Лед и Пламень

      Дни становились короче. Все чаще Дени задумывалась над тем, что солнце и вовсе не показывается на Севере, оставив этот суровый край. Скрипучие морозы пробирали даже тех, кто постоянно находился в замке, у очагов. Дейнерис поражалась северянам, которые к менявшейся погоде относились с юмором.       - Зима пришла, - временами говорила леди Санса, и Джон отвечал ей улыбкой. Даже в такие тяжелые дни Старки находили место для оптимизма, и, хоть в словах их не было ничего особенного, остальные северяне кивали и улыбались, ходили шире, говорили громче, подбадривали друг друга шутками про южан и пили горячий эль из высоких кружек.       Сначала это обескураживало, но постепенно Дейнерис заметила, что ее войско, прежде не знавшее снега, многочисленное и свирепое, не желало уступать северянам, поэтому и в лагеря вдоль Королевского тракта просочилась эта северная удаль, приперченная естественной потребностью жить.       - Север – край не андалов, - напомнил ей как-то Тирион. – На Севере до сих пор крепка кровь Первых Людей. А это стойкий народ. Они тысячелетиями всем доказывали это. И этот стойкий народ держался. И заставлял других держаться.       Но потом началась метель…       На третий ее день прибыли черные братья и мужчины вольного народа. Джон лично их встретил, дружески обнял Эдда и Тормунда. Они-то и рассказали последние новости, не порадовав никого из тех, кто собрался в Большом зале, чтобы послушать.       - Черный Замок разрушен, - грея руки о кружку, прокряхтел Эдд – дорога измотала всех теперь уже бывших дозорных, но Лорд-Командующий старался держаться, хотя усталость грозила вот-вот свалить мужчину с лавки. – Нас успели предупредить, так что крепость мы оставили до того, как туда добралась армия мертвых.       Тормунд молчаливо покивал и впился зубами в горячий пирог с луком и почками.       Дозору пришлось уходить в спешке. Они прихватили с собой столько еды, сколько смогли увезти на лошадях. Но привалы их были короткими, так что мужчины изрядно оголодали и соскучились по теплу.       - Мы ожидали чего-то подобного, - признался Эдд. – День ото дня в замке становилось холоднее. Даже в очагах огонь не раз потухал, хотя уж в чем в чем, а в дровах у нас отказа нет.       Предчувствуя недоброе, Эдд распорядился построить несколько быстрых обозов-санок, которые без труда смогли бы тащить по снегу лошади. В эти обозы, не глядя на ценность, грузили книги и пергаментные свитки из библиотечных подвалов замка.       - Часть книг мы сожгли, - признался Эдд Сэму. – Но что-то привезли сюда.       Тарли вздохнул, но смиренно кивнул, одобряя нелегкий выбор друга. Книги спасли жизни, а могли быть погребенными под тоннами льда и камня.       - Ходоки не спешат, - искривив тонкие губы, покачал головой Эдд, посматривая то на Джона, то на остальных, кого он знал из присутствующих.       - Король Ночи знает, что торопиться ему некуда, - согласился Джон. – Его армия наступает медленно, но верно.       - Хуже то, что погода становится тяжелее, - поделился своей мыслью сир Давос.       - Ходоки несут с собой холод, - кивнул Джон. – Еще немного – и даже теплые стены Винтерфелла не удержат здесь людей. Боюсь, что мы все можем замерзнуть до того, как сюда доберется Король Ночи. А во время вьюги даже привычному человеку сражаться тяжелее, чем любому другому. Мы можем оказаться в проигрышном положении.       - И что же делать? – озвучила терзавший всех вопрос Миссандея.       Как ни старались северяне, как ни подбадривали себя драками дотракийцы, но небо у всех над головами затянули серые тучи, становясь все темнее едва ли не с каждым часом.       - Долгая Ночь… - вздрогнув всем телом, пробормотал Варис.       Санса, Джон и Арья переглянулись, разом вспомнив сказки старой Нэн. В детстве ее трескучий голос не вселял в них ужас, а ее истории они считали лишь выдумками. Ну откуда старуха могла знать то, что творилось на этой земле за тысячи и тысячи лет до ее рождения? Но теперь те ее россказни Старки вспомнили с трепетом.       - Ваше величество, - прервал затянувшееся всеобщее молчание стражник, быстрым шагом входя в зал, - к вам посланники.       - Кто? – тут же уточнил Джон.       Пока что в Винтерфелле ждали только Джейме Ланнастера, его полк и остатки сил Талли, но тех задержала непогода. Вороны едва летали над Вестеросом, и для надежности приходилось посылать по нескольку птиц с одним письмом, чтобы то дошло до адресата.       Одно из таких писем отравилось в Сероводье, к Ридам, после того, как стало известно об истинных планах Серсеи. И летом эти болота оставались непроходимы для чужаков. Любой, кто сходил с Королевского тракта, мог не рассчитывать вернуться на безопасную насыпь дороги. Джон не о многом просил преданный Старкам дом, лишь о том, чтобы Риды не пропустили на Север армию Серсеи и послали людей к рву Кейлин, так прикрыв спину Джону и Дейнерис. Но пока все говорило о том, что Королева засела в Королевской Гавани и не собирается идти на кого-либо с войной.       - Я знаю Серсею, - сказал всем Тирион, когда днем ранее обсуждали возможные планы по обороне, и добавил: – И знаю, что думают о ней.       - И что же? – неудача с переговорами злила Дени и она не удержалась от резкости.       - Серсея хитра и она хорошо выучила уроки, которые ей дал наш отец, - протянул карлик задумчиво. – Она слушала эти уроки охотнее, чем я или Джейме. Но Серсея выросла в тени величия отца. Ее влияние было велико, когда это ей позволял Тайвин Ланнистер. Она стала Королевой Роберта, а после Королевой-Матерью и Королевой-Регентом при своих сыновьях. И всегда! Всегда тенью ей были наш отец или мой брат. И она это знает.       - И что нам это дает? – спросила Дейнерис.       - Серсея была Королевой двадцать с лишним лет, - все так же спокойно и задумчиво продолжил развивать свою мысль Тирион. – И все смотрели на нее, как на дочь могучего Тайвина, пока не стало Хранителя Запада. Что сделала моя сестра с тех пор? – Карлик обвел взглядом собравшихся, обменявшись понимающими кивками с Варисом. – Она попыталась сыграть против Тиреллов, втянув в эти дрязги третью сторону – фанатиков. И проиграла. Опозорилась на всю столицу. Но ей это сошло с рук. Ненавидимая и презираемая, она все равно оставалась достаточно влиятельной персоной, пусть и утратила былую власть. Потом она взорвала септу Бейлора, и нежный мальчик, Томмен, не выдержал этого. Но и тогда никто не восстал против Серсеи, хотя в септе, кроме воробьев, погибло много представителей знатных семей. Даже наш собственный дядя. Почему? Потому что у Серсеи оставался Джейме.       Дейнерис чуть нахмурилась, вникая в суть слов своего десницы.       - Пусть калека, пусть его продолжают называть Цареубийцей, но Джейме – Ланнистер, - тронув бороду и на миг плотно сжав губы, сказал Тирион. – Он сын Тайвина, прославленный полководец и Королевский Гвардеец. Что бы кто ни говорил, а его имя знают все и он всегда остается авторитетом. После отца, после дяди Кивана именно Джейме был главным полководцем моей сестры. На него опиралась ее власть. И его, при всех недостатках, боялись, а не Серсею. Она всегда считала, что он будет на ее стороне. Ведь все эти годы он был ее самым преданным союзником. Вместе они и правда были сильны. Но Джейме уехал. И я сомневаюсь, что этот факт удалось скрыть. А Серсея… Без авторитета брата она лишь Безумная Королева, действия которой невозможно предугадать. И сейчас все вспомнят, сколько крови на ее руках.       - И?       - Серсея знает лишь один способ править – страх и сила, - решительно произнес карлик. – Она умеет лишь запугивать, используя в качестве силы армию. Но сейчас во главе этой армии нет того, кого боялись бы. – Десница невесело улыбнулся. – Знаменосцы Тиреллов переметнулись на сторону Серсеи и помогли Джейме взять Хайгарден, но сейчас, я уверен, они вернулись в свои замки и спрятались подальше от моей сестры, не собираясь воевать на ее стороне. Это хорошо для нас. Юг не пойдет против нас. Как и Дорн. Дорнийцы тоже останутся на юге.       - Но у нее остается Запад, Штормовые и Королевские земли, - напомнил Мормонт. – И Грейджой.       - Лорды Штормовых земель много воевали за Ренли, а после за Станниса, - покачал головой сир Давос. – Обоих братьев Роберта Баратеона нет, как нет и детей Серсеи, которых кто-то еще мог считать законными наследниками Баратеонов. Войны ослабили эти земли.       - Эурон Грейджой силен в море, но не на суше, - высказал свое мнение Серый Червь. – У Утеса Кастерли он разгромил наш флот, но не вышел на берег. Он больше похож на пирата, чем на воина. Пираты не воюют. Они нападают, грабят и уходят.       - Во главе армии нет полководца, а если и есть… дух солдат сломлен, - напомнил более важное Тирион. – И на Юг опустилась зима. Даже пожелай Серсея этого, люди не отправятся воевать.       - Значит, она останется в Королевской Гавани, - извлекла суть Дейнерис. – Но встретит нас, если мы выживем и пойдем на Юг. Встретит остатками армии и флотом.       Эта мысль даже спустя дни тревожила Дени. Было тяжело осознавать, что если они все переживут эту зиму, то это не будет означать окончание войны. И пусть нынешнее положение дел мало чем отличалось от того, что Дейнерис видела до начала переговоров, сейчас ситуация не казалась столь уж безнадежной. Если Тирион прав, то Серсея не двинется с места, если, пока Дени на Севере, вокруг Королевской Гавани не сплотятся остальные земли, а это вряд ли случится.       - Жрицы, - прервав стремительные мысли Дейнерис, объявил стражник.       В зал неторопливо вошли закутанные в красное женщины. Среди них все сразу узнали Мелисандру. Джон рядом с Дени поморщился, а сир Давос откровенно напрягся, всем своим видом выдавая гнев.       Леди Мелисандра осторожно откинула за спину капюшон. На каменный пол хлопнулись застрявшие в складках одеяния комки снега.       - Ваше величество, - поклонилась женщина Дейнерис, а после – Джону: - ваше величество.       - Леди Мелисандра, вы помните, что я обещал вам, в случае возвращения в Винтерфелл? – спросил Джон, и Дейнерис вздрогнула от промелькнувшего в его тоне холода.       - Я помню, - смиренно кивнула жрица. И, вглядевшись в лица стоявших позади нее, каждый мог убедиться, что все они знают о раздоре между Королем Севера и Мелисандрой.       – Именно поэтому я здесь. Тьма наступает. Как и было предсказано. – Жрица чуть улыбнулась, но даже сир Давос сейчас не узнал в этой женщине ту, кого он видел когда-то подле Станниса в дни начала его похода. Та надломленность, что появилась в Мелисандре с гибелью Станниса, никуда не делась. Жрица осунулась, как-то разом постарела. И безумный блеск пропал из ее глаз. Сейчас она более всего походила на старуху, уже знающую свою судьбу. – Будет Долгая Ночь. И мы здесь, чтобы исполнить свой долг. Жрицы вслед за Мелисандрой повторили ее слова на валирийском.       - И каков же ваш долг? – не выдержал сир Давос. – Принести вашему Владыке Света новую жертву? Предать огню кого-то еще, в ком вы углядите королевскую кровь?       Леди Мелисандра с легкой тенью улыбки взглянула на мужчину, но улыбка вышла болезненной гримасой человека, осознающего свои грехи.       - Нет, - ответила жрица. – Мы здесь, чтобы принять свою смерть.       Тирион улыбнулся и посмотрел на Вариса, ожидая, что Паук разделит с ним его скепсис. Но евнух взирал на жриц с непроницаемым выражением на лице.       - Так вы серьезно? – поразился карлик, глянув на Мелисандру и ее спутниц.       - Мы давно этого ждали. Владыка Света продлевал наши жизни только ради этого, - ответили женщины, и в их голосах никто не усмотрел ни тени страха.