~*~
Хосок виделся с братом Юнги только в их поездку в Тэгу, и, если быть честным, он не был от него в восторге. Он был довольно скучным и не был похож на Юнги. И всё же он был достаточно милым и явно сильно пёкся о своём брате. Хосок никогда не узнавал точной истории о том, почему Юнги отказался разговаривать со старшим, но решил, что Юнги был ранимым и у него уже были испорченные отношения с родителями. Убрать брата из своей жизни было лучшим способом убрать и родителей тоже. В чём бы ни состояла проблема, Хосок никогда не думал и не предполагал, что это как-то касалось или коснётся его. Именно поэтому он был удивлён, когда кто-то похлопал его по плечу в магазине "7-Eleven" в полдень субботы. Он просто хотел купить слаш* и чего-нибудь сладкого и пойти домой, но жизнь была несправедлива. — Извините, — медленно произнёс мужчина, похлопавший его по плечу. — Вы выглядите знакомо, и... я мог принять вас не за того... Хосок почесал затылок и осмотрел человека сверху вниз. В общественных местах к нему подкатывали много раз. Его сестра говорила, что причиной было то, что он был милым, но Чимин однажды сказал, что это случалось из-за того, что он выглядел легкодоступным. Однако мужчина, стоявший перед ним, казалось, с ним не заигрывал. Он был одет просто, но выглядел как-то правильно и по-деловому с очками в тонкой оправе на носу. — А кем вы меня считаете? — спросил Хосок. — Я думал, вы были другом моего брата, — ответил незнакомец. — Мин Юнги. — Оу! — Хосок поднял руки и восторженно закивал, обронив в процессе всю свою закуску. — Да, конечно. Юнги дорогой мне человек. Я вас не узнал. — Простите, я не помню вашего имени. Я здесь по делу и уезжаю завтра, а Юнги очень умело избегает, — произнёс брат Юнги. — Я Ёнсук. — Хосок. Они вежливо поклонились, после чего Ёнсук жестом указал им отодвинуться в сторону с пути людей. — Значит, вы с Юнги всё ещё друзья? — Да, мы живём в одном доме. — Вместе? — Не... вместе, вместе — нет. Мы, эм, не встречаемся. Он мой лучший друг, — объяснил Хосок. — Я пытался уговорить его поговорить с вами, но он упрямый. Ёнсук усмехнулся. — Да, он такой. Всегда таким был. Он в порядке? Я видел его мельком на днях, он был с каким-то парнем и выглядел... расстроенным? — Я не знаю, — пожал Хосок плечами. — Однако я могу проведать его. Если вы беспокоитесь. — Нет, нет, я имею в виду... конечно, я беспокоюсь о нём. Просто есть кое-что, о чём я хотел ему рассказать, — объяснил Ёнсук. — Я просто не знаю, когда подвернётся удачное время, понимаете? Если он проходит через что-то сейчас... — Может... я мог бы рассказать ему? — предложил Хосок, что говорить было глупо. У них с Юнги сейчас всё не было отлично, и Хосок знал, что Юнги был относительно несчастлив. Он не брался утверждать, что Юнги был в депрессии, но он был... не уверен по поводу будущего. Они оба были не уверены. Жизнь должна была идти чередом после колледжа, но этого не произошло. Никто из них двоих не знал, кем они были и что делали. — Вы не обязаны говорить ему этого. Я бы мог просто написать ему о новостях, надеясь, что он меня не заблокировал, — произнёс Ёнсук, легко помотав головой. — Наш отец сейчас не в порядке. У него был микроинсульт, но доктор сказал, что всё могло быть хуже. Уже хуже. Он и Юнги... у них были свои разногласия, но я думаю, что Юнги хотел бы находиться рядом, если бы что-то произошло. — Ох. Чёрт, — выругался Хосок. — Я могу рассказать ему. Я расскажу ему, — быстро проговорил парень. — Скажите, если он захочет услышать; я оплачу его поездку до Тэгу. И спасибо за то, что являетесь его другом, — Ёнсук улыбнулся Хосоку в последний раз, прежде чем ушёл, звякнув колокольчиком, висевшим на двери. Хосок по-быстрому заплатил за продукты и выбежал обратно на улицу. Написав Чонгуку, парень спросил, был ли Юнги дома, получив простой ответ "нет". Когда он спросил, где был старший, всё, что он получил, было "не знаю". Очень любезно, конечно. Он толком не виделся с Юнги после того, как принял душ после съёмки и обнаружил, что старший ушёл. Вышло видео, им заплатили, и всё, чего хотел Хосок, это смотреть с Юнги фильмы и ходить на завтраки. Просто он не знал, как теперь его просить об этом. Он думал, что лучше всего будет дать Юнги немного пространства на несколько дней. Спускаясь вниз по улице, Хосок пытался выжать из себя сообщение, которое бы звучало небрежно. Он не хотел писать "нам нужно поговорить", потому что Юнги, скорее всего, на это не ответит. Не хотел он писать также ничего, что могло бы звучать так, словно младшему нравился Юнги в романтическом плане. Он определённо не проснулся в холодном поту этим утром с именем Юнги на устах. Неа. Быть не может. Хосок проходил мимо верениц магазинов и кафе, всё ещё пытаясь придумать, что написать, когда увидел светловолосую макушку на другой стороне улицы. Сидевшим на террасе кафе человеком, в которое его планировал привести Хосок, был Юнги; напротив него сидел Тэхён. Младший заговорщически рассказывал о чём-то, склонившись над столом, пока Юнги слушал. Старший улыбался широко, отчего были видны дёсны над рядом верхних зубов. Они закончили съёмку? Юнги светился из-за того, что у него был секс, или это было его обычное состояние? Пальцы Хосока дрожали, сжимая телефон, когда он увидел, как Юнги рассмеялся и коснулся тэхёновой руки. Теперь Хосок пересекал улицу. Юнги увидел его раньше Тэхёна, и улыбка на лице изменилась. Она не потухла окончательно, лишь стала меньше на какое-то мгновение, таинственнее, после чего парень улыбнулся шире снова. Юнги помахал рукой, что заставило Тэхёна заметить шедшего к ним парня. — Оу! — воскликнул Тэхён. Он встал, когда Хосок приблизился к столу, и драматично выдвинул стул для парня. — Я не достоин находиться в вашей компании, — произнёс Тэхён, как только Хосок опустился на стул. — Просто заткнись к хуям и сядь, — пробормотал Юнги. — Я нахожусь в компании двух величайших порно-звёзд нашего поколения, не говори мне заткнуться к хуям, — резко проговорил младший. — Мы не порно-звёзды, — пробубнил Хосок. — Теперь звёзды. Видишь ли, мы все думали, что первое видео будет чем-то из разряда "группа одного хита" или... "группа одного траха"*, — Тэхён прервался, чтобы поржать. — Но оказывается вы, ребята, знаете, как поддержать интригу. Или... есть ли вообще интрига, когда весь интернет видит тебя голого? — Вероятно, нет, — проговорил Юнги. — Тогда в чём ваш секрет? — спросил Тэхён, и теперь Хосок пожалел, что прервал их. — Секс действительно настолько хорош? — Лучше, чем наш с тобой, — произнёс старший. Хосок почувствовал, как покраснело его лицо и зуд дискомфорта пополз вверх по спине. Лучше, чем наш с тобой, — сказал Юнги. Наш с тобой. Словно в настоящем времени. Словно Юнги и Тэхён, возможно, продолжали... делать что-то. Никаких новых видео Юнги с Тэхёном не было, но всегда была вероятность того, что они трахались в реальной жизни. Не только на камеру. Хосок думал, что Тэхён, казалось, был близок с Чимином, но Хосок всегда лажал, пытаясь выяснить отношения между людьми. Перепихоны — с этим всё понятно, но настоящие романтические отношения... не его сильная сторона. Возможно из-за того, что Хосок имел тенденцию питать глубокие чувства к близким людям. Друзьям. И боялся признаться в том, что он хотел большего. Но он не мог, не должен был, не хотел большего с Юнги. — Прошу прощения, что мой член не соответствует твоим стандартам, — произнёс Тэхён. — Но до того, как его член был в тебе, мой подходил идеально. — Похуй, — невозмутимо проговорил Юнги. — Мы нарушаем правило Сокджина оставлять работу на работе. — Его здесь нет, хён, — подчеркнул Тэ. — Он в курсе всего. Он узнает, — пошутил старший. — О нет, я так не хочу быть наказанным, — произнёс Ким, округлив глаза, и они оба рассмеялись, пока Хосок неловко ёрзал на стуле. Он определённо был третьим лишним. — В любом случае, — продолжил младший, — вы, парни, должны вместе провести трансляцию. Вы удивитесь, как много пожертвований с этого срубите, даже если транса будет короткой. Так что, я просто имею в виду, если вы трахаетесь, то вам стоит включить во время этого камеру. — Мы не трахаемся, — монотонно проговорил Хосок. — Ага, — согласился Юнги с натянутой улыбкой. — Мы довольно скучные, да и Хосок-и не мой типаж. — Хосок почувствовал, как лицо обдало жаром, но Юнги повернулся к нему и подмигнул. Хосок понятия не имел, что это означало. — Я видел, с какими людьми обычно трахается Хосок, и его стандарты выше, чем я. — Это не правда! — запротестовал Хосок. — Ты кажешься типом, который цепляет кучу девчонок, — произнёс Тэхён. — Как человек, который когда-то думал, что является натуралом, могу тебя понять. — Единственное, что ты действительно понимаешь, это Гуччи, — проговорил старший. — Окей. Это правда. Но я нищеброд. Мне ещё предстоит сделать большой перерыв. Так что нам с Гуччи приходится жить порознь, — Тэхён коснулся лица, словно утирал невидимую слезу. — И всё же буду рад помочь с твоим гардеробом, Хосок-хён. — Да? Что не так с моими вещами? — Хосок посмотрел на себя сверху вниз. — Ну, твой дешёвый спортивный костюм соответствует твоим красным волосам — ты их ещё больше в красный покрасил? — и в совокупности всё это выглядит странно, — объяснил Тэхён. Юнги улыбнулся, опустив голову, и сделал глоток кофе. — Хорошо. Отлично, спасибо, — саркастично выпалил Хосок. — Как бы я ни любил быть оскорблённым, я вообще-то не за преображением сюда пришёл. Юнгз, мне надо поговорить с тобой кое о чём. — Без обид, но я и Тэ, типа, обедали, — произнёс Юнги. Он подвинулся в своём стуле буквально на сантиметр ближе к Тэхёну. — Так что... — Виноват, — прервал младший, обращаясь к Юнги, — но я планировал позже позависать с Чимином, так что ты можешь быть свободен. — Оу, вау. Спасибо, — пробормотал Юнги. Тэхён улыбнулся, похлопал старшего по плечу и шлёпнул на стол деньги. — Но не веселитесь без меня слишком сильно, — сказал он обоим. — И ещё, перестань курить сигареты, иначе я и Чимин-и проберёмся в твою квартиру ночью и привяжем тебя к кровати. — Кинково, — выпалил Хосок, желая быть задействованным. — Именно. Тэхён направил на них пальцы пистолетом, прежде чем ушёл. Хосок глянул на Юнги, чтобы увидеть, смотрел ли он вслед Тэхёну, но он этого не делал. Он просто продолжил потягивать свой кофе и в конце концов перехватил пристальный взгляд Хосока. Они были одни, неловко не было, но Юнги смотрел на младшего с надеждой и призраком улыбки на губах, и Хосок действительно не хотел портить ему хороший день. Но утаивать правду от него было нечестно. — Тэхён и я не трахаемся вне порно, — неожиданно произнёс Юнги над чашкой кофе. — Могу сказать, что ты размышлял об этом. — Оу. Нет. В смысле, да, но всё нормально в любом случае. Это не моё дело, — проговорил младший. — Думаю, нет. Всё равно обычно мы не обсуждаем перепихоны, просто я подумал, раз уж Тэ друг, ты мог бы подумать, что это неловко. Но мы не спим и не имеем никаких других сексуальных отношений вне Бантан. Тэхён иногда спит с Чимином, может с Сокджином и Чимином, не знаю. Я не лезу в их дерьмо. — Мне правда плевать, хён, — прошептал Хосок. — Если ты хотел бы поучаствовать в их внерабочей деятельности, уверен... — Не хочу, — произнёс Хосок, помотав головой. — Послушай, хён, я должен рассказать тебе кое-что важное, но ты бы предпочёл оказаться дома. Юнги застонал и отложил кофе, чтобы положить голову на хосоково плечо. — Я не малыш, Хоби, просто скажи мне, — проговорил он. Хосок прищурил глаза. Возможность пошутить о "малыше" казалась заманчивой, но сейчас действительно было не время. — Я столкнулся с твоим братом, — произнёс Хосок мягко. Юнги напрягся. — Он рассказал мне кое-что о твоём отце...~*~
Когда Юнги в детстве выказал желание научиться играть на пианино, его мать была в восторге. Она записала его на занятия и купила маленькую клавиатуру в дом. Он был ребёнком, недавно пошёл в школу, и пианино пленило его. Впервые он положил руки на инструмент в доме своих бабушки и дедушки, но его бабушка дала ему подзатыльника и наказала пианино не трогать. Она умерла, и он больше никогда не видел это пианино вновь. К счастью, в музыкальном классе его школы он встретил своё второе пианино и смог пройтись пальцами по клавишам. Звук был нечистым и откровенно ужасным, но Юнги влюбился в ощущение дерева и клавиш под пальцами и захотел. Захотел настолько сильно, что решился спросить маму о занятиях, хотя денег в их доме особо не водилось. Она подумала, что для непослушного, но застенчивого мальчика будет полезно иметь увлечение. Его брат занимался спортом и другими вещами, которыми должны интересоваться мальчики, но его мама никогда не принуждала Юнги делать то же самое. И когда Юнги начал делать успехи в игре, она приобрела ему настоящее пианино, которое разместили в их маленькой гостиной. Он был на седьмом небе от счастья и играл на инструменте для них весь вечер, даже если и знал всего лишь пару песен. Позже, тем же вечером, он услышал как ругались родители в своей спальне, находившейся дальше по коридору. — Мы, блять, не можем позволить себе эту штуку! — услышал он крик своего отца. — И что такого хорошего сделает для этого мальчика пианино, а? Говорю тебе, это ему никак, чёрт возьми, не поможет. — Ему нравится! — выкрикнула в ответ мать напряжённым голосом, готовая вот-вот расплакаться. — Это делает его счастливым. Он такой... он такой грустный всё время, неужели не видишь? Но пианино, оно делает его счастливым! — Он маленький мальчик, он не грустный, — резко проговорил отец. — Он должен учиться настоящим вещам. А не... музыке. То, как он произнёс слово "музыка", заставило кровь Юнги вскипеть даже в таком юном возрасте. В этом было столько разочарования, но каким-то образом это подпитало Юнги. Становясь старше, он питался этим разочарованием, используя его как топливо. Он назло совершал то, что, как он знал, разочарует его отца. Он никогда не стремился разочаровать и маму, но в процессе это каким-то образом получалось. Так что он питался и её разочарованием тоже. Это было чем-то вроде больного желания доказать их неправоту, хотя, казалось, у него никогда этого не получалось. Он начал курить, и когда родители узнали об этом и накричали на него, он лишь рассмеялся и закурил перед ними сигарету. В конце концов, они к этому привыкли, поэтому он остановился и продолжил заниматься музыкой. Он объявил, что хотел изучать музыку в колледже, и его мама была рада за него, но отец — нет. Его приняли в хорошее учебное заведение в Сеуле, и он думал, что наконец покажет им, что он был лучше. Что он был хорошим сыном. Что он был тем, кем можно гордиться. Но этого не случилось. Его отец оскорблял перспективу обучения музыке, пока сын не уехал в колледж. Поэтому Юнги не чувствовал, что обязан был отцу хоть чем-нибудь. Его родитель был прав по поводу всего, но Юнги не хотел видеть его и выслушивать всё это в лицо. Мин Юнги никому не сдался со своим музыкальным образованием. Единственное, что он получил благодаря ему, был Чон Хосок, и его отец определённо не был бы счастлив узнать обо всех сложностях их взаимоотношений. Но несмотря на всё это Юнги почувствовал, как желудок ухнул куда-то вниз, когда Хосок рассказал ему, что отец был болен. — У меня сложилось такое впечатление, что он не продержится долго, — прошептал Хосок. Солнце вокруг них ослепительно светило, делая хосоковы волосы похожими на языки пламени, а кожу — красиво загорелой. Он выглядел спасителем, но Юнги знал, что было бы нечестно возлагать такую ответственность на Хосока. — Отведи меня домой, — прохрипел Юнги, и Хосок кивнул, сцепляя со старшим ладони и ведя его обратно к их дому. Хосок хотел оставить парня в его квартире, но Юнги отказался и попросил взять его с собой. — Мне просто нужно обработать всё это, я должен подумать, что должен делать дальше. Старший пиздел, и Хосок знал это. Так что вместо "обработать всё это" или "подумать, что должен делать дальше", Юнги плюхнулся на хосоков диван, пока младший ушёл в свою комнату, чтобы что-то поискать. Вернулся он с рюкзаком. Это был не рюкзак "Supreme", а зелёный, старый и потрёпанный. — Будешь? — спросил Хосок, протягивая рюкзак. Юнги пожал плечами, неуверенный в том, что именно ему предлагал парень, но согласный в этот момент на всё. Так что они накурились. Юнги не знал, где Хосок достал эту траву, но дурь была классной, и у младшего были всякие маленькие милые трубки и все виды подобной атрибутики. В очень скором времени они оба ржали без причины, передавая друг другу небрежно скрученный блант*, на котором Хосок пытался показать Юнги, как правильно делать самокрутку. — Значит... — произнёс Хосок мечтательно. — Думаешь, поедешь увидеться с ним? — С кем? — спросил Юнги, но он не был уверен, спросил ли он сразу или минутами позже. Комната кружилась, и он продолжал хихикать абсолютно без причины. Хосок выглядел заёбанным: глаза были стеклянными, губы — приоткрытыми. Он всё облизывал их снова и снова, и Юнги следил за его действиями. — Твоего... э... твоего отца, — проговорил младший. — Собираешься увидеться с ним? Юнги засмеялся. — Чёрт. Я настолько разбит. Я не знаю. — Разбит? — спросил Хосок. После чего он взмахнул рукой в воздухе перед собой и положил её обратно на диван, сымитировав звук взрыва. — Разбит. — Хватит облизывать губы, — пробормотал Юнги. — Хватит глазеть, как я облизываю губы. Они снова засмеялись. — Мне нужно попить, — заявил Хосок, и начал вяло ползать по дивану, пока не уселся на нём задом наперёд, заглядывая на кухню. — Слишком далеко, мне не нужно попить. Хосокова футболка задралась, и Юнги потянулся вперёд, коснувшись маленького участка кожи. Он услышал, как дыхание младшего сбилось, и время потекло как-то странно, потому что словно бы в ускоренной и одновременно замедленной съёмке Хосок внезапно оказался на юнгиевых коленях, просто сидя, оседлав его бёдра, и глядя старшему в глаза. — Я не накуривался уже... давно, — произнёс Хосок. Где его руки? Подумал Юнги, моргая. Оу. Они у меня на плечах. — Ты грёбанный... — Юнги умолк. Он был уверен, что хотел сказать "укурыш" или "наркоша", или что-то в этом роде, но слова казались тяжёлыми на языке и он не мог выдавить их из себя. — Шлюшка? — предположил Хосок, заливаясь в приступе смеха, сотрясшего и тело Юнги. — Я шутил насчёт этого, — сумел-таки вымолвить старший. — Я знаю, — ответил Хосок, качаясь перед глазами Юнги взад и вперёд вместе с комнатой. — Я... скорее всего, я... скорее всего, я бо́льшая шлюшка в любом случае. Юнги закрыл глаза и откинулся на диван, поглаживая ладонями хосоковы бёдра. Когда он открыл глаза, чтобы упереться взглядом в потолок, он почувствовал руки на своём теле, которых на нём могло и не быть на самом деле. Он чувствовал ловкие касания к своей шее, спускавшиеся дальше вниз по груди и вдоль бёдер. Они были мягкими и напоминали о том, как Хосок трогал себя во сне. Не в сексуальном плане, просто успокаивая себя. — Хотя мне понравилось, — произнёс Хосок, и Юнги угукнул и снова крепко зажмурился так, что, когда он открыл глаза, перед ними мельтешили огоньки. — С тобой было хорошо. Мы могли бы... снова это сделать. — У тебя грязный потолок, — прокомментировал старший. — Мы могли сделать то, что сказал Тэхён. О... как там? Прямая... транс... ляция? — Хосок говорил медленно и растерянно. Юнги почувствовал тепло на груди. Хосоковы руки были там, возможно под футболкой. — Чонгук ведёт себя странно. Избегает меня, — произнёс Юнги. — Деньги это хорошо. Мы могли бы просто продолжать этим заниматься. Только мы, — продолжал младший. Его руки определённо были под рубашкой Юнги. — Только мы, верно, Юнгз? Всегда только мы. — Мы и... и камеры... и трава. Блять, боже, — старший поднял голову вверх и застонал. — Ненавижу накуриваться. Хосок улыбнулся. — Я тоже. Поэтому я этого больше не делаю. — Съебись с моих коленей, — проворчал Юнги. Хосок быстро сделал это, нащупал на журнальном столике блант и сделал очередную затяжку. Он выдохнул дым в воздух маленькими колечками, вид которых заворожил Юнги. Ему нравилось, как губы Хосока округлялись в виде буквы "о"; они были такими же, когда Хосок присылал ему забавные селфи. — Ты хороший друг, Юнги, — произнёс Хосок. Почтительное обращение было откинуто, но Юнги даже не был против. Он был слишком накурен, чтобы волноваться на этот счёт. — Я никогда не хотел... я никогда не хотел не быть твоим другом. Давай будем друзьями всегда. — И ебучие браслеты дружбы хочешь сделать? — резко спросил Юнги. — Нет, мы просто можем выкурить блант дружбы. — Я не хочу... — Что? — Я больше не хочу затягиваться, — закончил старший. — Тогда что ты хочешь? — спросил Хосок, посмотрев на Юнги остекленевшими глазами. Однако Юнги не ответил. Ему было нечего сказать, он не думал. Он мог сказать Хосоку, что хотел его. Он мог быть укуренным, но он не был тупым. Он был пьяным и под кайфом рядом с младшим и раньше, но всегда держал всё при себе. Он просто закрыл глаза и лёг на диван, положив голову на хосоковы колени. Каким-то образом он уснул в таком положении, чувствуя руку Хосока в своих волосах. Его сон был чёрным, без сновидений, а тело казалось лёгким. Хотел бы он, чтобы это чувство осталось, когда он проснётся, но он знал, что этого не случится.~*~
Юнги отправился в Тэгу. Он собрал вещи, уехал и написал Хосоку, что был в пути. Хосок спустился увидеть Чонгука, но парень не впустил его в квартиру, бормоча что-то про домашнюю работу или обычную работу. Что бы там ни было, он чувствовал себя некомфортно и не был склонен говорить с Хосоком по поводу Юнги. Старший уехал спустя пару дней после того, как они накурились вместе, но он снова перестал вести себя с Хосоком странно. Это был цикл. Нормально, секс, странно. Нормально, секс, странно. И всё же Хосок оказался на сайте Бантан в первую ночь отъезда Юнги, пытаясь выяснить, как работали прямые трансляции. Когда дело доходило до трансляций, управляться с сайтом было намного сложнее, чем казалось, и Хосок боялся случайно начать трансу прямо на месте, чего он очень не хотел. Ему хотелось просто позвонить Юнги, но это казалось неуместным, так как он едва ли отсутствовал сутки и был, вероятно, занят со своей семьёй. Так что вместо того, чтобы позвонить или написать старшему, Хосок решил написать в групповой чат. [групповой чат: Отряд Пошляков] [Хосок]: привет ребята [Чимин]: здравствуй, коллега-потаскушка [Сокджин]: Юнги в порядке. Я разговаривал с ним секунду назад. [Сокджин]: он устал. оставь его в покое [Тэхён]: разве он не получит эти уведомления? [Сокджин]: он отключил их [Чимин]: грубо, блять [Хосок]: я интересовался как включить прямую трансляцию на Бантан [Тэхён]: OOOOOOOOУ когда?? сейчас?? [Хосок]: нет, просто на будущее. [Чимин]: они дали тебе логин, верно? используй его и в углу сайта есть кнопка записи [Чимин]: собираетесь провести с юнги? [Хосок]: не знаю [Тэхён]: вау юнги сто́ит поторопиться и приехать домой [Сокджин]: ты такой бесцеремонный. его отец может умирать сейчас [Чимин]: я был мёртв внутри годами, хён. я равнодушен [Сокджин]: пока Хосок вздохнул и закрыл ноутбук. Может, пока Юнги отсутствовал, он мог попробовать устроиться на новую работу. Юнги работал в универмаге, и Хосок был убеждён, что старший был значительно талантливее, чем он. Пару раз во время обучения в колледже Юнги делал для танцев Хосока треки, и они были потрясающими. Был один случай, когда Хосок и его партнёр по танцам станцевали рутину* для проекта на занятии под один из треков, и все её расхвалили. Хосок знал, что без Юнги не преуспел бы. Поэтому не имело никакого смысла то, что они оба были безработными и трахались дважды на камеру. Ещё Хосок не понимал, почему этим занимался Сокджин. Он искал Сокджина, или Джина, в интернете, но так ничего и не нашёл. Джин никак не был связан с Ким Сокджином. Он был осторожен, чтобы скрывать себя, тогда как Юнги и Хосок наплевали на свою драгоценную анонимность. И ради чего? Ради денег, которые они могли бы заработать на жалкой работе в супермаркете? Возможно, всё сложилось бы совершенно иначе, если бы они были парой, а не просто друзьями. Возможно, было бы легче, если бы они случайно встречались с другими людьми или не были в таком уязвимом положении. Эта затянувшаяся влюблённость Хосока к Юнги снова всплывала на поверхность, даже если младший не хотел признавать этого. Дело было не в том факте, что Юнги был мужчиной. Хосок не боялся признавать своё сексуальное влечение к мужчинам. К Юнги. Однако он не был уверен, нравились ли ему мужчины больше, чем женщины. Он не знал, как себя называть. Несмотря на это он не мог забыть выражение лица Юнги после их второго секса в отеле. Возможно, если бы всё произошло у них дома, не было бы так дискомфортно. Что было самым, блять, тупым оправданием. Это тупое оправдание крутилось в голове Хосока три дня. Три дня он расхаживал по квартире, не ища работу. Три дня периодически писал в групповой чат, надеясь, что Юнги позвонит или напишет. На четвёртый день Хосок смотрел телевизор и раздумывал, стоит ли накуриваться снова, когда его телефон зазвонил. Он ответил, даже не посмотрев на экран. — Хён? — восторженно спросил он. — Эм? Для тебя нуна, — сострил женский голос. — Оу, — Хосок взъерошил волосы. — Привет, Давон. — Давон-нуна, — поправила его сестра. — В чём, блять, твоя проблема? Звучишь так, словно не рад меня слышать. — Я подумал, что это был кое-кто другой. Я надеялся, что Юнги позвонит мне. Он в Тэгу сейчас, — объяснил младший. — А, Мистер Мин, — шутливо проговорила девушка. — Как он? — Не особо хорошо, — без колебаний ответил Хосок. Впервые он признал это вслух. — Его отец не очень хорошо себя чувствует, и они не близки, но я знаю, что он расстроен по этому поводу. И он начал курить. — Если ты начнёшь курить, я приеду в Сеул и врежу тебе по яйцам настолько сильно, что получится вагина, — пригрозила Давон. — Отвратительно. Я не собираюсь курить, — произнёс парень. — Я просто... скучаю по нему, наверное. — Ммм. У тебя к нему чувства, да? — А? Нет, конечно нет, — проговорил Хосок. — А что? — Потому что, идиот ты этакий, ты скулишь из-за него, как какой-то сопливый влюблённый щенок. И всегда это делаешь. Ты такой гей рядом с ним. Как твоя сестра, я не хочу слушать обо всех тех криповых вещах, которыми вы с ним занимаетесь, но правда просто, блять, расскажи ему, — произнесла Давон. — Он славный малый. Маме и папе он нравится, ты же знаешь. — У меня нет к нему таких чувств. Дерьмовый из тебя лгун, проговорил его внутренний голос. — Я знаю, как тяжело тебе признавать подобные вещи. Я знаю, что ты боишься быть отвергнутым. Именно поэтому ты никогда не пробовал быть профессиональным танцором на концертах. Именно поэтому ты остановился на преподавании. Ты постоянно останавливаешься на вещах, меньше тех, которых ты хочешь, потому что боишься, что то, чего ты хочешь, тебя отвергнет. Ты думаешь, что лучше остановиться, чем столкнуться с чем-то реальным, — произнесла Давон серьёзно спокойным и искренним голосом. Взрослея, Хосок был занозой в заднице, но Давон всегда была рядом. Он не мог пожелать сестры лучше. Однако порой она знала о нём то, что выводило его из себя. Она всегда вела себя так, словно знала брата лучше, чем он знал сам себя. Возможно, так и было, но ей необязательно было указывать на это. — Ладно, нуна. Зачем ты звонила? — спросил Хосок, желая перевести тему с Юнги и с себя. — Чтобы поздороваться. И сказать, что я столкнулась с твоей бывшей из старшей школы, и она попросила твой номер. Я не дала его ей, но она продолжала говорить, что хочет с тобой повидаться или что-то такое, — объяснила Давон. — Так что... если ты не испытываешь чувств к Юнги... не хочешь, чтобы я дала ей твой номер? — Она в Сеуле или Кванджу? — Она сказала, что навещает друзей в Сеуле пару дней. — Да, ладно, пофиг. Можешь дать, — произнёс Хосок, хоть он и не был очень уж заинтересован. — Окей... не помри только от счастья, — сказала Давон с коротким смешком. После этого она перевела тему, рассказав, как чувствовали себя родители и как поживал Микки, их пёс. Разговор был лёгким, и Хосок смог вытеснить Юнги из своей головы, пока они говорили, но вскоре Давон надо было куда-то бежать, и Хосок снова остался в одиночестве. Он немного перекусил, посмотрел телевизор, послушал музыку и подремал. Подремать он решил не вовремя, потому что когда он проснулся, было уже поздно и настало время действительно ложиться спать. Хосок потёр глаза и вернулся в свою комнату. Ноутбук покоился на столе, парень открыл его, чтобы проверить, не написал ли ему Юнги случайно сообщение. Конечно же, он не написал, но сайт Бантан был всё ещё открыт, и Хосок увидел, что Сокджин загрузил новое видео. Съёмка выглядела профессиональной, на обложке Хосок мог увидеть три сплетённых воедино тела. Парень закрыл вкладку. Он знал, что ни одно из тел не принадлежало Юнги. Юнги и Сокджин не трахались. И всё же. Видеть это было странно. Зная, что это были люди, с которыми он был знаком. Зная, что прямо под этим видео было видео с ним и Юнги. Бзз. Бзз. Прозвучал специальный рингтон, поставленный на Юнги, и Хосок почувствовал себя глупо, подумав ранее, что это был он, а не Давон. Парень схватил телефон уже второй раз за вечер и ответил, сев на кровати и уместившись на подушках. — Юнги? — Да, это моё имя. Хватит его так часто использовать, — произнёс старший. Хосок улыбнулся. — Как Тэгу? — Уже позади, — сказал Юнги. Он звучал по-странному счастливо. Хосок рассчитывал, что он будет мрачным, но его голос был беззаботным. — Что это значит, хён? — спросил Хосок, постукивая пальцами по бедру. — Значит, что я возвращаюсь. Я сейчас в автобусе, и он просто пустой. Тут, типа, только один человек, но он спит. — Как твой отец? Юнги вздохнул. — Он не мёртв. Доктор сказал, что он скорее всего пойдёт на поправку. Пока что. Мы с братом много говорили... и я думаю, что мы пришли к соглашению, что мне... мне лучше без них. Это было не то прощание, которое я себе представлял, но то, какое мне было нужно. — Ты звучишь... счастливо. Лучше, — подметил младший. — Да. Теперь я чувствую себя хорошо, — подтвердил Юнги. — Прости, что не звонил и не писал, мне просто... было необходимо подумать. — Я понимаю, — произнёс Хосок мягко. — О чём ты думал? Юнги усмехнулся. — Кроме моей безумной семьи? Я думал о... нас. Тэ написал мне о том, что ты пытался выяснить, как запустить онлайн-трансляцию. — Оу, — Хосок почувствовал, как вспыхнуло лицо, ладонь сжала бедро. — Да. — Хочешь провести? — Вместе? — Да, — медленно проговорил старший. — Я подумал, что нам необязательно прям трахаться. Мы можем просто... посмотреть, как всё пойдёт. Я могу снова отсосать тебе. Или можем придумать что-нибудь поинтересней. — Ты уверен, что с этим порядок? Ты был... расстроен в прошлый раз, — прошептал Хосок. — Просто я не хочу потерять тебя, — признался Юнги. — Ты мой лучший друг. Но нам нужны деньги, и ты всё ещё здесь, так что я думаю, мы можем продолжать быть друзьями, верно? Что такое пара перепихонов между друзьями? Хосок заставил себя рассмеяться. Друзья. Конечно, Юнги хотел быть друзьями. Он никогда не хотел большего, и будет продолжать не хотеть и дальше. — Конечно. Звучит здорово. — Так чем ты занимался? — спросил Юнги. На фоне прозвучал слабый гул, скорее всего от автобуса, в котором ехал парень. — Ничем, просто... ничем, — пробормотал младший. — Чонгук не хотел позависать со мной, Сокджин меня ненавидит, так что я просто скрываюсь в групповом чате. — Почему ты не спишь? — поинтересовался Юнги. — Я уж думал, что ты не поднимешь трубку. — Я случайно вздремнул и теперь слишком бодр, — признался Хосок. — Ты перенимаешь мои плохие привычки, — мягко произнёс старший. — Помочь тебе уснуть? — Что это означает? — саркастично проговорил Хосок. — Собираешься спеть мне, хён? — Нет, — сказал Юнги и прочистил горло. — Ну... знаешь, как... во время съёмки... — парень осёкся на мгновение и кашлянул, прежде чем продолжить. Хосок почувствовал, как вздрогнуло его тело. — Когда ты сказал, что я не могу кончить. — Да? — Расскажи мне... расскажи мне, что бы ты сделал со мной. Что ещё ты бы сделал, — произнёс старший мягко. — Хён, что ты делаешь? — Не хочешь расслабиться? Всё в порядке. Расскажи мне о чём-нибудь грязном и расслабься. Я помираю со скуки в этом грёбанном автобусе, так что поговори со мной, Хоби. Хосок закрыл глаза. Открыл их. Накрыл ладонь поверх штанов и боксеров. — Юнги, ты... уверен? — прошептал младший, чувствуя нараставшее возбуждение. И из-за чего? Просто из-за голоса Юнги, тихого звука его дыхания? — В этом нет ничего такого, — просто сказал парень. — Чувак. Ты предлагаешь секс по телефону, — прошипел Хосок. — Что ж, я забираю своё предложение обратно, потому что ты назвал меня чуваком, — произнёс Юнги с раздражением. Хосок стиснул зубы, неуверенный, что сказать или сделать. Рука всё ещё лежала на паху, и он раздумывал, стоит ли ему бросить это дело или продолжить. — Если ты всё ещё хочешь, чтобы я продолжал говорить? Если ты всё ещё хочешь говорить? — спросил Юнги осторожно. — Я лучше? — выпалил младший. — Я лучше, чем... чем Тэхён? Юнги фыркнул, но Хосок не мог сказать, был ли это больше вздох или смех. — Наверное, Тэхён делает минет лучше, чем ты, — произнёс старший. — Но... в целом. Мне больше понравилось с тобой. — Я делаю хороший минет. — Окей. В следующий раз докажи это, — проговорил Юнги. — Всё, что ты сделал, это коснулся ртом моего члена и больше ничего. — То есть, я не говорю, что делаю минет лучше, чем ты, — проропотал Хосок. — Никто не делает его лучше, это нормально, — произнёс Юнги в шутку. А потом... — Так ты... ну... трогаешь себя? — Немного, — признал младший тихо. — Скучно, — прогудел парень. — Расскажи, как бы ты трахнул меня, если бы мы сделали это снова. Расскажи мне о... хм... расскажи мне о своей фантазии или о чём-то таком. — Фантазии? — Да, — произнёс Юнги. Вдохнул. Выдохнул. — Расскажу тебе одну из своих. Хосок кивнул, что было глупо, потому что Юнги не мог его видеть, и медленно просунул руку под резинку спортивных штанов, чтобы было удобнее обхватить плоть под боксерами. Они уже переступили границу. И эта грань находилась в милях позади них. — Хорошо, — проговорил Хосок. — Расскажи мне. — Это может звучать... странно. Но окей, у Сокджина в квартире стоит этот невъебенно большой рояль, так? — начал Юнги, его голос был восторженным, но низким, отчего никто в автобусе не мог его услышать. — Он находится в дальней комнате, и там ещё стоит большое зеркало, а сам рояль белого цвета. Он весь такой блестящий, чистый, идеальный, и я почти уверен, что им никто не пользуется. Типа, если бы инструмент мог быть сексуальным, то этот был бы таким. — Угу, — пробормотал младший, заинтересовавшись рассказом парня. — Хочу, чтобы кто-нибудь трахнул меня в этой комнате. — Оу. — Хочу, чтобы ты это сделал, — прояснил Юнги. — У стены, зеркала, рояля. Неважно. Подними меня, втрахивай в этот рояль, заставь меня наблюдать за нами в отражении зеркала. Хосок сжал основание собственного члена и начал двигать рукой быстро и жёстко на образ Юнги, нагнувшегося прямо напротив него в ожидании. В его воображении кожа старшего была алой, покрытой следами пальцев и засосов, а его губы, когда он обернулся, чтобы посмотреть на Хосока, были припухшими и покрасневшими. — Блять, — невольно выругался Хосок. Он уже был близко, уже балансировал на грани, готовый сорваться в любой момент. Возможно, это было напряжением. — Расскажи мне о чём-нибудь, о чём ты фантазируешь, — быстро проговорил Юнги. — Нет... хочу услышать больше от тебя, — прохрипел парень. Старший утробно застонал и громко сглотнул. — Когда всё кончится, я хочу видеть наши следы на зеркале и этом тупом идеальном рояле, — произнёс Юнги. — Я хочу, чтобы ты оттрахал меня и всё в этом духе. — Тебе нравится жёстко, а, хён? — спросил младший, неистово стягивая вниз штаны и бельё, чтобы окончательно не испортить вещи, если он кончит. — Не хён, — произнёс Юнги, его голос становился более тихим и менее агрессивным. — Ох, точно, — усмехнулся Хосок, теперь поглаживая себя медленнее. — Ты хочешь, чтобы я называл тебя малышом, пока буду трахать тебя. — Да, — сбивчиво проговорил парень. — Да, Хоби. Трахни меня и назови малышом. Я хочу этого. Хосок сглотнул и прикрыл глаза, голова врезалась в изголовье кровати позади него. — Ты такой... чёрт... такой узкий для меня, такой приятный. Это... ты такой красивый. Я хочу поднять тебя и трахать у стены, с твоими ногами вокруг моей талии. — Да. Да, мне нравится, — ответил Юнги. — Хочу держаться за тебя. Хочу целовать тебя. Раздвинь меня и толкнись настолько глубоко, насколько сможешь. — Юнги, о боже, блять, — выругался парень, снова ускоряя движения. Он всё ещё мог слышать юнгиево дыхание. Оно было резким и глубоким, и Хосок удивился, как он держался в общественном месте. Хосок бы не смог. Он хотел кончить. Если бы он был сейчас с Юнги, он, скорее всего, сдержался бы, сделал это последним, но он не был с ним сейчас. — Я так близко. — Сильнее, — застонал Юнги высоким, но всё ещё тихим голосом. — Пожалуйста, Хоби. Дай мне это. — Блять, — Хосок сжимал, двигал и дёргал рукой, пока не заболело запястье; с губ в трубку срывались все только возможные стоны. — Блять, я... — парень осёкся, тихо выкрикнув имя Юнги и кончив в кулак. Он пришёл в себя настолько быстро, насколько смог, пытаясь выровнять дыхание и заставляя себя открыть глаза. — Сокджин бы меня прикончил, если бы мы действительно это сделали, — произнёс старший. — Вау, самое время убить настрой, — пробормотал Хосок. — Он бы, вероятно, ворвался туда, накричал на тебя, произнёс бы твоё имя в пятнадцати неправильных вариациях. Но об этом забавно думать, наверное, — сказал Юнги. — Но не так забавно в общественном транспорте, потому что сейчас у меня проблематичный стояк. — Ты сам виноват, — прошептал младший; глаза слипались. — И ты не ошибся, — произнёс парень. — Хей, теперь иди спать, хорошо? — Нужно убраться. — И уберись. Увидимся завтра, когда я вернусь домой. — Поспеши, — проговорил Хосок, сползая с кровати и направляясь в ванную. — Точно, заставлю автобус ехать быстрее, — выпалил Юнги саркастично. — Юнги, — произнёс Хосок мягко, включая в ванной свет. — Хён? — Ммм? — Я рад, что ты возвращаешься домой. Юнги угукнул. — Доброй ночи, Хосок-и. Хосок проговорил короткое "ночи" Юнги в ответ, после чего связь оборвалась. Телефон в руках казался тяжёлым, парень положил его на столешницу раковины с громким стуком. Хосок быстро включил воду, вымыл руки и вытерся. После этого он встретился взглядом со своим отражением в зеркале. Его глаза были пустыми и тёмными, лицо разрумянилось. В его чертах был и свет, и тьма. На какое-то мгновение он подумал, что тьмой было сожаление, но на самом деле он не жалел о том, чем они с Юнги занимались. Он просто... хотел, чтобы они занимались всем этим по-другому. И Хосок понятия не имел, как подобраться к этому "по-другому".~*~
Юнги вернулся домой поздно ночью, или же рано утром, но Чонгук услышал, как он приехал, и высунул голову из дверного проёма своей комнаты. Юнги приветливо махнул ему, Чонгук вскочил обратно в свою комнату и закрыл дверь. С какими бы проблемами сейчас ни сталкивался парень, старший не имел ни времени, ни терпения, чтобы волноваться об этом в данный момент. Вместо этого он отключился на собственной кровати и проспал до полудня. Проснулся он только лишь потому, что в гостиной играла музыка. Она играла тихо, но мелодия была яркой и оптимистичной, и парень не мог злиться на то, что она его разбудила. Свет солнца лился из окна, Юнги протёр глаза и присел на кровати, зевнув. Когда Юнги прошёл в гостиную, он обнаружил сидевшего на кухонном столе Хосока, игравшего в какую-то игру на телефоне. Камера старшего лежала рядом. Он и забыл, что Хосок взял её. — Хей, — произнёс Юнги. Хосок подпрыгнул и уронил телефон, прежде чем обернулся. — Оу, — проговорил он, пытаясь доиграть. — Хей, хён. Я сварил для тебя кофе. Парень жестом указал на кофемашину, готовую и ждущую. Юнги подбежал к ней и налил кофе в кружку, сделав глоток и не подождав, пока напиток остынет. — Чонгук не здесь? — Неа. Он ушёл, когда я появился, — объяснил младший. — Я вернул тебе камеру. — Спасибо. — Хорошо спалось? — Да. А тебе? — Тоже, — кивнул Хосок. Он кинул быстрый взгляд на камеру, а потом снова на Юнги. — Ты всё ещё в порядке по поводу всего, что случилось в Тэгу? — Да, Хосок, я в порядке, — проговорил Юнги и сделал ещё один глоток кофе. Очевидно, Хосок ждал, когда парень затронет тему того телефонного разговора или перспективы их прямой трансляции. Но Юнги не хотел первым заводить этот разговор. Настала очередь Хосока проявить инициативу. К тому же, делать что-либо вместе вне отеля, в одной из их квартир... было по-другому. Это был не совсем нормальный секс, но он был близок к нему. — Так что... разговаривал с кем-нибудь после того, как вернулся? У тебя есть планы, например встретиться с Сокджином или что-то в этом роде? — спросил Хосок. Парень встал и сделал маленький шаг к Юнги. — У меня нет никаких планов, — проговорил старший. — А что? Хотел заняться чем-нибудь? Позавтракать? — Юнги усмехнулся, и Хосок закатил глаза. — Нашёл новое местечко для завтрака? — На самом деле, да, но... я вернул твою камеру, — произнёс парень и сбивчиво указал на камеру и штатив на столе. — Нам не нужна камера для прямой трансляции, — сдался Юнги. — Если ты намекаешь на это. Для трансы нам понадобится только мой ноутбук. Мы можем использовать камеру на нём и разместить его на моём столе. Хосок сглотнул, его адамово яблоко дёрнулось вверх. Юнги проследил за движением и облизал нижнюю губу. Он знал, что, скорее всего, выглядел дерьмово со своими растрепавшимися после сна волосами и утренним дыханием, лишь замаскированным кофе. Его одежда была помятой, а голос — тяжелым. — Что... что ты хочешь делать? — спросил младший. — Типа, как далеко мы зайдём? — Это ты скажи мне. Хосок вздохнул. — С тобой сложно. — Так что? — бросил вызов Юнги. — Мне нравится, когда ты говоришь, что хочешь сделать со мной. Было слишком рано. Или... что ж, слишком скоро после пробуждения. Юнги всегда говорил глупые вещи после того, как просыпался. Но он чувствовал себя безрассудно и может даже немного храбро. Хосок хотел этого. Хосок хотел его. Да, они получат за это деньги, но правда состояла в том, что Хосок мог сделать это с кем угодно. Но он хотел Юнги. Какие ещё требовались объяснения?~*~
Юнги знал, что сосал член с большим энтузиазмом. Обычно даже не имело значения, кому член принадлежал. Он высоко ценил практически все члены. Если ему нравился человек, которому принадлежал член, было ещё лучше. А если ему нравился и человек, и его член, что ж, этот человек получал чертовски хороший минет. Когда он позволил Хосоку трахнуть свой рот, он сделал это с энтузиазмом. Это не был полноценный минет, так как Юнги позволил младшему сделать некоторую работу, но всё же. Он справился с заданием. Даже больше, чем справился. Его уверенность в собственных оральных навыках означала, что он был очень привередлив, когда дело доходило до получения минета. Он знал разницу между хорошим и плохим минетом. Разницу между кем-то нерешительным и кем-то, кто был увлечён процессом. А Хосок... Хосок был увлечён. Юнги сидел на краю кровати, ноутбук лежал на столе лицом к ним, маленькая красная иконка в углу указывала на то, что они были в прямом эфире на сайте Бантан. Люди оставляли вереницу комментариев, но Юнги был слишком далеко, чтоб прочесть их. Каждую пару секунд раздавался короткий звон, оповещавший о том, что люди донатили; им платили. Но более того — Юнги получал чертовски хороший минет. Хосок посмотрел на него вверх из-под ресниц, дёрнув головой. Он не брал глубоко (но Юнги и не рассчитывал на это, увидев, как Хосок однажды поперхнулся, когда ел йогурт, и подавился бананом), но использовал язык таким способом, что теперь он соперничал с навыками Юнги. И его руки были везде. Сцарапывая путь вниз по юнгиевой груди, толкая его на спину, поддерживая его бёдра и сжимая зад. И Хосок стонал. Он стонал и посылал приятные вибрации по телу Юнги. — Блять, — проговорил парень, запуская пальцы в хосоковы мягкие волосы. Младший оторвался от члена с характерным звуком и облизал губы. — Говорил же, что я хорош в этом, — произнёс Хосок с раздражающей ухмылкой. Он использовал руку, медленно поглаживая Юнги, пока его губы не были на парне. — Как ты хочешь кончить? Вот так? — Да. Да. — Что ты говоришь, малыш? — спросил Хосок, склонив голову набок, что также безмерно раздражало. — Пожалуйста, — проговорил Юнги без каких-либо колебаний. — Хороший мальчик, такой хороший мальчик, — прошептал Хосок, после чего вобрал член в рот. Юнги вздрогнул на похвалу и позволил рту раскрыться. Контраст Хосока, полностью одетого и на коленях, и Юнги, полностью раздетого, затраханного и блестящего от пота, был резким. Когда они включили камеру, Хосок разыграл целое шоу, снимая со старшего одежду. Он делал это медленно, и когда Юнги попытался дотянуться и раздеть Хосока, младший шлёпнул старшего по рукам. Они ни разу не поцеловались, даже в шею. Хосок просто толкнул Юнги на кровать и упал на колени с намерением довести парня до оргазма. Вскоре член Юнги был блестящим от слюны и стоял колом, губы Хосока обхватывали его. Даже с членом во рту Чон Хосок выглядел великолепно. И всё же, даже когда Хосок был в Юнги, и когда Юнги был внутри Хосока, это казалось чем-то нереальным. Это было противоположностью спокойствия. Потому что Юнги думал, что справится с этим. Справится, трахая Хосока, чтобы оплачивать счета. Справится, засунув чувства куда подальше. Возможно, он думал даже, что каким-то образом избавится от этих чувств. Позволит Хосоку вытрахать их из него. Юнги точно не продумал всё это досконально. Потому что при виде отсасывающего ему Хосока чувства просто обрушились на него волной. Было так приятно, и Хосок был таким нежным с ним, при этом он был грубым, и Юнги просто хотелось кончить, а после — обниматься с Хосоком, говорить о музыке, смотреть, как танцует Хосок, гладить его по волосам, улыбаться, когда он уснёт с лёгкой улыбкой на лице. Он хотел целовать хосокову родинку и... — О боже мой, — простонал Юнги, запрокидывая голову назад. Хосок удержал на месте его бёдра и ускорился, двигая головой так быстро, что Юнги начал тянуть Хосока за волосы, но он не знал, делал ли он это потому, что хотел, чтобы парень двигался ещё быстрее или замедлился. Он знал только то, что был близок к разрядке. Но вдруг младший снова отстранился и застыл. Юнги посмотрел на него с немым вопросом во взгляде, на сверкнувшие хосоковы глаза и слюну на лице. — Ляг на спину, — проговорил Хосок. Юнги послушался, вскарабкавшись на кровать, глядя на камеру, чтобы убедиться, что они всё ещё были в кадре, и посмотрел на Хосока. — Я не... — младший остановился, его лицо вытянулось. — Сейчас я больше не хочу играть в игры. — Я... я не зашёл далеко, — произнёс Юнги, тряхнув головой и обеспокоенно глянув на камеру снова. — Это я. Ты даже не видел, как я отдаюсь чему-то действительно полностью. Хосок покачал головой. — Я просто хочу довести тебя до оргазма, окей? — Окей. Раздалась пара звонов от пожертвований, что было удивительно, потому что они появлялись, только когда происходил настоящий половой акт, а не разговоры. И опять-таки, Тэхён и Чимин всегда смотрели прямые трансляции, и Юнги не был бы удивлён, если бы это они им донатили. Кем бы эти люди ни были, Юнги быстро забыл о них снова, когда Хосок забрался на кровать между юнгиевых ног и лизнул член снизу вверх, прежде чем взял в рот головку и начал сосать, надрачивая рукой там, где не был его рот. Юнги дышал рвано и быстро, как и всегда во время секса, который был действительно хорош. Обычно он не стонал сильно и громко. Иногда утробно рычал, но обычно с губ срывались тихие короткие вздохи и скулёж. Тихие превратились в громкие, когда Хосок начал сосать немного сильнее, а хватка рук стала крепче. — Х... х... блять. Господи, блять, боже, — юнгиевы ноги дрожали около хосоковой головы, и он попытался было выгнуть спину, но Хосок удержал его на месте, даже когда старший кончил и его бёдра пытались содрогнуться. Этот оргазм был таким же сильным, как и любой другой с Хосоком, лишив старшего на мгновение зрения. Он мог чувствовать, как Хосок внезапно отстранился. Юнги приоткрыл глаза, чтобы посмотреть на парня: его волосы были спутаны, а губы блестели от эякулята. На щеке Хосока и в уголках его губ остались белёсые капли; парень вытер уголки губ большим пальцем и положил его в рот, слизывая сперму. Юнги смотрел на него во все глаза, и раскрыл рот, указывая на свои губы. Хосок вытер сперму с щеки, и Юнги издал гортанный звук. — Дай мне, — произнёс он. Вместо этого Хосок вытер ладонь о свои джинсы и отвернулся к ноутбуку. Юнги проследил за тем, как парень отошёл, приблизил лицо прямо к камере и нажал на кнопку "закончить трансляцию". Вкладка закрылась, и Хосок захлопнул ноутбук. — Что ты делаешь? — спросил Юнги, приподнимаясь на локтях. — Я ещё даже не довёл тебя до оргазма. Мы даже не попрощались со зрителями. — Ты не должен доводить меня до оргазма, — произнёс младший и прошёл обратно к кровати. Юнги схватил его за руку, как только парень оказался в пределах досягаемости, и потянул Хосока на кровать рядом с собой, прижимаясь к нему. Липнул Юнги или же нет, но он хотел, чтобы Хосок был рядом. — Но я хочу, — проговорил парень. Его ладонь начала спускаться всё ниже и ниже, пока не сжала хосоков член сквозь джинсы, в которые он был одет. Дыхание Хосока сбилось, а его ладони вцепились в юнгиевы руки, пресекая любое движение. — Ты возбуждён, Хосок-и, — мягко произнёс Юнги, двигая губами по хосоковой шее. Камера выключена. Всё, что они сделают, останется только между ними. Конечно, секс по телефону и по переписке тоже был между ними, но всё это не происходило лично. Это практически не считалось. Юнги впился губами в хосокову кожу сильнее и начал было двигать рукой, даже когда Хосок пытался... остановить его? Он не был уверен. — Юн, — проговорил Хосок с нотками предупреждения в своём голосе. — Пожалуйста, — произнёс Юнги парню в шею. Он поцеловал её вновь и задержался на ней губами, стараясь удерживать Хосока так же близко. — Пожалуйста, позволь мне. — Я хочу, но... — Хосок остановился, и Юнги начал приближаться поцелуями к его губам. Пожалуйста, позволь мне поцеловать тебя. Дай мне поцеловать тебя, и я покажу, что это не просто секс. Хотел бы я, чтобы это был просто секс, но это не так. Позволь показать тебе. Хосок склонил голову, и на мгновение показалось, словно он поцелует в ответ. Юнги раздумывал, будет ли этот поцелуй таким же, как тогда, под одеялами, но он надеялся, что нет. Он надеялся, что Хосок ответит взаимностью и они наконец, наконец разрушат этот барьер между ними. Но когда Юнги находился в паре миллиметров от хосоковых губ, готовый поцеловать его что есть мочи, Хосок отвернулся, очевидно отвергая ухаживания Юнги. Старший застыл, присел и приобнял руками свою обнажённую грудь. Одно дело было получить отказ в тот раз, под одеялами, но совсем другое — когда сейчас он был нагим, уязвимым, открытым после того, как Хосок его разрушил. — Какого хуя? — выдохнул Юнги. Хосок посмотрел на него дикими глазами. — Хён... — Нет. Где моя одежда? — пробормотал Юнги, выискивая глазами неистово по комнате. Он хотел остаться один. Один и одет, желательно. — Я... я думаю, что у меня что-то вроде свидания завтра... — выпалил Хосок. Юнги застыл и моргнул, всё было расплывчатым. — Что? — Это... моя бывшая из старшей школы. Она хочет потусоваться. В смысле, это на самом деле не свидание, но... я чувствовал... словно должен был тебе сказать, — произнёс младший. Он стоял, Юнги мог видеть его краем глаза. Юнги почувствовал, как его накрыло волной диссоциации. Может даже волной беззаботности. Волной незаинтересованности и разочарования. — Оу, — проговорил он. — Что ж, ты можешь делать то, что хочешь. — Хён. Юнги сделал глубокий вдох и наконец заметил выброшенную на пол футболку. Он надел её через голову и отдёрнул вниз, чтобы скрыть пах, пока его сознание слишком сильно кружилось, чтобы он мог в данный момент найти штаны. — Без проблем, — невозмутимо проговорил старший. — Я бы всё ещё доводил тебя до оргазма. Надеюсь, у вас с ней всё пройдёт хорошо. — Блять, — выругался Хосок. — Какого хуя мы продолжаем это делать? — Делать что? Ты пришёл ко мне! — резко проговорил Юнги, на удивление, повышенным тоном. — Ты предложил потрахаться во второй раз! Сказал, что хотел, чтобы я трахнул тебя, и сказал, что ты хочешь... не знаю, заниматься со мной всей этой хернёй! Так что это из-за тебя! Хосок побледнел и сделал шаг назад. — Ты позвонил мне прошлой ночью, — тихо произнёс парень. — Ты. Не я. — И я сказал, что мы друзья, — Юнги скрестил руки. Он не выглядел внушительно совершенно без своих штанов, но ему было плевать. — Так что, как твой друг я говорю, что тебе не нужно рассказывать мне о своих свиданиях и чем бы это, чёрт возьми, ни было. Но если ты трахаешься с другими и хочешь трахаться со мной, тебе лучше ничего не подцепить. — Я ни с кем другим не трахался, — пробормотал Хосок себе под нос. — Я ухожу. Ты злишься. Можешь притворяться, что нет, но ты злишься, а я не хочу, чтобы ты врезал мне по мошонке. Юнги фыркнул. Хосок вздохнул. — Увидимся, — смог проговорить Юнги. — Веселись со своей скучной бывшей сколько угодно. Хосок выглядел так, словно хотел сказать что-то в ответ, но плотно сжал губы и провёл рукой по лицу. На ещё одно мгновение их глаза встретились. Это происходило очень часто. В прошлом они часто ловили взгляды друг друга через комнату. В первый раз их взгляды встретились в тот день после пары, когда Юнги толкнул Хосока к стене, и что-то овладело им. Он почувствовал, словно смотрел в глаза кого-то, кого он должен был знать. Но Хосок отвернулся, и Юнги сделал то же самое. Один из них всегда отводил взгляд. Через всю комнату на вечеринке, кто-то из них отвёл взгляд; Юнги пошёл домой один, а Хосок пошёл домой с интрижкой на одну ночь. Их взгляды встретились через весь бар, но Юнги отвернулся, когда был готов его напиток. Сплетясь вместе, их глаза встретились перед поцелуем, который они разорвали, когда поняли, что не должны были целоваться. Всегда встречаются, но ненадолго. И когда Юнги посмотрел вверх, надеясь поймать хосоков взгляд в последний раз, он обнаружил, что тот ушёл, его квартира была пуста, музыка, которую ранее поставил Хосок, тихо лилась из юнгиевых динамиков. Потому что Хосок всегда оставался.