Superego-free Zone

Штирлиц заканчивает очередной опыт и уже подумывает идти домой. Отключив всю аппаратуру, высушив химическую посуду и заперев на ключ шкаф с реактивами, он выходит из лаборатории в растерянности. Вроде всё как обычно, эксперимент получился – значит, у него появилось ещё больше данных для будущей кандидатской, сверхурочной работой его сегодня тоже не нагрузили… В общем, всё по плану и без сюрпризов. Тогда что не так? Отнеся халат в преподавательскую и простившись с завлабом, Администратор спускается по лестнице, забирает из гардероба тёплое пальто и откладывает мелочь на проезд – их общежитие далековато от НИИ с базой практики, на своих двоих не доберёшься. -Что-то вы сегодня рано, Штирлиц, - замечает немолодого возраста женщина на вахте, отмечая время ухода самого трудоголичного сотрудника, - Обошлось без происшествий? -Слава богу, - хоть ему и не положено быть суеверным, логик трижды стучит по деревянному столу вахты, - Выходные себе заработал – и то ладно, - и тут он вспоминает кое-что действительно важное, - Так, прошу прощения, а сегодня никто посторонний в институт не заходил? -Нет, - дежурная растерянно качает головой, не понимая причины внезапного любопытства всегда закрытого и погружённого только в свои рабочие проблемы аспиранта, а сам Штир наконец-то понимает, что ему казалось столь необычным в последние пару часов. Трудовой день закончился, а Гамлет так и не появлялась ни на пять минут в лаборатории вопреки своей привычке ходить сюда как на работу, нести гуманитарную чушь, коверкать названия всего их оборудования и вообще любым способом нарушать тишину и порядок на его территории. Что это с ней? Странно, вчера Датская приходила, как обычно, и даже вытащила «замшелого погрязшего в химии зануду» на свежий воздух на ночь глядя, они очень даже неплохо провели время – а сегодня она опять решила прятаться… Обиделась, что ли, в очередной раз на что-то? Хотя она женщина, да ещё и этик – кто ж их разберёт-то? В общем, так или иначе сегодня Администратору общество Наставницы не светит никоим образом. Любой бы на его месте с облегчением вздохнул, радуясь тишине, покою и тому, что никто не будет обзывать его бесчувственным ограниченным зацикленным на своей науке сухарём – но только не Штир. По правде говоря, на внезапность и истеричность Наставницы он и ворчал-то только для порядка, больше чтобы самому не забываться – а когда она по какой-то причины не наносила обычный визит в НИИ, как сегодня, ему её не хватало. Не то чтобы катастрофически или без неё невозможно было дышать, но на душе скребли тревожные кошки: что-то не так. Вот и куда она сегодня подевалась? Не с детективами же её искать, в самом-то деле… Да и кто он ей? Понимая, что поделать он в этой ситуации ничего не может, Штир намеревается оккупировать телефон на весь вечер, чтобы достучаться до этой чудной особы и устроить ей разнос по всей форме. Нечего тут сначала переворачивать лабораторию и его устоявшееся рациональное мировоззрение вверх дном, а потом исчезать, как ни в чём не бывало! Впрочем, причина исчезновения Гамлета банальна и буднична: на неё просто-напросто навесили хвост. Причём ещё и совершенно незаслуженный. Секретарша из деканата позвонила нежданно-негаданно в самый неподходящий момент, когда ничего не подозревающая Датская как раз была на полпути к НИИ химии, выкроив свободные полчаса перед подработкой в магазине одежды. В общем, услышав по телефону о наличии у неё непонятно откуда нарисовавшейся задолженности за летнюю практику, этик в испуге помчалась в институт филологии и журналистики – пришлось битых полчаса объясняться с бестолковыми сотрудниками, показывать заполненную зачётку и даже звать преподавателя, который подтвердил невнятную речь плачущей взвинченной студентки. Выяснилось, что ассистент заболевшего профессора по рассеянности сдал ведомость за практику с опозданием, а работники деканата привыкли не вникать в детали и закрывать сессию формально. К счастью, Наставницу отпустили домой с миром и без хвостов. Правда, бедная напуганная Датская совершенно забыла, что посеяла мобильник в приёмной секретаря. В итоге надрывающийся телефон весь вечер мешал работать всему деканату. Когда самая старшая и строгая заместительница декана обнаружила источник назойливого звука, у неё возникло устойчивое желание уничтожить его путём удара об стену – удержало её только то, что телефон студенческий и растяпа-хозяин или хозяйка наверняка завтра прибежит сюда, хватившись пропажи. Но, случайно кинув взгляд на дисплей, она уже чуть не падает под стол от хохота. На экране чёрным по белому значатся восемь пропущенных вызовов от абонента с весьма оригинальным прозвищем «Менделеев недоделанный».