Эти летние каникулы

Объятия Скотта не похожи ни на страстные прикосновения Крэйга, ни на братскую заботу Джимми. Малкинсон именно что стискивает до щелчка в позвоночнике, сжимает по рукам и не даёт сделать даже самый маленький вдох, вынуждая свою «жертву» медленно приближаться к полуобморочному состоянию. Но я был исключением. Меня Скотт пытался приблизить к реальному обмороку.       — Твик, я так волновался, когда ты не пришёл! — Малкинсон шепелявит прямо мне в щеку, и я невольно кошусь на стоявшего рядом Крэйга. Но тот смиренно молчит, при этом буравя в Скотте дыру взглядом. — Кто бы мог подумать, что ты был с Крэйгом!       — Я бы мог подумать. Я даже говорил тебе об этом, а ты всё равно попёрся на грёбанное озеро, — замечание Джимми звучит весомо, и Скотт смущенно улыбается, — и что теперь? С момента встречи с администрацией лагеря, прошло около тридцати минут. За это время в шестой домик успел вернуться Скотт. Он был один, и на вопросы про девушек успешно отмалчивался. Хотя по нему было видно — волнуется не по-детски, и каждый раз, когда в разговоре мы использовали имя Ари, плечи Скотта опускались, а сам он словно впадал в прострацию: смотрел перед собой, через силу выдавливая подобие улыбки. И теперь выходила очень странная игра. Впросак попал и я, и Скотт. И ни один из нас подробностей рассказывать не хочет. И, может как раз из-за того, что неприятности коснулись нас обоих, мы понимаем чувства друг друга и не пытаемся залезть в чужое сердце. В отличии от Джимми. У Джимми всё было в порядке, за исключением того, что два его друга внезапно из гиперактивных юношей превратились в вернувшихся домой ветеранов, что могли только молча вспоминать о беде, но не говорить о ней. В какой-то момент, Волмер так отчаивается, что пытается вывести на диалог Крэйга, размахивая руками прямо у него перед носом.       — Н-нет, ну разве это нормальная реакция? Я же им помочь хочу.       — Мгм. Крэйг отвечает так сухо, что Джимми сразу тушуется и, ещё немного побесновавшись у брюнета перед лицом, наконец отступает, занимая кровать Тимми. Так как на его постели расселся Такер, то Волмер не спешил возвращаться в привычную обитель.       — Ладно. Тогда поговорим о ваших отношениях? Теперь Такер немного оживился. Оживился же и Скотт, от которого наконец отстали с расспросами, и у него появилась прекрасная возможность передать всё внимание моей персоне и победить в нашей молчаливой игре. Юноша даже выпускает меня, и «случайно» толкает в сторону Крэйга. А тот и не против — выставляет перед собой руки, словно намеревается поймать прямо на свои колени. Но я устоял на ногах и встал между двумя кроватями. Теперь Крэйг и во мне пытается дырку взглядом просверлить.       — Я не буду спрашивать встречаетесь ли вы. Это дело касается только вас двоих. И другим вы расскажете об этом только тогда, когда посчитаете нужным, — Джимми хватает стоявшего возле него Скотта за ремень джинсов, и оттягивает назад, принуждая к тому, чтобы сесть рядом с Джимми и успокоиться. — Но, Крэйг, что насчёт Салли? Салли, Салли. Верно, Салли. Девушка Крэйга Такера. Вообще, любой адекватный человек, зная, что его утаскивает в поцелуй занятой человек, явно не будет счастлив. Как говорится, если изменяют с вами, то вероятность в девяноста девять процентов, что изменят и вам. Но я почему-то не злился. Может, из-за пережитых событий, моя нервная система окончательно пала, потому что даже услышав имя этой девушки, у меня внутри ничего не произошло. Крэйг был со мной рядом, когда мы думали, что я совершил убийство. Я должен ему доверять также, как и он доверял мне. Ладно, вру. Где-то в боку кольнул либо аппендикс, либо ревность. Но слабо. Пережитое за ночь и утро парировало другие невзгоды. Даже факт того, что Скотта и моих новоиспеченных подруг могут через пару дней отправить домой, ещё не дошёл до моего головного мозга. Я будто бы снова обдолбался.       — Это долгая история, — на удивление, немного дрожащим голосом, заявил Такер. И замолчал. Мне показалось, что Джимми сейчас кинет в Крэйга подушкой. Спасибо, Волмер, что работаешь над моими взаимоотношениями с этим парнем, пока я ловлю отходняк от всех пережитых событий. Я постараюсь поблагодарить тебя через несколько часов, когда, либо окончательно приду в себя, либо всё же мне подтвердят, что Ричард никуда не уезжал, вожатые пошутили, и вообще с завтрашнего дня я переезжаю из шестого домика на зону.       — У нас полно времени, пока твои друзья не вернутся. Джимми даже не запинается. Более того, он даже взгляда от глаз Крэйга не отводит — пялит в открытую. Если бы я не был знаком с этими парнями одиннадцать лет, то мог бы подумать, что во всей нашей вечеринке доминирует Джимми, а не Такер с его компанией. Волмер хотел услышать ответ и, как бы сильно не сжимал край кровати Крэйг, ему не избежать допроса. Почему он вообще этого избегает?! Я разворачиваюсь к Крэйгу лицом, и, видимо, выгляжу не особо дружелюбно, так как брюнет наконец опускает напряженные плечи.       — Я поступил немного глупо. В какой момент? Когда поцеловал меня в очередной раз? О’кей, нотка излишней самоуверенности: я уверен, он говорит про Салли. Но мне всё равно становится неприятно.       — Твик, помнишь, когда мы… Когда ты возвращал мне толстовку и параллельно с этим мы оказались на земле? В нашем доме была Салли. Я киваю, игнорируя свои красные щеки и насмешливый взгляд Скотта. Но должным образом игнорировать этот взгляд не получилось: юноша толкает меня локтем в бок и заговорщицки шепчет: «Валялись на земле? Малыш уже не малыш?»       — Помню. Скотт возмущенно глотает воздух ртом, и ещё раз бьёт мне прямо по рёбрам: «Ты говорил, что вы просто целовались. А по факту, ты переспал с Крэйгом и не рассказал нам? Ладно Джимми, но мне!» Теперь и Скотта толкают локтем в бок. На этот раз уже Волмер, который тоже переходит на шёпот: «Что значит: «Ладно Джимми»?! Ты обалдел, Малкинсон?!» Крэйг, открывший рот, чтобы продолжить свой рассказ, замирает, разглядывая парней с таким видом, будто бы он нюхал тухлые яйца. Ну, его можно понять. Мы впервые оказались все четверо друг напротив друга, и, если рассуждать здраво, это первый раз, когда у нас есть возможность просто поговорить. Без споров, без драк, без интриг. Вот только, Скотт и Джимми без интриг не могут. Крэйг еще недолго наблюдает за их перепалкой, после чего разворачивается только ко мне и продолжает:       — Когда включился свет в доме, ты очень перепугался. И я тоже испугался, что тебе настолько не понравилось произошедшее. Ну и разумеется, я решил, что ты об этом никому рассказывать не захочешь. Логично. Я также решил насчет Крэйга. А по факту мы оба потом рассказывали своим друзьям о том, как целовались. Только сейчас начинаю задумываться: не треснул ли я несколько раз Такера по зубам? В порыве шока я мог и не заметить, но вот что насчет Крэйга? А если он и об этом рассказал Клайду?! Что, если я был ужасен?       — А Салли, она… Ну, посмотрела в окно, когда мы целовались. И сделала пару снимков, — Такер запускает пальцы в собственные волосы, и откидывает их назад, — а потом обещала их распространить. Ты не подумай: мне-то всё равно, мы ведь не сексом занимались. На этих словах, Крэйг серьезно посмотрел на ещё бранящихся юношей. Скотт, ощутив на себе ледяной взгляд синих глаз, успокоился крайне быстро. Такер ответил на его вопрос вместо меня.       — Да и я был бы не против, узнай все об этом. Но ты не выглядел готовым.       — Это что, сюжет книжки от какого-то писаки без фантазии? Что за типичный плот твист? — Скотт с усмешкой хватает лежащую рядом с Джимми подушку, и уже намеревается кинуть её в Такера, но тот снова включает тот самый взгляд, и, помешкав, Малкинсон отправляет подушку не в него, а в меня. Я едва успеваю подставить руки, иначе бы она попала мне прямо в лицо. — И что? Ты согласился встречаться с ней для того, чтобы никто не узнал о твоей любви к Твику? Любви! Скотт, нельзя так просто выдавать такие вещи человеку прямо в лицо! Но Крэйг даже не вздрагивает.       — Мы не совсем встречались.       — Ты мне сам говорил, что не встречался бы с ней, не будь у тебя повода! — напоминаю я о словах Крэйга в его же ванной.       — Она просто пустила сплетни про наши отношения. Я должен был лишь отмалчиваться и ждать, пока ты разберешься в себе, и не постесняешься открыться окружающим. Только вот Салли была уверена, что ты этого никогда не сделаешь, — Крэйг забирает у меня из рук подушку, — а тогда в ванной я просто хотел твоей ревности. Ты первый вспомнил про мою «девушку», и я решил, что смогу вывести тебя на настоящие эмоции. У меня начинала пылать голова от такого обилия информации. И пока что Такер выходил той ещё сукой.       — Погоди, но ведь Салли… То есть, она не смогла добиться твоей любви обычными методами, и решила завлечь шантажом? На вопрос Джимми, Такер отрицательно качает головой.       — Я ей тоже не нравлюсь. Что за бред? Я сам лично видел, как она постоянно вешалась на Крэйга. Как прижималась к нему всем телом, шептала что-то на ухо и едва ли не затаскивала в ближайшие кусты. Что-то здесь определенно не сходилось с поведением «он мне не нравится». Я не гуру в отношениях с женщинами (и мужчинами, так-то, тоже), но уверенность, что это работает иным образом, не покидала меня. Моих друзей тоже, поэтому Крэйгу ничего не остается, кроме как подозрительно миролюбиво сообщить:       — Потом узнаете. И всё. Молчание. Первым его нарушает Джимми.       — Мы потратили чуть больше одной минуты, а ты сказал, что это долгая история. Крэйг на него больше не реагирует. Его руки вновь тянутся ко мне, но на этот раз ситуация складывается более успешной, и он обхватывает мою талию, после чего прижимается к моей талии лбом. Краснею и я, и Скотт, и Джимми. Может, и Крэйг тоже, но никому из нас этого не видно.       — Я никогда не хотел быть в отношениях с Салли. Твик для меня единственный. Скотт хлопает в ладоши, а потом хватает Джимми за руки.       — Ты чувствуешь это, Джимми? Мы словно родители, которые познакомились с бойфрендом сына. Ты ощущаешь гордость за нашего мальчика? Сперва я усмехаюсь. Интересно, как отреагируют мои родители, если узнают? Они определенно не были гомофобными, но и ярую защиту нетрадиционных ориентаций я за ними не замечал. А потом у меня подкатывает нервоз. Какой еще бойфренд?! Мы не встречались с Крэйгом! Ну, то есть… Я не знаю. Отношения определенно странные, и Такер буквально прямо сейчас обнимает меня на глазах у моих друзей, а до этого целовал перед своим другом, да ещё и рассказывал своим приятелям про все достижения во взаимоотношениях со мной… Но мы не обговаривали то, что мы встречаемся. Вообще, все ещё существует вероятность, что я являюсь убийцей. И будто бы сама Вселенная услышала мои предположения, потому что дверь в шестой домик открывается без стука. На пороге замирает довольный Клайд Донован, а за ним, выглядя уже не так уверенно, высится фигура Токена.       — Ну, гомосексуалисты и пидорасы, — последнее слово Клайд бросает, когда заходит внутрь и смотрит на Скотта с Джимми, — мои поздравления! Твик, ты чист. Я не успеваю обрадоваться. Хватка Крэйга на моем животе так усиливается, что становится чертовски больно. Только когда я ойкаю, Такер, опомнившись, выпускает меня из объятий и даже тихо извиняется. Слишком тихо — я этого не слышу, просто надеюсь, что Крэйг всё-таки попросил прощения. Но когда поворачиваюсь снова на него, он сидит с выражением похлеще, чем у людей под гипнозом из телека.       — Блять. Крэйг, только не говори, что снова придётся тебя держать. Клайд садится рядом с брюнетом. И, взглянув на состояние того, а потом на меня, хватает мою ладонь и тянет на себя — усаживает точно в пространство между ним и Крэйгом.       — Мы поднялись в комнату Ричарда и стучали минут десять. Но нам никто не открыл. И дверь была закрыта.       — Закрыта? — переспрашивает Скотт. Он, как и Джимми, не понимает в чём суть проблемы, а я не успеваю об этом предупредить говорившего Токена.       — Да. Сомневаюсь, что Ричард после побега Твика встал, закрыл дверь, а потом вернулся в умирающее состояние. Следовательно, он действительно уехал. Правда, я не думаю, что это «выходной». Вожатый наверняка отправился в больницу, если из него вытекло куча крови, как говорил Твик. Скотт и Джимми в ахуе смотрят на Блэка.       — Токен, они не знали о произошедшем, — максимально умело совмещая в своем голосе спокойствие и раздражение, сообщает Крэйг. Токен смотрит на своего приятеля сперва с недоверием, а потом, увидев моё выражение лица, пугается.       — Вот дерьмо. Простите, парни. Джимми и Скотт вопят одновременно:       — Твик, ты был у Ричарда ночью?       — Ты убил Ричарда?! Рядом со мной Клайд недовольно цокает языком, после чего достает из кармана сигарету и зажигалку. Закуривает прямо в комнате. В любой другой ситуации, Джимми бы явно швырнул в него костыль, но сейчас шатен был слишком занят состоянием, в котором компания Крэйга успела побывать ещё ночью.       — Вы, придурки, мы же только что сказали: Ричард уехал. Никто никого не убивал, по итогу, — Клайд выдыхает затяжку в сторону подростков, — просто ваш дружок труп от живого человека отличить не может.       — Это неудивительно. Учитывая его вчерашнее состояние, он мог и себя самого за труп принять. — Токен, воспользовавшись заминкой Клайда, вытягивает у того из пальцев только что зажжённую сигарету, и тушит её об оконную раму. — Не кури в помещении. Мы сто раз это обсуждали. Не думал, что когда-нибудь буду рад, что нахожусь в компании Крэйга. Если бы мне пришлось сейчас один на один столкнутся с теми шокированными Джимми и Скоттом, что предстали передо мной, я бы растерялся. Донован, пускай определенно не имел такой цели, но всё же разбавлял обстановку своим протяжным нытьем и сарказмом.       — Чувак, местные хозяева меня не выгоняют. Хули ты роль матушки занимаешь?       — Ты просто пользуешься их оцепенением.       — И я не горжусь этим. Первым в себя приходит Джимми. Он медленно приподнимается, придерживаясь за край постели, и делает пару шагов вперед, даже не используя костылей. Я наблюдаю за ним, не зная, что правильнее делать: просто дожидаться, либо же броситься ему на помощь. В конце концов, решаюсь дать Джимми возможность сделать то, что он хочет. И тогда Волмер подходит к окну, пальцем скидывая остатки пепла от сигареты.       — Твик, ты расскажешь? Мне искренне не хочется этого делать. Рассказывать про действия Ричарда — значит вспомнить всё то, что произошло ночью. Вспомнить его липкий взгляд на теле, влагу рук, трогающих мои ноги. Увидеть перед глазами член взрослого мужчины, обильно истекающего смазкой в желании меня трахнуть. Снова пережить тот ужас и ту панику, которая накатила, когда я схватился за лампу. Меня мелко затрясло. Я не хочу. Но мне нужно это сделать. То, что Ричард жив может и освобождает меня от тюремного заключения (хотя и это зависит от его травм), однако, это накладывает некоторую ответственность. Теперь я знаю, что он на самом деле за человек. И теперь я знаю, что не только мне — ни одному школьнику не следует оставаться с ним один на один. Этот человек ненормальный, он может предпринять ещё одну попытку… Чёрт возьми. Он может предпринять ещё одну попытку. Крэйг рядом со мной по-прежнему смотрит в одну точку. Приглядевшись замечаю, что парень даже не моргает. И что только у него в голове происходит?       — Расскажу. Волмер оборачивается ко мне, а Скотт с испугом подается вперед, будто ждет, что я начну не говорить, а бурчать себе под нос. Да и вообще в комнате снова появилась та самая неприятная атмосфера тяжелого груза. И лишь один Донован преспокойно вытащил из кармана еще одну сигарету, и закурил. На этот раз Токен не среагировал.       — Когда мы накурились, я вышел на улицу. И в очень хреновом состоянии, меня нашёл Ричард.       — Ох, блять, — эмоционально высказывается Скотт. Сбоку от меня, Клайд хмыкает.       — А потом начал шантажировать тем, что если об этом узнает кто-то, то я буквально буду похоронен.       — Вот ублюдок! — Скотт стискивает в руках одеяло.       — И, чтобы он ничего не рассказал, я пообещал прийти к нему ночью.       — Ты пообещал ему что?! — Джимми вскрикивает, и стоящий около него Токен шарахается в сторону. — Твик, почему ты нам не рассказал?! Я замолкаю. Ну, а что тут сказать? Был обижен. Решил, что справлюсь сам. Крэйга явно тоже бесило, что я ему ничего не сказал насчет этого. После слов Джимми, он даже на пару секунд выпадает из своей прострации, и кивает несколько раз, соглашаясь со словами моего приятеля.       — Стой, Джимми. Пусть Твик договорит, — обеспокоенно перебивает его тираду Скотт, — может, всё не так, как мы думаем.       — Да нет, всё так. Вожатый попытался выебать блондинку, а тот за это влепил ему по голове лампой. Потом решил, что Ричард умер, заистерил и побежал к своему парню выть в плечо, — Клайд стряхивает пепел прямо на пол, — отчего Крэйг сошёл с ума, и теперь он выглядит так, как вы его видите. Растрёпанный Такер, с черными кругами под глазами, даже при упоминании собственного имени не отвлекается от изучения лестницы от кровати перед собой. Вновь воцаряется молчание. Скотт и Джимми определенно не знают, что сказать на слова Клайда. В первые секунды они разглядывают меня, ждут, что я буду уличать Клайда в обмане, но мне не нужно этого делать. Как бы неприятно не звучало из его уст, это всё же было как нельзя точное описание сегодняшней ночи. И когда они это понимают, ужас на их лице нескрываем. Если до этого мгновения мне казалось, что они шокированы, то сейчас их состояние было в сто раз хуже. Джимми даже пришлось схватиться рукой за стену, чтобы не упасть.       — Твик… Когда карие глаза Скотта смотрят на меня, я вижу застывшие в них слёзы. И мне становится тоскливо: может, всё же не стоило им рассказывать? У Джимми состояние тоже не лучшее. Уловив настроение шестого домика, Токен берет лидерство в ситуации на себя. Возможно, потому что он чувствует вину — если бы не проболтался про Ричарда, Джимми и Скотт могли об этом и вовсе не узнать.       — Давайте решим, что будем делать. Мне кажется, что Ричард будет увольняться. Вряд ли он захочет так рисковать своей репутацией… Волмер отталкивается от стены. Подхватывает костыли у кровати, и быстрым шагом уходит в ванную. Но уже секунд через двадцать, возвращается, попутно вытирая лицо полотенцем.       — Даже если он уволится, вне лагеря тоже достаточно парней нашего возраста, — замечает Джимми, а после садится обратно к Скотту. Нервничает. Джимми ужасно нервничает, и он чертовски расстроен. Только пытается этого не показывать, переключаясь не на обмыливание проблемы, а на её решение.       — Предлагаете его в тюрьму отправить? Парни, он не изнасиловал Твика. Ричард попытался это сделать, но у него не вышло. У нас нет ни одного доказательства, что он насильник, а не всеми любимый вожатый, — беспристрастно отвечает Токен, — мы-то поверили Твику. А вот полиция может этого не сделать. И тогда нам ещё и за клевету прилетит.       — И что ты предлагаешь? Просто отпустить его?!       — Давайте его убьем. Крэйг так внезапно подаёт голос, что уже накатывающая перепалка между Токеном и Джимми моментально испаряется. Все смотрят на Такера, который так и не отвёл взгляда от лестницы. Словно не с нами разговаривал, а просто выражал свои мысли вслух — и случайно попал в тему беседы. Клайд давится сигаретным дымом.       — Ты чё, приятель? — откашлявшись, Донован хлопает Крэйга по спине. — Понимаю, конечно, ситуация неприятная, но не надо так радикально.       — Мы могли бы спрятать его тело в озере, — добавляет к словам Крэйга Скотт, — там вряд ли будут искать.       — Ты, блять, не наплавался? Парни, хватит думать об убийстве. Если хотите мстить, то есть другие способы.       — Например? Услышав вопрос, Клайд самодовольно улыбается. Закидывает ногу на ногу и делает ещё одну затяжку. Клянусь, в это мгновение он определенно представляет себя кем-то вроде крёстного отца. Ещё секунда, и он начнет говорить об уважении. К сожалению, умных мыслей не проследовало.       — Блондинка, помнишь, ты говорил, что Ричард сравнил тебя со своим бывшим парнем? — когда я удивленно киваю, Клайд продолжает: — Давайте просто найдем другого блондина, подошлём его к Ричарду, а потом совершим облаву. Молчание после этой фразы длится… Долго.       — Ну да, Ричард ведь не найдёт в этом ничего подозрительного. Сперва он пытается переспать с Твиком, а потом мы подсылаем к нему Баттерса.       — Баттерса? Я говорил о Кенни. Токен, ты думаешь, Баттерс сможет справится с такой задачей? Да он ещё более хилый, чем Твик. Кенни хотя бы сможет отбиться, если вдруг что.       — Насильникам не нравятся те, кто может от них отбиться, Клайд. И вообще, хватит это предлагать. Идея идиотская, как её не раскручивай.       — Ну знаете, я хоть что-то предлагаю. А не эти ваши «убьём» да «потопим». Я задумываюсь. В словах Клайда хоть мало логики, но она всё же присутствует. Если парни считают, что Ричарда необходимо именно что посадить в тюрьму, то тогда без доказательств нам далеко не уехать. Если для возбуждения Ричарду достаточно того, чтобы его партнер был светловолосым и не крепкого телосложения, то он может трахнуть половину подростков Финляндии.       — Может, вместо Баттерса и Кенни, снова мне попробовать?..       — Даже, блять, не думай об этом. Тон Крэйга не терпит препирательств. И рука, которой он сжал моё колено, тоже. И хотя сперва я и думаю возразить, поставить Такера на место и напомнить, что он не должен за меня решать в таких вопросах, когда в глазах Крэйга читается непреодолимое желание если не убить, так точно кого-то избить, я предпочитаю отмолчаться. Всё же, он делает это не со зла, а для меня. Пускай и в какой-то своей манере.       — Скотт, ты побледнел. Всё в порядке? Я замечаю, как у Малкинсона под глазами проступают синеватые венки. Юноша слабо отмахивается от меня и Такера, который тоже вбросил заботливое: «Эй?»       — Немного мутит. Джимми наклоняется, и вытягивает из-под кровати Тимми небольшой футляр, в котором хранились препараты Скотта. А потом сам же берет нашего общего соседа за руку и прокалывает ему безымянный палец. Скотт даже ойкнуть не успевает, как Волмер неумело пытается взять мазок крови на глюкометр. И когда ему это всё же удается, он недовольно цокает языком и достаёт шприц с инсулином. Видимо, из-за всех событий, Скотт забыл о такой важной вещи, как принятие дозы из инсулинового шприца. Раньше с ним такого не происходило. Конечно, мы видели, как он таскает шприцы в ванную, но особо не отслеживали. Всё же, Скотт прожил со своим диагнозом всю жизнь и справлялся с этим так хорошо, что в какой-то момент мы и вовсе начали забывать о диабете Малкинсона. А ведь когда-то это было поводом для шуток. Сейчас, когда я смотрел, как моему другу прокалывают иглой живот, меня самого немного замутило. А ещё стало стыдно. Снова накинул своих проблем, а Скотт даже про Ари ничего не рассказал. Вдруг они поссорились? Он явно тогда сейчас очень страдает. И я вообще не в тему…       — Может, будем ему угрожать? Например, пообещаем, что все вместе обвиним его в домогательствах.       — Клайд, не предлагай что-то, где нам придется обманывать. Теперь пришло время Токену сталкиваться в словесной баталии с Клайдом, но он не успевает. В дверь кто-то настойчиво стучит, а после, не дожидаясь ответа, дёргает ручку и входит внутрь. Еще немного, и мы поставим рекорд по количеству внезапных гостей в этом доме.       — Скотт, кто твой парикмахер? Стэна Марша я точно не ждал. Но он пришёл. И ещё уставился на волосы побледневшего Малкинсона с таким любопытством, словно впервые видел парня с розовыми волосами — вчера, когда я уходил из домика, девушки всё же покрасили моему приятелю передние пряди в неоновый оттенок. Говорить, как это смотрится, ни я, ни Джимми, не хотели, чтобы друга не ранить. Зато об этом сразу заявил зашедший вместе с нами в дом Крэйг. Его: «Отстой» до сих пор висело над и без того настрадавшимся Скоттом.       — Стэн, что-то случилось? Марш опирается на ручку двери, и несколько раз «качается» на ней, отчего идёт неприятный скрип. Стэну это тоже не понравилось, так что от дверей он отстал крайне быстро.       — Не, всё нормально, Твик. Но мне сказали тебя и Клайда позвать на примерку.       — На примерку?       — Ага. Ты забыл, что у нас пьеса ставится? И ты там ещё играешь Джульетту, — Стэн хоть и пытается улыбку скрыть, у него это не выходит, — с вас уже брали мерки, сейчас костюмы сделали. Мы с Клайдом переглядываемся. Наверняка думаем об одном и том же: это странно. Если я играл роль Джульетты, то Донован был Ромео. Наши одежды были не похожи, и мы не были напарниками друг для друга в пьесе. Выбрать нас вместе — подозрительно. Но даже вечно недовольный Клайд отчего-то не оспаривает предложение Стэна прогуляться вместе с ним до вожатых. Улыбка Марша становится ещё шире и, чтобы больше нас ей не раздражать, парень юрко проскальзывает обратно за дверь, но оставляет её открытой, чтобы мы видели, как он крутится у нас на лестнице в ожидании нас. Ну, меньше всего мне хочется, чтобы Стэн пошёл вместе со мной и хихикал, пока меня заставляют примерять образ тринадцатилетней влюбленной. И, снова же, а если это платье?! Я понимаю, современный мир, и я не должен относиться к этому как к чему-то необычному. Но не могу. Просто одна мысль, что на меня натянут длинное платье шестнадцатого века, вызывала ужас. Как же все одноклассники будут с меня смеяться…       — Ставлю на то, что нас хотят отправить следом за Скоттом домой, — скупо бросает Донован и тушит сигарету. Тоже об оконную раму.       — Стэн, это не очень похоже на примерку наряда Джульетты.       — Честное слово, я сам не ожидал, что будет такая подстава. Одежда оказалась ещё не готовой. Зато готовыми были два десятка коробок, которые Люси поручила нам перетащить из вожатской в сторону скалодрома. Смотреть, что внутри, нам запретили, но я был просто уверен, что внутри находится какой-то спортинвентарь. А Донован, не имеющий ни стыда, ни совести, залез в первую же коробку и подтвердил мои догадки: внутри лежали перепутавшиеся скакалки, степ-платформы, ролики для пресса и другие вещи, которым я не находил ни применения, ни объяснения. Сперва мы пытались возмутиться (это делал Стэн, я с Клайдом стояли позади него и впитывали в себя негодование брюнета). Потом откровенно спорили (тут уже вступил в баталию Клайд). И, когда Люси начала перечислять нам все наши косяки и причины, по которой мы не имеем права отказать сейчас ей в нашей работе, дружно согласились (все трое промолчали). Но стоило девушке скрыться из вида, Донован запричитал.       — И вот сейчас они решили вспомнить ту древнюю драку с тобой. Сука, так и знал. Нельзя с тобой связываться, Твик! — Клайд встряхивает коробку в своих руках, чтобы торчащий из неё мяч не вывалился на пол. — Сперва оскорбляешь, потом дерешься. А дальше что? Убьёшь меня? Донован довольно хихикает, произнося свой вопрос с нескрываемым сарказмом. И тогда идущий рядом с нами Стэн удивлённо косится на Клайда, а потом перехватывает и мой взгляд. Но вопросов не задаёт. Делает выводы в голове.       — Стэн, ладно мы с Клайдом, но ты-то почему с нами оказался? Я улыбаюсь максимально дружелюбно, пытаясь поменять тему разговора. Но выходит слишком резко, особенно после упоминания чьего-либо убийства. Я палюсь. И на этот раз, смешок из Донована летит истерический. Но Стэн пожимает плечами. Хотя сделать это сразу с двумя коробками в руках немного тяжеловато.       — Я напился и попался Люси.       — Слышал похожее начало у одного человека… — вновь вкидывает Клайд, и я едва сдерживаюсь, чтобы его не ударить. Ему просто повезло, что я тащил ультрамегатяжелую коробку. Хотя это и не было чем-то непривычным для меня. Когда помогаю родителям в кофейне, всегда приходится носить не только заказы посетителям, но и десятикилограммовые мешки кофейных зерен. Удивительно, что с таким физическим трудом, моё тело в упор отказывалось формировать очерченную мускулатуру. Только крепкость и стройность — не более. Но мама говорит, что это у меня от отца. Мама вообще частенько все мои неудачи скидывала на влияние отца.       — О чём ты так задумался, Твик?       — Да так. О родителях. Стэн придерживает плечом дверь с этажа для меня и Клайда. Однако последний внезапно останавливается и оборачивается, разглядывая коридор вожатских комнат. Я замечаю это лишь потому, что иду следом. Но резкая остановка вынуждает меня слегка толкнуть коробкой Донована вперед. Клайд даже не реагирует на мой удар. И я чувствую, как внизу живота начинает болезненно тянуть подкатывающая паника.       — Блондинка, обернись. Пускай меньше всего мне хочется следовать приказам Клайда, голос одноклассника так сильно вздрагивает под конец предложения, что я моментально поворачиваю голову. Самое страшное сейчас — увидеть вернувшегося Ричарда. И пускай я был в окружении двух других людей, моё сознание вопило: этим никого не остановить. К моему счастью, вожатого в коридоре не оказывается. В коридоре вообще никого кроме нас троих нет.       — И что я должен был увидеть? — на этот раз, толкаю Клайда в спину уже специально. — Издеваться вздумал? Клайд расслабляет руки, и коробка из его рук падает прямо на пол, попутно с этим выбивая из рук и мою. Слышится странный хлопок, и из картонного жилища выпадает несколько мячей. Стэн останавливает их ногой. Но при этом он её так неестественно выгибает, что пошатывается, и по инерции стукается головой прямо об дверь.       — Ты ничего не должен был увидеть. Ну же, грузи мозг. Клайд не даёт и секунды на раздумье.       — Залезем к Ричарду в спальню и найдём компромат. Клайд произносит это так спокойно, словно предложил не совершить настоящее преступление, а решить задачу по математике: вроде нужно, а вроде и особого энтузиазма нет. Зато энтузиазм неожиданно появляется у меня. Прямо-таки чувствую, как всё тело заходится от немыслимого восторга, что всё так удачно сложилось. Клайд был прав. Сейчас, пока не просто на этаже — во всём здании, нет ни одного взрослого человека, мы вольны были делать всё, что угодно. Даже исследовать комнату Ричарда. Ведь если окажется, что этот ублюдок держит у себя в комнате что-то, что с головой выдаст его любовь к несовершеннолетним, то нам даже не придётся особо возиться. Не нужно будет ни посылать Баттерса, ни самому рисковать своей психикой. Но настроение быстро портится.       — Ты же сам говорил, что дверь утром была закрыта. Предлагаешь её выломать?       — Если уговорите Кенни, то он может её взломать, — вдруг слышится от Стэна, про существование которого мы с Клайдом, в порыве мозговой деятельности, успели забыть, — правда, не думаю, что бесплатно возьмется. Как же это было иронично. Когда я пытался быть дружелюбным и открытым юношей, классе так в шестом, мои попытки заканчивались неудачей и полным игнорированием со стороны ровесников. Но стоило только мне начать что-то скрывать, возыметь собственную тайну, о существовании которой хотелось рассказать лишь одному человеку, как все одноклассники оказывались в курсе этого секрета. Хорошо ещё, что Стэн так и не узнал, откуда в нас с Клайдом зародилось желание залезть в комнату вожатого. Стэн и не спрашивал. Вопреки ожиданию, Кенни не взял с нас и копейки. Только услышав о том, что мы собираемся залезть в комнату Ричарда, МакКормик так воспылал желанием пойти с нами, что даже не пришлось объяснять, что мы именно за ним и пришли. В итоге ситуация сложилась так, что Кенни просто «увязался» за нами, поэтому проблем с тем, чтобы вскрыть замок при помощи отмычки (то, что он держал её в лагере неплохо так напрягало) не возникло. МакКормик был только рад помочь нам, о чём он и твердил всё то время, пока сидел на коленях перед дверью, ковыряясь в замке.       — Вам тоже не нравится этот вожатый? — поправив на голове оранжевый капюшон, Кенни радостно улыбается — между двух передних зубов, я вижу небольшую щербинку. — Я считаю, что он мудила. И что, Клайд, он тогда тебя несправедливо отчитал. Наверное, Кенни говорит о моменте, когда Клайд матерился посреди улицы, а Ричарда это вывело из себя.       — Да-да, Ричард та ещё сука. Кстати, под чем ты сейчас? Я сперва не понимаю вопроса Клайда и даже было решаю, что он задал его мне — ну типа, как очередная издёвка, чтобы напомнить о случившемся ночью. Но Донован не обращает на меня никакого внимания, он смотрит на Кенни и только на Кенни, что прямо сейчас от напряженной работы с замком даже язык немного высунул, словно ему не хватало воздуха из-за нависших над ним людей.       — Не под чем, я просто пьян, — чересчур трезво произносит МакКормик. Ух ты. А ведь, если принюхаться, от Кенни и правда пахнет спиртным. Но по поведению этого не было видно, юноша вёл себя точно также, как и всегда. Или он всегда пьян?       — Готово. Залетаем мстить, — с этими словами, Кенни встаёт на ноги и приоткрывает дверь. Первым в спальню заходит сам МакКормик, и смело щёлкает выключателем на стене. Следом за ним заходит случайно попавший во всю эту ситуацию Стэн, и только за ними уже входим мы с Клайдом. Причем, Донован меня буквально вынуждает пойти с ним — толкает вперед, как я его не так давно толкнул коробкой. Всё же заметил. Комната ничуть не изменилась с того момента, как я побывал в ней впервые. Та же кровать, то же кресло. Та же настольная лампа, которая вновь заняла своё место на тумбочке. О, эта блядская лампа. Невольно кошусь на пол, ожидая увидеть разводы крови. Те, которые были под Ричардом, когда я сбегал с места происшествия. Но её не было. Пол был тщательно надраен, словно кто-то провёл несколько часов, чтобы убрать все следы преступления. И этим кем-то мог оказаться только один человек — сам Ричард. Ну или на самом деле, среди администрации лагеря у нас есть сообщник, который помог мне выбраться из всей заварушки, отвёз труп Ричарда на лесопилку и бросил в отсек по рубке дров. Но в это совсем не верилось. Видимо, вожатый и правда был в порядке. И я ещё не понимал, что чувствую по этому поводу. В прочем, с этими переживаниями я ощущаю и нереальную глупость. То есть, предполагая, что здесь может всё быть залито кровью, я спокойно согласился на помощь Кенни и Стэна? Я придурок. Неудивительно, что завлечь меня к себе Ричарду удалось так легко. Но с таким умением манипулировать людьми, почему вожатый так спокойно отпустил эту ситуацию? Неужели, придя в себя и увидев лужу собственной крови, у него не возникло желания меня уничтожить? Или у Ричарда готовилась медленная, идеальная месть? Стало не по себе. Находиться в комнате было страшно, будто бы кто-то вот-вот может выпрыгнуть на меня из шкафа. Хотя ещё недавно, я трепетал от желания зайти сюда и совершить облаву на Ричарда с его грязными делишками. Трудно. Физически пустяки — даже того, что нас могут заметить, я не боялся. Но вот внутри происходило что-то странное. Что-то, отчего начинала кружиться голова, а в носу ощущался запах чужой крови. Ничего необычного в том, что комната Ричарда пахла самим Ричардом, но… Ведь не с привкусом металла.       — Эй, ты чего? Клайд подхватывает меня под руку как раз в тот момент, когда у меня подкашиваются ноги. Нет, я ошибся, здесь точно не пахло кровью. Тут воняло разложением, смердящим запахом чьей-то кончины и проснувшейся совести. Может я и не видел грязи, но она здесь была по всюду. На кровати, на кресле, на пульте от лампы. Грязь была размазана по ручкам шкафа и грязью же был обляпан каждый предмет гардероба Ричарда. Но скажи я об этом обеспокоенным парням, и меня посчитают сумасшедшим.       — Всё в порядке. Всё просто ужасно. Я хочу справедливости, я хочу безопасности, но я не хочу находиться здесь. Неважно, сколько ещё людей придёт в эту комнату вместе со мной. Она принадлежит Ричарду, и даже если его выгонят из этого лагеря, даже если его посадят в тюрьму или увезут в другую страну, эта комната уже навсегда останется спальней Ричарда. Я ощущал его присутствие благодаря брошенным вещам, и это создавало лишнее впечатление, что дверь может вот-вот открыться. У Клайда дёргается жилка на шее, но он всё равно помогает мне встать ровно. И при этом, не спешит отпускать мою руку. У него очень сильная хватка. Пытаюсь улыбнуться, пытаюсь показать, что со мной действительно всё хорошо, но у меня не получается. Чем больше смотрю на комнату, тем больше хочу рвануть из неё подальше. Вот только, ноги не слушаются. Прямо как в тот момент, когда я уже был на кровати.       — Ладно, Твик, ты здесь не помощник. Я сам справлюсь, — на этих словах, Донован становится передо мной, преграждая весь обзор на кровать Ричарда, — и ты заебал. Давай, вали отсюда. Иди к своему парню и попроси его тебе отсосать или чем вы там обычно занимаетесь. Хочу ответить, но во рту слишком сухо. И тогда Клайд, по-прежнему удерживая за руку, выталкивает меня из комнаты точно также, как в неё и толкнул до этого. А потом и вовсе дверью перед лицом хлопает. Всё, что успеваю заметить, так это расстегнувшего свою ширинку Кеннета, направляющего струю на подушку Ричарда. Видимо, он и правда решил, что мы пришли мстить.