Новый Рубеж

      Пожалуй, со стороны Антон сейчас сошел бы за какого нибудь серийного убийцу. Или на худой конец фанатично относящегося к своей профессии мясника. Единственный бывший на нем предмет одежды - драные хлопчатобумажные штаны, был покрыт слоем крови и прочих остатков от туши, которую он только что закончил разделывать. С таким запасом провизии можно забыть о охоте... дня на три. Учитывая что собаку тоже бы надо кормить, так как это в общем то ее добыча. Отдельную проблему представляла свежая шкура и жуткого вида куча внутренностей, уже начинающая смердеть. Собака жрать потроха категорически отказалась, символично копнув на них пыли. Вонь была столь неприятной, что Антон совершенно не испытал желания бросить их в компостную яму. «Они то может и перегниют, но вот мой нос этого не выдержит.»       А потому оставалось только сбросить потроха в уже знакомый овраг, чуть в стороне от захоронения собак. Наверняка какие нибудь местные падальщики будут не против ими полакомиться. Вооружившись самыми плохенькими из железных ведер, Антон за несколько ходок вынес большую часть этой проблемы куда и планировал. Солнце уже начинало садиться, когда осталась последняя партия. Посчитав в уме дни, Антон принял решение вынести эту дрянь сегодня. День вроде как был безопасный, тьма должна была придти только следующей ночью. Перепроверив ружье, и бросив в карманы по два патрона, он бодрым шагом понес свою вонючую ношу в сторону оврага. С каждой минутой становилось все темнее. Услышав за своей спиной шорох, Антон оглянулся, и увидел собаку. Выглядела она не очень. Будто испуганная чем то. Поскуливая, она шла за ним следом, постоянно озираясь.       До оврага оставался всего какой то десяток шагов, когда солнце скрылось за горизонтом. Со всех сторон начало ощущаться какое то неприятное давление. Мир будто терял любые краски, заполняясь чернотой. Антон начал впадать в панику. -Как?! Но почему сегодня? Ведь прошло только...       В этот момент он понял где мог просчитаться. Это объясняло и его сильный голод, и таинственное появление навоза в сенях. Он проснулся не в тот же день. Он пробыл без сознания как минимум сутки. И ночь тьмы наступила. «Глупец! Как ты мог так просчитаться. Ну, судя по всему сегодня мое приключение в новом мире закончится. На открытой местности шансы практически нулевые.»       Отбросив ведра прочь, Антон побежал через лес, в сторону дома. Затихшая собака следовала рядом, ломая кусты. Тьма окончательно покрыла мир, сузив радиус видимости до считанных метров. Где то вдали раздался холодящий кровь визг фурии, будто предвещая собой скорую кончину жалкому человечишке, блуждающему в чуждой ему среде. В единственных штанах, и весь заляпаный кровью. Ситуации хуже и придумать невозможно. Визг фурии вновь огласил окрестности, на этот раз ближе. Антон бежал, из последних сил, понимая что на кону этой гонки его жизнь. Рядом слышалось дыхание неотступно следующей за ним собаки. Фурия настигла их тогда, когда до дома оставалось не более десяти метров. С яростным визгом она вылетела из тьмы и врезалась в Антона, отбрасывая его в сторону словно пушинку. Боль пронзила тело. Создавалось ощущение будто его только что сбил легковой автомобиль. Имелся у него подобный опыт. Хватая воздух ртом, он пополз в том направлении, где предположительно находился дом. Ружье при столкновении куда то улетело, и сейчас он был совершенно беззащитен. Спасти его могло лишь укрытие в подвале. Где то в стороне раздался добротный собачий рявк, и какие то громкие отрывистые визги, сопровождавшиеся лязгом и звуками рвущейся плоти. «Кажется псина вступила в бой с тварью. Сможет ли она ее одолеть?.»       Тело жутко болело, но Антон смог пересилить боль и доползти до приоткрытых ворот сеней. Из темноты выскользнула собака. Она была в порядке, если не считать нескольких порезов на шкуре, и десятка точечных ожогов на морде. «Судя по всему песик вышел победителем. Какой полезный...»       Собака бесцеремонно зашла в сени. С огромным трудом встав на ноги, Антон закрыл створку ворот, и задвинул засовы, после чего незамедлительно приземлился на зад, отреагировавший на это крайне болезненно. Нащупав свою сложенную одежку, Антон достал из кармана рубахи зажигалку, и осветил помещение небольшим язычком пламени. Собака смиренно сидела на шкурах, поджав хвост, и смотрела на дверь. На улице было тихо. «Но надолго ли?»       Стоило ему так подумать, и где то вдалеке раздался один визг, и следом за ним еще несколько. Твари вновь объявили охоту на человека, вымотанного, скорее всего раненого, и совершенно не готового к обороне.