Самый сложный цвет

Локи проснулся и понял, во-первых: его ногам холодно. Во-вторых, он лежит на чем-то мягком. В-третьих, что это за мерзкий скрежещущий звук? С трудом разлепив ресницы, он решил выяснить все по порядку. И пошевелил пальцами ног. Ступни были голые. Локи со стоном открыл глаза. Неужели взрывная волна смела сапоги? Где Тор? Что вообще – И тут до него наконец дошло, что он лежит в своей собственной каюте, в своей постели, и одна его нога высовывается из-под одеяла. – С добрым утром, высочество, – с насмешкой протянул знакомый женский голос. Брунгильда. Локи издал тихий протестующий звук и обвел мутным взглядом комнату. Валькирия сидела поодаль на стуле, по-мужски широко расставив ноги, и точила нож. Так вот откуда этот назойливый скрежет! – Ты... Как... Почему... – все нужные Локи слова разбрелись в голове кто куда. Захоти он сейчас выдать целую фразу, ему пришлось бы собирать слова как зернышки, по одному, очищать от шелухи и тщательно осматривать, прежде чем произнести вслух. Он приподнялся с подушки и охнул. Норны, как же трещит голова. – Ну, тут много чего стряслось, только пусть тебе об этом расскажет кто-нибудь другой. Мое дело сделано, – воительница поднялась одним плавным и сильным движением, коснулась переговорного устройства на стене и принялась кому-то докладывать: – Прием. Да, это я. Он очухался, – голос, что отвечал ей, был искажен передатчиком, Локи его не узнавал. – Да нет, вроде не буйный. Похоже, я тут больше не нужна. Пришлите лекарей, лады? – «Буйный»? – переспросил Локи и поморщился, пытаясь сесть. – Его царское величество, – хмыкнула Брунгильда, – когда давеча проснулся, расшвырял всех слуг как котят. Так что с тобой мы решили не рисковать, – она скрестила руки на груди и прищурилась. – А я бы легко надрала тебе зад, ну ты в курсе. – Как и я тебе, – буркнул Локи, наконец-то принимая вертикальное положение. – Ты вообще-то заслужил, – мрачно добавила валькирия. Локи невесело усмехнулся. Мда. Вместе они способны уничтожать миры, но взаимной симпатии им это не прибавит. Он прислонился головой к стене и прикрыл глаза. Все тело болело, но он уже чувствовал, что его разум потихоньку проясняется, и руки наливаются силой. – Итак, – проговорил он, не открывая глаз. – Что «итак»? – Ты свободна. В ответ послышалось возмущенное фырканье и грохот – выходя, валькирия что есть силы ударила в стену кулаком. Когда-нибудь, возможно, Локи извинится перед ней, что без спросу вломился в ее сознание. И, возможно, она его простит. Но определенно не сегодня и не завтра. В ожидании лекаря Локи попытался собраться с мыслями. Урок окончился катастрофой. Энергия Тора полностью вырвалась из-под контроля. Что-то странное... случилось с их магией. Но корабль, кажется, не пострадал, и люди, будем надеяться, тоже. Он сам совершенно точно жив, это уже хорошо. А Брунгильда дала понять, что и Тор тоже жив, и уже успел наподдать каким-то бедолагам. Опять хорошо. Тор. При мысли о нем Локи почувствовал острый укол в груди. И услышал тихий перезвон, как будто легкая, едва различимая мелодия вдруг появилась из ниоткуда. Нос уловил запах озона, и кровь в жилах понеслась быстрее. На какой-то миг он выпал из реальности, пытаясь уловить, откуда льется призрачная музыка. Где-то очень близко, еще чуть-чуть, и он поймет... В этой музыке шелестела листва предзакатного леса и гремели раскаты шторма, надвигающегося из-за горизонта. Каждая нота этой мелодии была расцвечена в знакомые цвета. Зеленый с золотом, синий с серебром... Но они ускользали, не давались его пониманию. А Локи было жизненно важно разгадать, услышать мелодию во всей ее полноте, он был уверен в этом, как ни в чем и никогда – – Ваше высочество, – вывел его из прострации вежливый голос Эйр. Верховная целительница захлопотала вокруг него, расточая заботу, и Локи безропотно подчинился умелым рукам. Но в своем воображении он все еще брел по тропинке в лесу, преследуя волшебную мелодию, и неизменно отставал на полшага. Если бы Тор был рядом... он бы помог ухватить ее, Локи знал это наверняка. Но Тора рядом не было, и его отсутствие причиняло Локи буквально физическую боль. После того, как Эйр осмотрела его, и даже уговорила принять ванну и поесть, Локи почти пришел в себя. Он стоял у окна и смотрел на свое отражение: растрепанные влажные волосы, купальный халат, небрежно стянутый поясом, лихорадочный, больной какой-то взгляд. Эйр тем временем что-то с жаром рассказывала. Локи заставил себя прислушаться. – ...повезло, что у нас есть Корг, иначе бы мы... – Корг? – Ну да! Видели бы вы это зрелище, – Эйр нервно рассмеялась. – Вы с его величеством лежите бездыханные, искритесь как сумасшедшие. Корг единственный, кто смог к вам подступиться. Слава Норнам, камень не проводит электричество. – М-м, – протянул Локи задумчиво, прикидывая, как много он пропустил из ее рассказа. – Так что же это с нами было? Целительница на миг смутилась. – Я думаю, вам лучше поговорить с его величеством. Он просил, чтобы его немедленно известили, когда вам станет лучше. Он придет в ближайшее... – Уже, – оборвал ее Локи. – Он уже идет. Музыка грянула громче; слои и оттенки гармонии накатывали как волны, становясь мощнее с каждым шагом, что Тор приближался к двери. Как глупо, что Локи не догадался с самого начала! Тор и был этой музыкой. Музыкой, которая разрасталась внутри могучим крещендо, разрывая Локи на части – и, наконец, выплеснулась вовне, заглушая собой все вокруг. Это был божественный хор, вихрь галактик, песня небес; она повторялась снова и снова, и на каждом витке в ней звучало как припев: Тор-и-Локи, Локи-и-Тор... Их вибрирующие энергии резонировали почти в унисон. Почти, но не до точки, и это раздражало, как камушек в сапоге. Для идеального совершенства не хватало последней детали. Дверь в каюту открылась. На пороге стоял Тор. Эйр тут же исчезла, но этого никто не заметил. – Брат, – выдохнул Локи, протягивая руку. Их пальцы соприкоснулись. Песнь взорвалась и зазвенела на одной ликующей ноте. И это длилось короткую, мучительную вечность – пока наконец-то их отдельные мелодии не сцепились в безупречное целое. Прошли долгие минуты, прежде чем к Локи вернулся разум. И обнаружилось, что Тор обнимает его что есть сил, а сам Локи вцепился в его стриженые волосы. И они целуются. Когда это случилось? Как?! Хотя какая разница, если они и не думали прекращать. Последние аккорды музыки утихали в голове, сливаясь в приятный мерный гул. – Что это было? – хрипло спросил Локи, наконец отрываясь от брата, но не выпуская пальцы из его волос. Тор помотал головой: – Я надеялся, ты мне объяснишь, – его голос тоже скрипел как наждак. – Ты это слышишь? – прошептал Локи. Без сомнений, Тор тоже слышал, но Локи было нужно, чтобы брат сам сказал ему об этом. – Да, – Тор закрыл глаз и прижался лбом к его лбу. – Я очнулся позавчера, и сразу услышал. Такой тихий печальный звук, он сводил меня с ума. А потом... когда сегодня пришли сказать, что ты проснулся, я уже знал... потому что все это время я слышал тебя... – Позавчера, – повторил Локи как эхо и снова приник к его губам. Он целовал брата мягко, тающе нежно, и странное дело – это ничуть не казалось странным. Они сплетались кончиками языков, и Локи тихо выдыхал в его рот. – Смотри. Тор немного отстранился, выпуская Локи из объятий, и взял его за руку. Прижал ладонь к ладони. Мелкие электрические разряды побежали, играючи, по их переплетенным пальцам. Тор зажмурился и глубоко вдохнул. Тонкие, едва заметные ниточки разветвились и поползли вверх по локиной руке, щекоча и поднимая дыбом волоски. У Локи перехватило дыхание, и он ощутил прилив гордости за брата. А затем, внезапно – смущение с ноткой самодовольства. Первая эмоция была его собственной, но вот вторая... – Как только я пришел в себя, я понял, – прогудел Тор и погладил Локи по руке, повергая его в дрожь, – что молнии... больше не подавляют меня. Как будто во мне появилось что-то такое, что помогает их сдерживать. Так же, как раньше Мьёльнир. Только Мьёльнир меня ограничивал, а сейчас... Я не чувствую границ, я чувствую... силу. И мне кажется, эта сила – ты. Локи помертвел. Так вот что это такое! Музыка... поцелуи... энергия Тора... его эмоции, ощущаемые Локи как свои собственные... Что-то необратимое случилось между ними в тот вечер в ангаре, что-то гораздо большее, чем выброс магии... Значит, Тор теперь тоже чувствует его. Может, даже и мысли читает. Какой кошмар. Теперь ему не спрятаться. Теперь у него, Локи, больше нет его самого. Эта мысль была настолько невыносима, что он начал задыхаться. Воздух между ними угрожающе завибрировал. – Локи, – начал Тор. – Прекрати, – простонал Локи, зажмурившись. – Локи, – повторил Тор с нажимом. – Посмотри на меня, Локи. Брат всю жизнь утверждал, что любит его, и это вроде бы не подвергалось сомнению. Но... Характер этой любви всегда оставался для Локи мучительной загадкой. В разные моменты любовь Тора казалась ему снисходительной, поверхностной, наивной, но всегда – недостаточной. Однако сейчас Локи смотрел на него, ощущал его, и не мог поверить. Подлинное чувство Тора, открывшееся благодаря их новому каналу связи, оказалось совсем иным. Глубоким, сильным, отчаянным и болезненным. Страстным. Всеохватным. Любовь Тора кипела как лава, резала как стекло. У Локи подкосились колени, и он бы упал, если бы Тор не подхватил его. Невероятное облегчение наполнило его душу. Всю свою жизнь Локи считал себя ущербным. Он был так постыдно раним, так ненавидел себя за это, что никогда, никогда не посмел бы кому-то открыться. Он привык к одиночеству, постоянной борьбе с собой и неизбывному чувству вины. А оказалось, все это время он был не один. Доказательство тому до сих пор бушевало в его сознании. Чувства Тора так походили на его собственные, что это потрясало до глубины души. И он решился. Тем же образом, через ту же ментальную связь, он послал Тору свою любовь – во всей ее красоте и уродливости, не утаивая ничего. Показал всю ее алчность, эгоистичность и безжалостность, всю ненасытность. Открыл ему каждый кровоточащий узел в клубке своего сердца. Тор горестно вскрикнул и прижал Локи к груди. Они вцепились друг в друга, и облегчение Локи затопила печаль. Если бы знать об этом раньше... Сколько столетий потрачено зря. – Какие же мы были дураки, – прошептал он, уткнувшись Тору в шею. – Знаю, – Тор гладил его волосы, пропуская между пальцев шелковистые пряди, зарывался в них лицом. И Локи чувствовал эту ласку всем своим существом, с головы до пят. – Я больше не понимаю, где кончаюсь я и начинаешься ты. Меня это пугает, – раньше он скорее бы умер, чем признался в подобном, но сейчас уже не было смысла скрываться. – Может, мы больше не кончаемся... как змея, пожирающая свой хвост... Они вжимались друг в друга всем телом, но Локи хотелось еще ближе. Хотелось обернуться вокруг Тора, полностью окутать его собой, пожирать его, разъять его нутро и забраться внутрь. Стать им, стать одним, больше чем одним целым. Чувство было ужасающе новым и диким, но душа Тора вторила ему, и это окрыляло. Тор стискивал его в объятиях, и Локи чувствовал через ткань халата раскаленный жар его рук. Они снова целовались. Борода Тора царапала его гладкую щеку, но губы, о, губы были мягкие как замша. Локи куснул Тора за нижнюю губу, и оба издали тихий стон. Он чувствовал его вожделение глубоко в своем животе. А может, свое собственное, передающееся к брату и обратно по замкнутому кольцу. Тор упал спиной на кровать и потянул Локи на себя. Все смешалось – прерывистые вздохи, жадные стоны, комок сброшенных одежд. Было не понять, где чьи руки и губы, чьи пальцы впиваются до синяков, чей язык тянет влажный след по обнаженной коже. Локи отстранился, чтобы полюбоваться обликом брата, раскинувшегося перед ним. Тот лежал словно облитый золотом. Локи проехался ладонями по мускулам живота, любовно огладил могучую грудь, пальцами обвел твердые гребни ключиц, изгиб плеч, выше и выше, пока не добрался до лица Тора – и снова приник губами, чтобы испить его дыхание. И нежно, одними кончиками пальцев коснулся края глазной повязки. Тор дернулся и сжал его ребра. – Тс-с, – шепнул Локи, хотя брат не издал ни звука, и снял черный кожаный кружок. Пробежался по шрамам пальцами, затем кончиком языка, и, наконец, коснулся губами. Тор напрягся на миг, потом прикрыл свой единственный глаз и сдался. Его дыхание участилось, а руки стиснули брата еще крепче. Локи чувствовал, как сердце Тора разбухает в его груди. – Вот так, – выдохнул Локи, и покрыл его лицо поцелуями. – Пожалуйста, не противься. Позволь мне обожать тебя всего. Мой прекрасный брат. – Локи, – сказал Тор хрипло, приподнимаясь, чтобы взглянуть на него. В глубине его взгляда пылало синее пламя. – Я даже не представлял. – А теперь представляешь, – Локи прикрыл глаза и прижался щекой к его животу. Тор властно подтянул Локи к себе и приник к его рту в жадном поцелуе. Его требовательный язык раскрыл податливые губы и вломился внутрь, ощупывая и вылизывая. Он намотал волосы Локи на кулак и держал крепко, не давая пошевелиться, пока сам не насытится лаской. – Я бы живьем тебя съел, – прорычал он утробно, – и только попробуй мне пикнуть. – Брат мой, – Локи горько усмехнулся. – Я убивал за тебя, проливал за тебя кровь, свою и чужую. Я столько веков за тебя умирал – что мне еще один раз? Тор зарычал, и его страсть и неистовство захлестнули Локи с головой. Рука Тора устремилась вниз и сжала Локи между ног, лаская возбужденную плоть. Локи издал протяжный сладкий стон и прошелестел брату в ухо: – Пожалуйста, Тор. Разреши мне любить тебя. Если от него теперь ничего не осталось, то он хочет так. Тор выдал невнятный звук – то ли согласия, то ли протеста, – и гибкие длинные пальцы тотчас оказались у него внутри. Удивительно, но тело его обрадовалось вторжению, благодарно раскрылось навстречу ловким движениям руки. Локи впился зубами во вздувшуюся жилу на шее Тора, Тор взвыл, и их пожрало пламя. Не мешкая, Локи заменил пальцы собственным членом и со стоном нырнул в шелковистый жар. Их мелодии снова переплелись в неистовом танце. По пальцам Тора бежал ток, когда он касался Локи. А он касался везде – гладил его бедра, сжимал бока, сдавливал нежные соски – и Локи кричал, вторгаясь в брата все быстрее и глубже. Он снова начал терять себя, границы его тела будто растворились. Электричество с пальцев Тора коротило в нем каждый нерв, било в самое сердце. Каждый выдох Локи был вдохом Тора, воздух в их легких был один на двоих, кровь неслась по венам одна на двоих. Нет никаких ‘Я' и 'Ты', – гудел высоковольтный поток между ними, – отныне есть только ‘Мы'. Локи казалось, что больше любви он отдать уже не может, и все-таки отдавал. Мой брат, мой царь, мой мир. Он не произнес это вслух, но Тор услышал – сгреб его в тиски своих рук, сжал сильными бедрами и дернул на себя, вгрызаясь в пылающие губы. Оба вконец обезумели и понеслись вскачь, как невиданный зверь о двух спинах. Локи сжал член Тора в кулаке и застрочил вверх-вниз, пока Тора не подбросило вверх, и он не извергся со сдавленным криком. Локи ощутил, как каждая клеточка тела поет невыразимым счастьем и всхлипнул, не в силах сдержаться. Зрелище брата, содрогающегося под ним, вынесло Локи за грань, и он взорвался. Их души взлетели куда-то к звездам и рассыпались осколками света. Это было как умереть и родиться вновь. К новой жизни, в которой ничто и никогда уже не будет прежним. Некоторое время они лежали молча, постепенно восстанавливая дыхание. Лицо Локи покоилось в изгибе шеи брата, а опадающая плоть – в уютном тепле меж его бедер. Приятно было думать, что оба этих места теперь – его новый дом, в котором он, пожалуй, готов остаться навечно. – Ты знаешь, – наконец нарушил он молчание и погладил Тора по груди, – я раньше читал о сцеплении душ, но, честно говоря, думал, что все это сказки. Тор расхохотался. – А, так вот что это было? «Сцепление душ»? – Мгм. Этот звук пустил вибрацию по коже Тора и заставил его поежиться от удовольствия. – Что ж. Еще одно невероятное событие в нашей невероятной жизни, – заметил он философски. И после паузы добавил: – Знаешь, как бы там ни было... с кем бы ни было суждено... я рад, что это именно ты. – Думаю, это и не мог быть никто другой, – пробормотал Локи. – Из того, что я читал, выходит так, что для правильного слияния нужен определенный набор... гм... предпосылок. Тор сграбастал его в объятия и поцеловал в висок. – Я уверен, что ты в конце концов разозлишь меня, как обычно, но пока все довольно мило. – Не думаю, что мы когда-нибудь перестанем злить друг друга, брат мой. – Надеюсь, хотя бы сейчас ты не пырнешь меня кинжалом? – Тор поскребся бородой о щеку Локи, и тот возмущенно фыркнул: – Хотя бы сейчас – нет. Сейчас не пырну. Наверное. – Я люблю тебя. Эти негромкие слова теперь вмещали в себя гораздо больше, чем когда-либо прежде. – Я знаю. И Локи действительно знал.