Superego-free Zone

«Если этот болван Гюго ещё хоть раз воспользуется моим отсутствием, чтобы стащить спирт – я просто запрещу весь доступ сюда кому бы то ни было,» - Штирлиц ворчит про себя, в очередной раз увидев наполовину опустошённую склянку с этанолом, - «Алкоголик несчастный, как его вообще ещё не отчислили?» Сегодня у логика всё из рук валится, а расплачиваться приходится каждому первому: растяпе Гексли, в очередной раз не уследившей за пронырливым Энтузиастом, чересчур разговорчивой вахтёрше, Донне Ламанчской, как всегда, злостно игнорирующей устав института и нагло заявившейся в лабораторию без халата в поисках Советчиков… Если бы сегодня Гамлет всё-таки пришла с визитом – досталось бы и ей, причём сильнее, чем кому бы то ни было. Вчерашнюю пропажу и кучу неотвеченных звонков Штир ей прощать явно не собирался. Но где она всё-таки? Как пить дать опять вляпалась в какую-нибудь историю. Может, он и зря катит на неё бочку? Как бы там ни было, долго ему переживать не пришлось – его собственный сотовый подал признаки жизни, возвестив, что вызывает «принцесса Датская». Сначала Администратор подумал было проучить ветреную суперэжницу, поступив с нею так же, как она вчера – то есть, злостно проигнорировать, но всерьёз и долго злиться на это чудо в перьях у него никогда не получалось, поэтому Гамлету повезло услышать его относительно миролюбивый голос: -Да, привет, я тоже рад тебя слышать. Ты можешь мне сказать, что вчера с тобой стряслось, чудная ты Датская? Что? Где ты его посеять-то умудрилась, господи? Ладно, ладно, понял я всё… Но в следующий раз хоть через Гекслей мне передавай, я ведь там переживаю, что в твою непутёвую голову стукнуть может. Ты сегодня как, придёшь или мне к тебе заехать? Что?! Нет, даже не уговаривай, я не буду тусить с этими твоими интуитами, они все безответственные психи, мне их и здесь хватает. Ладно, я приеду, но на этот ваш безумный шабаш к Гекам – ни ногой, ещё чего! Ну хорошо, до скорого. Смотри не наживи там себе новую пересдачу и следи за телефоном, а то я к тебе маячок прикреплю, чтобы не терялась. Шучу, шучу. Пока. Смеясь растяпистости этика, Администратор кладёт трубку и хоть немного успокаивается: что ж, по крайней мере, он знает, что ему не объявили холодную войну ни за что ни про что. Да уж, Наставничья знаменитая рассеянность – просто притча во языцех, хоть стой хоть падай. Как вот, скажите, не волноваться за эту ходячую истерику, если она то и дело наживает себе проблемы на пятую точку – и неудивительно, с такими-то друзьями. Нет, лично ему ни Гексли, ни Донна, ни Есенина ничего плохого не сделали, но они же форменные раздолбаи и точно будут плохо влиять на его… «На мою кого?» - внезапная мысль будто выстрелила в голову. Он ведь Датской никто, во всяком случае, пока, чтобы лезть тут со своим мнением и тем более что-то запрещать. Она не его девушка и уж тем более не подруга («Как же, пока я буду с ней дружить, она выскочит замуж за какого-нибудь придурка вроде Гюго!») – и как тогда вообще назвать их отношения? С этим надо разобраться и как можно скорее… Решив, что разговор с Наставницей срочен и не требует отлагательств, Штирлиц обречённо качает головой: придётся всё-таки прийти на этот интуичий шабаш, даже если они там все будут ходить на головах. Гамлет, немного грустно вздыхая, выходит из института журналистики и осматривается по сторонам – работать сегодня вечером не надо, так что как раз сам бог велел собраться со всеми «своими» и хоть на вечер освободиться от безрадостных мыслей. Тогда почему не получается? Почему Штир всегда подчёркивает разницу между ним и её миром, её друзьями? Да, она на два года младше, она ещё студентка, она гуманитарий и ни шиша не смыслит в этих его химических высоких материях – но разве это повод выставлять её и её компанию детским садом несмышлёнышей? Впрочем, так было всегда ещё с тех пор, как они познакомились полгода назад. Датская терпеть не могла естественные науки и в жизни никогда бы не появилась в НИИ, если бы не живущая по соседству «вечный двигатель» Донна Ламанчская. Вот однажды Искательница и попросила зайти. А там… А там их встретил нудный неприветливый аспирант со своим противным канцеляритом: «Ламанчская, когда я тебя приучу, наконец, надевать спецодежду, или техника безопасности для тебя не писана? А это ещё что, какого чёрта в институте посторонние?» Гамлет тогда здорово испугалась. Но Донна, уже «тёртый калач» на этой кафедре, просветила её, что так и надо – мол, их Штир всегда такой, любит строить из себя отрешённого гения, которому чуждо всё человеческое, а на деле не так уж он и страшен, даже наоборот. В общем, заинтриговала Наставницу – ей теперь хотелось узнать этого странного логика поближе, она стала чаще приходить в НИИ и скоро со многими там подружилась, кстати, без всякой задней мысли – но «алкалоидов начальник и пробирок командир» оставался для неё чужим и далёким. До поры до времени… -Гамлет! – взволнованный, даже немного слишком тревожный голос Администратора резко вырывает этика из рефлексии, она оборачивается и видит его, судя по всему, торопившегося к ней как на пожар. -Штирлиц? Ты всё-таки пришёл, - спрашивает неуверенным голосом: чем это она его так напугала? -Гексли не очень расстроятся, если в их интуичью обитель хаоса нагрянет старый сенсорный зануда с таблицей Менделеева вместо души? – такая самоирония смешит, но очень удивляет Датскую. Ей ничего не остаётся кроме как молча кивнуть, пряча довольную улыбку. Окончательно успокоившийся логик с облегчением выдыхает, приобнимает её за плечи, и двое абсолютно (по крайней мере, сейчас) счастливых суперэжников, глупо хохоча, покидают студгородок и бегут ловить подходящую маршрутку.