***
Дафси чувствовал себя победителем, держа в руках свой паспорт советского гражданина, новый, с обновлённым статусом, который пришлось доставать из намного более жутких мест, чем широкие штанины. Неделю вчерашний студент таскался по различного рода увеселительным заведениям, которые мало веселили, но имели во все щели. И вот сейчас наконец-то на табличке красовалось долгожданное «Дафси феа Асари». Радостный парень двигался домой, чтобы отдохнуть. Учебный год, экзамены, возня с документами, и вот спустя столько времени можно было лежать и ничего не делать неопределённый срок. Хотя, конечно, срок хотелось определить. Где-то на комоде среди миллиона полученных справок всё ещё лежала эта непонятная бумажка о зачислении в некую очередную военную академию, только вроде как покруче. Оставалось надеяться, что до середины июля в голову придёт, чем заняться помимо этого. Какое-то внутреннее ощущение подсказывало, что там юношу ничего хорошего не ждёт. Хотя, может, это просто потому, что бумажку прислал Его Высочество. Вероятно, от неё просто веяло его аурой. Прямо как от браслета, который всё ещё лежал в одном из ящиков. Что ж, только что на комоде добавилось разных листочков. Какие-то из канцелярии, какие-то из почтового ящика. Всё те же ненавистные справки, свидетельства, письмо, счета за квартиру. На письме Дафси задержался, хотя следовало бы сначала глянуть счета. Он сел на кухне и осторожно разрезал конверт, на котором значилось имя Инри. После выпускного они так и не увиделись. Дафси пару дней дал девушке успокоиться, а когда хотел пойти к ней домой поговорить, выяснил, что она уже уехала. Он, конечно, всегда мог поехать следом. Он прекрасно знал, где искать подругу, но, во-первых, надо было разбираться с документами, а, во-вторых, навязываться уж точно не хотелось. Всё ещё было немного обидно. «Мой дорогой друг, Сразу, а то потом не решусь. Хочу извиниться. Ты был прав и ни словом мне не соврал, это я глупая дура. Как ты и просил, пишу тебе, что я добралась, у меня всё в порядке. Ну, если сложившуюся ситуацию можно назвать порядком. Фарали просит передать тебе, что у неё тут всё почти новое, она даже не ожидала. Пожалуйста, передай Виври и Тех-чи, что перед ними я тоже извиняюсь за то, что уехала и никому не сказала. Я сейчас сама не понимаю, что мне делать, если честно. Ты же вроде тоже знаешь мою мать. Уж точно лучше, чем я. Фарали уже второй день говорит, что она очень хорошая, но я не особо верю. Хотелось бы услышать твоё мнение. Я сейчас оглохну, поэтому, чтобы от меня отстали, цитирую: «приезжай, посмотри на ремонт!!!». Если ты этим летом будешь свободен, правда, приезжай. Прости меня ещё раз. Это был лучший танец в моей жизни. Я рада, что тот вечер мы провели вместе. Хотя бы чуть-чуть. Если приедешь — проведём ещё один. Береги себя,Инри»
Дафси отложил письмо и вздохнул, прикидывая, через сколько надо выйти. Не дадут ему отдохнуть. Надо было собираться и на хотя бы неделю ехать в гости. Кажется, так они и будут мотаться друг к другу до конца дней своих, парень это чувствовал. Надо будет, как госпожа Агата, где-нибудь ближе к старости найти себе жильё неподалёку и жить через дом друг от друга, чтобы не дёргаться. Юноша усмехнулся, а потом вмиг посерьёзнел, в груди неприятно кольнуло вязким осознанием. Он достал из кармана местный паспорт и ещё раз пробежался взглядом по статусу. Статус не только давал больше возможностей, но и увеличивал срок жизни, а это значило, что жить он будет дольше, чем обычные граждане, хоть парень и не понимал, как это работало. Наверное, Фарали расстроится, даже если виду не подаст. А Инри так уже десять раз его прокляла, просто не сказала вслух. Ей все эти статусы кислород в своё время и перекрыли. Дафси чувствовал себя мерзко, но уже ничего не мог с этим поделать. Он вспомнил, как Инри искренне радовалась за него, тряся бумажку перед экзаменаторами, а потом за него рассказывала остальным, как ему опять повезло. Захотелось удушить себя за то, что он испортил подруге весь праздник. Вряд ли она так тщательно на него собиралась, чтобы меньше чем через час убежать домой в слезах. — Боже, какой же ты мудак, — Дафси зашёл в ванную взять зубную щётку и уставился на себя в отражении, наклонившись над раковиной. — Ты её ещё и дурой назвал, убить тебя мало. Парень сжал кулаки и отвёл взгляд от зеркала. Что сейчас об этом думать. Надо было собираться, а перед этим зайти к Тех-чи и Виври и обо всём их предупредить. Сначала Дафси несколько минут стоял у подъезда и отчаянно набирал номер квартиры на местном подобии домофона. Потом он понял, что дело гиблое, и от квартиры Тех-чи направился к обычно пустующей квартире Виври, которой тот почти не пользовался. Там, на удивление, ему открыли. Дафси поднялся на нужный этаж, где проход внутрь уже был приветливо распахнут, заглянул, чтобы быстро сообщить новости, но его затянули в коридор и захлопнули дверь следом. — Ты очень вовремя, не разувайся, проходи, — Виври с лицом, как будто уже с утра ходил разгружать вагоны с углём, потащил друга с собой на кухню, где, судя по звукам, сидел Тех-чи. — Да я на пять минут, мне сказать надо, — Дафси пытался отступить обратно к выходу, понимая, что время до заката у него определённо не терпит, но парня перебили. — Да-да, нам всем тут только спросить, просто глянь на это. Картина стояла следующая. Тех-чи сидел на кухонном стуле, держался одной рукой за голову, а второй, как ртутный градусник, тряс паспортную табличку, которая после каждого такого действия делала вид, что она перезагружается, будто какой-нибудь планшет, но ничего не менялось. Вокруг стояли чашки с чаем и кофе, где-то месиво объединялось. — Он сидит так уже два часа, хотя ему сказали, что ждать в среднем от трёх до пяти. Мне кажется, если я сейчас заберу у него эту хрень, он не остановится. — Не смешно, — Тех-чи на секунду замер, вздохнул и продолжил свою деятельность. Табличка с характерным стуком монотонно билась об стол, а иногда об кружку. — А что, собственно, происходит? — Дафси прижался к кухонной тумбе у окна и оглядел друзей. Выглядели оба не лучшим образом, как после продолжительной пьянки или бессонной ночи. — Ах, точно, — Виври коварно улыбнулся. — Жаль, что ты не пришёл с утра, успел бы сбегать за подарком молодожёнам, но лучше деньгами. Готов принять хоть сейчас. Хотя, с утра это где-то пол четвёртого, потому что именно во столько меня сегодня разбудили со словами «у нас осталось тринадцать часов, собирайся!». — Блять, вы что, всё-таки поженились? — лицо Дафси вытянулось. Виври, очень стараясь не засмеяться, осторожно подал другу стакан с водой. — Да… — Нет ещё, — Тех-чи начал усердней трясти паспорт, стуча им всё громче. Какая-то из кружек упала на пол, но на неё никто не обратил должного внимания. — Ну это у него нет, а у меня уже да, я с утра отмечаю, — в подтверждение Виври потянулся на полку за бутылкой шампанского. — Документы ещё не проверили, что ты отмечаешь? В шесть вечера мой срок прибывания в стране истекает, и, если до этого времени ничего не изменится, мне пиздец, — парень злился, хотя Тех-чи и злость было трудно совместить. Выглядело это скорее крайне комично и жалко, чем агрессивно. — Он боится, что его документы не примут, — Виври закатил глаза, объясняя ситуацию другу. — Хотя если нам на месте дуло пистолета к головам не приставили, значит, всё в порядке. — Почему не примут? — Дафси за раз осушил стакан. Ком в горле провалился, стало полегче. Захотелось даже действительно обсудить вопрос. — Потому что они поддельные. — Вив! — Тех-чи подскочил с места. — Не слушай его, это… не совсем так, — парень залился краской. — Не совсем так, да хоть одна бы буква у тебя там совпала, кому ты врёшь. Ещё напугал меня. «У меня осталась всего неделя», — Виври передразнил своего уже почти мужа, — десять дней это не неделя. — Так, ладно, я дичайше извиняюсь, но я вообще пришёл новости передать, — Дафси поставил стакан на тумбочку и оглядел друзей. Время поджимало. — Инри уехала, скорее всего надолго. Если хотите, оставлю адрес для писем и прочего. Я сейчас тоже уеду, но, надеюсь, на неделю, не больше. Зашёл предупредить. — Если сейчас вот этот, — Виври потряс рукой, будто тоже держал что-то в руке, — тест на беременность наконец покажет две полоски, вы все нам месяц как не всрётесь. Да дай сюда, может ты трясёшь неправильно? — Как я могу неправильно трясти, скажи мне пожалуйста? Свой потряси, — Тех-чи с оглушительным треском положил табличку на стол, оставив там прямоугольную неглубокую вмятину, и пошёл к Виври проверить, не изменилось ли что-то у него. — М-да, агрессивный мандарин, как мило, — Дафси осторожно отошёл к столу от ссорящихся друзей и взглянул на оставленный паспорт. Ничего поддельного там заметно не было, как минимум, на первый взгляд. — Да, знаешь, как он иногда больно кусается, когда ему что-то не нравится? У меня дома как будто не парень, а шпиц. Дафси усмехнулся и взял табличку в руки, пока Виври и Тех-чи пытались не убить друг друга. Ради интереса юноша встряхнул её, и внизу под всеми остальными колонками резко возникла ещё одна с семейным положением, где значилось «женат/замужем», а в графе статуса «Най» сменилось на «Феа». Наверное, из-за того, что Виври, благодаря Академии, получил статус. — Ребят, у вас тут это… короче, поздравляю, — Дафси протянул документы обратно, слегка улыбнувшись. — Что?! — Тех-чи выхватил у друга из рук свой паспорт и судорожно стал взглядом искать обновлённую графу, а когда нашёл, опустился на ближайший стул, и напряжение с его лица, наконец, исчезло. — Боже, ура, наконец-то можно открывать алкоголь, — Виври демонстративно выстрелил пробкой в потолок. — Останешься, выпьешь? — обратился он к Дафси, доставая бокалы. — Нет-нет, я уже правда, пойду. Ещё раз поздравляю, увидимся как-нибудь, — Дафси махнул рукой и направился в коридор. — Мы, наверное, тоже уедем куда-нибудь, — Виври наполнил один бокал, подхватил его и пошёл провожать друга, а затем обратился к Тех-чи, который остался на кухне и заворожённо смотрел на табличку. — Может, с матерью моей тебя познакомлю, если жива старушка ещё. — Ты с матерью не общаешься? — Дафси уже вышел на лестничную клетку и обернулся к двери в квартиру. — А о чём мне с ней общаться, — Виври усмехнулся. — У нас с ней не то, чтобы много тем для разговоров, да и она мадама эксцентричная. Списываемся иногда… Эй-эй! Я всё слышу, хватит себе алкашку подливать, детское шампанское ещё не подвезли. Тебе нет восемнадцати, китайский ты айфон! — Кто я? Это какое-то оскорбление? — звонко послышалось с кухни. — Нет восемнадцати? — слова Дафси эхом отдались по всему подъезду. Парень поднял брови. — Ты не должен был этого слышать, — Виври криво улыбнулся, поняв, что сболтнул лишнего. — До встречи. Дверь захлопнулась. Дафси непонимающе смотрел сквозь неё, как будто пытаясь увидеть, что происходит в квартире. Кажется, он знает сильно меньше, чем мог бы. Парень всё выяснит, но всё равно не в этот раз. Сейчас уже было пора уезжать из города, а то он так до места до заката не доберётся. Уже давно знакомые улицы, сейчас залитые лужами, порой даже примелькавшиеся за прошлое лето люди. Дафси любил этот небольшой городок без названия хотя бы за то, что здесь он чувствовал себя защищённым. Здесь всегда было тихо. Ну, если не заходить на рынок, когда там госпожа Агата. Всегда было спокойно, если не обращать внимания, например, на всё тот же недавний пожар. В общем, когда Дафси проходил сюда через границу, он отдалённо ощущал себя примерно так же, как когда он после университетской вечеринки с некомфортными людьми на последнем поезде метро приезжал домой и заходил в квартиру, где все были свои. — А ну стой, — юноша повернул на улицу, ведущую к пекарне, но тут его схватили за воротник рубашки и затащили за угол. Парень даже не успел понять, что произошло. — М-да, с реакцией у тебя проблемы. Слава богу, в армию хоть не попал. Госпожа Агата стояла, опершись об угол дома, и разглядывала пленного, крутя в руках зонт, хотя дождя не было. Выглядела она очень уставшей, измотанной. Судя по глазам, спала либо очень мало, либо вообще не спала. — Здравствуйте, госпожа Агата. У вас всё в порядке? Вам бы отдохнуть, может? — Дафси немного испуганно косился на женщину. Она явно не была нацелена на милую беседу в переулке. Да и стал бы человек в здравом уме вообще так его тащить куда-то? — Здрасьте, — передразнила аристократка парня. — Это ты её мне сюда прислал?! Чтобы я окончательно с вами на месте и померла? — женщина ткнула пальцем в стену, где через несколько домов находилась пекарня. — Вы про Инри что ли? Так, послушайте! — Дафси еле увернулся от зонта, который полетел прямо в него острым наконечником. — Я тут не при чём! Это всё Фарали, она её сюда позвала, я вообще об этом случайно узнал и никак не мог её остановить. Не бейте только, ну… ай, да что ж такое! — Молодёжь! Нет бы на жопе ровно сидеть, они всё куда-то ездят, — госпожа Агата была очень зла на сложившиеся обстоятельства. Она стучала ногтями по стене дома за ней и периодически кусала губы, на которых уже почти не осталось живого места. — Всех бы вас по работам распихать, чтоб света белого не видели, вот тогда поймёте. — Да что ж опять я-то виноват? Вы же меня сами в эту Академию несчастную отправили, — Дафси получил ещё один тычок зонтом. — А ещё я тебе сказала молчать, скотина! А ты распиздел, вот и сам теперь с этим разбирайся. Тебе первому пуля в висок прилетит, если кто-то не тот это всё услышал, помимо этой несчастной… девчонки, — последнее слово женщина выдохнула очень уж отчаянно. — Да она бы всё равно узнала, когда сюда приехала, какая разница?.. Перестаньте меня тыкать, слушайте! И драматизировать тоже перестаньте, — парень схватился за зонт, но тут он раскрылся и заставил Дафси отскочить назад. — Пошли за мной, придурь малолетняя, поможешь тётеньке, раз уж херни натворил опять, — госпожа Агата вздохнула и махнула рукой, показывая двигаться следом. — Невозможно с вами жить спокойно. Пока ты не появился, всё нормально было, нет, припёрся, хрен с горы, всех на уши поднял… — аристократка продолжала бубнить себе под нос, удаляясь по направлению к своему особняку. Дафси покосился на сумку, которую тащил из Столицы с собой, но выбора не было, иначе можно было ещё несколько раз огрести зонтиком, да и стыдно было в любом случае. Может, действительно не стоило так брать и всё трепать. А с другой стороны, тогда бы Инри обиделась на него за то, что он всё знал, но ничего не рассказал. И что было лучше, определённо непонятно. Оставалось только следовать за госпожой Агатой к ней домой. — Обедать будешь? — женщина запустила парня в свои ледяные хоромы и захлопнула заиндевевшую дверь. — Нет, спасибо, я не голоден, — Дафси оставил свою сумку при входе около тумбочки, на которой стояла печально известная вафельница. — Ты думаешь, я сама готовить буду? — госпожа Агата зло покосилась на гостя, уходя вглубь дома. То ли Дафси лицо скорчил, вспоминая вечер, когда угостился местной стряпнёй, то ли аристократка сама всё понимала, но выглядела она оскорблённой до глубины души. — Ты надо мной смеёшься что ли? Покупное всё, нормальное. — А что ж вы меня тогда в первый вечер нашего знакомства любезно сами накормили, зная о своих кулинарных талантах? — Дафси прошёл следом, осторожно лавируя между шкафчиков и столиков со статуэтками и прочим барахлом из антикварных магазинов. — Проверяла тебя на терпилу и дурачка, — женщина отвесила парню подзатыльник и утекла в гостиную разжигать камин. — И как? — крикнул парень ей вдогонку, потирая голову. — Десять из десяти по всем параметрам, — глухо послышалось откуда-то уже издалека. Звук сминаемой газеты, зажёгшейся спички, и в комнате без дверей начал потрескивать огонь. В гостиной было холодно, но в этом не было ничего необычного. Госпожа Агата опустилась на кресло, указала Дафси на другое. Они сели как в первый день их знакомства, только лицо хозяйки выражало не столько добродушие, сколько обеспокоенность и печаль. Дом застыл не только в пространстве из-за постоянных холодов, но и во времени, а вот его владелица неумолимо менялась под гнётом обстоятельств. — Вы всегда сначала добродушной женщиной прикидываетесь, чтобы заманить людей в свои сети и сделать из них рабов? — Дафси взял книжку, лежавшую на кофейном столике, и повертел в руках. Какая-то местная романтика, судя по названию. Вероятно, заменитель Дарьи Донцовой для удручённых жизнью и реальностью старых дев, хотя, насколько парню было известно, даже в этом забытом богом городке госпожу Агату мужским вниманием не обделяют, но ей, очевидно, оно не надо. — Какой догадливый. Но сейчас я совершенно не в настроении шутить молодёжные колкие шутки, ты сейчас будешь отрабатывать свои косяки. — Надеюсь, не натурой, — Дафси усмехнулся, но потом понял, что пытаться рассмешить родителей Инри вообще так себе идея. — Извините. — Шутить сначала научись, а потом рот открывай, — женщина, кажется, поняла, что выбрала не лучшего кандидата для миссии, которую собиралась поручить, но другого варианта у неё не было. — Гонцом подработаешь, передашь этой девчонке, что я сейчас скажу. — Угу. Отец Инри уже просил меня с ней побеседовать, а в итоге меня избили и обматерили с ног до головы, вот так спасибо. На ещё одну такую авантюру я не решусь. — Ну, тебя никто не спрашивал, — аристократка отобрала книжку у Дафси и сурово посмотрела на него, откладывая роман на камин. — Неужто расскажете мне сейчас, почему вы её оставили? — парень поднял брови и посмотрел женщине прямо в глаза. Та тут же отвела взгляд, сжала подлокотники кресла, а потом опёрлась локтями об колени и наклонилась ближе, закрыв часть лица руками. Дафси ждал, когда госпожа Агата соберётся с силами и всё изложит. — Скажешь ей, что я её не хотела, — сухим голосом начала она, — поэтому и оставила, видеть её не могла, не нужна она мне была. И до сих пор не нужна. Терпеть её не могу, и папашу её. Ненавижу их обоих, поэтому пускай лучше ко мне не подходит и обратно в Столицу возвращается. Где-то в комнате тикали настенные часы, холодный ветер завывал в саду и заставлял содрогнуться. Мороз пробирал до костей несмотря на то, что в комнате горел огонь. Холод исходил от хозяйки дома, при чём не только образно. Бархат кресла покрылся инеем, ледяной узор пошёл по кофейному столику. — Это не смешно, — Дафси немного отодвинулся, чтобы его тоже не покрыло льдом. — Я похожа на клоуна? — женщина подняла голову. На её щеках застыли слёзы. — Так ей и скажешь, понял? Слово в слово. Только попробуй что-нибудь другое вякнуть. — Да вы же нагло врёте, — Дафси поднялся с места. — Я, конечно, не Фарали, но я вас тоже не первый день знаю. Вы же даже сейчас… — Тебя это не касается, мой дорогой. Можешь идти. Парень поперхнулся. Госпожа Агата говорила это с таким серьёзным лицом, что не поверить в сказанное было сложно. Было бы сложно, если бы ты видел эту женщину первый раз в жизни. — Вы безответственная женщина, — юноша тяжело вздохнул, нависая над аристократкой, а потом покопался в кармане рубашки и вытащил оттуда фото, которое забрал у Инри. — Она в своей куртке таскает вещи, которые, как ей кажется, для неё жизненно необходимы, и эта штучка тоже там всегда лежала. Я её забрал по дурости, а она пыталась отобрать, потому что ей это важно. Ей важно, что вы есть в её жизни в том или ином виде. Разве она заслуживает того, чтобы слышать такие слова, и даже не лично от вас, а переданные хер пойми как. Вы извините, но если бы вам она была не нужна и вам было на неё плевать, вас бы эта ситуация вообще не волновала, а вы изводитесь вся, кого вы хотите обмануть?.. — Саму себя! — очень надрывный и резкий крик разлетелся по всему дому. — Уходи сейчас же, хватит! Я больше ничего не скажу и ничего не отвечу. — Да вы… Ну и сидите тут, — Дафси очень хотел возразить всем её словам, но понимал, что всё равно ничего не добьётся. Слушать его здесь не хотели. — Я всё равно ничего ей не скажу. Парень медленно вышел в коридор, ожидая тирады возмущения по этому поводу, но её не последовало. Госпожа Агата снова опустила голову, по привычке поправила волосы, зацепилась за локон ногтями, случайно дёрнула и расплакалась, но вряд ли от боли. Дафси остановился в коридоре и понял, что не может уйти. Если он всё так и оставит, станет только хуже, а кроме него, очевидно, сейчас никто не мог выяснить всю правду. Пришла пора прочувствовать фразу, которую ему сказали после пожара в пекарне: «А ты мужик, вот и мужайся». Через несколько минут юноша присел на холодный пол возле входа в гостиную, ожидая, когда сможет продолжить пытаться достучаться до аристократки, но та, на удивление, начала говорить первая. Очень тихо и как будто осторожно, но уже ровным голосом. Может, спустя столько лет ей надо было наконец-то выговориться, а может, всё-таки, слова возымели эффект, но это было неважно. Дафси слушал и не перебивал. — Я правда не очень хотела детей, ни сына, ни дочь, но когда я увидела эту маленькую девочку, я всё на свете позабыла. Мне пришлось уйти буквально через неделю после того, как она родилась. Я её по-другому назвать хотела. Я хотела назвать её именем из внешнего мира, я в словаре одном вычитала, красивое такое. Но мне не разрешили. Муж сказал, раз уж убегаешь, не оставляй ей ничего, а то вернуться захочешь. Всех детей моих обозвали абы как, кошмар какой. И всех мне пришлось бросить. Сына я оставила, потому что у него отец был сумасшедший. Даже представить не могу, каким он его вырастил. Таким же, как он, тираном и убийцей? Я молодая дурочка была, повелась на обещания, комплименты, подарки. А к ребёнку я тогда вообще готова не была, но он… заставил. Я так жить просто не могла, там либо я, либо меня, еле живая оттуда выбралась, всю меня с ног до головы покрошил, живого места не оставил, найти и убить до сих пор пытается за то, что дёру дала и его опозорила перед этой гнилью королевской. А с ребёнком я бы точно далеко не ушла, и меня бы заживо закопали, и его, вот и бросила. Тогда, когда сбежала, подвернулся Вимир, отец Инри. У него военная эта его, чтоб её, Академия, у него солдаты, охрана, защита. Я его не любила, но он меня очень даже. А как ещё мне было выживать, он меня от всего этого кошмара попытался спрятать хотя бы. Только от первого мужа так покоя и не было, жизни он не дал бы не только мне, но и всем вокруг меня, если бы я не исчезла. Ребёнка бы точно убил, даже если бы я оставила всех просто так. Вот и мёртвой притворилась, чтобы не было повода к дочке моей руки тянуть. С кем девочка была бы в безопасности? Со мной, сбежавшей дурочкой, за которой сумасшедший гоняется, буквально убить готов? Или с когда-то правой рукой короля, который вокруг ребёнка десять рот солдат выстроит, если оно потребуется? Мне вообще нужно отвечать на этот вопрос? Я его попросила, чтобы он каждый год эту чёртову могилу чуть ли не всему городу показывал, чтобы этот урод верил, что померла я, а значит детей моих трогать не надо. А теперь я не за себя боюсь, я своё давно отжила, мне дочку жалко. Если она где взболтнёт про меня, её же прирежут за углом, и это ни разу не преувеличение. У этого ублюдка в Столице из каждой стены глаза и уши торчат. Сына моего он не тронет, он его наследник единственный, а вот Инри ему никто. Связалась по молодости-глупости я, а достанется мне в последнюю очередь, сначала всех кругом перебьют. И что я теперь делать должна? Рассказать, что из-за мамы-дуры ей теперь самой обратно в люди путь заказан? Пускай лучше ненавидит меня и думает, что я её терпеть не могу, тогда точно про меня болтать не будет. Говори, что хочешь, но подумай о ней. Пожалей подружку, если жизнь её дорога. Она же вернётся обратно рано или поздно, тут городские долго не тянут, от скуки дуреют, а там её и… Судя по звукам, госпожа Агата снова заплакала. Дафси всё так же сидел на ледяном полу и боялся пошевелиться. Простил бы он, услышав эту историю, если бы оказался на месте Инри? У него у самого, конечно, была мама. Она его вырастила, холила, лелеяла, как и его старшую сестру. Да и вообще мама занимала намного больше места в жизни, чем отец. В его случае это было связано с тем, что отец рано из жизни ушёл, но, как он знал, в других семьях в основном отцы тоже принимали не очень много участия в воспитании детей. Вырасти без мамы для парня было чем-то, что нельзя было представить. Даже ту же Фарали, хоть намного меньше, чем могла бы родная мать, но воспитывала госпожа Агата, а Инри была с няньками, которых она знать не желала. И разве сейчас она заслуживает считать, что её мама её ненавидит? Но заслуживает ли она в обратном случае получить пулю в висок, если что-то пойдёт не так? — Не думайте, что Инри пять лет. Она давно не маленькая и совсем не глупая. Мне кажется, ей стоит знать, что вы её не бросили, а вынужденно оставили. С вашего позволения, расскажу ей, как есть, и если с ней хоть что-то случится, вы можете полностью винить в этом меня. Я возьму на себя ответственность. — Ответственность он возьмёт, ты хоть за свою задницу сначала ответственность возьми, а то вечно то тут, то там, во всякие приключения влезаешь, — госпожа Агата уже не плакала и даже усмехнулась. — Делай, что хочешь. Мне больше точно нечего тебе сказать. — А если я хочу остаться на обед? — юноша поднялся с пола, потёр замёрзшие места и заглянул обратно в комнату. Аристократка уже встала с места и стряхивала иней с кресла. — Это было одноразовое предложение, катись отсюда, у Фарали поешь, кормить ещё вас всех мне не хватало, — женщина пихнула локтем юношу в бок и проскользнула на кухню, чтобы разогреть готовую еду для двоих. — У вас драться точно семейное. И сводить меня с ума, — Дафси услышал, как госпожа Агата тихо прыснула на эти слова. — А можно последний вопрос? Парень прошёл к столу и сел, наблюдая, как хозяйка осторожно ставит кастрюлю на огонь, стараясь не разлить содержимое, которое почти сразу же приятно запахло. — Удиви, — женщина поставила на стол корзинку с белым и чёрным хлебом, который, очевидно, готовила Фарали. — Только без глупостей, на такое не отвечу. — Вы как хотели Инри назвать? Госпожа Агата посмотрела Дафси прямо в глаза и тут же смущённо отвела взгляд. Как будто это было что-то немного более личное, чем просто имя. — Ирина, — выдохнула та и продолжила подготавливать стол к обеду. — Ей бы подошло, — юноша представил в голове образ Инри с выпускного и мысленно попробовал назвать подругу так. — Очень даже. — Что уже об этом думать. Как будто если я стану её так называть, она отзовётся. Боги, инфантильная я какая стала, раньше ведь такой не была. Вот, жуй давай, — госпожа Агата плюхнула перед гостем тарелку с овощным рагу. — Меньше слов, больше дела.