ПОРЯДОК ПРИОРИТЕТОВ

Всю жизнь ожидаешь встречи с кем-то, кто поймёт тебя и примет таким, какой ты есть, а в самом конце обнаруживаешь, что этот кто-то всегда был рядом с тобой. Если бы мне десять лет назад сказали, что я буду просыпаться рядом с Малфоем каждое утро, я скорее всего пошла и удавилась в туалете для девочек, или заставила бы тролля меня съесть. Его ресницы подрагивают во сне и мне жутко хочется прикоснуться к его лицу, но я одёргиваю себя, прежде, чем сделаю это и разбужу его. Третий день мы ночуем у Гарри. И благодарю их за то, что они правда делают вид, что не замечают наших отношений. Мы и не стараемся их демонстрировать. Правда, Малфой то и дело пытается незаметно до меня дотронуться. До руки, бедра, волос. Не знаю, специально ли он это делает, или просто дразнит. Находиться в заключении— полнейший отстой. Нам с Джинни разрешается пять минут постоять на крыльце, не выходя за пределы заклинания. В полдень мы берём с ней какао и стоим там, наблюдая за не очень оживленной улицей квартала. Удивительно то, что нас никто не видит и нас не существует для них. От этого становится не по себе, потому что даже прохожие по сути ненастоящие. Джинни то и дело говорит со мной о ребёнке и материнстве. Не поймите неправильно. Да, я тоже хочу ребёнка, когда-нибудь. Но для меня это так далеко всё, что иногда я просто сижу и киваю, делая вид, что мне интересно. Но кто был бы в восторге от разговоров про растяжки на коже и сцеженное молоко? Пожиратели опять пропали из виду, как-будто и не было их. Ни смертей, ни разрушений. От этого становится ещё тревожнее, когда не знаешь чего ожидать. – Доброе утро, красавица, – бормочет Малфой и притягивает меня к себе, чтобы оставить поцелуй на щеке. – Привет, – пригладив светлую прядь, которая упала ему на лоб, я делаю то, что хотела сделать с тех пор, как проснулась. Я провожу подушечками пальцев по его щеке. – О, черт, я уже опаздываю. Малфой вскакивает с кровати, потирая заспанные глаза. – Но сейчас только семь. – Тодд ждёт от меня кучу отчетов, которые я вчера не закончил, – он нагибается и целует меня в лоб. – Прости, львица, придётся бежать. Я только устало плюхаюсь на подушки, смотря, как он спешно чистит зубы и надевает строгий костюм. Меня вообще всегда восхищало, что он каждый день носит костюмы. Это выглядит так аристократично и горячо. Что самое странное, так это, что я практически не видела на нём что-то другое. За три года, что мы работали в соседних отделах, для меня было поразительно, что он был статичен в своих комбинациях одежды. Только белая рубашка и чёрный или темно-серый костюм. Просто это варьировалось, либо костюм двойка, либо костюм тройка, с галстуком или без. Только сейчас я поняла, как странно, что я всё это замечала, при том, что он и в правду меня раздражал. «Судьбу не обманешь» - моё подсознание пожимает плечами и смирительно вздыхает. Сегодня не стало исключением его выбора. Он надел белую рубашку и чёрный, как смола костюм. Без галстука и без жилета. Верхняя пуговица расстегнута. За три дня на его подбородке образовалась чуть заметная щетина и мне безумно нравилось ощущать, как она царапает мою шею. – Я сразу к камину, попью кофе уже в кабинете, – он целомудренно целует меня и выходит из комнаты. Да, строить свою жизнь в чужом доме, крайне, тяжело. Нам принадлежит лишь ночь, для нас двоих. А когда один из вас работает, ночью приходится спать. Мне бы хотелось выйти на улицу. Взять его за руку, пройтись по заснеженному Лондону, показать ему мой любимый маленький французский ресторанчик, где подают потрясающие круасаны и делают восхитительный кофе. Пройтись по Пикадилли, проталкиваясь сквозь толпу туристов. Все туристы идут на площадь, а я всегда любовалась церковью Святого Якова в Вестминстере. Что-то было в ней такое чарующее. Там всегда было не так людно, по сравнению с Пикадилли и там очень приветливый настоятель. Да, маги не религиозны, но меня воспитывали не маги. Каждое воскресенье мы с родителями ходили в церковь, которая находилась на юге Броксборна, города, где я выросла. Небольшой городок в графстве Хартфордшир к северу от Лондона. Я помню, как любила походы в церковь, потому что нам нужно было пройти несколько миль до неё, но на обратном пути папа останавливался около небольшой пекарни и покупал свежеиспеченную горячую булочку скон с изюмом. Это были такие тёплые воспоминания. А потом в 10 лет, родители переехали в Лондон и папа устроился дантистом в клинику, а я уехала в Хогвартс. Прошло десять лет, как я в последний раз ела скон и четыре года, как я видела своих родителей. Грусть накатила внезапно и я попыталась унять ноющее сердце, пока в край не расклеилась. Пытаясь как можно тише, я открываю дверь и оглядываю лестницу. Вроде тихо. Проскальзываю в свою комнату, чтобы умыться и переодеться. Уже через три минуты я сижу за столом на кухне и пью чай. – Мисс Грейнджер, позвольте приготовить для вас завтрак, – Кикимер кланяется, но на его лице я вижу насколько неохотно он это делает. – Благодарю, но я не голодна. Домовик исчезает и я остаюсь в гордом одиночестве, допивая кружку горячего чая, пока через пару минут меня не выдергивает из раздумий тихо вошедший Гарри. – Доброе утро. Не хотел тебя пугать, извини. Гарри проходит вглубь кухни, поднимая кофейник, чтобы заполнить свою кружку бодрящим напитком. – Ты вчера рано ушла к себе и я не успел тебе отдать, – он протягивает мне конверт и я узнаю герб отдела магических игр и спорта. – Нико попросил передать тебе. Я с благодарностью принимаю конверт, раскрывая его. «Дорогая Гермиона, знаю, что ты никуда не выходишь, но может под моим присмотром надзиратели отпустят тебя пообедать или поужинать со мной? Готов на любой компромисс, лишь бы увидеть тебя. Искренне твой, Николас» Я глухо вздыхаю и потираю лоб. – Может стоит ему сказать? Ты можешь написать письмо, а я передам его. Мы встречаемся с другом глазами и я вижу в них понимание. Я ведь действительно никогда не обсуждала с Гарри ни своих отношений, ни каких-то романтических историй, ничего. Но он выглядел так, как выглядел бы волнующийся за сестру старший брат. Хоть он и был младше меня, но всегда пытался меня уберечь и защитить, и это я всегда ценила в нём. С самого первого курса Гарри и Рон стали мне больше, чем просто друзьями, они были мне братьями, которых у меня никогда не было. Думаю, что и для Гарри это стало чем-то вроде этого. У Рона и без нас куча родственников, но он никогда не разделял нас на друзей и семью. Мы все были семьей, как и остаёмся ею. – Это было бы весьма не вежливо написать ему об этом, Гарри. Можно я выйду выпить с ним кофе? – Исключено, Гермиона, – строго качает головой и отпивает свой кофе, а потом продолжает: – Но ты можешь позвать его сюда. Что ж, если это единственный выход из этой нелепой ситуации - пусть будет так. Гарри сказал, что сообщит Нико зайти сюда после работы. Я лишь киваю, провожая друга взглядом, когда он накидывает на своё пальто красный шарф и поправляет очки, идёт к камину. Я решаю пройтись в библиотеку и взять новую книгу. Каждый день по прочитанной книге - вот это настоящее веселье. Хотя, раньше я и правда бы наслаждалась такими моментами с книгой в руках. Запах пергамента, потертая обложка и ровно выведенные буквы. Когда-то это было самое естественное состояние, но, наверное, я просто выросла.

***

Я дочитывала последнюю главу магического романа, который не мелькал никакими будоражащими событиями или вселенской любовью. Иногда я пропускала абзацы и просто продолжала читать не очень внимательно. Как же мне хотелось, чтобы в библиотеке Гарри были магловские книги. Я бы с удовольствием сейчас упивалась романом Джейн Остин, а не Лизалетой Руж, как гласила потертая обложка романа. Я скрестила ноги на диване и перелистнула очередную страницу. Джинсы немного сдавливали колени от неудобной позы, но боюсь, что если я прилягу, то просто усну от безысходности и безделия. Утром я вымыла кухню, за что выслушала ругательство от эльфа, а потом от Джинни. С тех пор я сижу на бархатном диване напротив камина и читаю это жуткое чтиво. Лучше бы я взяла учебник по ботанике, было бы куда полезнее, познавательнее и удовольствия куда больше бы получила. Камин потрескивает и из зелёного пламени выходит Нико. – Нико, привет, – я вскакиваю с дивана, бросая книгу на кофейный столик. – Я совсем потеряла счёт времени и забыла, что ты прийдешь, прости. – Не извиняйся, это я пришёл пораньше. Я смотрю на часы, и вправду, он пришёл на двадцать минут раньше, чем заканчивается его рабочий день. – Присаживайся, я принесу чай. С величиной своего роста, он делает три больших шага и плюхается на диван, широко улыбаясь мне. А мне становится не по себе от этого. Я собираюсь сказать ему то, чего он, явно, не надеется услышать. Поставив заварник и кружки на поднос, я выхожу из кухни, надвигаясь к моему гостю. – Как жизнь в заточении? – Не очень радужная, как видишь, – я кивком указываю на книгу, которую он только что крутил в руках от скуки. – Моя сестра любила эти романы, когда ей было одиннадцать. Я только улыбнулась, разливая горячий вишневый чай. – Чем ещё ты занимаешься, помимо пытки с книгами? – О, мы с Джинни выходим постоять на крыльце на несколько минут, – Левитер громко смеется и я немного расслабляюсь. – Ещё я пыталась помочь с уборкой, но эльфы не любят, когда отбирают у них обязанности. – Да, они такие. А я и совсем забыла, что Нико из чистокровной семьи, а значит у него в подчинении тоже есть эльф. – Больше то тут и заняться нечем. Джинни обустраивает детскую и учится вязать пинетки, поэтому я стараюсь не отвлекать её по пустякам. – Я мог бы приходить каждый день, чтобы тебе было не так грустно, – он обдумывает и добавляет: – Если ты хочешь, разумеется. – Об этом я и хотела поговорить с тобой. Я думаю, что нам лучше остаться друзьями, Нико. Он молчит несколько секунд, переваривая информацию. – Я что-то не так сделал? Черт, но почему так сложно говорить людям неприятное. Я кладу свою руку на его и продолжаю: – Что ты, ни в коем случае. Ты замечательный парень, правда. Просто я не чувствую, что наши отношения могут зайти дальше, чем дружба. Он сжимает мою ладонь и понимающе кивает. Может и он чувствовал то же самое? Вроде в его глазах не читалось сожаления. В этот момент камин трещит и из него выходит Малфой, отряхиваясь от пороха. Его взгляд сначала падает на меня, потом на Нико, а потом на наши руки. – Какого хрена? Голос у него уставший и напряженный, с нотками раздражения. Я совсем забыла про наш с ним уговор, что я не должна видеться с Нико наедине, но такой разговор не происходит в присутствии кого-то. – А ты что тут делаешь? Нико оглядывает Малфоя, не в силах понять почему он стоит в гостиной моего друга. – Скорее это я должен задавать тебе этот вопрос, Левитер, – Малфой яростно кидает мантию на кресло, подходя к нам ближе. Я резко одёрнула руку из цепких пальцев Нико. Мне совсем не нравится настроение блондина. – Какого хрена ты сидишь и держишь мою девушку за руку? Я задыхаюсь. Боже, о нет. Он действительно сказал это или мне послышалось? Мерлин, хоть бы мне послышалось и мы просто мирно разошлись: Нико домой, а мы по комнатам. – Девушку? – брюнет смотрит на меня самым диким взглядом, который я когда-либо видела. О, нет. Не послышалось. На меня так не смотрели даже Джинни и Гарри, когда узнали. – Поднимайся и проваливай, Левитер, – Малфой указывает рукой на камин. – И чтобы ты не приближался к ней даже на милю, ясно? Густые ресницы Нико подрагивают, но затем он выпрямляется и делает уверенные шаги в направлении к камину. – Ещё увидимся, – Нико бросает порох и исчезает, и я не знаю кому он это сказал. Мне или Малфою. Черт, кажется сейчас будет неприятный разговор. – Ты вообще меня не слышала, да? – Я как раз говорила, что нам нужно остаться друзьями до того, как ты ворвался и начал тут метить территорию, как кобель. Мой голос был спокоен, но я чувствовала, как потихоньку закипала. – А за руки вы держались, так, чисто по-дружески? Голос Малфоя срывается на крик и я ошарашено смотрю, как его глаза темнеют, а ноздри раздуваются. – Твоя ревность необоснована, – мой голос тихий и спокойный, ведь кто-то должен сохранять спокойствие в этом безумном разговоре. – Я не сделала ничего противозаконного. Малфой закрывает глаза и пытается отдышаться. Через три глубоких вздоха, он открывает их и говорит: – У меня был тяжелый день, я пойду к себе. И он это сделал. Просто ушёл. Я слышу, как скрипит дерево под его туфлями. Слышу, как открывается дверь его спальни, а потом с грохотом захлопывается. Его импульсивность иногда удивляла меня, ведь он казался сдержанным, но и одновременно нет. Чувство собственничества настолько поглотило его, но я ведь не какая-то вещь, чтобы мной владеть или повелевать. У меня есть чувство собственного достоинства и я не стану просто напросто чей-то вещью, которой можно руководить и пользоваться в любое удобное время. Этот его поступок настолько глуп и нерационален, и он приводит меня в бешеную ярость. Я не хотела выставлять всё так, как-будто просто закрутила роман с другим перед Нико. Я не шлюха какая-то, но именно так сейчас и считает Нико. Черт. Гребаный Малфой. Я уже почти была готова устроить взбучку, но он ушёл в самый неподходящий момент. А может и наоборот в самый подходящий, ведь скандала, я уж точно не хотела устраивать. Что если Нико распустит какие-то грязные слухи обо мне? Хотя, нет, Нико хороший парень и не поступит так. «Да, он точно не поступил бы так, но это было до того, как Малфой наорал на него, сказал, что ты его девушка и выгнал его. Кстати, даже не из своего дома» - мое подсознание тихонечко, но злобно насмехается. Может стоит пойти и поговорить с ним? Что я и делаю. Я взлетаю по ступенькам и коротко стучусь, прежде, чем открыть его дверь. В комнате тихо, но я отдаленно слышу шум воды, а значит он в душе. Я прохожу к кровати и сажусь, обводя комнату взглядом. На прикроватной тумбе лежит развёрнутый пергамент. И прежде, чем я пытаюсь остановить себя, я беру его и читаю. «Нам нужно встретиться, как можно быстрее. Не уверена, что могу ждать ещё дольше». Почерк был ровным и точно женским. Моё сердце останавливается и мне становится трудно дышать. Малфой выходит из ванной и я кидаю пергамент на тумбу. – Грейнджер? Он подозрительно осматривает меня и нерешительно делает шаг. На нем одно полотенце, которое было обмотано вокруг его бёдер. По груди всё ещё стекали капли воды. Соберись, Гермиона. – Я не подглядываю, он лежал открытым. – Разумеется. Он стягивает полотенце с бёдер и я ахаю. Парень вытирает оставшиеся капли со своего тела махровым полотенцем, не замечая моего дикого взгляда. Словно, ничего необычно, и я ведь видела его голым. – У меня правда был тяжелый день, Грейнджер. На удивление, он был такой спокойный и уравновешенный и до меня вдруг доходит, что это письмо могло быть от его матери. Паника, накатившая и бросившая меня в морозный холод - отступила и я расслабилась. – Просто хочу сказать, что Нико ничего для меня не значит. Думаю, что ты и сам знаешь это. Ни к чему устраивать эти сцены ревности. Он лишь одобрительно кивает и натягивает хлопковые домашние штаны, а потом заваливается на кровать, закрывая глаза. – Ты не пойдёшь ужинать? – Нет сил, – мотая головой отвечает Малфой. – Хочешь я принесу тебе перекусить в комнату? Парень кивает, при этом не открывая глаз. Я вздыхаю и отправляюсь на кухню, собираясь положить мясной пирог, который эльф делал нам с Джинни на обед и заварить чай. Мне любопытно узнать, что так сильно выбило его из колеи, но не решаюсь спросить об этом, когда приношу ему поднос. – Я заварила тебе успокаивающий чай, - я ставлю поднос на прикроватную тумбу. Малфой садится, облокотившись на спинку кровати и переставляет поднос к себе на колени. – Расскажешь, как прошёл твой день? Парень приступает жевать пирог, запивая чаем. – Ничего нового, – я улыбаюсь. – Никаких приключений, волшебных тварей или пожирателей. Он грустно вздыхает и смотрит в окно. – А как у тебя на работе? – Немного активнее, чем обычно. Просто под конец недели немного устал. – Я могу снять твою усталость, – я провожу указательным пальцем по его предплечью и закусываю губу. – Я просто хочу обнять тебя и лежать. Хочу почувствовать твой запах и провалиться в сон. Кивнув, я забираюсь на кровать и тоже прислоняюсь к спинке кровати, ожидая, пока он доест, чтобы лечь с ним рядом. – Спасибо за ужин, – Малфой ставит поднос и вытирает рот тыльной стороной ладони. – Это не я готовила, так что не стоит благодарности. Блондин мрачно улыбается и залезает под одеяло. – Я надеюсь, ты собираешься снять эти джинсы, Грейнджер? Вот тот Малфой, которого я знаю. С моих губ срывается смешок и расстегнув пуговицу, я тяну джинсы вниз, оставляя их на полу. А потом и вовсе снимаю футболку и лифчик. Малфой пристально смотрит на меня, а я ложусь к нему в кровать, надеясь на самые тёплые объятия. И я их тотчас получаю. Парень зарывается в мои волосы лицом, вдыхая их аромат. Обхватывает правой рукой меня за грудь и притягивает ближе, пока моя попа не упирается в его пах, где я чувствую уже стало довольно твёрдо. – Извини, но вынужден уснуть, потому что меня просто вырубает. – Не извиняйся, Драко. – Драко? Я пожимаю плечами. – Не всегда же мне фамильярничать с тобой. – А я наделся, что мы так и будем перекидываться фамилиями друг друга. Мой смех звучит тихо, но тело сотрясается и я ещё сильнее чувствую его эрекцию. Мне становится даже грустно, что я не могу воспользоваться этим подарком свыше, в просто обязана лежать рядом. – Мне стоит называть теперь тебя Гермиона? Спустя минуту спрашивает Малфой. – А ты этого хочешь? – Нееееа, – тянет он. – Мне больше нравится львица. Я смеюсь и принимаюсь гладить его руку, которая меня обнимает. – Возможно ли, что я услышу из твоих уст своё имя? – Когда-нибудь, - протягивает он и зевает. Я разворачиваюсь и целую его в ключицу, а он целует меня в затылок. – Спи, Драко, – я провожу пальцами по его предплечью. – А я буду охранять твой сон.