***
Следующий день для Шерлока стал подлинным кошмаром. Почти три часа малоэффективного, по его мнению, блуждания по магазинам и торговым центрам среди бескрайнего шумного моря людей со всеми этими бесконечными предпраздничными очередями - все это вгоняло его в уныние. По мнению детектива, не было ничего хуже этой глупо снующей туда-сюда толпы, что не пойми ради чего старалась. Концепция Рождества всегда слабо ему давалась: ну не мог он понять этого всеобщего приподнятого настроения по надуманному поводу. — Джооон, когда это уже закончится? Я и не представлял раньше, что походы по магазинам могут быть настолько утомительны! — Шерлок, честное слово, если ты сейчас же не уберешь с лица это выражение вселенской скорби, я, вместо праздничного ужина, приготовлю сегодня только диетические блюда, а в свое оправдание буду говорить всем, что это была твоя инициатива, — вздохнул Джон, останавливаясь у одного из магазинов и сверяясь с заблаговременно составленным списком покупок. — Не знал, что ты из тех, кто прибегает к шантажу, — задумчиво заметил Шерлок, пользуясь передышкой, чтобы поправить разболтавшийся в толпе шарф. — А я не знал, что ты предпочитаешь вести себя как Гринч, так что есть ещё много того, чего мы о друг друге не знаем, — парировал мужчина и, снова поднимая пакеты с покупками, пошел дальше: нужно было зайти ещё в несколько магазинов, прежде чем отправить Шерлока с покупками домой, и ненадолго заскочить в офис, ведь аккурат к трем должен был явиться с докладом Джеймс. Вскоре, наконец закончив с обходом магазинов, и усадив обрадованного этим Шерлока со всем накупленным в такси до Бейкер стрит, Джон вдумчиво обошел ещё несколько магазинов. Ведь, если продукты и прочие мелочи он мог спокойно покупать, игнорируя ворчание своего соседа, то выбор подарков для него был делом, требующим некой концентрации и должной степени сосредоточенности. В целом на это ушло ещё около двух часов, после чего его забрала личная машина-кэб. В этот раз Джеймс проявил удивительную пунктуальность и уже ждал своего начальника в офисе. Завуалированное, но проглядывающее волнение, что отражалось на лице подчиненного, крайне позабавило Мориарти: хоть и не впервой, но приятно было осознавать, какое он производит впечатление, хотя сегодня бедняга зря волновался. — Рад тебя видеть, — закрывая дверь на замок, Джон повернулся к своему подопечному, коего такое развитие событий, судя по его виду, немного озадачило. — Не волнуйся, Джеймс, сегодня я не планирую тебя наказывать, — усмехнулся Мориарти, — скорее даже, у меня для тебя маленький рождественский подарок. — Подарок? — с явным сомнением в голосе переспросил парень, зная, что даже за таким приятным словом, сказанным его босом, может быть отнюдь не особо приятная вещь. — Да не волнуйся ты, никаких отрезанных конечностей твоих бывших в этом году не будет, — явно вспомнив один из своих старых подарков мужчина. — В этом году я ограничусь приятными мелочами, — с этими словами он протянул своему подопечному бархатную коробочку, перевязанную красивой алой лентой. Открыв подарок, Джеймс вздохнул с облегчением - внутри и правда не было ничего страшного. В коробочке были две красивые платиновые серьги, инкрустированные бриллиантами и сапфирами, которые, как можно было догадаться, были для сосков. Судя по закрытой двери, его босс хотел увидеть, как он их наденет, и Джеймс не стал заставлять его ждать, скинув пиджак и рубашку в сторону. — Спирт и вату возьми в аптечке, не стоит неосторожно обращаться с подобными вещами, — присаживаясь в кресло, махнул рукой Мориарти, когда Джеймс уже хотел снять старые серьги, что, в принципе, вполне тому шли, что позабавило мужчину. Когда парень закончил, Джон скептически осмотрел представшую перед ним картину. Искусно сделанные украшения отлично смотрелись. Джеймс, с его фигурой модели, был идеальным кандидатом для того, чтобы такого рода наказания шли ему только на пользу, ведь даже этот пирсинг невероятно органично смотрелся. — Тебе идет, — слегка улыбаясь, заметил Джон.— Кстати, что касается твоего подарка на Рождество, то серьги - это только его часть. Второй частью будут небольшой отпуск и два билета в Вегас, помнится, ты давненько хотел туда смотаться. Джеймс, ухмыльнувшись и широко разведя руки, обнял своего босса. Увидь эту картину кто-либо другой, то не поверил бы, ну или счел, что за такое вот поведение парню достанется. Посчитали, но оказались бы далеко неправы. Джон обнял его в ответ. — Ладно, а теперь одевайся и беги паковать чемоданы, вылет через пару часов. И Джеймс, впредь постарайся не пропускать моих звонков, иначе в следующий раз...***
Когда Джон вернулся домой, то застал прелюбопытнейшую картину. Шерлок заправски занимался украшением дома рождественскими гирляндами, остролистом и можжевельником, а миссис Хадсон отдавала распоряжения, что и где должно находиться. — Нет, Шерлок, немного выше, да-да, так будет отлично, — улыбаясь, и все ещё не веря в реальность происходящего, ворковала она. — О, Джон, а вот и вы! Вы бы меня предупредили хоть, что собираетесь праздновать, а то когда Шерлок пришел ко мне и сказал, что будет украшать дом к Рождеству, я то сперва подумала, что кто-то из нас под веществами... ну, вы понимаете, — Шерлок при этом закатил глаза, но предательскую улыбку скрыть не смог. — Не волнуйтесь, пока я здесь, я присмотрю, чтобы он оставался в порядке, — мило улыбаясь, заверил её Джон. — А сейчас вы можете пойти прихорашиваться, а мы с Шерлоком уже закончим украшение дома и возьмем на себя ужин. Не бойтесь, готовкой займусь я, — успокоил домовладелицу Джон, заметив ее озадаченное лицо - видимо, она вспомнила обычные последствия пребывания на кухне Шерлока. Остаток дня они провели, придавая дому по-настоящему праздничный вид, а после - занимаясь готовкой. Шерлок неожиданно вызвался помочь, а Ватсон решил, что держать того в поле зрения тоже не будет лишним и возложил на его плечи чистку картофеля, нарезку лука и других овощей. В целом, не смотря на то, что подготовка к празднику у них свелась к одному дню, они весьма хорошо справились. Видимо, сказывалось то, что они оба привыкли со всем управляться в сжатые сроки. К моменту, когда пришли первые из приглашенных гостей, они уже успели принять душ. Шерлок нарядился в один из своих повседневных элегантных костюмов, и никто не догадается, что ещё недавно он занимался нарезкой лука и плакал от этого, как и все смертные. Джон всё еще жалел, что не было возможности заснять это на видео. Сам же он не стал изменять докторскому стилю и оделся в удобные, но красивые черные брюки и купленный на днях рождественский свитер. В тот вечер в доме 221 по Бейкер стрит было невероятно весело. Даже Шерлок, на удивление, не вел себя как обычно и был более сдержан - видимо, весь вечер стоящий подле него доктор с ножом для разделки мяса немного усмирял его, но этого нам уже не узнать. Хотя, если верить тем, кто побывал тогда на празднике. А именно : Лестрейду, Молли, Элис - племяннице миссис Хадсон, а также ещё паре её знакомых, то стоило Шерлоку начать что-то эдакое говорить, как Джон тут же переводил разговор в другое русло. — Шерлок, простите, но вас не смущают слухи, что последнее время начали ходить? Ну, о вас и докторе Ватсоне? — якобы невзначай спросила девушка, хотя Джон-то знал, что Элис это сделала специально, уж очень она любила такими вопросами ставить людей в неловкое положение. — Нет, — кратко ответил тот, невозмутимо продолжая разрезать индейку, чем заставил всех присутствующих задуматься. "Шерлок-Шерлок, ты же только что дал миссис Хадсон ещё один повод считать нас парочкой" - мысленно усмехнулся Джон. Он-то прекрасно осознавал, насколько двусмысленно может быть истолкован ответ такого рода. — Вы же понимаете, насколько двусмысленно это можно понять? — не упустила такого шанса девушка. — Вот как? — приподняв бровь, словно и правда этого не понимая, ответил он. "Стоп, это что, его попытка мне отомстить? А не слишком по-детски?" - внимательно посмотрев на своего соседа, Джон понял, что прав. Видимо, Шерлок заметил, что он всегда отнекивался при намеках на их отношения, и решил на этом сыграть. Что ж, в эту игру могут играть двое. Правда, жаль бедняжку Молли, но, может, оно и к лучшему, если она сочтет предмет своей любви априори недоступным в силу ориентации. — Шерлок, не стоит, так ты только распалишь их любопытство, — нарочно мило при этом улыбаясь, заметил Джон. — Лучше сделай милость, сыграй нам что-нибудь. Если вы не знали, он отлично играет на скрипке, — обращаясь к собравшимся, поведал Джон. — Я, когда впервые это услышал, думал, что это запись какого-то профессионального исполнителя, настолько это было прекрасно. Вся эта лесть была не пустыми словами: Шерлок и в самом деле просто восхитительно (если намеренно не ставил себе целью противоположное) играл на скрипке, в чем все собравшиеся убедились этим вечером. Тем более, что Шерлок совершенно не умел отказывать Джону, когда тот прибегал к восхвалению его достоинств - такая обычная и глупая слабость такого необычного человека, но кто из нас идеален? В конечном счете, к концу вечера с легкой руки домовладелицы и её племянницы, многие начали верить в реальность отношений этих двоих, но верить молча, и не признаваясь. Молли же даже подумала, что это, и правда, вполне в стиле Шерлока. Когда вся честная компания в различном состоянии подпития, сердечно распрощавшись с хозяевами, разошлась по домам, они с Шерлоком остались одни — даже миссис Хадсон ушла к своей подруге, миссис Тёрнер, весьма двусмысленно желая "мальчикам" хорошо провести остаток ночи, отчего Холмс закатил глаза, а Джон едва не рассмеялся в голос. Попрощавшись с гостями, Джон, первым делом, принялся за уборку, а его сосед сам вызвался ему помогать. Закончив с этим, они погасили свечи, отчего комната погрузилась в приятный глазу интимный полумрак, рассеиваемый отсветами из окон и камина. Это создавало уютную, по-своему чудесную, почти сказочную атмосферу. Шерлок был счастлив, что все уже разошлись, и в доме снова чарующая тишина, а Джон, в свою очередь, остался доволен, что это Рождество он смог-таки спланировать по своему вкусу. — Составишь мне компанию? — неожиданно спросил Холмс, вернувшись из своей комнаты с бутылкой отличного вина и указав на кресла у камина. — Разве я могу отказаться? — доставая бокалы и легкую закуску, вопросом на вопрос ответил Джон. — Кстати, как тебе вечер? — ставя принесенное на столик, полюбопытствовал доктор. — Местами утомительно скучный, местами излишне шумный, но, в целом, терпимо, — туда же поставив бутылку, пожал плечами детектив. — Правда, если бы не твоя кухня, я бы, наверное, все-таки предпринял попытку бегства. Достанешь штопор? — махнул он рукой в сторону кухни, облокотившись на дверной косяк оной. Ватсон, на секунду задумавшись, поднял глаза к потолку и широко улыбнулся, — Конечно. — быстро прошмыгнув на кухню и отыскав искомое в одном из ящиков, он приблизился к длинноногому шатену, и, по-прежнему улыбаясь, показал пальцем наверх. — Что?.. — с написанным на лице удивлением, бросив взгляд в указанном направлении, остался в растерянности детектив, на что доктор, лишь еще раз улыбнувшись, взял его пальцами за подбородок и легко коснулся изогнутых губ своими на пару секунд, вызвав у мужчины пораженный выдох, после чего отстранился. — Омела, Шерлок. Это рождественская традиция: целоваться под омелой, — взглянув в ошалевшие серые глаза, мягко рассмеялся Ватсон, вкладывая штопор тому в руку и усаживаясь в своё кресло, — И даже не говори, что "удалил" её - незнание не освобождает от ответственности. Не стой под омелой. — Вот теперь точно пойдут разговоры. — отмирая, вскрыл бутылку шатен и, разлив вино по фужерам, протянул один соседу. — И это после того, как ты почти подтвердил наши с тобой отношения? Ты же нарочно это сделал, да? — шало улыбнувшись, решил прояснить Джон, забирая свой бокал. — Разве? — Холмс прокатил вино по стенкам фужера и с наслаждением вдохнул аромат винного букета. — Мне казалось, что я просто сообщил, что меня мало волнуют сплетни, — нарочито спокойно ответил Шерлок, переводя на того взгляд, а после они оба рассмеялись. Джон неожиданно понял, что этот чудной детектив, наверное, один из немногих, с кем он мог ненадолго позабыть обо всем и просто наслаждаться жизнью. Как-то, незаметно для Ватсона, он умудрился превратиться из любопытного объекта изучения и способа рассеять скуку в того, кого действительно можно считать достойным уважения и внимания. Отдав должное богатому букету аромата напитка, мужчина, наконец, сделал несколько глотков взаправду отличного вина, чувствуя разливающееся в груди тепло и наслаждаясь всем происходящим так, как этого уже давно с ним не случалось. — Кстати, у меня для тебя подарок, — вспомнил Джон, ставя бокал на журнальный столик и направившись в свою комнату. Вскоре он вернулся с небольшой коробочкой, обернутой в красную глянцевую упаковочную бумагу, которую и протянул Холмсу. Распечатав подарок, Шерлок обнаружил внутри запонки, выполненные из серебра и с изящной гравировкой на латыни: "Esse quam videri"* на одной и "Sed semel insanivimus omnes"** на второй. — Интересный выбор фраз, — улыбнулся Шерлок и сменил свои запонки на те, что ему подарил Джон. — А это, кстати, тебе, — с этими словами он передал Джону коробку, в которой оказался явно дорогой и сшитый на заказ костюм. — У тебя нет ни одного выходного костюма - было бы интересно увидеть тебя в чем-то подобном, и заодно проверить, угадал ли я с размером. После они ещё некоторое время просто болтали, не забывая про вино. Как оказалось, при желании или по настроению Шерлок таки мог говорить не только об убийствах, но и на другие темы. Увы, как и всё хорошее, эта ночь уже заканчивалась. Холмс, в какой-то момент, просто уснул в кресле, и Джон, взяв один из пледов, заботливо укрыл непоседливого детектива, а после отправился в свою спальню. Праздник - праздником, но работу никто не отменял, тем более, что для преступного консультанта Рождественский период как раз один из самых напряженных. Так что завтра, точнее, уже сегодня с утра, ему предстояло пораньше поехать в офис и заняться работой. Думая над тем, что нужно встать пораньше, он даже решил поставить будильник, что делал крайне редко. Включив, впервые за последние пару дней, телефон, он заметил, что ему пришло смс. Открыв сообщение и бегло пробежавшись глазами по тексту, он усмехнулся, ведь теперь у него была неплохая зацепка, наличие которой позволит выйти на убийцу куда легче, чем то предполагалось изначально. Теперь оставалось лишь решить, позволить ли детективу закончить дело и поймать преступника или самому размять извилины и просто сделать так, чтобы тот пожалел, что дожил до этих дней, а после - исчез, словно его и не было. С этими мыслями он закрыл глаза, проваливаясь в черноту сна без сновидений.