ПОРЯДОК ПРИОРИТЕТОВ

Самый худший заговор против вас — это отсутствие заговора. Никому до вас нет дела. Всем совершенно до лампочки, живы вы или умерли. Ну, и кому от этого легче? Каблуки моих туфель звенят о мраморный пол и действуют на нервы. Я получил то, чего так сильно желал, но почему от этого так паршиво? Чьи-то острые и длинные когти заживо сдирают кожу с моего тела. Здесь нет выигравших, потому что я, черт возьми, проиграл. И проиграл по-крупному. Огромная тяжелая дверь отъезжает, когда я подхожу к ней. Комната темная и зрению нужно привыкнуть, чтобы я хоть что-то смог увидеть. Иду вглубь и вижу злополучную коричнево-зелёную ткань с большим слоем пыли, свисающую вниз. Я быстрым рывком дергаю за край, и она падает к моим ногам. Блять. Как я был не рад этой гребаной вещи. Чертов шкаф, который испортил мне всю, нахрен, жизнь. Он был точно таким же, как и в последний раз, когда я его видел в Выручай Комнате. Угловатый, возвышается надо мной, с резным узором на металле. Ничего не изменилось. Сердце чаще забилось и я встряхнул головой, чтобы хоть как-то унять волнение. Мне нужно действовать быстро и незаметно уйти, пока волшебники не начали приходить на работу. Я кладу на деревянное днище шкафа завёрнутый пергамент, и сделав пару вздохов, закрываю дверь. Через секунду происходит то, что я и ожидал. Пергамент исчезает, с характерным для этого действия, звуком. – Гармониа Нектере Пасус. Я принимаюсь отсчитывать время про себя. Ровно двести секунд, чтобы понять, работает он или нет. Как меня и учили тогда на шестом курсе. Мне душно, и хоть я стараюсь не терять спокойствия, ожидание и волнение сжимают мой желудок, сдавливают мне грудь. Дохожу до ста восьмидесяти девяти, и уже просто хочу выдохнуть с облегчением, но слышу звук работающего шкафа. Он работает, и кто бы то ни был на обратной стороне, он знает, что я знаю. Открыв дверцу шкафа, на дне лежал всё тот же пергамент, но уже исписанный чернилами. Я узнаю этот почерк и от этого ужас пробирает до самых костей. «Нам нужно встретиться, как можно быстрее. Не уверена, что могу ждать ещё дольше». Она не может ждать дольше. Это действительно происходит и я не могу никак этому помочь. Мне нужен план, и чертовски хороший и гениальный план. Чтобы никто не узнал про это и всё сработало, так как я этого хочу. Я не буду в проигравших, я выиграю на этот раз.

***

Перед моим мысленным взором появляется лицо Грейнджер, печальное, пепельно-бледное; на нем написаны обида и удивление. Неприятное воспоминание. Болезненное. Я сделаю ее такой несчастной. Я зашел слишком далеко, слишком быстро. И теперь жалею об этом. После того, как я отдалился от неё, в моей душе поселилось отчаяние. Закрыв глаза, я пытаюсь сосредоточиться, но вместо этого испытываю глубочайший, темнейший страх. Не думай об этом, чувак. Твои планы никто не отменял. Ты намерен спасти это. Я открываю глаза и гляжу в небольшое окно, за которым уже смеркалось. Такое темное стекло, которое теперь соответствует моему настроению. Неделю назад, когда я пришёл после работы в дом Гарри и увидел её держащую руку этого качка-придурка я чуть не метнул в него проклятие. Я был так зол на неё, на него, но в первую очередь на себя. Я прекрасно знал, что мне придётся отстраниться и сделать это как можно аккуратнее. И я, черт возьми, мог просто воспользоваться этим шансом. Но не сдержался. Не сдержался и попросил её остаться в своей кровати. Не сдержался и поцеловал её на утро, когда она спала. Я такой слабак. Все эти годы, которые я любил её, я смирился, что никогда не буду с ней. Что я не достоин её, обижал её, и заклеймил в своей голове, что она никогда не посмотрит на меня, как на человека, который мог бы стать ей самым дорогим на свете. А когда я заполучил её, и было всё так чудесно, казалось бы, произошло самое страшное. Я, блять, потерял её. Запускаю ладонь в волосы и тяну. Тяну так сильно, что становится больно, но эта боль ничтожна по сравнению с той, что сейчас меня распирает из груди. На часах уже восемь пятнадцать и паника скручивает мой желудок. На сегодня мне предстоит ещё одно мерзопакостное, но важное дело. Я встаю из-за письменного стола в своём кабинете. Забираю зимнее пальто и выхожу, намереваясь сделать, возможно, самую глупую и ужасную ошибку в моей жизни. Хотя самая глупая ошибка была, когда я тогда сказал, что не хочу быть с ней. – Я не уверен, что нам следует продолжать это. Сглатываю накопившуюся горечь обиды и пытаюсь смотреть на неё самым безразличным взглядом. – Прости, что? Её медовые глаза блестят от слёз, нижняя губа трясётся, не в силах произнести и слова. Моя бедная Грейнджер. Так надо. – Я не хочу быть с тобой. Мне нужно сосредоточиться. Сейчас не время строить отношения, Грейнджер. Сердце моё падает и я вместе с ним лечу в промозглую пропасть. Она такая красивая. Даже сейчас, когда я зашёл к ней вечером в комнату, чтобы обрушить на неё эту волну моего безрассудного поступка. – Я полнейшая дура. Грейнджер вздыхает и закрывает лицо руками. А я борюсь с диким желанием её обнять и никогда не отпускать. Просто хочу, чтобы мы заперлись в этой чертовой комнате и трахались и любили друг друга до скончания веков. Моя рука непроизвольно поднимается вверх, но я успеваю её отдернуть. Держи себя в руках. Так будет легче для нас обоих. Хотя, куда уже легче? Возможно, я потеряю её навсегда. – Я сейчас ухожу в Мэнор. Авроры наложили последние защитные заклинания на поместье. Думаю, что мы не увидимся в ближайшее время, – я делаю успокаивающий вдох и пытаюсь собраться с мыслями. Хочу сказать это так, чтобы это звучало строго, но безразлично. – Будь осторожна, ладно? Охота на тебя продолжается. Без геройств, львица. Прежде чем я ухожу из её комнаты, развернувшись так быстро, чтобы не выкрикнуть ей, что я хочу быть с ней больше всего на свете, я вижу, как её плечи мякнут и она падает на кровать, всхлипывая. Прости меня, Гермиона. Гермиона. Боже, ну почему я не могу просто быть с ней? К чему эти сложности, а Всевышний? Если ты есть, то почему я не могу остаться с ней? Почему мне придётся сражаться за своё счастье в одиночестве? Пожирая себя изнутри, что бросил её в самое тяжёлое время. Зеленый тёмный коридор опять на меня давит и я вздрагиваю от надвигающегося холода. В это время здесь никого нет, но я всё равно быстро шагаю по мрамору, чтобы поскорее с этим покончить. Пыльная ткань. Шкаф. Всё, как по сценарию. Достаю пергамент и отправляю его своему адресату, произнося заклинание. Салазар, пусть я буду ошибаться. Я готов к ошибке. Готов на всё, чтобы вернуть её. Черт. Треск и я открываю резную дверцу, поднимая потертый пожелтевший пергамент. «Ритуал не может больше ждать. Нам нужна Грейнджер. Достаньте её любыми способами». Я пячусь назад, всё ещё держа в руках бумагу, пока не упираюсь во что-то твёрдое, чтобы поддержать равновесие. Нет. Ритуал. Грейнджер. Тревога сковывает легкие и становится трудно дышать. Я надеялся увидеть здесь что-то про крестражи, которых, как оказалось было больше, чем один. За неделю переписки с предположительным пожирателями, я узнал многое, но покорно молчал и не рассказывал никому. Я знаю их, потому что был одним из них. Нужно делать всё аккуратно, поэтому я не делюсь ни малейшей зацепкой с Поттером, поэтому я бросил Грейнджер. Мне надо самому с этим разобраться. Я должен спасти её, даже если ценой своей жизни. Я заплачу любую плату за то, чтобы она жила. Люциус бы харкнул бы в меня немедля. Я опорочил его память, опозорил его бляцкую чистую кровь. «А не гореть бы тебе в аду, отец?» Всю мою жизнь мне внушали какую-то немыслимую дичь про чистоту крови. Про то, что мы выше других. Что моё происхождение это уже подарок свыше и что я обязан всему, что имею лишь своей чистой крови. Ну а, кто не чист, тот не имеет ни малейшего шанса на жизнь в волшебном мире. Только чистокровные должны править этим миром, чтобы наступил порядок. Отец хотел, чтобы я был, как он. Ну а я никогда им не был. Чертова Грейнджер появилась на моём пути и я потерял голову. Её кудри снились мне по ночам, её худые длинные пальцы перелистывали страницы книг, когда она сидела в школьной библиотеке. Я наблюдал за ней и мне было противно только от одной мысли, что я превратился в ничтожество, который никогда не будет достоин такой, как она. Она перевернула мой мир. И я разбил этот мир. Прямо сейчас все рушится и летит в темное, грязное и мучительное чистилище. Возможно, это будет тяжелее, чем я предполагал. Мне нужно выяснить, что это за ритуал. Когда-то я поклялся себе не возвращаться в Мэнор. По крайней мере надолго. Да, я посещал мать, но не мог находится там не более пары часов. И решение вернуться туда далось мне нелегко. Во первых, я прекрасно понимал, что не смогу каждый день видеть её и делать вид, что я не скучаю по ней. Черт, безумно скучаю. Во вторых, я прекрасно знаю про нашу фамильную библиотеку, в особенности про тайный подвал из библиотеки, который вёл к книгам, которые никогда не должны были появиться на свет. Что ж, именно туда я и держу сейчас путь. Малфой-Мэнор выглядит мрачным и депрессивным. Прям как я сам. Может, это что-то типа семейного проклятия, которое тоже, как и чистая кровь, передаётся из поколения в поколение? Мне ничего из этого не нужно. Ни ваша поганая чистая кровь, ни ваши проклятия. Ни твои наставления, отец. Посмотри кем ты стал, Драко. Сношаешься с грязнокровкой. Я думал, что воспитывал тебя мужчиной. Ты ничтожество. Ты предатель крови. Ты позор семьи. Слова отца эхом отбивались в моей голове. Этот его едкий тембр голоса, который уже никак не забыть. – Драко, добрый вечер, – мама сидит за обеденным столом, пьет чай и читает Ежедневный Пророк. – Присоединишься за ужином? – Здравствуй, мама. Боюсь, что вынужден отказать, очень устал. Я уже собираюсь ступить на лестницу, когда понимаю, что итак неделю избегал мать. Но в данной ситуации мне не хотелось есть, не хотелось пить. Я просто хотел обнять свою девочку и защитить от всех обид. – Приятного ужина, мама. Мать кивает мне и я поднимаюсь по лестнице так медленно, как того требует этикет. Ещё одна вещь, которую я искренне ненавижу и презираю. Фамильная библиотека находится на втором этаже. Должен заметить, что она лишь раз в пять меньше библиотеки в Хогвартсе. Львица была бы в восторге. Вот опять. Я трясу головой, пытаясь отогнать мысли о ней. Мне нужно сосредоточиться и попытаться найти хоть какую-то информацию. Возможно, все намного прозаичнее, чем мне кажется. Вход в секретный подвал, который хранил множества запрещённого материала в нашем магическом мире, был защищён печатью крови. Я делаю укол в палец, заранее подготовленным пером, которое я захватил со стола в главном зале библиотеки. Капелька крови тут же выступает на указательном пальце и я прикладываю к камню, который впитывает её и бордовое пятнышко исчезает. Камень отодвигается с грохотом и я спускаюсь вниз по разбитой старой лестнице. Факела на стенах тут же зажигаются и моему взору освещается маленькая комната. Вокруг стоят под потолок высокие книжные стеллажи. В середине комнатушки расстилается потертый изумрудный ковёр, и мне кажется, что там изображены змеи, но он настолько старый, что трудно сказать. Также в центре стоят два пыльных кресла и маленький журнальный столик. Книг так много, что я даже не знаю с чего начать. Пробегаюсь взглядом по названиям: «Проклятые артефакты», «Как навлечь адские муки», «Сильнодействующие зелья», «Пособие как сотворить мощное заклятие», «Тёмные ритуалы и их составляющая». Вот оно. То, что мне нужно. Я достаю её с полки и очистив кресло от пыли заклинанием, усаживаюсь, чтобы изучить. Содержание этой книги довольно пугающее. Ритуалы жертвоприношения, ритуалы по нахождению человека, ритуалы по созданию и уничтожению связи между магами, ритуалы по извлечению души из крестража. Интерес берёт своё и я открываю указанную страницу на ритуалах по извлечению души. «Выписка из книги «Волхование всех презлейшее» Годелота. Чтобы переместить частичку души из уже созданного крестража в другое место хранения вам потребуется: предмет или существо, где таится частичка души; лунное затмение; зелье по извлечению души (см. в разделе «Зелья для ритуалов»); жертвоприношение маглорожденного человека». Блять. Я не уверен на все сто процентов, но моя интуиция подсказывает, что такое вполне реально. Но зачем пожирателям извлекать душу из крестража? До меня вдруг доходит. Ведь извлечение души тоже своего рода воскрешение. Если человек умер полностью, но какая-то небольшая частичка всё ещё жива, то вероятно можно оживить этого человека. Конечно, это предположения. Моё сердце колотится и я сглатываю ком страха, обрушившегося на меня внезапно при одной лишь малейшей мысли. Им нужна Грейнджер для воскрешения? Книга падает из моих рук, приземляясь на каменный пол и поднимая клубы пыли. Всё так неоднозначно и меня это так раздражает. Чисто теоретически, можно найти другого маглорожденного и не гоняться за врагами, которых тебе не достать. Но им нужна она. Что-то тут не чисто. И мой мозг пронзает молния паники. Что если есть возможность оживить Тёмного Лорда? Что если одним из условий было жизнь Грейнджер? Величайшего врага, разумеется после великого Поттера. Или это чисто из личных предпочтений хозяина? Не хочется верить во всю эту историю, но прочитав всё содержание книги ещё два раза, я не нашёл более разумного варианта, или хотя бы альтернативы. Кулак обрушатся со звонким стуком на столик. Он скрипит и трескается в двух местах. Желудок сводит от внезапно накатившей тревоги за Грейнджер. Я не позволю никому даже подумать о том, чтобы причинить ей вред. Никогда. Я буду для неё ангелом-хранителем, если потребуется. И уж, не сомневайтесь, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы предотвратить ужасные планы Пожирателей смерти.