Хэй! – голос Инь ворвался в сознание неожиданно. - Инь! – резко сел Хэй, не понимая, что только что очнулся от своего мучительного сна. - Я здесь, - отозвалась она уже тише. – Мне пришлось разбудить тебя. Облегчённо выдохнув, Хэй лёг обратно, утягивая за собой взволнованную Инь. - Это был всего лишь странный сон, - проговорил он, чувствуя, как Инь кладёт голову ему на грудь. - Что ты видел? - Ребёнка, - ответил Хэй, пытаясь ухватиться за воспоминания об этом сне, которые уже пытались ускользнуть из его памяти. – Он сказал, что они называют его «Четвёртым». - Они, - повторила Инь, вспоминая тот день, когда исчезли Ака и Ао. – Они назвали его так, когда я увидела его впервые. - Что? – Хэя дёрнуло от этой новости так, что он резко сел, заставляя Инь повторить за ним. Он силился вспомнить, говорили ли они об этом мальчике. Но воспоминаний об этом не было. Только ощущение, что ребёнок занимал какое-то место в их жизни. Они будто его забыли. Оставалось лишь спрашивать: – Ты знаешь его? Она отрицательно покачала головой. - Но ты видела его тогда? – Хэй сел – Ты же говорила о мальчике? У него волосы… Тут Хэй запнулся, не желая сравнивать цвет волосы Четвёртого с волосами Инь. Он не мог допустить подобных мыслей, потому что те слишком хорошо складывались в какую-то жуткую картину. И смотреть на неё не хотелось. Она могла оказаться правдивой. - Как у меня, - сделала она это за него. – Как у Аки. И как у Ао. Сглотнув, Хэй кивнул. - Я видела его, - подтвердила Инь свои слова. Она рассказала Хэю всё, что смогла запомнить о том дней, когда пропали их дети. Но почему-то воспоминания были слишком размыты. – Но я не знаю его, - она виновато потупила взгляд, не в силах рассказать что-то ещё, потому что ничего не помнила. Хэй почувствовал какую-то вину за свою настойчивость. - Прости меня, - извинился он, привлекая Инь к себе. – Мне кажется, что Ака и Ао отправятся во врата. И мы последуем завтра за ними. - Сейчас открыт только один проход к вратам, - Инь замерла в объятьях Хэя, утыкая лицом в его грудь. – Каждую ночь туда отправляется эскорт солдат. Они перевозят что-то в грузовиках. - Я тоже слышал об этом, - поделился Хэй своей информацией, которую успел добыть сегодня. - Там много контракторов, - предупредила она о том, что ему и без этого было хорошо известно. - Нам нужно много сделать завтра, постарайся ещё немного поспать, - Хэй натянул длинный халат на Инь, ложась обратно на спину. - Четвёртый находится во вратах, - Инь говорила очень тихо. Она не знала, могут ли её услышать или нет. Но даже если и могли. Инь чувствовала, что Четвёртому всё известно. – Его пытаются удержать там. Он убивает людей. «Идзанами убивала контракторов», - мрачно подумал Хэй, не зная, что из двух зол лучше или хуже. Ему не удалось больше уснуть этой ночью. Он лишь неподвижно лежал, чтобы не разбудить Инь. Без него она бы замёрзла. Несмотря на лето, ночь в Токио оказалась холодной. «Когда придёт время, я убью их всех», - решил про себя Хэй. *** С самого утра Инь и Хэй ходили по городу в поисках следов своих детей. Первое время не попадалось ничего, что стоило внимания. Но по мере приближения к вратам загадка начала давать ответы двум странным родителям. Проблемой было то, что большая часть зоны перед вратами кишела полицией, охраной и солдатами. Пройти незамеченным не смог бы даже кот. Однако Хэй был Чёрным Жнецом, а не котом. Если бы ему выпала судьба был четвероногим, то он бы занял место Мао в их команде. Но Мао существовал, и Чёрный Жнец тоже. Каждый был на своём месте. Сейчас Хэй не знал, где их напарник, но и не собирался собирать о нём информацию. Так он мог выдать себя, доказав кому-то, что их надежды на его спасение из врат оправданы. Хэю лучше было оставаться мёртвым для этого мира. Пробираясь через заброшенные здания, Хэй и Инь приближались к цели. Иногда они останавливались, чтобы Инь могла в очередной раз проверить периметр. И ближе к обеду поиски оправдали себя. В паре километров от въезда в тоннель она смогла услышать чей-то разговор. Говорила женщина, заметно изменившаяся с тех пор, как Инь и Хэй покинули врата. Женщина держала в руке непрозрачную бутылку с водой, поэтому Инь не могла её видеть. Но и Инь тоже никто не мог заметить. Во всём были свои плюсы и свои минусы. - Идзанами и Идзанаги прибудут сюда только ночью. У нас ещё есть время, чтобы собрать больше информации, - проговорила женщина строго. - Ты находишь это хорошей идеей? – спросил мужской голос. - Если верить профессору, то они и Четвёртый являются противоборствующими силами. Из действий Четвёртого ясно только одно, он просто всех убивает. Идзанами расправлялась лишь с контракторами. - Я бы не сказал, что он убивает всех, - усомнился в словах коллеги мужчина. – Пока что это было только люди. - Контракторов не допускают во врата, - напомнила она. – После тех случаев, это даже не рассматривается. - Их просто разорвало там, как куски мяса, - мужчине явно было приятно вспоминать эти «мясные» подробности. – Почему-то только люди остались в живых. - Он убил их, - снова напомнила она. - Да, я имел ввиду не это. Людей убил Четвёртый. А вот контракторы погибли по другой причине. - Не факт, - женщина засунула свободную руку в карман пиджака. – Мы просто не знаем. А строить догадки просто глупо. Профессор тоже молчит. Мы можем только верить, что эти трое поубивают друг друга и всё кончится. - Они же дети, как ты можешь так говорить? Я думал, что женщины более чувствительны, когда речь заходит о детях, - его голос не звучал расстроенно. Скорее лукаво. - Они не дети. Они монстры. Или ты забыл, сколько контракторов они убили, когда мы нашли их? - Хм, но всё же… - Неужели тебя разжалобили эти смазливые личики? – хмыкнула она, явно желая проявить себя, как железная леди. - Нет. Скорее наоборот. Они похожи на ту… - Тсс, - шикнула женщина. – Не здесь. Яёй идёт. Инь услышала приближение ещё двоих людей. Одна из них была Мисаки Кирихара. Но здесь её назвали Яёй. Многие называли её так. Мисаки Кирихара могла быть Мисаки Кирихарой только в одном месте. И это место не было её домом. - А, Яёй? Как тебе погодка? – голос женщины стал намного приветливее и приятнее. - Холодно для лета, - буркнула Мисаки, понимая, что куртку надо застегнуть. – У вас всё готово? - Прочесали каждый свободный сантиметр в округе. Чисто, - ответил мужчина. - Кто бы мог подумать, - задумчиво проговорила женщина с бутылкой в руке. – Когда-то давно Организация пыталась сделать всё, чтобы Идзанами попала во врата и уничтожила всех контракторов. Узнай они, что их мечта сегодня осуществиться, прыгали бы от радости. Мисаки промолчала на это. Ей теперь часто приходилось молчать. - Тогда они не знали, что Идзанами может забирать силу контракторов, не убивая их, - заговорил Юсукэ Сайто. - Говорят, что около пяти лет назад она этого не умела, - ехидно заметила женщина. - Профессор предполагает, что дело в Идзанаги. И я готов поверить во всё, что угодно, только бы это чудовище во вратах сдохло, - мужчина, смеявшийся над бесчувственностью своей напарницы, дал волю эмоциям. - И что будет дальше? – не удержался Сайто от вопроса. - Ты меня спрашиваешь? Я просто контрактор на побегушках у Пандоры. Мне нужно лишь знать, когда и кого надо поймать. - А если ты лишишься сил? – продолжал спрашивать Сайто. - Если не сдохну, то и чёрт с ними. Жить с мыслями о том, что ты ещё нормально барахлишь, - в этот момент он постучал по своей голове, - только потому, что каждый раз «платишь» по контракту, не самая приятная. Как и перспектива стать безмозглой куклой в случае «неуплаты». - Таких случаев зарегистрировано не было, - сказала Мисаки. - А я бы не стал исключать, - хмыкнул контрактор. – Есть вода? После этого вопроса Инь поспешила оборвать связь.