Полетели вниз

Вытянув ноги, я сидела на прогретых солнцем ступенях крыльца, пытаясь одновременно позагорать и оказаться не сожранной комарами. Отмахиваться от насекомых мне помогала ветка какого -то кустарника, название которого, озвученное мамой аж на латыни, мне ровным счетом ни о чем не говорило. Родители, открыв в доме окна и двери, чтобы проветрить комнаты, занимались каждый своим делом -мама развешивала на остатках покосившегося забора одеяла и пледы, заметно отсыревшие, и разбрасывала по траве подушки, папа же устанавливал на расчищенной каменистой площадке мангал, что в ближайшем будущем обещало как -минимум мои любимые крылышки -гриль. Леопольд, отправившийся за водой с парой -тройкой пятилитровых бутылей, еще не вернулся, и я искренне надеялась, что и не вернется -что бы, если подумать, ему здесь делать? Комаров кормить? Так я с этой задачей неплохо справляюсь. Тем не менее, на заросшую дорогу я все же поглядывала. В случае невозвращения Леопольда предстояло тащиться до станции, на которой раз в день останавливалась местная электричка, пешком, а это километра четыре, через лес -удовольствие весьма сомнительное, учитывая количество голодных комаров, которые просто мечтали меня сожрать. Родители, к слову, на насекомых внимания вообще не обращали -за время своих экспедиций в самые глухие уголки нашей планеты они, уверена, еще и не к такому привыкли. Помнится, папа как -то рассказывал, что ночью на их лагерь напали летучие мыши... Жуть какая. Уж лучше комары, хотя приятного все равно мало. Не зря я отказывалась их сопровождать, хоть в ту же Абхазию -я не настолько экстремальный человек, чтобы ночевать в спальном мешке на земле, зная, что в любой момент могут в него либо змеи заползти, либо лягушки заскочить. Мысли о лягушках заставили вспомнить Леопольда и скривиться -вот гадство. Мало того, что напугал меня до одури, так еще и пропадает черте где, заставляя меня злиться. Хотелось высказать ему все, что у меня накипело за последние полчаса, но пока приходилось молчать. Интересно, а что я буду делать, если он и в самом деле решит, что хватит с него местных пейзажей? С другой стороны, папа -его научный руководитель, поэтому никуда этот красавец не денется, прикатит как миленький, и я с полным правом на него нафыркаю. Может даже подсуну в тарелку какую -нибудь гадость -не лягушку, конечно, но что -нибудь не менее противное. Слизняков, к слову, я вообще не боюсь. Где бы только найти хоть одного? -Сонюш, помоги салат нарезать, -мама выгрузила на стол, старый и деревянный, стоящий под яблоней, пакет с овощами. Я с неохотой поднялась на ноги, без воодушевления смотря на огурцы, помидоры и сладкий перец. Не люблю готовить, но стоит хоть чем -то занять руки, чтобы перестать, наконец, думать уже об этом несносном типе. Где же его носит столько времени? Выматерившись, слава богу, что мысленно, я принялась остервенело резать помидоры черри, красные и желтые, на ровные половинки, закидывая в большую стеклянную салатницу. Занятие меня неожиданно увлекло, и к моменту, когда темно -синий кроссовер остановился около нашего дома, я принялась за салат из корейской моркови, маринованных грибов и кукурузы. Мама, которую мой кулинарный порыв явно удивил, приподняла брови, но промолчала, помогая нарезать кинзу, укроп и зеленый лук. Зелень предстояло смешать с оливковым маслом, потому что майонезную заправку я терпеть не могла. -Не знал, что ты умеешь готовить. Я подняла на Леопольда взгляд, в котором, надеюсь, было выражение тихой ненависти. К сожалению, преподаватель, чтоб его черти взяли, совершенно не впечатлился -кажется, привык уже за время нашего вынужденного общения, и выработал стойкий иммунитет. Подозреваю, мои бессильные попытки его даже забавляли, хотя сейчас он был вполне серьезен и благожелателен, и я в упор не могла понять, какого лешего ему от меня вообще надо. -Я об этом не распространяюсь, -пожав плечами, я смахнула с доски мелко порубленную зелень. -Напрасно, -оставлять меня в покое Леопольд, судя по всему, не собирался. -Слушай, вообще я извиниться хотел. Эта лягушка... Я не должен был. Но кто же знал, что ты их боишься? Они же не кусаются, -он усмехнулся. Я задумчиво подняла на него глаза. У меня в руках, между прочим, нож, причем большой и острый -у кого -то что, девять жизней, или как? -Отдай, кстати, порежешься, -пока я раздумывала над ответом, как можно более язвительным, орудие возможного преступления у меня настойчиво изъяли. Быть может, у меня на лице жажда убийства отразилась? В любом случае, ножа я лишилась, равно как и хорошего настроения. Оглядевшись, я увидела, что мама, получив вожделенную воду, занимается поливом своих драгоценных саженцев, которые, на мой взгляд, совершенно в этом не нуждались. Папа же возился с мангалом, изредка, как мне показалось, бросая на нас с Леопольдом взгляд и чему -то улыбаясь. Что ему так понравилось, интересно? -Мороженое будешь? -вопрос поставил меня в тупик. Вскинув голову, на Леопольда я посмотрела с подозрением, пытаясь понять, он издевается? -Спасибо, не хочется, -я улыбнулась, давая понять, что меня лучше оставить в покое, но, как и стоило ожидать, впечатления это не произвело. -Твое любимое, шоколадное. Специально в магазин заезжал. Ну же, Соня, дай мне возможность извиниться. -За лягушку? Или за то, что гнобишь меня на парах? -скрестив на груди руки и понизив голос, осведомилась я. -Учеба здесь вообще причем? -искренне удивился он, вздернув левую бровь. -Ваши знания, ученица Суханова, достойны отметки удовлетворительно. А внешний вид, -он многозначительно промолчал. Я же ощутила, что мне хочется его утопить в том самом колодце. Знания у меня удовлетворительные? Внешний вид ему не нравится?! Даже не знаю, что разозлило меня больше. С хрустом размяв пальцы, я уже прикидывала, с чего начать мстительную деятельность, но тут вмешалась мама, почуявшая что -то неладное и спешащая возможный скандал купировать. Должно быть, выражение лица у меня было очень многообещающее. -Совсем забыла! -ахнула она. -У нас же билеты есть в театр! Но мы завтра никак не можем пойти, поэтому, быть может, вы вдвоем? -она посмотрела на нас с Леопольдом. -Очень впечатляющая постановка, будет жалко, если билеты пропадут. Я скривилась. Если что и не люблю, так это театр, а уж перспектива совместного в Леопольдом похода в обитель искусства и вовсе вызывала спазм желудка. Тем не менее, я заставила себя улыбнуться, чтобы маму не сильно расстраивать, и с надеждой взглянула на преподавателя, надеясь, что он поймет мои невербальные сигналы и откажется -вежливо, но категорично. Впечатления заправского театроведа он не производил, поэтому на спектакле, особенно вдвоем, делать нам было решительно нечего. -С удовольствием, -эта сволочь просто расцвела улыбкой, -обожаю театр. Разумеется, если Соня согласится составить мне компанию. В обществе такой очаровательной девушки я готов хоть на край света. -Милая? -мама выразительно на меня посмотрела. Идея утопиться в колодце стала привлекательной как никогда. -Конечно же, я согласна, -кто бы знал, каких усилий мне стоили эти слова. Мы с Леопольдом посмотрели друг на друга и улыбнулись. В его глазах читалась откровенная издевка, в моих, надеюсь, то же самое. Выходные обещали быть долгими и насыщенными, а грядущая учебная неделя поистине убийственной.