Не рушьте моё счастье.

      Алиса считает дни, вырезая их на стене и зачёркивая каждую неделю. У неё не было привычки считать время. Не было до той минуты, когда она поняла, что осталась одна. Одна.... Алиса никогда не чувствовала себя одинокой, вопреки тому, что сидит в башне. У неё всегда был заботливый и любящий отец. Что за слово - "был"?! Он и сейчас есть. Время неумолимо и безжалостно. Минуты превращались в часы, а дни в вечность. Алиса жила, но не чувствовала жизни.       Неожиданно девушка вскочила и подбежала к окну. Она открыла рот, словно собираясь закричать что-то в ночную темноту, но не смогла издать и звука. Причиной этому стала тень в самом низу башни. В темноте блеснул знакомый плащ, который Алиса узнала бы из тысячи.       - Папа?!       Радости девушки не было предела. Она дождалась. Дождалась! Алиса закружилась по комнате, размахивая подолом ярко-синей юбки и выплясывая причудливый танец. Она никогда не умела по-настоящему танцевать, просто отбивала известный только ей одной ритм, словно чечётку.       - Алиса!       Измученное подъемом лицо Киллиана засветилось, несмотря на усталость. Он проделал долгий путь, но сердце его всё равно было в этой маленькой башне рядом с дочерью.       - Я так скучала по тебе,- улыбнулась Алиса, пока отец стискивал её в объятьях.        - Я тоже, милая, но путь был проделан не зря. Я, кажется, нашёл то, что нам поможет. Улыбка сползла с лица Алисы, оставив только испуг. Они многое перепробовали, чтобы избавить её от тошных стен башни, но с каждой новой попыткой Алиса разочаровывалась всё больше и больше. Никогда не знаешь, какую очередную диковинку за бешеные деньги подсунут Крюку ведьмы на Чёрном рынке. Такое случалось не редко. Киллиан замешкался, вытаскивая из кармана гриб-поганку. Алисе были знакомы всё грибы и растения, которые могли существовать на свете. Она их никогда не видела в живую, но книги и учебники неплохо заменяли ей практику.       - Это поганка?...- не понимала Алиса.       Её брови нахмурились и стали похожи на злых кошек, носом она задёргала, как кролик, учуявший опасность.       - Подарок от знакомой ведьмы. Она сказала, что это избавит тебя от лишней боли. Нужно только подмешать её сок в воду и...       - Я не буду это пить.       Алиса отодвинула от себя поганку с таким видом, будто бы она была гадюкой. Добром это не кончится, а потерять надежду в сотый раз было не в её планах.        - Алиса, - девушка слышит, как тяжело вздыхает отец, ему тоже всё это не нравится.- У нас нет большого выбора. Я обещал себе, что перепробую всё, что есть в этом мире, чтобы спасти тебя. Что б ты могла жить там, внизу, увидеть мир, понять, что есть другая жизнь за пределами башни. Поэтому прошу тебя.       Крюк подал дочери поганку. Её белые пятнышки на кроваво-красной шляпке напоминали Алисе белые розы, среди красного моря. Их так мало, но они захватывают и притягивают к себе взгляд. Она взяла гриб в руки и почувствовала, будто бы в пальцы ей вонзились шипы тех самых роз.       Девушка аккуратно выдавила сок в чашку с чаем. Аромат бергамота сразу же смешался с каким-то непонятным запахом, вроде бы и не трава, но и не грибы. Алиса сделала небольшой глоток. Ничего особенного, не считая смешанного запаха, она не почувствовала. -Ничего, - поставив чашку, сказала Алиса.       Крюк опустился в кресло. Он слишком устал, чтобы тратить сейчас время на злость и гнев. Не получалось уже не в первый раз. Ему не привыкать. Долгий путь к ведьмам оставил после себя только боль в суставах и висках.       Алиса шагнула к окну и подняла руку. Вдруг сработает? Но нет, её рука натолкнулась на поле, которое, вот уже долгие годы, не выпускает её на свободу. Алиса взглянула на землю. Ей очень хотелось спуститься туда, чтобы увидеть и узнать такой ли мир, как его описывают книги и картинки. Когда-нибудь она это сделает, но не сегодня.        - Сыграем в шахматы?       Голос Алисы заставил Крюка поднять глаза. Дочь стояла перед ним с наливной детской улыбкой и держала в руках коробку с шахматами. Будто бы и ничего не было, всё по-старому, всё, как всегда.       - Только, чур, я белыми, - улыбнулся Крюк, расставляя шахматные фигуры на доске.       - Ещё чего!- Алиса упала на противоположное кресло, качая ногами.       На лице её сияла озорная улыбка, а глаза светились настоящей радостью. Такие проблески счастья бывали у неё по нескольку раз на дню, и она хранила их, как драгоценные алмазы.       Алиса любила играть в шахматы. Она научилась играть еще когда ей было восемь лет, и среди десятка других игр с отцом она всегда выбирала шахматы. Можно было поиграть и одной, но игра с самой собой довольно предсказуемо. Можно изобразить негодование или восторг, но ты всегда знаешь следующий ход. Игра сопровождалась смехом Алисы и её радостными улыбками.       - Вот так вот! - рассмеялся Крюк, победоносно вскинув руки вверх.- Шах и мат, милая!        - Ах, так! - Алиса, раскрасневшаяся от досады, бросилась на отца, желая "отомстить" за проигранную партию.       Победить её в шахматах было не так уж и просто, но сегодня Киллиану подозрительно везло. Заподозрив отца в том, что он мухлюет, Алиса хотела побороться за своё право быть победителем, но как только она прикоснулась к рукам отца, пальцы её снова пронзили шипы роз. Девушка закрыла лицо руками, будто защищаясь от невидимого врага, пока не почувствовала, что её отбрасывает. Алиса больно ударилась затылком о пол, кости её задрожали, им не часто выдавалось выдержать такую нагрузку. Алиса прикоснулась к месту удара. Крови не было, но была другая боль в области сердца. Это боль была не с чем ни сравнима, будто от сердца отрывали кусочки.       - Алиса! Девочка моя, ты цела?       Алиса открыла глаза и посмотрела на отца. У Крюка по лицу текла тёплая кровь, он ударился о шкаф. Эта кровь была алая, как шляпка поганки. От одного взгляда на кровь отца у Алисы помутнело в глазах. Она сделала ему больно. Она сделала больно единственному человеку, которого любит, и который любит её. Горечь ядом чувствовалась на языке, а по щекам текли горячие слезы. Она никогда не плакала. Отец учил её, что нужно быть сильной и никогда не отчаиваться, но сейчас.... Алиса выставила перед собой руки, которые теперь могли причинить Крюку боль, отгораживаясь от него. Она не позволит к ней прикоснуться.       -Обманула. Эта ведьма меня обманула!- закричал Крюк, утирая кровь рукавом рубашки. -Я не знал...       Кровь мешала ему нормально говорить и голос Крюка стихал. Ошибка, которую он допустил непростительна. Он должен утешить свою дочь, быть рядом с ней.       -Алиса, вставай. Давай руку.       - Нет, -короткое и решительное, вперемешку со слезами, прозвучало решительно. -Я не могу причинить тебе боль. Опять.       -Я найду способ это исправить. Обещаю тебе, найду.       Крюку очень хотелось в это верить. Нельзя никогда терять надежду, даже если будет больно, даже если будет страшно. Ради дочери Крюк пойдёт на всё, что возможно и не возможно.       -Больно? -голос Алисы всё еще чуть-чуть дрожал, а на лице остались кристаллики слёз.       Крюк хотел вытереть эти слёзы, но вовремя отдёрнул руку. Их не только откидывало от друг друга, но и каждое прикосновение будет доставлять ужасную боль в сердце. Крюк терпел её, но много ли ещё он вытерпит ?       -Папа, ты должен уйти,- Алиса стояла рядом с отцом, но не глядя ему в глаза.       Она взглядом изучала давно знакомые завитки на шторах, всё эти кисточки и узоры казались ей немыслемыми и за долгие годы уже успели поднадоесть.       -Я не могу бросить тебя, Алиса,- покачал головой бывший пират.       -Ты и не бросишь. Ты всегда будешь недалеко, можешь приходить ко мне, но каждый день видеть тебя и знать, что я могу навредить тебе - это худшее из проклятий, - Алиса развела руки в стороны, охватывая комнату, и от злости топнула ногой. - Оно даже хуже этой башни! Мне будет больно! Ты будешь страдать!       - Алиса....       Девушка уже не слушала отца. Развернувшись к окну, Алиса принялась изучать мерцающие созвездия. Такие красивые и такие далёкие, они похожи на снег, но к ним нельзя притронуться. А так бы хотелось.       -Вся моя жизнь проклятье,- прошептала Алиса. - Это моя судьба.