Ошибочка вышла...

      Неужели вот так все и закончится? Говорят, капитан последним покидает тонущее судно, однако реальность не дала ей даже этого — взрыв буквально выбросил её из корабля, отправив на встречу своей судьбе. Котори не строила иллюзий — даже если ей удастся пробудить свои силы, падение с такой высоты абсолютно точно станет или смертельным, или выведет её из строя на достаточно длительное время, чтобы быть взятой в плен. — Воздух резал глаза, в ушах стоял шум не ветра, урагана, однако она не обращала на это внимание. С такой высоты Земля так красива…       Время шло, и поверхность приближалась. Сердце стучало все быстрее и быстрее, мозг понимал грозящую опасность, вырабатывал адреналин, дабы помочь избежать ее, но для подобного случая одного адреналина будет маловато. Она развернулась на спину: Фраксинус, ее гордость, разваливался на части, разбросав себя по небосводу и в этом была ее вина. Если бы она проследила за Шидо… увы. Взгляд сам собой метался между тем, что попадалось на его пути: объятый пламенем двигательный отсек корабля, парящие фигурки персонала, какие-то точки к ним приближающиеся… стоп! Точки?       Котори попыталась придать себе более удобное положение в пространстве и с усердием всмотрелась в небосвод: к некоторым людям, которые, как и она, падали, подлетали антропоморфные фигуры. Судя по специфическому, заметному даже с такого расстояния, виду — это Брандашмыги — андроиды на службе DEM. Они подхватывали служащих и уносили куда-то в сторону солнца, отчего их конечную цель было не видно. Кажется, один такой направился и в её сторону.Однако, чем ближе он подлетал, тем больше было видно различий, а когда они сблизились буквально на сотню метров, стало возможно разглядеть предвкушающую ухмылку на мужском лице. Лице вице-капитана.       — Лучше бы это был Брандашмыг… — прошептали ее губы, но ветер мгновенно унес эти слова.       Наконец, сильные мужские руки подхватили девичье тело, и на лице Кёхэя буквально отпечаталось истинное блаженство. ***       Поверхность приближалась — приближалась и решающая точка его плана приземления. И что-то он не казался ему столь же надежным, сколь и в начале падения. Однако поздно думать — время действовать.       Резкий, ускоренный воздухом, кувырок, и вот он ногами вперед приближается к водяной поверхности — остаются считанные метры и мысль активирует прыжковые ботинки. Они не рассчитаны на работу при такой гравитации — стандартный импульс слишком слаб, чтобы хоть как-нибудь облегчить падение, но вместо строго отмеренной порции аргент энергии сопла буквально выплескивают целый ярко-алый сноп искр, полностью засветивший все, что было ниже. Компенсационный удар был силен, скорость резко начала падать, однако техника, не рассчитанная на такие перегрузки даже приблизительно, мгновенно потеряла стабильность: сопла от беспрерывного жара повело, поток сместился и полностью слизал часть стенки камеры дожигания энергии. Нарушенная структурная целостность сказалась критически — если правый ботинок еще хоть как-то держался, то вот левый полностью вышел из строя, грозясь взорваться от дестабилизации. Однако думать об этом было уже некогда — удар об воду сотряс все его существо, словно кулак Титана, разом раздробив половину укрепленных костей ниже пояса. Броня выдержала испытание с честью, как и сотни тысяч раз до этого, однако телу было гораздо хуже — заброневой импульс превратил в кашу ноги и часть позвоночника. Солдат Рока временно потерял подвижность, камнем двигаясь на дно небольшого озера в центре города. Он мог подождать, пока повреждения восстановятся сами, однако они были слишком велики для подобного — потеря времени была бы колоссальной. Ждать было решительно невозможно. Рядом не было демонов, чтобы за их счет регенерировать, но он мог обойтись и без них, пускай и со своими последствиями.       Разум отрешается от бытия, обращаясь к той силе, что он ненавидел, той силе, что успела стать частью него самого. И сила ответила. Погружающуюся на дно фигурку окружила появившаяся словно из ниоткуда алая дымка, которая спокойно выдерживает давление массива воды, следуя за тем, кто воззвал к ней. Она затекает в невидимые щели брони, восстанавливая, возвращая то, что было когда-то. Костяные осколки с хрустом становятся на свое место, мгновенно срастаясь, обрастая мясом. Кожа розовым покровом застилает красноту мышц, прорастают нервные окончания. Сила дарила ему жизнь, но и брала за это плату — боль. Палач не любил обращаться к ней, хоть и успел сродниться настолько, что превзошел в этом некоторых демонов. Он мог отрешиться от боли, но тогда Сила не получит свою плату. А не будет платы — не будет и товара. Поэтому он терпел.       Секунды складывались в минуты, что казались вечностью, и, наконец, чужеродное, но в то же время такое родное присутствие оставило его, забрав с собой то, что ему предназначалось. Глаза, покрытые сетью лопнувших капилляров, вновь взглянули на мир, и этот взгляд не нес ничего хорошего. *** Рейне напряженно пыталась решить дилемму. Итак, вводные: есть Шидо, есть… Он. Попытка найти выход из ситуации вновь сорвалась, когда она начала мыслить о нем. В своей бытности демоном, она часто слышала легенду о Палаче Рока, однако всегда считала ее байкой давно канувших в лету времен. Байкой, которая, может, и имела под собой что-то, кроме желания напугать слушателей, однако в целом все её действующие лица давно были мертвы. Но это ощущение… ей описывали его, описывали те демоны, которые были пережитком прошлого.       Времен, когда адские орды покоряли мир за миром, соблазняя простых смертных силой, уничтожая их стальной поступью, побеждая неразвитых аборигенов и цивилизации, прогресс которых был невообразим даже по меркам самих демонов. С тех пор прошла целая вечность, однако их бытие имеет и свои плюсы. И свои минусы. Отличная память — в их числе. Старики, даже по меркам их расы, они помнили воина, которому не страшны были все их старания. Они помнили воина, который обратил их в бегство. Сначала его не приняли во внимание — мало ли, еще один смертный выжил после захвата мира и пошел скитаться по аду. Каждый из них рано или поздно покорится им, в поле боя ли, или в душе. Однако время шло, а воин все так же был. Его дух не дрогнул даже когда все человеческое в нем заменила Сила. Он выжигал города и храмы, убивал воинов и жрецов, сметал орды, уничтожал тех, кто покоряли целые цивилизации. И с каждым убитым он становился только сильнее. Они слишком поздно поняли свою ошибку. Когда дрогнула орда, когда была разрушена Икона Греха, когда пал Титан. Сила его стала столь невообразимо велика, что не было уже ни одного существа, что смогло бы даже задержать его натиск, что уж говорить об убийстве. Но раз не осталось силы, способной сразить его, они решили действовать хитростью — жрецы Храма Крови обманом заманили его в ловушку, обрушив на него храм и запечатав бесчувственное тело в саркофаге, что никогда не должен был быть открыт. В памяти сама собой всплыла услышанная давным-давно фраза: «Там и лежит он, недвижимый, в безмолвных муках». Раньше окончание истории вызывало лишь бег мурашек по коже, но теперь в разуме поднималось липкое чувство страха, мерзким, как дыхание манкубуса саваном окутывающее её.       Рейне непроизвольно вздрогнула и поймала вопросительный взгляд от Шидо. Неопределенно мотнув головой, она пошла дальше, продвигаясь в сторону резервной телепортационной базы. Хост, пожав плечами, двинулся следом. Однако демоница снова погрузилась в свои мысли и не обращала ни на что внимание, механически перебирая ногами и размышляя над тем, что делать. Она чувствовала Палача, запомнив его неповторимый, ужасающий и притягивающий лучше любого наркотика запах мощи, аурный отпечаток, но сейчас тот лишь отдалялся, давая определенную надежду на благоприятный исход. Однако додумать мысль ей не дали:       — Слушай, Рейне, — Пока она размышляла, Шидо успел поравняться с ней, и теперь смотрел на неё, периодически оглядываясь на дорогу. — Ты знаешь этого духа? — Парень замялся, явно смущаясь своему же вопросу. Однако в данный момент интерес все же превалировал над застенчивостью, и он нашел в себе силы продолжить. — Просто, когда ты увидела его, то в твоих глазах… не знаю, мне показалось, что ты словно вспомнила что-то очень старое, и это… напугало тебя. — Ицука неуверенно почесал затылок, явно сомневаясь в своих доводах. Рейне же вновь задумалась. Можно было просто сказать, что ему показалось, тем более мальчик и сам не был уверен в своих словах, говоря, скорее всего, просто из-за дискомфорта от молчания, однако в таком случае велика вероятность того, что она посеет в нем лишние сомнения и в решающий момент это может привести к негативному результату. С другой стороны, раскрывать перед ним все карты — задумка ещё хуже. — Прости, глупость сказал. –Собеседник нервно усмехнулся и опустил глаза на дорогу. — Совсем нервы ни к черту стали.       — Нет. — Рейне, внутренне улыбнувшись выбранной им аналогии, решилась: — Тебе не показалось.       — Что? — Шин пораженно уставился на неё, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот, чем еще больше рассмешил её. — Расскажешь? — Неуверенность исчезла из взгляда, уступив четкому желанию знать. Знать, что здесь вообще происходит.       — Для начала, ты должен знать, что я — дух. — Одновременно с этими словами она «призвала» своего «ангела», отчего во вспышке ее обычная, потрепанная одежда резко исчезла, уступив свое место обворожительно выглядящему открытому платью, которое, покрывая лишь малую поверхность тела, оставляло столь же мало места для полета фантазии. Голубые ленты, словно воздушные змеи, развевались вокруг ее фигуры, несмотря на практически полное отсутствие ветра, а подол платья растекся по земле льдисто белым озерцом. Беззлобно усмехнувшись отвисшей челюсти мальчика, она, включив все свое природное обаяние, продолжила. — В Рататоске я известна под именем «Фантом», но оно мне не очень нравится, поэтому продолжай звать меня, как и раньше. — Шидо, наконец, отвисший, кивнул.       — Я понял… — Хост задумался, и еле слышно пробормотал: «Теперь понятно, как мы выжили», после чего продолжил уже в полную громкость — А Котори знает?       — Конечно. Я бы рассказала тебе больше, но сейчас важно не это. — Идти в такой одежде было не слишком удобно, поэтому Рейне быстро сменила ее обратно, на куда как менее красивую, но все же более удобную. — Скажи, Шин, что ты знаешь о духах?       — Ну, — Юноша туманным взглядом посмотрел вперед — не так уж много, на самом деле. Духи — это девушки… существа, которые приходят из, эм, другого мира? — Шидо вопросительно посмотрел на неё, словно ученик, ожидающий от преподавателя подтверждения своим словам. — Мне практически ничего не успели рассказать, да и не до этого как-то было.       — Можно сказать и так, — Рейне кивнула. — Но это будет грубым упрощением. Итак, слушай: Духи — это действительно жители иного мира, однако ты никогда не задумывался, почему они приходят сюда? — Ицука отрицательно помотал головой, и чуть не споткнулся о бордюр — несмотря на то, что они шли по городу, внимательность никогда не бывает лишней. –Когда-то все духи жили вместе, в мире и гармонии. Не на Земле, конечно, в другом, очень близком к твоей планете месте. Благодаря их силам и техническим достижениям их общество процветало, однако случилась катастрофа. В своих изысканиях ученые той расы открыли портал в иное измерение, и агрессивная энергия, которая там содержалась, отравила все население их земель. Она извратила духов, частично убив их сразу, частично превратив в ужасных монстров, что были лишь тенью самих себя. Оставшиеся в живых попытались спастись, и им это почти удалось, однако прорвавшиеся в последний момент монстры нарушили стабильность пространственного перехода, отчего остатки духов попали в междумирье — пустое пространстве в нигде и никогда, в котором они и существуют по сей день. Иногда им удается вырваться, но из-за того, что их суть отравлена агрессивной энергией, это вызывает пространственные разломы. Возможно, даже так Духи смогли бы договориться с землянами, но тут сказалось второе последствие сорванной эвакуации — практически все они потеряли память, отчего были вынуждены заново собирать знания. Ты же, из-за своих особенностей, способен запечатывать агрессивную энергию Духов, чем можешь их спасти. Понятно? — Рейне выразительно, насколько могла с её мимикой, посмотрела на собеседника — тот явно чувствовал себя не в своей тарелке. Тем временем они уже шли практически по пригороду, довольно близко подойдя к стенам кратера, а, следовательно, ближайшему входу в резервную базу.       — Да, более-менее ясно. Но кто тогда то существо? Тоже дух? — Асфальтированная дорога все так же вилась серой лентой, однако плотная многоэтажная застройка центра — места, куда они приземлились, уже сменилась обычными жилыми домами в типично-японском стиле. Ухоженные домишки ничем не выдавали то, что в городе, по сути, до сих пор была объявлена чрезвычайная ситуация. Совершенно не ясно, что именно собирались скормить как мировой общественности, так и своим гражданам, власти, однако скоро Тенгу явно станет далеко не таким спокойным местом, как ранее, разом вернувшись на множество лет назад. Да и мало что уже будет как ранее — после явления Палача Рока она была в этом уверенна.       — То существо… — Демон в образе девушки задумчиво уставился перед собой — это своего рода элитный охотник. — Парень вопросительно уставился на нее, не совсем понимая. –Оно было создано, чтобы найти оставшихся в живых духов и уничтожить их, а потом направить силы вторжения в то место, где они появились. И то, что он здесь означает лишь одно — орда уже близко. Как только он закончит с духами, то сможет с помощью… нашей сущности создать маяк, который укажет путь его дружкам в этот мир.       — Это, это ужасно! — Шидо встал как вкопанный, с ужасом смотря на неё. Она же ликовала, грозя порушить все свои старания от ироничности ситуации. — Мы должны помешать ему! — Парень явно загорелся идеей противостоять «ужасному вторженцу» любой ценой. Его личный опыт «общения» с ним только укреплял его в этом решении.       — Конечно, — Мурасаме всё-таки не сдержала улыбки, и довольно потрепала Хоста по волосам. — Конечно мы… — Внезапно она осеклась на полуслове, сильно сбледнув в лице, которое и так не было эталоном загара, отчего стало напоминать своим цветом кость. Зрачки резко забегали, словно ища что-то, что может помочь, а губы чуть приоткрылись. Женщина помотала головой, прогоняя все сомнения, и серьезно взглянула на подопечного. Тот, заразившись от нее паническим настроением, сильно занервничал, явно утратив часть былой решимости. — Шидо, я чувствую его приближение. — Она положила руку ему на плечо и посмотрела прямо в глаза — попытка убежать взглядом провалилась, и парень замер, словно кролик перед удавом. — Ты должен дойти до убежища, я же задержу его настолько, насколько смогу. Ты же знаешь дорогу?       — Но Рейне-сама… — На Ицуку было жалко смотреть, он явно разрывался между страхом перед неизвестным, но явно очень грозным противником и желанием помочь давней знакомой.       — Ты. Знаешь. Дорогу? — С серьёзностью в ее голосе можно было выступать в Английском парламенте. Некоторое время он молчал, но все же не выдержал:       — Да. Знаю… — Убито ответил юноша, явно смирившись с участью. Как своей, так и её.       — Отлично. — Рейне отстранилась и, скрестив руки на груди, продолжила: — Иди так быстро, как сможешь. Я задержу его и тоже вернусь. Если же нет… Передай Токе это. — Ее кисть нырнула в карман и извлекла из него на свет красного цвета кристалл, который немедленно перекочевал в уже другой карман. — Она поймет, что с ним делать. А теперь иди, мы и так потратили непозволительно много времени. Ну же!       — Я… — Шидо замолчал, но все же нашел в себе силы взглянуть в глаза своей спасительнице и уверенно проговорил. — Спасибо, Рейне-сама, я буду ждать вас.       — Хмпф. Беги уже. ***       Брандашмыги циркулировали, словно потоки воздуха, по ангару корабля, залетая с одной его стороны и вылетая с другой, тем самым максимально оптимизируя рабочий процесс и оттого еще более напоминая какую-то бездушную машину по отбраковке использованного материала. Рататоск — больше судно и численность его экипажа соответствующая, даже не смотря на повальную автоматизацию. Несколько тюремных камер, расположенные на Гоэтии, явно не были рассчитаны на подобную нагрузку, отчего уже были набиты битком, а численность прибывающих не уменьшалась. Наоборот — им наконец удалось взломать систему управления, и они смогли попасть в ранее изолированные отсеки, тем самым выгребая членов экипажа и оттуда. Через считанные секунды ошметки Фраксинуса окрасят собой окружающие леса и вряд ли среди них будут выжившие, так что необходимо торопиться.       Эллен тихо хмыкнула, отчетливо выражая свою позицию по поводу спасения этих… слизняков. С её точки зрения вся эта спасательная операция — полная бессмыслица. Достаточно было вывезти командный состав, да и тот можно не в полном составе. Но нет — пришел четкий приказ Уэскотта забрать всех, кого только можно. И куда их теперь распихивать?       Она вновь осмотрела ангар — отсюда, с пункта управления, все было как на ладони, и можно было бы попытаться как-то решить проблему перенасыщения тюремного блока. Есть вариант оставить всех в ангаре, окружив парой десятков, а, лучше, сотней бойцов. Решение не лучшее, но в нынешней ситуации вполне приемлемое. Главное — дождаться прибытия на базу, а там низкие охранные меры не так уж и важны — куда ты денешся с подводной лодки. Или можно не заморачиваться, а просто выкинуть наружу…       Она еле слышно вздохнула. Конечно, такое прямое нарушение приказа Айзека не сойдет с рук даже ей, так что вариант рассматривать можно только в мечтах, но не более. С другой стороны, можно…       Что именно можно — она не успела додумать — отвлек вызов по комлинку. Рука привычно активировала канал связи, в ухе раздалось легкое шипение, почти незаметное на фоне голоса.       — Мэм, докладываю по приказу лейтенанта связи, объект «Палач» вступил в бой с объектом «Призрак», ваши указания? — Хорошо, что в пункте управления никто не видел, как на её лице расплылась радостная, но оттого не менее хищная ухмылка.       — Продолжать наблюдение, конец связи.       — Принято, конец связи. — Не успел оператор сбросить звонок, как Адептус Один уже бросилась к выходу. Взгляд в последний раз упал на возню в ангаре, но это вызвало такой приступ отвращения, что было немедленно забыто. В конце концов, она сможет этим заняться уже после битвы. ***       Бой начался внезапно. Вот она, в образе духа, смотрит в сторону, куда удалился Шин, и мгновение спустя еле успевает поставить мозаичный барьер, который без труда отражает очередь из чего-то напоминающего полностью автоматический ручной пулемет пятидесятого калибра — пули из объединенного урана серьёзная вещь, но не против её методов защиты. Однако это лишь начало — разогрев, перед главным блюдом. Противник наконец показался на глаза и Рейне, несмотря на всю её волю, сковало инстинктивным страхом. Страхом существа, оказавшегося один на один с угрозой, против которой воевали поколения её предков и ни один из них не вернулся из битвы с победой, или, хотя бы, просто вернулся. Преторианская броня как символ конца — будь проклят тот отступник, что купил свою жалкую жизнь за этот дар. О, она видела все следы битв прошлых времен, она видела каждую вмятину, каждую микротрещину, которую нес на себе этот венец творения. Каждая такая отметина несла в себе историю, целый эпос, все время разный, но каждый с одним концом. А сколько тех схваток, что броня не пожелала оставить в своей памяти? Есть ли вообще число, способное вобрать в себя эту цифру. Что-то подсказывало ей, что нет. Заминка чуть не стоила ей жизни, когда она, уже инстинктивно перевоплотившись в духовную форму, едва успела уйти от синего луча, который без труда пробил барьер, способный останавливать удары, разрушающие небоскребы. Рывок и она уже парит над землей, тем самым уклонившись от очереди плазменных сгустков. Да, они бы не нанесли ей вреда, но потерянный обзор от искажений перегретого воздуха мог быть критичен. Тем временем противник словно ветер носился вокруг неё, осыпая градом ударов из самого разнообразного арсенала. Она пыталась атаковать в ответ — мозаичные искажения пространства взрезали землю словно раскаленный нож масло, но все бестолку — противника было так просто не достать. Прошла первая минута, что казалась часом, потом вторая и схватка, более напоминающая дерганный, эпилептический, но все же танец, продолжалась, изрядно выматывая всех её участников. Рывок, еще рывок, уклониться от летевшей прямо в лицо гранаты и принять шесть микроракет на защиту — неприятно, но это меньшее зло. Ответная атака взрезала частный дом как консерву — крыша медленно, словно не веря в свою судьбу, съехала вниз, сильно грохнув напоследок и подняв тучу пыли, однако тщетно — словно предвидя её удар, Палач уклонился, проскользнув под атакой и уйдя невредимым. Пылевое облако тут же озаряет троица вспышек — сенсоры его ракетомета смогли захватить её даже сквозь такую завесу. Реакция мгновенна — асфальт впивается в руки, и опасность проносится в метре над головой, запоздало поворачивая в её сторону: три взрыва обдувают спину потоком горячего воздуха, и она, на одних инстинктах, кувырком, ничуть не заботясь о чистоте одеяния, отскакивает в сторону — там, где она стояла секунду назад взрывается обычная осколочная граната, по силе взрыва больше напоминающая легкую авиационную бомбу. Кусочки металла, земли и дорожного покрытия бессильно бьются об защиту, и она бьет в ответ, заставляя уже противника уклоняться от удара. Визуальные искажения трудно заметить обычным взглядом, но врагу это ничуть не мешает: он без труда проскальзывает сквозь едва заметную щель между атаками, и срывается к ней гоночным болидом. Рейне раздраженно шипит, словно кошка, которой только что отдавили хвост, но не медлит — мгновенный уход в сторону и вверх, под ногами проносится ещё одна плазменная очередь… да сколько же у него патронов?! Палач проносится вслед за очередью, в последний момент ускользая от удара, прошедшего на пару километров вглубь, оставляя напоследок подарок в виде еще одной гранаты, мгновенно рванувшей. Ослабленная защита снизу выдержала удар, но поддерживать её становилось откровенно тяжеловато — она уже очень давно не вела такой бой, бой на пределе своих возможностей, бой, который определит, кто же достоин существовать, а кого будут жрать в земле черви. Не отвлекаться — словно чувствуя её состояние, противник ловко избегает еще одного разлома и открывшись в ответ сильно замедлятся на пару секунд. Возможность! Она не видит почему, но это и не важно — что бы это ни было — она успеет быстрее! Контур, конденсаторы, влить энергию — заученный до автоматизма алгоритм выполняется без малейшего контроля со стороны сознания. Внезапно давно отлаженная структура боевого заклинания рвется, сминается словно бумага, а она сама, будто разом лишившись половины своих сил, еле удерживает в узде удар, вполне способный по вложенной энергии разорвать её саму и пару ближайших зданий в придачу. Но как?! Отгадка нашлась мгновенно — оказалось, что вместе с осколочной гранатой, почти снесший ей щит и оставившей приличную, для такого размера устройства, взрывную воронку, ей был оставлен и второй сюрприз, активировавшийся только сейчас — похожее на кристально-красный шар, обвитый терном, устройство до боли напоминало накопители аргент-энергии, что широко использовались в Аду, но было изменено в угоду куда как более простой цели — уничтожению. Оно, активировавшись в нужный момент, стало вбирать в себя окружавшую её аргент-энергию, разом лишив демоницу как части сил, так и контроля над ними, передавая их взамен тому, с кем было связано. Идеальное оружие против таких, как она… уже не заклинание, просто сгусток агрессивной энергии летит в сторону нависшей над ней, словно могильный камень, фигуры, в попытке выиграть хоть немного времени, взрываясь где-то в воздухе от быстрой дестабилизации, однако Палач даже не шелохнулся.       Внезапно для себя, Рейне поняла, что её схватка закончена. Устройство дестабилизации аргент-энергии выйдет из строя через пару секунд, это видно по его рушащейся структуре, не выдерживающей проходящие объемы Силы, но у неё нет этих секунд. У неё вообще ничего уже нет. Словно свет в конце туннеля, оружие выплескивает лазурный поток частиц, который без труда сминает выставленный на одних инстинктах полурабочий щит и… проходит мимо! Впрочем, радость явно была преждевременна — сопровождающие основой поток лучи без труда вскрывают ей грудную клетку сквозь защиту астрального одеяния, нанося ужасную, хоть и не смертельную рану, а мгновением позже голову отделяет от тела белый энергетический клинок. Вспышка боли и тьма, её разум угасает. Говорят, голова человека способна функционировать отдельно от тела еще какое-то короткое время, но хоть она и не человек, или, вернее для этой ипостаси, не совсем человек, это будут самые долгие минуты в её более чем вековой жизни. ***       Палач был в Ярости. Отлично прошедшая охота, которая должна была снабдить его важным компонентом для строящейся защиты закончилась полным провалом — демоническое отродье серьёзно пострадало от прошедшего вплотную к телу выстрела гаусс-пушки в осадном режиме, но оставалось бы живо, если бы не… Взгляд из-под забрала метнулся на нахально ухмыляющуюся аборигенку, которая подпирала закованным в неизвестный сплав сапогом труп, рассматривая тело словно неведомую зверушку. Руки сами собой до хруста усиленного аргентумом пластика сжали рукоятки оружия, и он бы пристрелил её прямо сейчас, в это же мгновенье, если бы не нежелание возиться ещё с одной корпорацией. Поэтому он взвешивал все За и Против: За то, чтобы растерзать это милейшее создание, специально или нет, чуть не сорвавшее все планы, и Против подобного исхода. Пока что лидировал второй вариант. Все-таки, не смотря на столь обидно упущенную возможность, у него еще была вторая демоница — неопытная и молодая, гораздо более слабая в энергетическом плане, но все же подходящая для ритуала. Пускай тот и будет не столь эффективным и долговременным, но он будет. Если, конечно, кто-то опять не влезет не в свое дело.       — … Долго же ты бегала от нас, Фантом, но от судьбы — Презрительная усмешка отнюдь не украшала лицо этой женщины, но смотрелась на удивление органично. — не уйдешь. Жаль, успела лишь под конец. А ты чего молчишь, а, Мяс… — Стоило ей взглянуть ему в лицо, как слова тут же застряли в глотке, и лучше бы им там и оставаться, если она не хочет, чтобы ей затолкали их туда силой. Вместе с раскрошенными зубами, или что там у рода людского во рту находится. — Гм. Вижу, ты не в духе…       Палач видел её насквозь — она была слаба перед ним, осознала это и возненавидела в себе эту слабость, попутно ненавидя и его. О да, этих секунд ей более чем хватило чтобы понять собственную никчемность, и это ранило её лучше любых слов, которые он мог бы сказать. Взгляд из трусливого мгновенно заострился, привычно укрыв страх за ненавистью, но ему было этого достаточно. Развернувшись, он пошел вслед за демонхостом, который, вероятно, уже укрылся где-то под землей. На лице его была предвкушающая, кем-то когда-то прозванная демонической, улыбка.