Потребности садиста

Зелёные глаза едва заметно блестнули в ночной тьме, после чего послышался негромкий голос: — Хмм, кто же не спит в столь поздний час? Медолапка вздрогнула и приподнялась с подстилки. — Кошмары мучают? — как можно добродушнее поинтересовался Пепел, стараясь не выдать безумного блеска в глазах и нетерпения. Медолапка что-то невнятное пробормотала под нос и оглядела пустую палатку оруженосцев. — Мне помогают прогулки на свежем воздухе перед сном, может и твои кошмары выветрятся? — улыбнувшись продолжил кот, помахивая кончиком хвоста от ещё большего нетерпения. Нет, конечно, он мог бы исполнить все свои похотливые желания прямо тут, но сегодня была крайне удачная тихая, морозная ночь для криков. А в спящем лагере вряд ли насладишься воплями жертвы. Медолапка навострила ушки: — Правда? "Нет конечно, мышеголовая, просто я хочу хорошенько развлечься перед сном.. Или рассветым патрулём." — уже раздражаясь подумал Пепел и снова натянул улыбку. — Конечно. Ещё некоторое время смущаясь, Медолапка подошла к Пеплу и высунула мордочку на мороз. — Пошли, — уже не скрывая нетерпения серый махнул хвостом и быстрым шагом двинулся из лагеря. "До чего же выматывающим оказывается начало. Такое занудное и долгое", — проходя через ежевичный туннель думал воитель, не глядя на еле поспевающую ученицу - свою сегодняшнюю жертву, которая недоумевала почему они так спешат на ночную прогулку. — Пепел, — тревожно позвала Медолапка, — Пепел, — уже более громче, но всё ещё с недостаточной уверенностью повторила кошка, — Пепел! — требующе воскликнула рыжая и остановилась. — Я думала мы идём гулять, а не бегать по лесу! Пепел тоже остановился и, оценив обстановку, расстояние до лагеря, обернулся. — Нет конечно, мы не бегаем по лесу, мы пришли туда, от куда нас не услышат. Медолапка вопросительно склонила голову. Пепел облизнулся и сморгнул снежинку. О это искреннее недоумение в глазах жертвы, как же оно ему нравится. — Понимаешь, не все в нашем племени коты-паяньки. У каждого свои потребности. Так мои, например, доставлять кошкам боль, чувствовать власть над ними, наблюдать за их мучениями, смотреть на медленную смерть. Пепел улыбнулся, обнажая зубы и наблюдая за реакцией его соплеменницы. Непонимание сменяется ещё большим непониманием, а после страхом и ужасом. Но почему дальше всё снова идёт по какому-то сюжету, который будто сама Смерть придумала? О да, жалкая попытка бегства, которую кот легко пересекает, напрыгивая на маленькую ученицу и прижимая её к обжигающему снегу. — Все вы настолько глупы, что не понимаете-не надо препятствовать мне делать с вами всё, чего я хочу. Медолапка дёрнулась, всё ещё не теряя надежды вырваться. Мордашку больно обжигало холодным снегом, который лез в нос и глаза. — Зачем? – тихо пискнула кошка, отплёвываясь от снега и всё ещё в напряжённом положении. Раздался смех. — Ради веселья, мышеголовая. Кот выпустил когти и впился ими в нежную спину оруженосца. Кошка тихо взвизгнула и ещё раз дёрнулась. На короткой шёрстке кошечки появились кровоточащие царапины. Зеленоглазый с наслаждением замурчал и вонзил когти ещё глубже. Ученица, на этот раз не смея дёрнуться, только застонала. — Пожалуйста, — взмолилась рыжая, чувствуя, как боль разливается по телу, — прошу. Кот блаженно причмокнул губами и провёл шершавым языком по свежей ране, ещё больше раздражая её. Медолапка снова заскулила. — Пепел.. — слова кошечки превратились в дикий крик, когда воитель со всей силы вонзил зубы ей в спину, на место царапин. Алая кровь закапала на белый снег. Медолапка всхлипнула, боясь дёрнуться, и уткнулась носом в снег, заглушая издаваемые звуки. Тогда кот сжал челюсти ещё сильнее, желая добиться от кошки криков. Рыжая снова вскрикнула, приподнимая голову и впуская когти в снег. — Умоляю, перестань! — срывающимся голосом завизжала Медолапка. Пепел разжал зубы. Из раны обильно текла кровь. — Благодари меня, — холодно произнёс кот, наблюдая как оруженосец обесиленно кладёт голову на снег. — я сказал, благодари меня, — повторил Пепел, дотрагиваясь когтём до раны. Ученица громко взвизгнула и дёрнулась, едва не вырвавшись из лап кота. Негромкое мурчание воителя затихло и тот провёл по укусу когтями. — Благодари меня за пощаду, жалкое подобие кошки! — Пепел снова провёл когтями, после чего впился зубами в почти откусанный кусок плоти. Дикую боль не мог выразить ни один кошачий крик. Чувство безысходности, беспомощности, боязни причинить себе боль заставили подчиниться садисту. — Спасибо, спасибо Пепел, спасибо, — чувствуя боль, ощущая как из раны течёт кровь закричала кошка. Пепел снова разжал зубы и с удовлетворением наблюдал как безутешно стонет маленькая кошка, пережившая такую болезненную пытку. — Согласись, возбуждает, — всё ещё лицезрея эту картину произнёс кот, который вдруг изменился в лице и тоне. Медолапка сжалась в предвкушении чего-то плохого когда Пепел вдруг прижал её вплотную к снегу, хищно облизывая губы. — Пообещай мне хорошо себя вести и тогда ты, может быть, останешься в живых. Кошечка тихо пискнула когда кот грубо взял её загривок и нащупал пахом её поджатый хвост. — Я жду твоего хорошего поведения, — сквозь стиснутые зубы проворчал кот, потираясь об хвост. Медолапку охватил ещё больший страх. Воитель крепче прикусил загривок и снова пискнув, кошечка отодвинула хвост. Серый удовлетворённо муркнул, только ещё сильнее сжимая холку и резко вошёл в кошку, которая в свою очередь взвизгнула и дёрнулась. Кот подобрал под себя ученицу и, секунды две выждав, начал резкие толчки. Рыженькая коротко вскрикивала с каждым движением Пепла. Его толчки были резкие, грубые и глубокие. Шипы на кошачьем члене царапали, приносили болезненные ощущения не меньше глубокого проникновения. Тем не менее она не вырывалась, не мешая коту получать удовольствие от процесса. Сама же кошечка испытывала лишь боль и желание скорого окончания этого. Пепел только набирал темп, с ещё большей яростью долбя маленькую кошечку. Медолапка перестала вскрикивать, были слышны лишь её хрипы, частое дыхание и лёгкое поскуливание. Из зажмуренных глазок текли слёзы. Кот с силой потянул загривок оруженосца и бурно излился в кошку, тяжело выдыхая от блаженства. Медолапка тоже выдохнула, но лишь с мыслью о том, что ей больше не будет больно. Как же она ошибается! После того, как Пепел кончил, он совершил ещё множество медленных глубоких толчков, до боли в зубах сжимая рыжую холку. Тут кошечка и почувствовала не только боль от секса с воителем, но и подобие короткого удовольствия. С её губ сорвался хриплый стон, который потом превратился во второй. В следующее мгновение кот стал набирать темп. И стоны становились больше похожими на вскрики. Серый уже откровенно вдалбливал член в маленькую ученицу, которой не хватало дыхания, после чего сделал два медленных, глубоких толчка и кончил второй раз. Но на этом насильник не остановился, он продолжил двигать тазом в одном темпе до тех пор, пока не почувствовал, что самка под ним медленно обмякает. И только когда убедился, что кошка под ним уже еле дышит позволил ей обмякнуть на снегу, перед этим аккуратно куснув ушко, оставляя на нём круглую дырку от зуба. Он отметил её. Медолапка дрожала. Как только Пепел слез с неё она поджала хвост, прикрывая раздолбленную дырочку, от куда медленно и обильно капала сперма смешанная с кровью. Кошка с ещё большим страхом перед этим котом прижала уши и вылупила глаза. Он мурчал. — Ты вела себя хорошо, — довольно сказал он, обходя свою жертву, которая не смела вставать с примятого окровавленного снега, — Я доволен. Кот остановился сбоку от Медолапки и, положив когтистую лапу ей на щёку, медленно повёл к подбородку. Кошечка со страхом смотрела на соплеменника. Под вздыбленной шерстью бегали мурашки. Кот ещё раз улыбнулся и, отступив назад, скрылся во тьме.