Лед и Пламень

      Готовясь к поездке на Драконий Камень, Джон готовился и ко всем возможным неприятностям. Он помнил о цели, вынуждавшей его ехать. Он помнил о тысячах людей, вверивших свое будущее в его руки. Он помнил о том, как зовут женщину, с которой ему предстояло встретиться. Но он забыл о том, что кроме имени, рода и истории предков у этой женщины есть лицо. Всю дорогу он воспринимал ее лишь как образ, лишь как слияние всех мифов и всей правды о Таргариенах и даже не пытался представить себе, кого встретит в конце пути.       Джона вела важная цель, а остальное казалось несущественным. И его уверенность в этом оставалась нерушимой ровно до того момента, как они с Давосом Сивортом не вошли в тронный зал.       В первый миг мужчина даже не увидел Королеву, пораженный и придавленный величием зала, вырубленного, как Джону почудилось, прямо в скале.       Потом он заметил девушку. Тоненькую, хрупкую. Совсем юную. Ошеломительно красивую.       Джон прослушал большую часть ее титулов, уловив лишь то, что эта миниатюрная красавица и есть та самая Мать Драконов и Таргариен, желающая получить трон своего отца.       Задумайся он о внешности Королевы заранее, никогда бы не смог представить ее такой. И пусть за свою жизнь Джон видел не так много Королев, да и леди тоже, ему не верилось, что перед ним реальная завоевательница.       Он быстро взял себя в руки. В конце концов, это тоже был бой, а он, Джон Сноу, не мог просто стоять и рассматривать своего соперника. Хотя ему этого хотелось. А еще одолевало смущение.       «Забавно, - подумал он. - Я бился с одичалыми, я уничтожал мертвецов, я разносил в ледяное крошево Белых Ходоков. Я рисковал своей жизнью. Даже умирал, а смущение так и не прошло».       Разговор не получился. Он как-то сразу не заладился. То ли Джон был слишком прямолинеен, то ли Дейнерис ожидала совсем иного, но они уперлись, и никто не желал отступать. Не будь в огромном зале посторонних, они вполне могли сойтись вплотную, практически столкнуться лбами.       Джон знал, что умеет воевать, умеет жить среди своих. Но в очередной раз убедился, что с женщинами общаться у него не выходит. Наверное, примени он красноречие, осыпь девушку комплиментами, преклони колено в конце концов, им бы удалось договориться, но, заставив себя сосредоточиться и не думать о внешности Дейнерис, Джон вел с ней беседу так, как привык: прямо, открыто, без скидок на возраст, пол и социальный статус.       «Северный дурень, - мысленно обругал он себя, когда короткая беседа закончилась, так и не дав какого-либо результата. - Нужно было оставаться в Винтерфелле. Накой я поперся на этот Драконий Камень?»