~*~
Один из лучших плюсов быть безработным — возможность спать настолько долго, насколько можно. Скорее всего, уже перевалило за полдень, а Хосок всё ещё нежился в постели, свернувшись калачиком под одеялом и зарывшись лицом в подушки. Он засиделся ночью с Юнги, разговаривая и выясняя новые перемены между ними. В конце Юнги сказал, что запишет их на съёмки следующим утром, и Хосок предположил, что сейчас Юнги, скорее всего, был там, либо уже заканчивал в этот самый момент. Теперь, при свете утра, Хосок начал испытывать странное чувство по поводу всего. Их обсуждения были весьма бесстрастными, непосредственными и простыми. Словно они не сексом собирались заниматься, а заключали деловое соглашение. Хосок предложил сделать всё наедине, в одной из их квартир, и самим загрузить видео, но Юнги тут же эту идею отклонил. Признаться честно, то, с какой быстротой Юнги это сделал, немного задело, потому что Хосок подумал, что так было бы намного комфортнее. Юнги, казалось, так не думал. — Дело не в том, что я не доверяю тебе, — сказал Юнги прошлой ночью. — Просто, знаешь, с Бантан будет... гарантирован контроль. Мы можем делать, что хотим, и не будем чувствовать себя неловко. Если же мы будем наедине... знаешь, это очень интимно. Хосок тогда чуть не выпалил: "А что не так с интимностью?", но понял, что она не была целью. В голове поселился ворчливый голос, продолжавший спрашивать, почему ему вообще захотелось чего-то интимного, но Хосок списал это на продолжительную влюблённость, появившуюся к Юнги, когда они только познакомились, всплывшую после поездки в Тэгу, когда Юнги стал с кем-то видеться. Это был парень, которого Хосок невзлюбил, он даже не мог вспомнить его имени, но он помнил, что Юнги ошивался около этого парня, сидел у него на коленях, и Хосок постоянно обнаруживал себя льнущим к Юнги после всего увиденного. Старший тоже позволял ему липнуть к себе и даже утягивать себя на колени, обнимал его и смеялся над всеми его неудачными шутками. Сестра Хосока часто говорила ему в юности, что он был, цитирую, "вниманиеблядью", но Хосок с этим был не согласен. Он не желал постоянного внимания ото всех, он просто хотел внимания от определённых людей. Он был ласковым, чтобы компенсировать нехватку внимания от Юнги, и эти чувства стали его расстраивать, потому что Юнги начал отвечать тем же, не ожидая от Хосока первых шагов. Но он всё ещё встречался с другим парнем. Тогда Хосок и решил, что он, вероятно, влюбился в Юнги. Это было проблемой, потому что тогда как Хосок не стеснялся выражать своё влечение к кому-либо или искать интрижки на одну ночь, сильные чувства давались ему тяжелее. Он был замкнутым, когда дело доходило до выражения своих чувств, когда кто-то был ему очень, очень сильно небезразличен. Юнги был очень, очень сильно ему небезразличен. Сначала как друг, потом, когда эта грёбанная влюблённость подкралась к нему, как кто-то больший. Но рушить дружбу с Юнги он не хотел. Таким образом, он позволил своей влюблённости сделать из него придурка. Он касался Юнги, улыбался ему и держал его руку под любым возможным предлогом. Они оба сближались всё больше и больше, и Хосок, вероятно, большую часть времени выглядел, как идиот. Его друзья никогда ничего не говорили об этом, Юнги тоже. Потому что Хосок замкнулся со своими чувствами, как и Юнги. Между тем, парень, с которым встречался Юнги, перестал появляться, и Юнги никогда не говорил почему. Однако он рассказал Хосоку, что они расстались, однажды ночью, делая домашку в общежитии Хосока. Когда Юнги сообщил эту новость, их лица находились в дюймах друг от друга, и когда Хосок поднял от неожиданности взгляд, его глаза оказались на уровне глаз Юнги, и их дыхание смешалось. Губы Юнги были приоткрыты в ожидании, но Хосок не двинулся, чтобы поцеловать парня и сказать ему, что он ему нравился. Он просто нахмурился, сказал, что ему жаль, и они вернулись к учёбе. Это было упущенной возможностью, но вскоре, вместе с учёбой и прочими делами, они обо всём этом забыли. Влюблённость исчезла, а Хосок вернулся к своим обычным перепихонам и свиданиям. Конечно, до этих пор. Теперь он размышлял, что, возможно, эта влюблённость никогда в действительности не исчезала, а всё это время лишь усиливалась, и именно по этой причине ему так отчаянно хотелось поцеловать Юнги снова. Возможно, это и было причиной того, что он поцеловал его тогда, во время их первого видео. Тот поцелуй был излишним, и ему вообще не стоило этого делать. Ему вообще не стоило спать с Юнги и ему не стоило предлагать сделать это снова. Он знал обо всём этом, но всё ещё не имел никаких намерений отступать. Телефон Хосока, лежавший на прикроватной тумбочке, внезапно зазвенел; парень протянул руку, взял его и глянул на экран. [вы были добавлены в групповой чат: Отряд Пошляков] [Тэхён]: йо битч я добавил тебя потому что маленькая птичка напела что ты и юнглз собираетесь сниматься снова [Тэхён]: два порно равняются почётному вступлению в Отряд Пошляков [Тэхён]: и ещё не спрашивай как я достал твой номер [Чимин]: с кем ты говоришь? [Чимин]: хотя, теперь всё складывается [Тэхён]: Хосак*** [Чимин]: ХОСОК ТЕПЕРЬ В ГРУППОВОМ ЧАТЕ ЮХУУУ [Сокджин]: кто такой Хосок? [Тэхён]: ты знаешь его по многим именам, хотя его настоящее имя, по факту, Хосок [Сокджин]: ха, ну он вообще-то ЕЩЁ не снялся в двух порно так чтоооооо может выкинем его отсюда [Юнги]: Я вас всех блять ненавижу [Тэхён]: будешь сосать член хосока?**** [Юнги]: Отъебись. Этот групповой чат дурацкий [Юнги]: Почему мы убрали Намджуна, он был единственным, кто сохранял нас в здравом уме [Юнги]: И ещё, Хоби, прости, если читаешь всё это [Сокджин]: Намджун не хотел видеть весь откровенный контент которым спамили тэ и чимин [Сокджин]: он ушёл по своему желанию [Юнги]: я бы тоже хотел уйти [Тэхён]: шуга, сладкий, ты не можешь [Юнги]: НИКОГДА ТАК БОЛЬШЕ МЕНЯ НЕ НАЗЫВАЙ [Тэхён]: а когда мы трахаемся [Юнги]: Моя позиция неизменна. [Тэхён]: но как ты не хочешь чтобы я тебя называл? шуга или сладкий? Хосок застонал и кинул телефон обратно на тумбочку. Встать с кровати было бы, вероятно, хорошей идеей, но остаться звучало ещё лучше. Если бы он встал с кровати, то начал бы слишком много думать о том, что случится очень, очень скоро между ним и Юнги. Вещи, которые они обсуждали, звучали хорошо, но всё это вызывало нежелательное предвкушение. Если бы всё произошло спонтанно, то не было бы так плохо. В принципе, оставшись в кровати, можно было легко избежать проблем, поэтому Хосок натянул одеяло на голову и закрыл глаза. Он погрузился в состояние между сном и явью, а его мысли приняли сноподобную, ускользающую форму. Он был слишком сонным, чтобы шевелиться, когда смутно услышал какие-то звуки в квартире, но он был достаточно бодр, чтобы понять, что ему действительно что-то послышалось и это не было сном. Парень поёрзал под одеялом, обдумывая, стоит ли ему и дальше прятаться или выглянуть и посмотреть, чем являлся источник шума, когда кровать прогнулась рядом с ним, и он вздрогнул. Чья-то рука аккуратно легла ему на плечо, поглаживая по кругу. — Ты там живой? — прошептал грубый голос Юнги. — Ммм... нет, — простонал Хосок в ответ. Кровать скрипнула и двинулась, и неожиданно Юнги тоже оказался под одеялом, подсвечивая телефоном спёртое пространство. — Ты принимал душ? Ты воняешь, — произнёс Юнги с ухмылкой. — По крайней мере, на тебе хоть футболка надета. — Как ты сюда вошёл? — Дверь была открыта, — объяснил Юнги, когда Хосок подвинулся к нему ближе. Последний мог чувствовать запах табака на одежде и в волосах парня. Это вызывало беспокойство, но Хосок не хотел злить Юнги, поэтому ничего не сказал. — Ты должен закрывать её. Что, если кто-то мог тебя ограбить? Что, если бы не я прокрался в твою постель? Это не всегда может оказаться твой энергичный и обожаемый друг. — Я уже испугался, что в моём шкафу поселился демон, не пугай меня ещё больше, — пробормотал Хосок, снова закрывая глаза. — Этот демон гей? — спросил Юнги. — Если да, то я бы хотел с ним подружиться. Хосок усмехнулся и попытался перевернуться, но Юнги схватил его за талию и удержал на месте. — Я записал нас, — мягко проговорил Юнги. — Ты всё ещё хочешь сделать это? — Да, я всё ещё нормально к этому отношусь, — быстро ответил Хосок. Хосок знал, что при искусственном освещении юнгиева телефона, он, вероятно, выглядел ужасно: спутанные волосы и круги под глазами. Юнги, однако, выглядел хорошо, словно светился, и Хосок подумал, каково будет поцеловать его вновь. Он отчасти забыл, каким был тот поцелуй в отеле, а всё, что произошло на вечеринке Сокджина, было словно в тумане, и Хосок даже не был полностью уверен в том, что всё это действительно происходило. — Ну, если решишь, что нет, скажи мне. Я всегда могу... ну, знаешь, сняться с кем-нибудь другим, — произнёс Юнги. — И если ты не хочешь, но тебе нужны деньги, я могу помочь с ними. — Я не хочу, чтобы ты делал это для меня, — сказал Хосок, протянув руку под одеялом и погладив большим пальцем линию челюсти Юнги. А ещё я не хочу, чтобы ты снимался с кем-то другим. — Хорошо. Значит, предложение в силе, — проговорил Юнги. — Я просто пришёл проверить тебя. Что было действительно необходимо, учитывая, что ты в постели, а уже почти два часа дня. — Уже так поздно? Ух, — Хосок отнял руку от парня, чтобы протереть глаза. Когда он вновь посмотрел вперёд, Юнги всё ещё наблюдал за ним. — Эй, ты же уверен в остальном, о чём мы говорили? — спросил Хосок. — Я уверен во всём, — проговорил Юнги убеждённо. — Я просто... хочу, чтобы после между нами всё тоже было нормально. Хосок придвинулся ещё ближе. Их носы почти соприкасались, и если бы Хосок наклонил голову в нужную сторону, они бы поцеловались. — Конечно, после между нами всё будет нормально, — прошептал Хосок, вдохнув запах сигарет. — Ты мой лучший друг. Всё будет нормально. Несмотря ни на что, да? Несмотря ни на что я буду здесь и ты будешь здесь. — Это обещание? — Нет, я знаю, что ты ненавидишь обещания, — ответил Хосок. — Это просто правда. Юнги облизал верхнюю губу, его рука двинулась вверх по боку Хосока. Его прикосновения были сильными, но нерешительными, и Хосок почувствовал необходимость разрушить странное напряжение, царившее в этот момент под одеялом. Они находились в одной кровати много раз, много раз без сексуального подтекста, но сейчас всё ощущалось иначе с юнгиевой рукой на его талии и губами, такими столь близкими. — Тренировка? — выпалил Хосок чуть более громко, чем нужно. — А? — Юнги выглядел так, словно готов был удрать. Нет. Нет, пожалуйста, только не уходи, подумал Хосок. — Тренировка, — повторил парень. Юнги удивлённо изогнул бровь, и Хосок медленно подполз ближе, пока лицо старшего не расслабилось в понимании. — Оу, — выдохнул он, прежде чем Хосок коснулся его губ. Это был всего лишь целомудренный поцелуй, но хватка Юнги на хосоковой талии усилилась до болевых ощущений, однако Хосок проигнорировал это и протиснул руку между ними, чтобы положить ладонь на юнгиеву шею. Юнги тихо проскулил, и губы Хосока разомкнулись, так что теперь Юнги легко мог углубить поцелуй. Он имел вкус дыма, пах дымом, и Хосок подумал, что, возможно, он и был дымом, настолько легко и без каких-либо усилий Хосок смог перетянуть его на себя так, что теперь их тела были сплетены под одеялом, а губы продолжали двигаться друг о друга. Веки Хосока приоткрылись, немного дрожа, но Юнги разорвал поцелуй, чтобы куснуть хосокову шею. — Оу, — повторил Хосок недавнюю юнгиеву мысль. — Юнги, — резко выдохнул Хосок от ощущения губ и зубов Юнги на своём горле. — Хоби, — прохрипел Юнги в ответ. Он начал спускаться всё ниже и ниже, пока не принялся тянуть ворот хосоковой тонкой ночной футболки, пытаясь оголить больше кожи. Грудь Хосока быстро вздымалась и падала. Рот Юнги был горячим на его коже, столь горячим, и Хосок не знал, как на это реагировать. Он не осознавал, что Юнги не собирался останавливаться. Он не знал, насколько низко по хосокову телу Юнги готов был спуститься. Он не знал, насколько далеко хотел зайти. — Господи, блять, Юнги, — простонал Хосок, когда старший ставил на его коже засос. — Ммм, — промурлыкал парень, отстраняясь губами с характерным звуком. — Ты очень вкусный, Хосоки. Хорошо. Ладно. Нет. — Хён, хён, я не имел в виду... — замолк Хосок, когда у Юнги вытянулось лицо. — Оу, — произнёс Юнги, сглотнув и сев; одеяло задралось за ним, заставив Хосока вздрогнуть от неожиданной яркости. — Блять, прости, — запнулся Юнги. — Нет, это ты прости, я поцеловал тебя, извини, — проговорил парень, в неистовых попытках поправляя футболку. — Нет, это я забрался в кровать. Я... Увидимся через два дня, да? Мне жаль. — Юнги, ты не виноват. Ты ничего не сделал, — настаивал Хосок, пытаясь выкарабкаться из постели, даже когда Юнги выбежал из комнаты. Однако он споткнулся и ударился бедром о дверной проём. — Юнги, подожди. Блять. Юнги остановился у входной двери с потупленными глазами и покрасневшими от поцелуев губами. — Хорошая тренировка, — пробормотал он. — Я... Я слишком далеко зашёл. — Нет, не зашёл. Клянусь, что нет, — произнёс Хосок, и Юнги кинул на него взгляд. — Давай просто не будем говорить об этом, — решительно проговорил Юнги. — Мы можем поговорить после того, как трахнем друг друга через два дня. А до тех пор я не хочу говорить об этом. И потом он ушёл, сильно хлопнув дверью; Хосок чувствовал, что не мог дышать, потому что он не знал, о чём, блять, Юнги думал или что он чувствовал. А как он мог, когда не знал, что чувствовал сам?~*~
— Как твой сосед, я чувствую необходимость сказать тебе, что ты сидишь в одной и той же позе вот уже на протяжении трёх часов, — произнёс Чонгук. Юнги поднял взгляд на присевшего рядом с ним на диване парня. Младший был одет как обычно: простая белая футболка и джинсы; и он поедал тарелку с рамёном. — А ещё ты пахнешь сигаретами. — Я курил недавно, — сказал Юнги, пожав плечами. — С Хосок-хёном? — Нет, Хоби не курит сигареты. Периодически курит траву, но я думаю, что он бросил. Не знаю. — Круто, реально клёво, но почему ты куришь сигареты? — спросил Чонгук. — Сегодня был дерьмовый день, поэтому, — ответил Юнги, прижав колени к груди и закрыв глаза. Он пытался уснуть, но было всё ещё слишком рано, и он, надо сказать, нервничал по поводу, ну, всего. По поводу встречи с братом, недовольства Сокджина, поцелуя с Хосоком и того факта, что вскоре он снова с ним переспит. — Хочешь поговорить об этом? — поинтересовался Чонгук. — Я не очень хороший слушатель, но я постараюсь. Я знаю, каково это — нервничать. Я и сам нервничаю иногда, знаешь. Я уверен, что тебе лучше поговорить с Хосоком, но я думаю, что... может, это из-за Хосока? — Я не могу говорить с тобой, понимаешь? Дело не в тебе, ничего личного, — проговорил Юнги. — Тебе о других вещах стоит волноваться. Чонгук скорчил рожицу и набил рот рамёном. После этого он повёл плечом и отвёл взгляд. Понятное дело, он знал, что с таким, как Юнги, ссориться не стоило. Посему вместо этого он включил телевизор и начал щёлкать по каналам, так что Юнги снова смог отключиться. Его сознание начало проматывать комментарии под их первым с Хосоком видео, комментарии, которые они оба просмотрели, когда обсуждали, что они собираются делать. Над некоторыми они смеялись, но остальное время Юнги пытался не краснеть слишком сильно. Хосок, похоже, был в такой же ситуации, но просмотреть комментарии было его идеей. Это не помогло убавить всей странности планирования секса. Особенно когда люди говорили, что хотели от них видеть. Они должны снять ещё одно видео –Хочу чтобы шуга трахнул этого парня ––не не не, оттраханный шуга такой горячий –––они должны сделать это вдвоём. трахнуть друг друга пусть один отсосёт другому –вылижут друг друга, пока не будут кричать вы видели реакцию шуги на "малыша" хспд блять –у него вероятно тоже дэдди кинк ––или бейби бой кинк –––или оба я бы душу отдал чтобы посмотреть на них без масок –внатуре ––они могут просто сосаться и я буду удовлетворён Хоуп должен трахнуть рот Шуги –доначу им в надежде что это произойдёт ––доначу им в надежде что мы узнаем что они встречаются –––да кого это ебёт ––––Мы все всего лишь любопытные мудаки, ок, смиритесь с этим Ох, как же Юнги хотел, чтобы любопытные мудаки оказались правы. Ох, как же он хотел, чтобы они с Хосоком были вместе.~*~
Они находились всего в шаге друг от друга, сидя на краю кровати в номере отеля, задевая периодически друг друга коленями. Ногти Юнги были настолько погрызаны, что вокруг кутикулы образовалась засохшая корочка крови; Хосок хотел взять его за руку, но он боялся, что Юнги его оттолкнёт. В любом случае, ему надо было подождать каких-то несколько минут, чтобы коснуться парня. Операторы устанавливали камеры, но всё происходило мучительно медленно. Женщина-режиссёр снова была здесь, её волосы были заколоты на затылке. Хосок смотрел на неё, вместо остальных, потому что она, казалось, была единственной, кто не собирался слоняться поблизости, пока он и Юнги будут трахаться. Она перехватила его взгляд, показала ему поднятые вверх большие пальцы, одарила несмелой улыбкой, после чего повернулась обратно к парню, работавшему с камерой. — Кто-то ещё будет здесь сегодня? Типа, мы увидим ещё кого-то знакомого? — спросил Хосок. — Неа. Сокджин злится на меня. Они с Намджуном уехали в Ильсан навестить намджунову семью на несколько дней. Он даже не попрощался, — ответил Юнги. — Тэхён и Чимин, думаю, тоже не будут здесь сегодня. — Окей. Я просто полюбопытствовал, — пробормотал Хосок. — Значит, ты всё ещё уверен насчёт того, чтобы не надевать масок? — Да. Мне теперь как-то похуй, — произнёс Юнги. — Ты всё ещё уверен насчёт?... — Ага. — И... ты уверен в том, чтобы я лишил тебя анальной девственности? — спросил Юнги, наконец посмотрев на Хосока краем чуть прищуренных кошачьих глаз, и Хосок удивился, почему так сильно захотел потонуть в них. — Знаешь, это кажется менее привлекательным, когда ты так об этом говоришь, — в шутку пробубнил Хосок. — И технически у меня уже был анальный секс, придурок. — У тебя ещё не было члена в заднице, — произнёс Юнги. — Ты пытался ласкать себя пальцами, как я тебе говорил? Бьюсь об заклад, что нет. В любом случае, я буду нежным. Поначалу может быть немного больно, но не надолго, потом почувствуешь себя хорошо и всё будет нормально. Тебе тоже придётся трахнуть меня после этого, так что... как-то так. — Хотите закрытую площадку сегодня, ребята? Все камеры работают хорошо, так что если хотите, можем устроить, — обратилась к ним женщина. Хосок вопросительно взглянул на Юнги, но старший лишь повёл плечом. Хосок прикусил внутреннюю сторону щеки и смущённо кивнул. — Да, звучит здорово. В закрытой площадке были свои плюсы и минусы. По крайней мере, у них будет уединённость, но если между ними всё застопорится, никто не смотивирует их продолжить. Однако Хосок не был уверен, что у него получится возбудиться, если на него будут глазеть операторы. — Хорошо, если закрытая, — согласился Юнги, коротко кивнув. — Отлично. Вы оба знаете речь о согласии, верно? Или я должна повторить её? — Мы знаем. Мы согласны, — произнёс Юнги. — Мы согласны, — вслед за парнем повторил Хосок. — Отлично. Когда закончите, пусть один из вас подойдёт к нам и скажет, чтобы мы выключили камеры. Веселитесь. — Она одарила их очередной улыбкой, после чего выпроводила всех из номера, пока Хосок и Юнги не остались одни на краю кровати. — Господи, блять, — выругался Юнги. — Окей. — Помнишь тот день, когда я попросил тебя помочь мне с музыкальной композицией, и ты сказал, что поможешь, только если я смогу вспомнить твоё имя? Так вот, я не смог. Твоё имя было написано на бумажке, торчавшей из рюкзака, — выпалил Хосок. — Я знаю, Хосок, — произнёс Юнги. — Я знал, что ты не знаешь моего имени, я просто хотел увидеть, каким внимательным ты можешь быть в затруднительных ситуациях. — Вот же мудила, — пробубнил Хосок. Юнги рассмеялся низким хриплым голосом, встал и повернулся лицом к Хосоку. Руками опершись о хосоковы плечи, парень наклонился, но остановился, прежде чем поцеловать его. — Ты же почистился, да? — Оу. Да, — кивнул Хосок неловко. — Почистился. — Юнги вновь посмотрел на камеры, после чего перевёл взгляд на Хосока. — Хён, — произнёс Хосок хриплым голосом, наполовину для шоу. — Поцелуй меня. В конце концов, они должны были как-то начать. Юнги изучал его лицо, пытаясь, возможно, понять, насколько всё было искренним, прежде чем склонил голову и наклонился, чтобы коснуться хосоковых губ. Поцелуй был таким же хорошим, каким он и был, когда они сплелись под одеялом на кровати Хосока. Только он был ещё лучше, потому что сквозил большей настойчивостью из-за входившего в роль Юнги, хотя никто из них не знал толком, что это была за роль. Они условились, что Хосок по большей части будет руководить процессом, но тем не менее Юнги толкал его обратно на кровать, зная, что им-таки придётся помериться силами. Когда они целовались под одеялом, всё не было таким. Поцелуй был легким, нежным и более естественным. Не то чтобы Хосок сейчас жаловался на грубость. Он любил грубость в постели. Чёрт, если бы Юнги позволил, он бы шлёпал его по заднице, пока Юнги не начал бы кричать. Но они это не обсуждали, потому Хосок не собирался этого делать. Вместо этого он лёг на кровать и потянул Юнги на себя, задирая футболку старшего и царапая ногтями его спину. Юнги изучал его рот языком, и Хосок ответил на это стоном. Юнги присел, чтобы стянуть футболку через голову, Хосок заскользил ладонями по его груди, в то время как Юнги как следует уселся, начав тереться на нём. То, как двигалось тело Юнги, было ахуительно горячо. Хосок знал, что тоже мог показать Юнги чертовски хорошее шоу, но для этого ещё не было времени. — Малыш, — выдавил Хосок. Юнги застонал, но его взгляд выдал искренность звука. Глаза Хосока потемнели. — Я хочу, чтобы ты давился моим членом. Ты можешь это сделать, малыш? — Разденься, — резко проговорил Юнги и помог Хосоку снять футболку, прежде чем стянул хосоковы спортивки, обнаружив, что под ними ничего не было. Хосок почувствовал, как покраснело лицо, когда Юнги уставился на его уже истекавший смазкой член голодным взглядом. Он снова прильнул к губам Хосока, пока голова последнего гудела, пытаясь придумать, что можно сказать ещё. Юнги упоминал про "малыша", но ничего более, и он сказал об этом как бы между прочим, словно это было неважно совершенно. Хосок, однако, мог сказать, что ему это нравилось. Ему это очень нравилось. Поэтому, когда Юнги принялся покрывать поцелуями шею Хосока и Хосок попытался снять его джинсы, он ухмыльнулся в потолок. — Юн... хэй, — прошептал Хосок, когда Юнги укусил его за шею. — Сними с себя штаны для меня. Юнги застонал и снова присел, рывком стягивая узкие джинсы с бледных ног. Рот Хосока наполнился слюной при виде возбуждения Юнги. Нелепо, насколько возбужденными они оба были. Они тоже знали это, и они знали, что никто из них не трогал себя заранее, потому что они приехали вместе. На это у них не было времени. Член Юнги был темнее, чем остальное тело, с покрасневшей головкой. Он был больше в длине, чем хосоков, всего лишь немного (тогда как у Хосока он был несколько короче, но толще), но достаточно, чтобы Хосок удивился, какого чёрта Юнги трахали так часто, но сам он никого не трахал. Не то чтобы Хосок не хотел снова его трахнуть. Он хотел. Он действительно очень сильно хотел. Он хотел смотреть, как будет трястись, пульсировать и дёргаться его член, когда он кончит. — Блять, детка, у тебя такой красивый член, — прорычал Хосок и присел, схватив Юнги за задницу и притянув ближе, чтобы задвигать губами вдоль ствола. Юнги вздохнул так отрывисто, что Хосок забеспокоился бы о нём в другой ситуации. — Такой красивый, малыш, — продолжил Хосок. И, блять, это, это что-то да сделало. Член дёрнулся под хосоковыми губами, Юнги толкнул Хосока на спину и поцеловал его так глубоко, что младший не смог дышать. Хосок перевернул их так, что оказался сверху; они ёрзали и извивались, пока Юнги не прислонился к изголовью кровати. — Скажи это снова, — произнёс Юнги, оборвав поцелуй. — Что? — подразнил Хосок, зная прекрасно, что Юнги хотел вновь услышать. Старший захныкал. — Хочу отсосать тебе. Вставай, — проговорил он, вместо того, чтобы ответить на хосоков вопрос. Хосок усмехнулся и провёл языком вдоль линии юнгиевой челюсти до уха, резко потянув за пирсинг. — Скажи, что ты хочешь, чтобы я сказал. — Нет. Вставай. Хосок закатил перед Юнги глаза и неловко встал на ноги; он не желал давить на него с признанием того, в чём ему признаваться было неудобно. Кровать под ним прогнулась и скрипнула, как только он опустил взгляд на Юнги, опершись ладонями о стену. Юнги находился на уровне глаз с пахом Хосока, сжав ладонь у основания его члена, лениво поглаживая. Хосок вспомнил о сообщениях, которые ему присылал Юнги. — Ты собираешься взять меня глубоко, малыш? — Юнги фыркнул. — Позволишь трахнуть твой ротик? Даже вкупе со всем этим переигрыванием (возможно, это даже не было игрой) возбуждение разливалось жаром в животе Хосока, и ему отчаянно хотелось толкнуться во что-то влажное, тёплое и узкое, но он не собирался ничего предпринимать, пока не был уверен в том, что Юнги не был против. Однако, ему повезло, потому что губы Юнги разомкнулись и выпустили наружу гибкий язык. Самым кончиком он провёл по члену Хосока, который запустил ладонь в светлые юнгиевы локоны, готовый потянуть их по зову парня. — Давай, — произнёс Юнги и потянулся, чтобы взять Хосока в рот. Хосок получал много минетов за свою жизнь, чаще от женщин, чем мужчин, и, естественно, ни один из них даже в сравнение не шёл с Юнги. Его рот был мягким и тёплым во всех смыслах, и он мог вобрать его сразу глубоко, без всяких колебаний. Он использовал зубы таким способом, к которому Хосок не привык: легонько царапая ствол при движениях головой, посылая покалывавшие импульсы удовольствия по хосокову телу. Они оба стонали, и Хосок облокотился лбом о стену, лишь чтобы почувствовать, как Юнги отстранился с характерным звуком, разнёсшимся по комнате, громким и пошлым для камер. — Смотри на меня, — руководил Юнги. — Смотри на меня и трахай мой рот. Я хочу почувствовать это завтра. Хосок кивнул, слишком взволнованный чтобы ответить, и разместил голову Юнги перед собой, прежде чем толкнулся внутрь достаточно для того, чтобы иметь возможность выйти и повторять всё это снова и снова. Он начал довольно медленно, но вскоре Юнги уже сжимал его бёдра и стонал, выпрашивая больше, больше, больше. Хосок подчинился, двигая бёдрами сильнее, пока у Юнги не заслезились глаза. Хосок знал, что не выдержит, если сейчас остановится и позволит Юнги трахнуть себя. Не выдержит он также, если трахнет Юнги. Он, вероятно, кончит в ту же секунду, как его член войдёт в задницу старшего, и это будет воплощением несексуальности. Однако он боялся ещё и того, что совсем не сможет кончить снова, и это было намного хуже. Но при взгляде вниз на Юнги, его сердце ёкнуло, и он подумал — что бы ни случится, Юнги не посчитает это странным. Всё будет нормально. Возможно, Юнги почувствовал неуверенность Хосока, поэтому ускорил движения, прежде чем отстранился, чтобы сделать глубокий вдох. — Кончи мне в глотку, — проговорил он на одном дыхании. — Я так сильно хочу попробовать тебя. Блять. Вскоре Юнги снова вобрал его, легко касаясь языком и грубее — руками. Хосоку пришлось отвести взгляд и зажмурить глаза, когда по его телу пробежала волна удовольствия, и Юнги дёрнул головой в последний раз. Имя его лучшего друга крутилось на кончике языка, но он подавил его, вместо этого кончив, ударив кулаком по стене; удар был громким в сравнении с полутихим отелем. Он мог чувствовать, как Юнги сглотнул вокруг него, прежде чем отстранился. Густая ниточка спермы связывала рот Юнги и член Хосока; порвавшись, она повисла на щеке и шее Юнги. Его рот был открыт, язык — окрашен в белый, и Хосок приземлился к нему на колени. — Вау, хён, — произнёс Хосок. Юнги заскулил, и Хосок посмотрел на него, на его красный рот, раскрытый в ожидании. Он хотел поцелуй. Хосок дал это ему, яростно вылизывая рот Юнги, чтобы почувствовать всё. — Я тоже хочу кончить, — беспомощно проговорил Юнги. Что-то внезапно всплыло в хосоковой голове, что-то немного садистское, но к тому же идеальное, так как они продолжали сниматься на камеру. — Я всё ещё хочу, чтобы ты меня трахнул, — сказал Хосок. — Но ты не можешь кончить. Юнги склонил голову набок. Они сидели нос к носу, почти соприкасаясь членами, и прижавшись грудью друг к другу. — Да? — Ты не можешь кончить, пока я не окажусь внутри тебя по самые яйца и не скажу тебе, что ты можешь кончить. Тебе ясно? Но я хочу, чтобы сначала ты трахнул меня. Хосок мог чувствовать жар на лице от произнесённых слов, но Юнги выглядел более взволнованным, чем смущённым. Более возбуждённым. Хосок болезненно осознавал, что вокруг находились камеры, тогда как Юнги, казалось, совершенно позабыл о них. Его взгляд метался по лицу Хосока, одна рука покоилась на хосоковом бедре, так нежно. — Хорошо. Ты можешь... ты готов начать сейчас? — осторожно спросил Юнги сорвавшимся хриплым голосом. Да. Переживания Хосока по поводу того, что он не сможет возбудиться снова, почти исчезли, учитывая, что его член всё ещё был твёрдым после того, как Юнги ему отсосал. — Готов, — подтвердил Хосок и вскочил с колен Юнги, чтобы лечь на спину. Юнги навис над ним и поцеловал в середину грудной клетки. Прежняя грубость исчезла, заменившись на нежные прикосновения. Юнги нервничал. — Ты не сделаешь мне больно, — заверил его Хосок. — Продолжай. — Смазка, — произнёс Юнги и окинул взглядом комнату, пока не заметил смазку на маленьком прикроватном столике, ждавшую их. Тюбик был полон; Хосок следил за тем, как Юнги сел обратно на пятки и выдавил немного, продолжая кидать взгляды на лежавшего и ждавшего Хосока. Что-то в глазах Юнги сказало Хосоку, что парень предпочёл бы продолжить целоваться, но им надо было заняться более важными делами. — Подними ноги, малыш, — сказал Юнги. Хосок прикусил губу на ласковое прозвище, применённое на нём. Оно ему понравилось. Сейчас он не был уверен, что зашёл далеко настолько, чтобы говорить о бейби бой кинке, — но называть Юнги малышом было совершенно другой историей (что было отличным материалом для применения шантажа на Юнги), — однако слышать "малыш" от Юнги было... приятно. Всё-таки, было странно поднимать ноги и полностью раскрываться перед парнем. Юнги был более гладким, чем он, не полностью выбритым или что-то подобное, но явно более ухоженным, чем был Хосок. Однако ему, похоже, не было дела до того, как выглядел младший, ибо он двинулся вперёд на колени и погладил бедро Хосока, занимая более удобную позу. Хосок положил одну ногу на кровать, по одну сторону от Юнги, держа другую у груди. — Скажи, если будет больно, — прошептал Юнги. Хосок кивнул, и Юнги провёл большим пальцем от члена Хосока к его дырочке; смазка всё ещё была немного холодной, пуская по телу дрожь. Хосок решил сфокусироваться на сосредоточенном лице Юнги, даже когда Юнги начал поглаживать колечко мыщц указательным пальцем, затем надавив им внутрь. Глаза Хосока закатились назад. — О боже, — прошептал он. — Всё хорошо? — Просто странно, — признал Хосок. Юнги посмеивался. — Ты тоже странный, так что тебе должно понравиться, — произнёс он с лёгкой нежной улыбкой. Такой сокровенной. Слишком сокровенной. Хосок бы ответил тем же, но Юнги протолкнул палец глубже и немного сжал его. Хосок всё ещё чувствовал себя странно, но он был терпеливым парнем (чаще всего), поэтому ждал. — Сейчас добавлю второй, хорошо? Может немного жечь. Юнги протолкнул средний палец вместе с указательным, и Хосок прикусил язык, сдерживая звуки, рвавшиеся из его горла. Пальцы Юнги были длинными и узловатыми, и, стоит признать, с ними внутри было хорошо. — Ещё, — выдохнул Хосок. Юнги высунул пальцы, прежде чем толкнулся ими внутрь; спина Хосока прогнулась над кроватью. — О блять, о чёрт. Юнги усмехнулся и повторил действие. — Это называется твоей простатой. — Отъебись, я знаю, как это называется, — ответил Хосок. — Ммм. Хорошо, да? — Ты худший. — Спасибо, — выпалил Юнги с сарказмом, раздвинув пальцы внутри "ножницами" на пару мгновений, прежде чем добавил третий без предупреждения. Хосок подавился стоном. Его член вновь полностью возбуждался, хотя всё это продолжало ошеломлять. Слишком много всего и сразу. Но теперь не было ничего, потому что пальцы Юнги исчезли, оставив внутри Хосока пустоту. Хосок посмотрел на него, встретившись с полным вопроса взглядом, метнувшимся к тумбочке, в которой хранились презервативы. Хосок помотал головой из стороны в сторону. Они уже обсуждали это, отбросив напрочь всю интимность, думая больше о том, какое вознаграждение они получат. Они уже решили не использовать презервативы. Юнги кивнул и смазал член. — Трахни меня, пока я не нашёл кого-нибудь другого, — выпалил Хосок, пожалев о своих словах, как только они сорвались с его губ. Глаза Юнги мгновенно потемнели, а руки потянулись к хосокову телу. Во всём его существе говорила злость и что-то ещё. Если бы Хосок мог знать, о чём думал Юнги в данный момент, было бы здорово, но он чтецом мыслей не был, посему просто схватил ладонь Юнги в ту же секунду, как парень вошёл в него. — Ты... о чёрт, блять... мудак, — прохрипел Юнги. Хосок проигнорировал комментарий Юнги и позволил заполнить себя. И это, блять, было больно, но в лучшем смысле. Его тело, казалось, пульсировало, словно провод под напряжением, и Хосоку половиной сознания хотелось закричать, но он также не мог произнести ни звука. Когда Юнги наклонился, заключая его в объятия, Хосок потянул его для поцелуя и обхватил ногами Юнги за талию, желая, чтобы тот двигался. Но он этого, однако, не делал, вместо этого вкладывая все силы в поцелуй. Когда он наконец начал двигаться, он не делал этого жёстко и быстро, но медленно, получая встречные хосоковы толчки. Юнги стонал ему в рот и вновь остановился, позволив Хосоку использовать свои натренированные танцами бёдра. — В тебе так хорошо, я знал, что так и будет, — проговорил Юнги. — Ты просто... я... — замолчал он и простонал, зарывшись лицом в хосоково плечо и прекратив любое движение. Хосок пытался подумать, какие слова хорошо звучали в порно, слова, которые он слышал в прошлом. Однако всё кардинально отличалось, когда в этом был задействован он, и было сложно сконцентрироваться на чём-то, кроме ощущения заполнявшего его Юнги. Он хотел произносить имя старшего снова и снова, но он не мог — они и так уже сняли с себя маски. — Ты такой большой, — прохрипел Хосок. — Охуеть. Охуеть. — Да? — спросил Юнги. Хосок резко потянул его за волосы. — Пожалуйста, хён, — попросил Хосок. Больше не было никаких ролей. Они были в равной степени затраханы, в равной степени нуждались друг в друге, или, по крайней мере, они это так изображали. Потому что они это изображали. Всё это не являлось реальным. — Хосок, — прошептал Юнги так тихо, так мягко, что Хосок не знал, что предпринять. Камеры были направлены на них. Он не мог произнести имя Юнги. И не мог прошептать его в ответ вот так. Не зная, что сделать ещё, Хосок перевернул Юнги на спину и вновь опустился на его член, начав энергично подпрыгивать до того, как Юнги смог осознать, что происходит. Звук. Господи, блять, этот звук. Глаза Юнги широко распахнулись, руки сжимали простыни, пока он смотрел, как Хосок скакал на его члене. — О боже мой, — прохрипел Юнги. Хосок потянулся назад, чтобы раздвинуть ягодицы, задрав голову, когда Юнги от этих манипуляций погрузился глубже. Глубже, жёстче, лучше — Хосок хотел всего этого. Он хотел медленного грубого трения при соприкосновении тел. Хотел, чтобы Юнги трахал его жёстко, но медленно, глубоко, и он хотел трахать Юнги жёстко, быстро и грязно. Он хотел кричать, хотел заставить кричать Юнги, хотел скакать на нём, пока они оба не начнут трястись от силы их оргазма. Он хотел делать всё это, он хотел смотреть на всё это снова и снова. Однако он не хотел, чтобы на это смотрел кто-то другой. Он хотел, чтобы всё это принадлежало им. Но это им не принадлежало, и он сказал Юнги, чтобы тот не кончал. — Хочу... хочу... — запнулся Хосок. — Хочешь что? Скажи, что ты хочешь сделать со мной, — произнёс Юнги на удивление спокойным голосом. Хосок перестал подпрыгивать и тяжело задышал, нагнувшись, чтобы вобрать в рот сосок Юнги, потому что он не знал, чего хотел. Всего? Ничего? — Хочу вылизать тебя. Хочу попробовать тебя всего, — выпалил Хосок. — Я вылижу тебя лучше, — возразил Юнги. Хосок рассмеялся и положил лоб на грудь Юнги, прежде чем снова сел и приподнялся, вставая с влажного юнгиева члена, плюхнувшегося последнему на живот. — Это вызов? — спросил Хосок, поскольку сарказм был легче, чем временное напряжение, возникшее, когда Юнги его трахал. Он больше не мог выдержать этого напряжения. — Нет, это всего лишь факт, — произнёс Юнги. — Вернись на мой член, что ты делаешь? — Собираюсь трахнуть тебя, — проговорил Хосок и подмигнул, неуверенный, будет ли это заметно для камер. — Ма-лыш. Юнги смотрел пристально. — Шлюшка, — выпалил он в ответ, но всё же перевернулся на живот. — Я? А кто это недавно членом давился? — Всё равно шлюшка. — Кто сейчас лежит на животе в ожидании члена? Не я. Ты. Юнги, вероятнее всего, закатил глаза. — Это не значит, что ты не умолял меня несколько минут назад. — Тебе не стоит быть таким дерзким. Возможно, я не позволю тебе кончить вовсе. — Хорошо. Не позволяй. Посмотрим, насколько мне поебать. Хосок ухмыльнулся и наклонился, чтобы поцеловать Юнги между лопаток и спуститься вниз. Подтрунивать было легко, но Хосок позже понял, что в действительности легко не было. Они не могли забрать обратно все произнесённые слова, равно как и срывавшиеся с губ стоны. "Не знаю, какого хуя мы творим," — подумал Хосок, двигая губами у зада Юнги. "Что из всего этого фальшивка, а что — реальность?" И всё же Хосок действительно хотел отлизать Юнги, о чём желать было странно, потому что он не делал этого раньше так часто, а даже если и делал, то это не было чем-то необыкновенным. Просто... у Юнги была отличная задница. У Хосока она была хорошей, он не жаловался на свою задницу, но у Юнги она была округлой, практически милой, и, казалось, будет здорово зарыться в неё лицом. Много людей в комментариях желали того же. Юнги просто лежал здесь, ожидая от Хосока каких-либо действий. Хосок задумался, было ли бы всё это настолько горячо, если бы на его месте был кто-то другой. Он хотел знать, каким был Юнги с другими парнями, с которыми трахался. Он хотел знать, было ли ему с ними так же хорошо. Вероятно, именно эта мысль побудила Хосока раздвинуть ягодицы Юнги и бесстыдно провести языком по щели. Юнги под ним дёрнулся и схватился за подушку, но никак не запротестовал. Хосок повторил действие, но немного медленнее, не отводя взгляда от юнгиевого затылка. Он быстро нашарил рукой тюбик с лубрикантом, выброшенный куда-то на кровать, схватил его и смазал пальцы. — Я уже растягивал себя этим утром, — подвывал Юнги в подушку. Хосок выдохнул через нос и всё равно толкнулся пальцем в старшего. Скольжение было лёгким, и Юнги сдвинулся, чтобы насадиться на хосоков палец. Как только Хосок добавил второй палец, парень перешёл на жёсткий темп, после вскрикнув, когда губы Хосока накрыли колечко мышц, мягко посасывая и осторожно царапая зубами. Тело Юнги вибрировало и дрожало в непреодолимом желании кончить, кожа горела на спине, куда надавливала рука Хосока, удерживая его на месте. Хосок явно старался его возбудить. Камеры, конечно же, были направлены на них, но какая-то затаённая часть Хосока хотела, чтобы Юнги целиком и полностью забыл, где они находились. Именно эта часть — часть, которую надо было подавить в себе сразу же, как только всё кончится, — хотела трахнуть Юнги жёстко. Хотела трахнуть жёстко настолько, чтобы он не желал трахаться после этого с кем-то другим. Хосок не был уверен, что именно это говорило о нём как о человеке, но явно что-то нехорошее. — Х... Хоуп-а, — произнёс Юнги в подушку; вымышленное имя звучало на языке инородно. — Пожалуйста. Хосок поднялся и вытащил из ануса Юнги пальцы; лицо мокрое от лубриканта и слюны. Вытерев тыльной стороной ладони рот, он снова схватил тюбик, чтобы смазать член. — Хочешь вот так? — спросил Хосок. Почему-то он ожидал от Юнги отрицательного ответа, думая, что тот захочет перевернуться. Они уже трахались таким образом, и Юнги был непреклонен, говоря о том, что не хочет трахаться со спины. Но теперь он лежал, костяшки белели от того, как сильно он сжимал подушку, толкая задом в воздухе. — Да, — сумел ответить Юнги сорвавшимся хриплым голосом. — Да, вот так. — Хорошо, — произнёс Хосок, потянув Юнги за бёдра так, что теперь его зад был сверху, а голова — снизу. — Я тебя понял. Я сделаю тебе приятно. Юнги простонал в подушку, Хосок медленно приподнялся и вошёл. Головка скользнула в колечко мышц, Юнги запустил ладонь в собственные волосы и потянул их. Изгиб его спины и то, как он вытянул шею, чтобы посмотреть назад на Хосока, разрушили всю решимость, оставшуюся у младшего. Он вошёл всей длиной одним толчком, и рот Юнги раскрылся в немом крике. — Двигайся, ну же, ну же, — умолял Юнги, уже сам насаживаясь на хосоков член. — Хорошо. Хорошо, детка, — кивнул Хосок и, уже не заботясь об устраиваемом шоу, начал вбиваться в Юнги, что могло выглядеть не особо изящно, но доставляло удовольствие. Его бёдра двигались быстро и плавно, но шлёпались о задницу Юнги так, как и предполагалось для грубого и грязного порно. Того вида порно, что они сейчас, как он думал, снимали. — Да, боже, господи блять, — выругался Юнги. — Потяни меня за волосы. Хосок потянулся, чтобы схватить старшего за светлые волосы, отчего голова последнего неудобно вытянулась, но это всё равно заставило того застонать. На протяжении долгого времени они оставались в таком положении: Юнги не трогал себя, позволяя Хосоку использовать своё тело так, как хотел младший. Бёдра Юнги дрожали, а дыхание ужасно сбилось. — Ляг ровно, — в конце концов скомандовал Хосок, отпустив юнгиевы волосы и надавив тому на спину, пока Юнги снова не лёг на живот. — Я уже так пиздецки близко, — прохрипел Юнги. — Ещё немного. Очередной толчок. И ещё один. — А, а! — выкрикнул старший. — Сможешь кончить вот так? — спросил Хосок, опершись двумя руками по обе стороны от головы Юнги, трахая его медленно и глубоко. — Да, — ответил старший. — О, о да. Можно мне? Можно? Хосок жалел, что не мог видеть лица Юнги, потому что оно было спрятано в одеялах и подушках, словно он не осмеливался поднять взгляд, посмотреть на Хосока, посмотреть на камеры. Словно он, возможно, не мог дождаться, когда всё кончится. Дыхание Хосока сбилось, и он нагнулся, чтобы поцеловать юнгиеву шею. — Ты в порядке? — спросил он мягко. Юнги задыхался, он буквально звучал так, будто задыхался; согнув руку, он коснулся Хосока. — Я... блять... я в порядке. Просто хочу... хочу кончить, — протараторил парень. — Ты можешь, — выдохнул младший. — Ты можешь кончить, милый. Опершись на локти, он начал двигаться снова, вверх и вниз, входя и выходя, жёстко и громко, пока Юнги не начал толкаться навстречу, трахая простыни под ними. — О, оу, блять, — прохрипел Юнги. — Кончаю... ты... ты такой... это так... — Я знаю, — согласился Хосок. Юнги простонал, долго и протяжно, и Хосок почувствовал, как старший сжался вокруг его члена и затрясся под ним. Его тело было вдавлено в матрас, который его руки сжимали со всей силы. Слишком много всего, слишком горячо вокруг, и Хосок должен был выйти, но до того, как он это понял, он кончил следом за Юнги, содрогаясь от мощной волны удовольствия, прижимаясь бёдрами к юнгиеву телу, извергая семя внутри него, слыша громкий звон в ушах. Как только он кончил, двинув бёдрами ещё несколько раз, он смог расслышать сдавленное юнгиево дыхание: вдох, вдох, вдох, длинный сбивчивый выдох. Вдох, икота, вдох, вдох, длинный сбивчивый выдох. Блять. — Пиздец. — Когда Юнги заговорил, младший еле распознал надреснутый звук. — Я кончил, — неуверенно произнёс Хосок. Он мог чувствовать Юнги вокруг себя, мышцы сжимались и расслаблялись. Юнги рассмеялся или всхлипнул, понять было трудно. — Да ладно? — Я... я сейчас вытащу, — проговорил Хосок и медленно поднялся; смазка и сперма образовала противный хлюпающий звук — словно реальность влепила пощёчину. Хосок сел, закрыв глаза и подняв голову к потолку. Кровать прогнулась, и неожиданно он почувствовал на своей шее губы. Даже когда Хосок опустил взгляд, Юнги не поцеловал его в губы, вместо этого прильнув телом к Хосоку; сперма капала ему на бёдра. Хосок всё ещё не мог видеть лица старшего, потому что оно было спрятано в изгибе хосоковой шеи. — Пойду приберусь, — просто произнёс Юнги и отвернулся от младшего, встав с кровати и прохромав в ванную. Хосок всё ещё не смог рассмотреть его лица. — Тебе нужна помощь, хён? — позвал Хосок, заставив себя подняться тоже, но ноги были ватными, как и у Юнги, и его задница немного болела. — Нет, просто пойди и скажи им, что мы закончили, — крикнул в ответ Юнги. Хосок, поморщившись, кинул взгляд вниз на себя и использовал чистую часть простыни, чтобы вытереться, после чего он запрыгнул в свои спортивки и натянул футболку. Смысла привести в порядок волосы и попытаться выглядеть презентабельно не было — люди и так знали, чем они занимались. В любом случае, они увидят всё на видео. Юркнув вниз по коридору, он постучал в дверь номера, где они все встретились перед съёмкой. Та же женщина открыла дверь. — Закончили? — спросила она. — Да. Он ещё в ванной... но да, мы закончили, — произнёс Хосок, медленно кивнув. — Отлично, — кивнула она и похлопала Хосока по плечу. — Не расстраивайся так, парень. Сказать что-либо в ответ он не смог, поскольку эта женщина и один из операторов прошли мимо него. Как только они вошли в комнату, оттуда вышел Юнги; худи обтянуло тощее тело — то, что Хосок в равной степени заметил и не заметил во время всего произошедшего. — Юнги, — позвал Хосок, и старший двинулся к нему, сунув руки в карманы худи. — Я не должен был кончать в тебя. — Ладно, — пробубнил Юнги. Взгляд был поникшим и усталым. — Мне жаль. — Это не имеет значения, — произнёс Юнги. — Мы можем пойти? Хочу уйти отсюда. — Хосок кивнул, но Юнги снова не посмотрел ему в глаза. Он был сфокусирован на их обуви, а его лицо было красным и мокрым от слёз. Хосок сомневался, что это были слёзы радости, и он чувствовал себя ужасно, потому что знал, что исправить ничего не мог. — Мне нужно принять душ и поспать. — Мы ещё не завтракали. Хочешь сходить поесть? — Мы похожи на людей, у которых только что был секс. Нет, я не хочу есть, — резко произнёс Юнги. — Я хочу пойти домой. — Ты злой, — констатировал младший. — Ты всегда такой злой после секса? — Это был не секс, — быстро проговорил Юнги, ни секунды не подумав после того, как Хосок закончил говорить. — Это порно. Оно слишком далеко от настоящего секса. — И всё же мы потрахались. — Именно. Но теперь, — Юнги взмахнул руками, — мы вернулись к настоящей жизни. Можем ли мы просто это сделать? Я не хочу... я не хочу говорить об этом, Сок. Я не хочу говорить о том, как целовался с тобой, как трахался с тобой, как... — Юнги повернулся спиной к Хосоку. — Я не хочу. Хосок неуверенно положил ладонь на юнгиево плечо и заключил того в объятия со спины. — Значит, мы не должны говорить, — произнёс Хосок. — Пошли домой. Я сделаю блинчики. Ты можешь сходить в душ у меня, а потом мы можем поесть блинчиков. Хорошо звучит? Это всё ещё я. Всё ещё я, Юнги. — Блинчики — звучит отлично, — прошептал Юнги, когда Хосок обнял его крепче в скудно освещённом коридоре отеля. — Сделай их с черникой. — Хорошо. Юнги выкрутился из хватки Хосока и пошёл дальше по коридору; Хосок наблюдал за ним. Даже после всех неубедительных попыток младшего извиниться (за что именно, он не знал; возможно, за всё) Юнги ни разу не сказал, что всё было хорошо. Он просто сказал, что это не имело значения. По правде говоря, это не должно было иметь какого-то значения, но имело.~*~
Блинчики Хосока обычно были восхитительными на вкус. Юнги не знал, что он с ними делал, но он готовил их с нуля, и они всегда выходили мягкими и воздушными настолько, что даже не нуждались в сиропе. Блинчики были редким угощением, потому что Хосок готовил их время от времени, но когда это происходило, Юнги уплетал их за обе щеки. Когда они вернулись в квартиру Хосока, Юнги сразу же юркнул в душ и вымылся. Когда он вернулся, Хосок хлопотал на кухне. Юнги надел вещи Хосока, которые были ему слишком велики, и его волосы всё ещё были мокрыми, когда он сел за кухонный стол. — Я добавил больше черники для тебя, — произнёс Хосок, перевернув блинчик на сковородке и поставив перед Юнги тарелку с двумя блинчиками. — Как они на вид? — Хорошо, выглядят хорошо, — сказал Юнги, но его голос вышел совсем не таким. — Хорошо, — прошептал Хосок и вернулся к плите, чтобы допечь последний блин, который он добавил в тарелку старшего. Отложив сковороду, он убрал влажные волосы Юнги со лба. — Ешь, а я пока тоже схожу в душ, ладно? — Угу, — пробубнил Юнги, отрезая от блинчика маленький кусочек и кладя его себе в рот, прожёвывая на автомате. — Вернусь через минуту, — произнёс младший, и Юнги кивнул, дожидаясь, когда за ним захлопнется дверь и включится душ. Он попробовал ещё несколько кусков блинчика, но он не был хорош на вкус. В этом не было вины Хосока: Юнги был уверен — что бы он сейчас ни попробовал, всё будет на вкус как картон, поэтому опустил вилку на тарелку с громким звоном. С трудом проглотив кусочек, он встал на шатавшихся ногах и выкинул всё в раковину, руками заталкивая остатки еды в трубу. Включив измельчитель мусора, он слушал, как уничтожались блины, после чего положил грязную посуду в раковину. После этого он выскользнул из квартиры и вернулся в свою. Хосок, вероятно, придёт позже, и избегать его не получится. Юнги не хотел его избегать, и в этом была проблема. Он хотел целовать его лицо, обнимать его и нежиться в постели после секса. Он хотел вернуться в прошлое к моменту, когда они впервые встретились, и он жалел, что ударил Хосока по яйцам вместо того, чтобы сразу пригласить его на свидание. Это бы избавило их двоих от уймы проблем, потому что если бы Хосок его отверг, возможно, всё бы так и осталось. Никаких сбивавших с толку поцелуев и секса на камеру на всеобщее обозрение. Ничего. Просто Мин Юнги и ничего больше. Но лёжа в своей спальне, пытаясь уснуть, Юнги знал, что одиночество ещё никогда не приносило ему пользы.