Это правда ты...?

Аомине воспитывался в приюте, озлобленным на мир. Родители его были простыми горожанами — они всегда соблюдали закон и даже были ярыми защитниками правительства. Им повезло чисто случайно — мать прилетела за лекарствами из США в Японию, т.к. здесь был центр сетей компании, но лететь обратно ей смысла не было — ее родной город поразил тот самый вирус, до этого недошедший по счастливым обстоятельствам; всех жителей убили, а политиков и военных сослали в тюрьму. Новое место жительства не сломило ее, ведь она была сильной и достаточно упрямой женщиной, не утратившей способность к деторождению. В какое-то время она встретила альфу — будущего отца Дайки. Этот человек отличался доблестью и честью — он вступался за нищих и обездоленных, защищал права омег и альф, не нашедших своих истинных. Отец Аомине встретил его мать на фронте, ее взяли в плен и пытались перевести в зону отчуждения, но он ее спас. Она оказалась его истинной, и, конечно, забеременела. Умер Старший Аомине трагически — защищая свою жену от мигрантов. Мадесса (так звали маму Дайки) долго упивалась горем и, к сожалению, не смогла перенести роды. Дайки остался один. Один со всем миром, против всего мира. Проснувшись рано утром, Аомине по обыкновению сделал на автомате все свои процедуры и начал собираться на работу — она не терпела опозданий, ведь могут пострадать невинные из-за него, из-за его несостоятельности и беспечности. Закрыв дверь и выйдя из своего дома, он вышел на улицу, глубоко вздохнув. Очередной скучный день. В его голове промелькнула мысль, что Жить в этом мире слишком утомительно. Дайки спустился в подземку и сел на свой поезд. Ехать надо было около получаса, и он решил поддаться дремоте и немного поспать. Проснулся он от резкого и сладкого запаха. В основном, в службе, где он работал, преобладали альфы, поэтому встретить омегу под землей было очень сложно. Дайки быстро вскочил с сиденья, оглядываясь вокруг, притягивая чужие взгляды. Запах исчез также мгновенно, как и появился. Мир снова стал серым и однотонным; сколько бы он ни пытался принюхаться, а воздух, насыщенный омежьими феромонами, вовсе развеялся. Аомине вышел на своей станции и снова поднялся вверх, увидев безжизненный пейзаж. О благополучии земли уже никто не думал, отдавая предпочтение войне и разрухе, именно из-за этого земля больше не давала никаких плодов и оставшиеся люди питались лишь искусственной пищей. Взглянув на сие творение еще раз, Дайки решил ускорить шаг. По прибытию на место, к его удивлению, на посте никого не было. Пройдя в само здание, он понял почему: на втором этаже стоял их идол, тот, кто должен был мотивировать их на победу, сам же персонал стоял ниже — на цокольном этаже. Все альфы были готовы сделать любое желание, что угодно, чтобы провести ночь с этим замечательным блондином. Аомине же не разделял их стремлений, однако не мог не отметить, что омега был действительно красив: солнечно-золотые волосы, ослепительная улыбка с тонкими, но, вероятно, мягкими губами, сверкающие радостью карие глаза… Все это могло показаться лишь на первый взгляд. Альфа знал его, как никто другой. Кисе. Дайки знал, почему тот постоянно таскается за ним, знал, почему защищает его, хотя должно быть наоборот… он нравился Кисе. Рёта был обычным человеком — ни омегой, ни альфой (, хотя больше походил именно на него параметрами, но характером и внешностью больше напоминал девушку), его мать — такая же солнечная и очень болтливая женщина лет тридцати шести, омега, не способная дать потомство; отец — старый, пресекающий любые попытки удара по его гордости и эго. В общем, очень упрямый альфа. Что Кисе родился — просто чудо. У его родителей было очень много неудачных попыток, но вскоре Миссис Кисе забеременела. Врачи отговаривали ее рожать, ведь процент того, что ребенок выживет, да и сама мать, был неимоверно маленький. Судьба пощадила их бедную семью. Кисе же взял что-то от матери, что-то от отца. Дайки, как только закончилась речь, с унылым видом побрел на свое рабочее место, надеясь, что солнечный вихрь его не заметил. Как бы не так. Не успел он дойти до своего кабинета, как услышал: — Аомине-чи! Как я рад тебя видеть. — Кисе выглядел, впрочем, как всегда — узкие джинсы, блузка, накрахмаленный пиджак, лакированые туфли… — как и подобает местной «модели». — А я тебя нет. — строго сказал Дайки. — Аомине-чи… — протянул жалобно Кисе — Так грубо. Я же скучал по тебе.! — А я по тебе НЕТ! Не мешай мне работать. Дайки оттолкнул Рёту, слыша грустный всхлип. Ну вот. Опять. И так каждый раз — Кисе жуткий нытик, плачет и по поводу, и без. Аомине открыл кабинет ключом, лежащим в небольшом почтовом ящичке около двери, так бережно сделанным Имаёши по просьбе Сацуки. Что бы он без нее делал. Рёта зашёл в кабинет и закрыл дверь на замок, переглянувшись с Аомине. — Ну и зачем ты это сделал? — осуждающе спросил Аомине, закатывая глаза. — Аомине-чи, мне надо серьезно с тобой поговорить. — вдруг Кисе изменился в лице и стал чересчур серьезен. Дайки внимательно вгляделся в два карих глаза напротив себя, но не нашел и доли прежней беспочвенной радости. Глубоко вздохнув, он кивнул головой. — Аомине-чи… Я… Я… тебя… Аргх! — Кисе, не ожидавший быстрого согласия, опешил, слегка растеряв весь свой напор, но, посмотрев в ультрамариновые глаза, подошел и поцеловал Дайки. Сложно сказать поцеловал — просто прикоснулся своими губами к губам Дайки, даже не закрывая глаз, наблюдая за реакцией. Сложно сказать, разозлился ли Дайки. Когда Кисе отстранился от него, глаза Рёты смотрели как будто в никуда, были обращены к полу, к люстре — да к чему угодно, но только не к Дайки. Он боялся, что Аомине наорет, пошлет куда-подальше, а может и вовсе врежет. После продолжительного молчания Аомине все-таки нарушил тишину. — Рёта. Свое имя из любимых уст прозвучало как-то… неестественно, слишком мило. — Зачем ты это сделал? — спросил Аомине с некой придирчивостью, поднимая бровь. — Аомине-чи, я тебя люблю. — Кисе сжался, ожидая ответной реакции, но ее не последовало. Он открыл глаза и посмотрел на задумчивый взгляд Дайки. Он будто пожирал его взглядом. Через пару секунд пришло осознание, что дыхание ускорилось — притом не только Рёты, но и Дайки. Аомине пожирал глазами, оценивая дальнейший исход событий. Внезапно он налетел на Кисе с искрой в глазах. — Кисе, что с твоим запахом?! Ответить ему не дали, заткнув грубым поцелуем.