Бог по вызову

      Смерть отца заставила меня по-новому взглянуть на мир. Несмотря на тоску и душевную боль от потери, которая еще долго будет преследовать меня, я ощущал легкость и свободу. Словно со смертью отца умерло и мое прошлое со всеми вещами, что я так ненавидел. Словно с меня сбросили тяжелый плащ, тянувший меня к земле, и теперь я подчинялся только собственной воле и желаниям. Но эти желания были далеко не эгоистичными. Я перестал хотеть что-то для себя. Единственное, чего я желал – приносить пользу людям, быть справедливым и великодушным богом, отдавать столько, сколько смогу, не прося ничего взамен. Ведь, по сути, у меня есть самое главное – близкие люди, которые всегда рядом, а большего мне и не нужно. Не нужна мне эта слава и толпы поклонников. Главное – не быть одиноким, ведь одиночество сводит с ума даже сильнейших богов.       Нужно вернуться домой и рассказать обо всем Бишамон, Юкине и Мидори. Мы должны вытащить Эбису из лап Норы, пока они вдвоем не натворили бед.       Оказавшись дома, я встретился с недоуменными и испуганными лицами друзей. Виина и ребята стремительно подскочили с софы и окружили меня.       - Где ты был? Мы уже решили, что ты ушел без нас, что случилось? – в один голос допрашивали они.       Я многозначительно оглядел их, и они замолчали, внимательно меня слушая.       - Нам больше не нужно беспокоиться о моем отце. Он больше не причинит никому вреда, я обещаю, - я сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, и продолжил. – Но остался кое-кто намного опаснее бога смерти – это Хииро, более известная вам, как Нора.       - Орудие, которое создал Яма? – уточнила богиня войны. – Но почему?       - На самом деле Хииро никогда полностью не подчинялась моему отцу. Для нее он был всего лишь «удобным работодателем». Больше всего она хотела заставить меня стать, как мой отец. Чтобы я мог дать ей имя, и тогда она принадлежала бы мне. Она была одержима своей привязанностью ко мне, и лишь использовала Яму, как способ добраться до меня.       - Какая мерзость! - лицо Юкине поморщилось от отвращения.       - Она поступила ужасно, но я ее понимаю, - неожиданно для всех нас, высказалась Мидори.       - Что? – вылупился на девушку Юки.       - Когда кого-то очень сильно любишь, готов на все, чтобы только быть с этим человеком, - печально произнесла она, глядя на свои руки. – Я ее не оправдываю, просто немножко понимаю мотивы ее поведения.       - Все равно она психопатка, - стоял на своем парень, упрямо скрестив руки.       - Тем не менее, она представляет угрозу, - сделала вывод Бишамон. – Как же она собирается осуществить свой план?       - Через Эбису, полагаю, - сказал я.       - Откуда ты знаешь? – спросила Биша.       - Об этом мне сказал Яма, - сообщил я и нехотя добавил: - Перед смертью.       - Что? Яма мертв? – В который раз лицо Юкине вытянулось от шока.       - Когда это произошло? И что делал ты? С тобой все в порядке? –заволновалась Виина, осыпая меня вопросами, что было ей несвойственно. Обычно ее речь лаконична и конкретна.       - Со мной все в порядке, - попытался объяснить я, но как ни старайся обыграть эту ситуацию, придется сказать правду. – Собственно, это я его убил. Но я этого не хотел. Он сам попросил меня. Так что теперь о нем можно забыть.       - Во дела! – выдохнул парень. Похоже, сегодня он исчерпал свой лимит удивления.       - Мне очень жаль, - Виина сочувственно погладила меня по щеке.       - Все в порядке. – Я сжал ее ладонь, чувствуя, как через прикосновение наших рук проходит и вливается в меня ее забота и поддержка.       - Нужно помочь господину Эбису, - сказала Мидори.       - Да, так мы и должны поступить. – Подтвердил я. – Но нужно быть осторожными. Попробуем просто поговорить с ним, только я и Виина, без наших орудий, иначе он почувствует угрозу, а это только ухудшит ситуацию. Он должен видеть, что мы не желаем ему зла и только хотим помочь.       - Согласна, - кивнула Бишамон.       - Мы тоже, - сказал Юки. – Но мы будем рядом на всякий случай.       Так мы и направились в дом Эбису. Когда мы появились на пороге, нас встретили парочка испуганных слуг. Встретив других шинки, я заметил, что на лице каждого был либо страх, либо смятение. Они явно были чем-то расстроены и напуганы. Возможно, это связано с поведением Эбису, ведь я не видел его несколько дней и не представлял, как сказалось на нем общение с Норой.       Одна шинки, к которой я обратился с просьбой сопроводить нас к ее господину, вдруг отчего-то вся сжалась, закрыла глаза и будто через силу произнесла:       - Мой долг – служить великому господину Эбису, я верная его шинки, - слова звучали, как заученный текст. Не поднимая глаз, она развернулась и зашагала в сторону кабинета. Мы молча последовали за ней.       Что же сделал им Эбису, что они ведут себя, как запуганные псы? Что могло измениться за эти несколько дней?       Пройдя немного дальше, я заметил другие орудия, в основном это были высокие, широкоплечие мужчины, которые вели себя достаточно расковано и поглядывали на остальных свысока. Скорее всего, это были боевые шинки, кому было позволено находиться ближе к богу счастья, а остальные – те, кто занимался уборкой, готовкой и прочими мелкими делами. Откуда пошла такая иерархия, я догадался сразу: дело рук Норы, которая признает только силу и власть. Как Эбису позволил ей распоряжаться своими слугами?       - Господин находится в кабинете. – Произнесла женщина, мельком глянув на нас. Но этого мгновения хватило, чтобы разобрать в ее взгляде помимо страха и желания поскорее уйти подальше, еще и предостережение для нас.       - Спасибо, - сказал я. Шинки быстро скрылась с наших глаз. Я развернулся к остальным и понизил голос. – Юкине, Мидори – будьте начеку. Не пытайтесь действовать самостоятельно. Ждите нашего зова.       Кивнув, ребята отошли подальше, делая вид, будто просто осматривают помещение. Готовый уже зайти внутрь кабинета, я вдруг почувствовал, как Виина резко схватила меня за руку.       - Послушай, - заговорила она странным голосом. – Я знаю, что по сути своей я не могу это чувствовать, но проведя с тобой столько времени, я словно тоже стала наполовину человеком. Во мне сейчас будто борются две стихии, но ни одна из них победить не может. Я будто сражаюсь с чем-то с закрытыми глазами, понимаешь?       - Да, - кивнул я. – Это сомнения. Они часто мешают.       - Со мной такого раньше не было. И еще, - она задумалась на минуту, словно раздумывала, стоит ли говорить это. – У меня появилось шестое чувство, так ведь говорят люди? И мне это не нравится. Поэтому, мне так хочется это сказать…       - Что сказать?       - Что я тебя люблю, правда, люблю, и благодарна за все, что ты для меня сделал, для всех нас!       - Я тоже тебя люблю. Вы с Юкине и Мидори для меня семья, и я буду защищать вас любой ценой, обещаю!       Бишамон лишь улыбнулась, а затем снова стала серьезной.       - Идем, - произнесла она, и мы вошли в просторное помещение.       Перед глазами стали мелькать воспоминания тех дней, когда я почти все свое время проводил в этом месте, докладывая Эбису о проделанной мной работе, представляя отчеты об убитых призраках, и думал, что когда-нибудь стану таким, как он. Сейчас же это место напоминало кладбище: бездушные серые стены без единого пятнышка, колоны стоят, как могильные плиты, тусклый свет из окон разливается по полу, как по сухой земле. Вокруг стоят священные орудия с бесстрастными лицами, будто призраки. В центре, спиной к нам, стоял сам бог счастья. Он что-то сосредоточено делал руками, так что не обратил даже никакого внимания на нас.       - Эбису? – решила прервать молчание Бишамон, и ее голос будто всосали стены. – Мы пришли поговорить с тобой.       Эбису лишь замер слегка, затем кивнул головой, и все его шинки двинулись к выходу. Через несколько секунд остались только мы втроем.       - Чем могу помочь? – спросил он, то есть мне казалось, что это был он, так как Эбису все еще стоял к нам спиной, а его голос мог быть просто иллюзией, спроецированной этим жутким местом.       Биша обернулась ко мне, и я сразу понял, что она не знает, с чего начать разговор. Это должен был сделать я.       - Яма мертв, так что нам необязательно становиться врагами. Давай забудем эту историю? Оставим все, как было?       - Я знаю, что бог смерти мертв. Это правда: ты его убил?       - Да.       Раздался слабый смешок.       - А я сомневался. Не думал, что ты на такое способен.       - Я этого не хотел, да и это не важно. Все уже позади, ничего не вернуть. Мы свободны от этой дурацкой сделки.       - Дурацкой сделки, - безучастно повторил Эбису.       - Ну так, что скажешь? Нам больше нет смысла соперничать друг с другом. Тем более без Ямы этот план нереален.       - Дело вовсе не в боге смерти, - сказал Эбису туманно.       - А в чем же? – я начинал злиться из-за его поведения. – Может, ты хотя бы повернешься к нам лицом?       Эбису повиновался. Он медленно развернулся и предстал перед нами в своем ужасном виде. Одежда, к которой бог счастья всегда относился с особой аккуратностью, была грязной и рваной. На шее болталась половина галстука, белая рубашка выглядела так, будто побывала в зубах у диких зверей. Брюки и пиджак уже не выглядели такими черными и элегантными, а скорее напоминали рабочую одежду шахтеров. Но хуже всего было лицо. Практически все оно было заражено скверной. Лишь на левой щеке и подбородке еще оставался участок чистой кожи. В руках мужчина держал меч, слишком грубый и огромный для него. Одной рукой он держал рукоятку, а другой протирал лезвие. Выглядел он, как одержимый.       Рядом со свистом втянула воздух Виина. От шока ее лицо вытянулось и застыло.       - Мне не нужен дурацкий план твоего отца, - заговорил он надменно. – У меня есть свой.       - Твой? А может быть это план Норы? – кажется, я попал в самую точку, потому что рука Эбису, протиравшая меч, остановилась, и бог напрягся. - Посмотри на себя! Как ты позволил ей дойти до такого? Эбису, она само зло! Она всего лишь использует тебя, поверь мне, ведь я ее знаю!       - Откуда? Вы не общались несколько веков, откуда тебе знать? – закричал он.       - Она не меняется, ее любимое занятие – разрушать жизни и наблюдать. Из-за нее ты практически на пороге смерти, разве оно стоит того?       - Это не ее вина, - упрямо замотал головой Эбису. - Нора предупреждала, что с призраками будет непросто, и я не справился…       - Кисти Аякаши у тебя? – спросил я.       - Нет, я ими не распоряжаюсь. – Ответил он.       - Нора украла их у моего отца, а тот – у моей матери в царстве мертвых, и их нужно вернуть! Только так можно загнать призраков обратно в ад.       - Зачем ты мне это говоришь? Я же сказал: у меня их нет! – разозлился Эбису.       Я пошел вперед, сокращая расстояние между нами. Хотелось посмотреть ему в лицо, встряхнуть, ударить, лишь бы это помогло ему прийти в себя. Но я должен сдерживаться, иначе все будет напрасно.       - Эбису, - заговорил я, остановившись в паре метрах от него. – Вспомни, чего на самом деле ты всегда хотел, о чем мечтал. Ты столько трудился ради того, чтобы этот мир и мир людей процветал! Неужели ты готов предать свою мечту ради какой-то призрачной возможности, которая легче? Если ты прикоснешься к этой тьме, то уже больше никогда не сможешь жить спокойно. Не будешь прежним. Весь твой труд обратиться прахом из-за одной страшной ошибки! Ты принесешь только боль и страдания всем, кто верит и надеется на тебя. Кто хочет помочь. Мы пришли сюда всего лишь для того, чтобы сказать: еще не все потеряно. Мы поможем тебе выбраться, если ты сможешь остановиться и разорвать вашу связь с Норой. Иначе ты потеряешь все. Я знаю, ты этого не хочешь. И понимаю, что иногда поневоле приходится делать ужасные вещи во благо. Но это не выход. Нужно остановиться. Мы тебя вытащим, обещаю.       Закончив, я протянул ему руку. Эбису стоял в смятении. В его глазах я видел, как тяжело ему было принять решение. Но свет победил. Пелена на его глазах спала, они засияли чистым изумрудным светом. Это решение будто выжало из него все силы. На ватных ногах он зашагал ко мне, протягивая свободную правую руку, на которой скверна тоже оставила свой след. И я собирался твердо пожать ее, не страшась, что могу заразиться.       Оставалось всего пара шагов, как вдруг, его тело словно тряхнуло током, и левая рука резко бросилась вперед. Не успев до конца сообразить что произошло, я уже видел бледное лицо Виины, которая что-то беззвучно шептала, и услышал сдавленный крик Эбису. Затем, как по щелчку, мое тело пронзила жгучая, нестерпимая боль. Ноги вдруг отказали, и я повалился на землю. Руки Виины смягчили падение. Она уложила меня на пол, и тогда я увидел торчащий из моей груди меч со сверкавшим на рукоятке рубином.