Исполнения и неисполнения с SW One String Fest

Орсон Кренник изрядно пьян. Гален Эрсо — тоже. Они пьют весь вечер, топя в крепком коррелианском пойле и разговорах ни о чем чудовищное напряжение последних дней. Нападение так называемых Повстанцев на Исследовательский Центр не увенчалось успехом, но нервы попортило. Орсон то и дело косится на молчащий, слава Силе!, коммуникатор. Гален слишком часто ходит проверять спящую дочь. Очередная бутылка заканчивается, и Кренник решает, что на сегодня хватит. Нужно пойти к себе и хоть немного поспать. Да и Галену нужно отдохнуть. Кренник слишком хорошо знает друга, чтобы его не беспокоило то, как обычно равнодушный к выпивке Гален глотает алкоголь как воду, и как временами темнее его взгляд. Кренник, даже не умея читать мысли, может сказать, что в эти момент Гален вспоминает о бывшей жене и гадаете, есть ли ее вина в последнем нападении. Орсон знает точный ответ на этот вопрос, но никогда не расскажет Эрсо. Хватит и того, что ради глупых лозунгов Лира бросила и своего мужа и свою дочь, не хватало еще, чтобы Гален узнал, что она вплотную замешана в попытке убить их обоих. Путь уж лучше сохранит хоть какие-то иллюзии. Кренник неловко встает. Голова слегка кружится от выпитого. Гален тоже поднимается. На его координации выпитое виски почему-то не сказывается. — Дойдешь? — спрашивает он. До квартиры Кренника всего несколько десятков метров, благослови Сила имперские правила размещения сотрудников, поэтому Орсон лишь усмехается: — Разумеется, — и тут же чуть не падает, зацепившись за столик. — Осторожней, — Гален мягко ловит его, не давая растянуться во весь рост. Руки Кренник против воли ложатся ему на грудь. То, что Гален выше и шире в плечах, Орсон знал и раньше, но ощутил только сейчас. Это… волнует. Перчатки Кренника давно уже сняты, а Гален избавился от кителя еще в самом начале их попойки, и сейчас ладони Кренника ощущают какое-то неестественное тепло под тонкой тканью рубашки. Да что там ладони, они стоят так близко, что жар ощущается всем телом, не смотря на несколько слоев одежды. Кренник невольно подается назад, прочь от этого смущающего ощущения, но Гален не спешит его отпускать. Орсон смотрит в глаза друга и читает в них явственное и однозначное, ничем не прикрытое желание. Слишком неожиданное, чтобы можно было сразу поверить. Не то, чтобы Орсон ни когда не рассматривал Галена в этом плане. Рассматривал, но к сожалению, мысль о том, что его друг вполне привлекательный мужчина пришла к Креннику только после женитьбы Галена. И Орсон, всегда слишком дороживший его дружбой, не стал рисковать. Гален, никогда не искавший мимолетных удовольствий и слишком преданный своей жене, вряд ли простил бы попытку влезть в между ними. Поэтому сейчас Орсон замирает, не уверенный, что правильно истолковал этот тяжелый жадный взгляд. На полстука сердца, но этого хватает Галену, чтобы решить за них обоих. Он целует Кренника жадно, почти зло, не спрашивая разрешения, а ставя перед фактом. И Орсон плывет от этого поцелуя сильнее, чем от алкоголя. Он скользит ладонью по груди Галена, по плечу, переходя на шею, лаская загривок и запутывает пальцы в волосах. И чувствует, как в ответ ему на затылок тоже ложится рука. Гален усмехается ему в губы и чуть прикусывает. В отместку Кренник слегка тянет его за волосы, заставляя разорвать поцелуй. Они смотрят друг на друга. В полумраке у Галена светятся глаза. Как у фелинкса. И вид у него шальной, немного безумный. Провоцирующий. Орсон снова тянется за поцелуем, и Гален с готовностью ему отвечает. Его губы пахнут виски и почему-то мятой. Ощущение реальности теряется. Кренник не может вспомнить, как они добрались до спальни. Только что они жадно целовались в гостиной, и вот уже стоят посреди совершено другой комнаты, у Кренника расстегнут мундир, а Гален где-то потерял рубашку. Он толкает Орсона на кровать и, полюбовавшись несколько секунд открывшимся видом, растягивается рядом. Целует грудь и живот, неторопливо спускаясь вниз, расстегивает и приспускает брюки Кренника. Коснувшись губами кожи у самого паха, Гален поднимает голову и смотрит в глаза Орсону, а потом, демонстративно облизнувшись, берет его член в рот. От сумасшедшего в своей притягательности зрелища и не менее сумасшедшего наслаждения Орсона выгибает дугой. Слишком ярко. Слишком хорошо. Слишком неожиданно. Полуснятый мундир стреноживает, мешает даже поднят руку. А так хочется положить запустить пальцы в мягкие волосы Гален. Гладить. Направлять. Заставить, ситх побери, двигаться быстрее. Потому что удовольствие кажется невыносимым. Кажется еще чуть-чуть — и Вселенная взорвется миллионом сверхновых. И в конце концов она вырывается, затапливая сознание белым маревом. Когда Кренник приходит в себя, — кажется, тысячу вечностей спустя, — он обнаруживает, что лежит головой на изгибе руки Галена, а тот разглядывает его, лаская кончиками пальцев грудь и шею. Поймав все еще расфокусированный взгляд Орсона, Гален снова демонстративно — и очень пошло — облизывается и спрашивает, касаясь губами уха: — Станешь моим? Орсон смотрит в светящиеся как у фелинкса — нет, как у нексу! — глаза и вместо ответа запускает пальцы в волосы Галена, притягивая его к себе и целует. Утро приходит слишком быстро и слишком рано. Вставать не хочется обоим. Хочется еще поваляться, лениво целуясь и лаская друг друга, но у обоих слишком много дел и обязанностей, поэтому приходится вставать, ощущая всем телом сытую ленивую негу. Один душ на двоих — не самая хорошая идея для рабочего утра.Из-за него хочется снова вернуться в постель, но приходится приводить себя в порядок. Они одеваются в молчании, поглядывая друг на друга, и временами улыбаются, когда замечают оставленные прошедшей ночью следы. Гален выглядит особенно довольным, когда Орсон, скрывая яркий синяк на шее, поправляет воротник непривычно темной рубашки, которую ему отдал Эрсо. Собственный мундир Кренника в таком непрезентабельном виде, что в нем даже пройти пятьдесят метров по коридору стыдно. Остается только отдать его дроиду, чтобы привел в порядок. От рубашки пахнет Галеном, да и сам Кренник тоже окутан его запахом как плащом. Одевшись, Гален уходит будит Джин, а Орсон, не дожидаясь приглашения, проходит на кухню. Потом они все втроем завтракают. И Орсон с наслаждением неспешно потягивает кафф и слушает веселую болтовню малышки Джин, рассказывающей сыто жмурящемуся и от того еще больше похожему на нексу Галену увиденный сон. И думает о том, что надо скорее перевезти их обоих на Иду, в безопасность.