— Мисаки! Подъем! — Девушка медленно открыла свои глаза.
«Это не моя камера…»
Аюзава подскочила с кровати, в панике принялась рассматривать помещение. Это была светлая, пустая комната. В ней находились лишь стол и диван, на котором она как раз только что лежала. Паника не покидала её. «Что я здесь делаю? Как я вообще тут оказалась? Я должна быть… Должна быть…»
— Должна быть… Где?
Мисаки начала пробивать дрожь. Она смотрела так, как испуганный кролик смотрит на волка.
— Ты проснулась?
Из другой комнаты вышел блондин. При виде парня, девушке полегчало. Страх куда-то исчез, а на смену пришло теплое чувство. Он уже был собран на занятия, а сейчас нес своей подопечной завтрак. Усуи старался приложить максимум заботы, когда принял решение, что будет содержать Аюзаву. Хоть первое время для него это и было тяжело, но как только девушка научилась говорить и решила работать, жить стало в разы легче.
— Благодарю, — промычала Мисаки, скрывая за растрепанными волосами смущение. Девушка приметила, что у Такуми коварная улыбка, но тут же, его лицо охватило беспокойство.
— Мисаки, тебе снова что-то кажется? Ты в последнее время сама не своя. — Аюзава помедлила с ответом. Но они уже давно живут вместе, и она знает, что Такуми поможет.
— Мне кажется, что меня преследуют. — Девушка сжала кулаки. — Я не могу избавить от этого противного чувства, что мои руки в чем-то мокром, хотя они абсолютно сухие. Мне страшно, Усуи. Хоть ты и сказал, чтобы я не беспокоилась, но такого просто быть не может, чтобы ты приютил меня из-за семейных обстоятельств! Ты лжешь, и я это знаю. А от этого мне еще страшнее…
— Ты что-то снова вспомнила?
— Камера… Там было холодно. Каждый день был то ли пыткой, то ли райским наслаждением. — Слезы покатились по щекам брюнетки. — Почему у меня эти странные воспоминания?! Кто я?! Мне страшно!
Парень заткнул девушку поцелуем. Он знал, что если она продолжит, то снова сорвется, как и в предыдущие разы. Словами её остановить не получалось. Единственное, на что она отвлекалась, так это на прикосновения. Обычно она или кусала, или била со всей силы. Сегодня это был очередной кусь.
— Если тебе страшно не думай об этом. Я понимаю, что тебе не хочется вспоминать о тех днях, проведенных в муках, и что ты стараешься это сделать, чтобы найти Сакуру и спасти её. Но не перенапрягайся. Я волнуюсь, Мисаки. Если ты снова слетишь с катушек и все забудешь, для нас это будет куда хуже.
— Я бежала. Я долго бежала.
— Мисаки, — Усуи заставил девушку посмотреть в его глаза. Переживание и нежность, вот что увидела в них Аюзава. Но и Такуми увидел в её что-то кроме страха. Это была решимость. Даже не смотря на то, что она до дрожи боялась своего прошлого, Мисаки стремилась вспомнить все до единого. — Хорошо, но при одном условии. Если я увижу, что ты начинаешь терять контроль, я снова все это прекращу. И ты хоть мне все губы искусай, я все равно это прекращу. — Мисаки хоть и промолчала, но блондин понял, что та согласна. Он положил её на диван и принялся расспрашивать. — Мисаки, расскажи по порядку. Что ты помнишь?
— Я сидела на холодном полу. Он был грязным. Мне было холодно. Люди каждый день меня куда-то забирали. А возвращаясь в эту камеру, я чувствовала ужасную боль. Дверь камеры осталась открыта, и зачем-то вышла. А потом бег. Я долго бежала. И… Все.
Девушка и сама понимала, что вспоминала не то, что могло бы помочь в поисках Сакуры. А времени прошло достаточно. Шансов на то, что она еще жива, не оставалось. Усуи обнял Мисаки. Она смогла заставить тело привыкнуть к этому. Никто кроме Такуми не мог так касаться её. Другие, кроме девушек, сразу получали от брюнетки.
— Все хорошо. — Начал шептать Усуи ей на ушко, за что получил в живот, но это его наоборот забавляло. Он продолжил шептать: — Мисаки, пока ты рядом со мной, тебе ничто не угрожает. Даже если на тебя наставят пистолет, я буду рядом, чтобы укрыть тебя от пуль. — Девушка продолжала отбиваться от парня. Хоть ей уже и привычны такие действия, но дискомфорт она все же ощущала. — А теперь тебе пора есть и собираться на занятия. Ведь если президент опоздает, то будет не очень хорошо.
И как обычно он был прав. Хоть страх и сковывал её, Мисаки нужно было все еще держать репутацию, как президента студ.совета. Она уже на втором году обучения в старшей школе. Если бы не Усуи с Хинатой, может и вообще не пошла бы. Эти парни смогли воспитать в ней личность. Но из-за одного случая, девушка потеряла частично память. Больше всего воспоминаний о том, как она жила до того, как оказалась у Усуи. В итоге была похищена её драгоценная подруга Ханодзоно Сакура. А похитители прислали сообщение, что Аюзава знает, где их искать. Да прикол-то был в том, что даже если она и назвала то место, никого там не было. Они прошлись и по другим зданиям, где могла находиться база этих людей, но результатов опять же не было. Поэтому брюнетка упорно пыталась вспомнить то, что с ней происходило в детстве.
— Мисаки, как себя чувствуешь, а то ты сегодня какая-то бледная? — Хината специально не подходил близко к девушке, так как знал, что пощечину получить легче легкого.
— Не плохо. Хината, неужели нет никакого другого способа, чтобы найти Сакуру? — Маленькой компанией ребята направились в школу. И все же брюнетка не упускала случая, чтобы терзать себе нервы.
— Прости, но я и так делаю все возможное. Я не могу подключить полицию, так как они сразу заберут тебя. А ты наша
единственная зацепка. — Но только Такуми знал, что это совсем не так и они врут ради её блага.
***
— Усуи, тебе не кажется, что ты перебарщиваешь с объятиями?
— Неа.
Они сидели в кабинет студ.совета. Естественно, что вместо того, чтобы идти на работу, парень решил остаться с брюнеткой. И ему было без разницы, что его смена уже как час началась, главным было дождаться Мисаки.
— Может, ты все же отстанешь от меня?
— Неа.
— Усуи… Я тут сейчас подумала… А-а-а! Прекрати меня там целовать, идиот! — Мисаки начала вырываться из рук Такуми, но это было сложно сделать, когда тот целовал ей шею. — Усуи! Прекрати! У меня тут мысль важная появилась, а ты как обычно! Бесишь меня!
— Да ну? — Блондин не стал дальше бесить девушку. Лучше уйти, чем лишний раз получить по шее. Но последний раз чмокнул её в затылок.
— Проваливай отсюда идиот! — Мисаки кинула в него журнал по финансам, но парень ловко словил его, и, одарив девушку нежной улыбкой, покинул комнату. Аюзава стояла вся красная.
Мысли путались. Она не могла терпеть мужчин, и до ужаса их боялась, но Усуи был редким исключением. Даже Хината не стоял рядом с ним. Да, ей легко говорить с двумя, но прикасаться к ней может только Такуми.
— Чертов изварщенец! Привил мне свои чертовы привычки! Ненавижу тебя! Ненавижу…
Мисаки легла головой на стол. «Я понимаю, что он беспокоится обо мне. Но если я буду тормозить, Сакура может пострадать. — Брюнетка сглотнула. — Или уже пострадала. Я должна знать это место. Это не центральная база. Там все проверяли, и даже не осталось улик, что там делают с детьми. Если есть центральная, значит и запасная. Её тоже проверяли и тоже пусто. Там где я была…»
Аюзава почувствовала легкое головокружение. Смысла продолжать напрягать память не было, а иначе она потеряет сознание.
— Я вспомню, Сакура. Я обязательно вспомню, — сказала она своей подруге, пусть та даже и не слышит.
— Если бы ты еще на три минуты задержалась, мы бы не успели на автобус, а это значит, что не успели бы на работу. — Такуми сидел на полу и держал во рту непонятно откуда взявшийся леденец. Раздражение — вот что именно он доставлял девушке, пусть и был ей дорог
— Ты какого черта еще не на работе?!
— Решил, что ты попытаешься снова что-то вспомнить, поэтому решил остаться. — И снова эта подозрительная ухмылка. — А то вдруг… Президент потеряет сознание, и тогда ты становишься такой беззащитной.
Девушка замахнулась, что бы ударить его. Только вот смотрит он на неё с такой нежностью и заботой, что руки не поднимаются для удара. Такую искреннюю улыбку он дарит только ей, и она старалась ценить это.
***
— Забавное было время. — Девушка издала смешок. — Согласись, Такуми?
Парень лежал в белой кровати. Его заковали больничные стены, дав приговор — кома, которая длится уже два года и три месяца.
