Это правда ты...?

      Аомине просто сдирал одежду, подобно дикому зверю, в его глазах читалось лишь дикое похотливое желание. Если за мгновение до раздевания у него еще были трезвые мысли, то сейчас голову как будто заволокло туманом. Мысли шли либо слишком нарочито медленно, либо не доходили совсем. То же происходило и с Кисе - если сначала он пытался как-то сопротивляться такому напору, вскоре сам довольно-таки громко начал постанывыть в полупоцелуи-укусы.       В голове Рёты была некая капля рассудка - ведь ему, извините, потом с горящей задницей ходить, Дайки уже в мечтах представлял, как грубо и жестко войдет в его горячее нутро.       До дрожи.       Кисе сплошь и рядом был покрыт метками - алые засосы, еще не перешедшие в синяки, красовались и на шее парня, и на всем теле (когда только успели?), голова была откинута назад, а дыхание чересчур сбито. Казалось, не сделает он глоток воздуха - задохнется. Приглядевшись, можно было увидеть соленые дорожки от слез. Спешу вас обрадовать - не от боли, пока что. Запах партнера полностью затмил разум, и Рёта уже просто не мог думать о последствиях. Что будет завтра. Кисе метался по рабочему столу Аомине, пытаясь уйти от движений (?).       Конечно нет. Вся эта картина выглядела именно так из-за того, что собственное возбуждение отзывалось лишь болью, хотелось разрядки. Блондин начал причитать и лихорадочно стонать от прикосновений, закатывая глаза.       Аомине в свое время, на первый взгляд, - всегда сдержанный деловой мужчина, был настолько нетерпелив, что, казалось, был девственником.       Конечно нет. Его улыбка... нет, скорее оскал. Его "добрый", если так можно выразиться, оскал не предвещал ничего хорошего для Кисе. Для Дайки же это было искренним счастьем - всю свою сознательную жизнь быть рядом со своим истинным, не зная этого. Так он еще и влюблен в него! А какие запахи он чувствует? - крышу срывает.       Ну и сорвало, в общем-то: Кисе в одних боксерах, Аомине почти полностью одет, в кабинете пахнет сексом и похотью. Мулат кладет свою руку на внушительный бугорок - не больше, чем у самого, но не постыдный. Кисе хочется до звона в ушах.       Рёта издает протяжный горловой стон и начинает немного помахивать бедрами в такт поглаживаниям. Пара секунд - и он кончает, громко и вдохновенно крича:"Дайки..!". Смуглокожий последовал за ним, издавая протяжный глухой стон.       Ему даже не стыдно, ведь ему не стоит стыдиться своей пары. Своего возлюбленного. Истинного.       Аомине думает, что улыбка Рёты после взаимной дрочки (это еще как сказать) ему нравится больше всего. Эта улыбка адресована ему. Только ему.       Сейчас их не интересует совершенно ничего: ни работа Дайки, ни смущение перед голым парнем, ни стук в дверь. Ведь теперь у них есть все - они нашли друг друга, им ничего не мешает.

Даже ухмыляющийся Имаёши в кабинете.