Bad day

Это был действительно очень плохой день. Все началось с будильника, который почему-то — по какой-то неизвестной причине, нарушившей равномерный распорядок дня Барри Аллена впервые за несколько лет — не сработал. Когда Барри открыл глаза, маленький электронный наглец без зазрения совести показывал приличное такое опоздание в сорок минут. Ни о каком «добром утре» уже и речи быть не могло. А дальше все покатилось по накатанной, будто будильник сговорился со всем остальным миром, чтобы испортить Барри весь день. Пока он принимал душ, отключилась горячая вода. Когда он заварил кофе, едва заметная трещинка на любимой чашке, которую он упорно игнорировал, вдруг в прямом смысле дала трещину, отделив чашку и ее содержимое от ручки. Ручка так и осталась в руках Барри, а вот осколки чашки разлетелись по всей кухне, еще и вдобавок кофе обжег ему ноги. Пытаясь найти мазь от ожогов, он ударился о тумбочку и прищемил палец аптечкой. Еще и вдобавок, забыв о бардаке, который он оставил в шкафу и никак не мог разобрать, Барри распахнул дверцу, и ему на голову обрушился практически весь его гардероб. Казалось бы — оставь эти проблемы дома; выйди за порог, закрой дверь и поверь в то, что все мелкие неприятности остались там. Но нет. Он три раза возвращался домой. В первый раз забыл телефон. Во второй раз оставил кошелек. В третий раз, уже почти дойдя до метро, он вспомнил, что дома остались документы, которые он накануне забрал с работы. В итоге он опоздал почти на час. Обошлось без выговора (его несчастное и виноватое лицо было лучше всех оправданий), но недовольство Сингха ощущалось слишком сильно, чтобы можно было расслабиться и проигнорировать его. «Ты что, кроличью лапку потерял?», — спросил Джо, когда Барри за ланчем рассказал ему о сумасшедшем утре. Барри рассмеялся, махнул рукой и опрокинул на себя кофе. На работе неприятности не отступили. Центрифуга два раза заедала и приходилось звать кого-то, чтобы она заработала; потом еще и вдруг в открытое окно залетел голубь, и пока Барри пытался его поймать и выпустить, они устроили в его кабинете такой переполох, словно там побывал маленький ураган. Уборка потребовала времени; Барри не успел закончить работу вовремя, и ему пришлось задержаться. И теперь он шел домой и гадал, что еще за оставшийся вечер может пойти не так, и с каждым разом варианты, которые он называл, становились все нереальнее. Светофор упадет ему на голову? Машина времени выскочит из будущего и собьет его? Прилетят пришельцы и скажут, что он виноват в грядущем апокалипсисе? Рассуждения об этом, как ни странно, успокаивали; Барри почти дошел до метро, когда вдруг уперся в чью-то машину. Она стояла аккурат на сухом кусочке асфальта, в то время как вокруг, будто ров вокруг замка, раскинулось целое озеро, а не лужа. И, естественно, по закону неудачного дня, машина загораживала единственную сухую дорожку к метро. Барри обернулся назад. Чтобы обойти лужу, ему придется сделать немаленький крюк... или промочить ноги и испортить обувь. Машина стала последней каплей. И вот тут-то его нервы сдали. — Ненавижу, — произнес он; это прозвучало спокойно и легче не сделало, и он повторил, пытаясь вложить в это весь свой гнев. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! Барри повысил голос. Весь его плохой день пронесся в его голове; каждое новое «ненавижу» разжигало его все сильнее. Он вспомнил все, что пошло не так за сегодняшний день, и постарался вложить всю злость в это слово. «Ненавижу!» — чертов будильник, никогда не дававший сбоев. «Ненавижу!» — проклятую горячую воду, которая отключается, когда ей вздумается. «Ненавижу!» — кружку, которой вздумало разбиться именно сегодня. «Ненавижу!» — людей, которые не умеют парковаться. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! — продолжил Барри, сопровождая каждое слово пинком по колесам стоявшей на дороге машины. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу! И вдруг услышал за спиной голос: — Мою машину? Барри резко обернулся. Владелец машины, видимо, мужчина лет тридцати, стоял в нескольких шагах от него со стаканчиком кофе в руках и недоуменно смотрел, как Барри в порыве не самых нежных чувств пинает его машину. Всю злость как рукой сняло. Барри стушевался. — Не то чтобы... — стеснительно произнес он и неопределенно пожал плечами. Мужчина поднял бровь. Ну и выдержка, — восхитился Барри. Чувак явно не выглядел как человек, который стал бы спокойно ждать объяснений. А вот как человек, который бы пырнул его ножом и спрятал тело в багажнике — очень даже. — Ты в курсе, что ты не умеешь парковаться? — спросил Барри, показав пальцем на его машину. Мужчина поднял вторую бровь, а по ощущениям — как будто достал из кармана своей куртки раскладной нож. Барри сглотнул и поднял руки в примирительном жесте. — Слушай, прости за это. У меня был очень плохой день, весь наперекосяк, сплошная пятница тринадцатое, и, ну, твоя идиотская манера парковаться посреди лужи стала последней каплей. Мужчина прищурился. Молодец, — похвалил себя Барри. Про инопланетян подумал, про машину времени и даже упавший на голову светофор, но не о том, что здоровый и явно накаченный мужик убьет тебя за неумение держать язык за зубами. — Извини, — Барри неловко взъерошил свои волосы. — Нервы сдали. Может... ну... я куплю тебе кофе и все окей? Не сводя с него не совсем дружелюбный взгляд, мужчина молча поднял свой стаканчик, демонстрируя ему только что купленный кофе, а потом посмотрел на свою машину — как будто бы советовался с ней, — и перевел взгляд на Барри. — С тебя ужин, — произнес он. — Хорошо, — согласился Барри, обрадовавшийся тому, что легко отделался. — Оставь мне свой номер, я позвоню тебе завтра и решим насчет времени. — Никакого завтра, — мужчина поравнялся с ним и четко произнес, глядя в его глаза. — Сейчас. Я выбираю ресторан. Садись. Барри проводил его недоуменным взглядом; мужчина обошел свою машину, остановился около дверцы с водительской стороны и взялся за ручку, а потом посмотрел на Барри поверх машины. Барри спросил себя, что будет, если он сейчас побежит в метро — вдруг этот псих догонит его и принесет обратно, — но решил не проверять. — Слушай, — предпринял Барри еще одну попытку убедить его. — У меня правда был очень плохой день и я просто хочу домой и немного отдохнуть... Мужчина склонил голову набок, будто серьезно обдумывал его аргументы. — С тебя ужин, — произнес он после молчания, — а с меня карета до твоего дома после ужина. Теперь уже Барри поднял бровь. — Это звучит как свидание, — пошутил он. — Это оно и есть, — убийственно серьезно произнес мужчина. — А теперь садись. Барри оторопело уставился на него, а потом нерешительно открыл дверцу и сел на пассажирское сиденье. Мужчина сел рядом с ним и завел мотор. Джо когда-то шутил, что, если Барри продолжит все свободное время уделять работе, то на свидания его придется везти силой. Дошутился. — Если у тебя на самом деле был очень невезучий день, — произнес мужчина, — я буду очень благодарен, если ты не умрешь как-нибудь нелепо посреди ужина. Придется объяснять полиции, откуда я тебя знаю, и я стану первым подозреваемым, если расскажу правду. Барри нервно рассмеялся. — Это было бы в моем репертуаре, — пробормотал он и перехватил угрюмый взгляд. — В смысле я постараюсь. Судя по взгляду мужчины, он ему не поверил.