Сквозь время и пространство

      Как только Константин толкнул друзей в проход, все пространство вокруг наполнилось ярким белым светом. Глаза было невозможно открыть, казалось, что они вообще ничего не видят. В ушах будто поставили метроном, а в голову затолкали отбойный молоток. Было жутко и необычно. Никто из них не понимал, сколько времени они пролетели по этому коридору из света. Само понятие времени как таковое там не существовало. Они будто находились в каком-то небытие.       Фелисити это просто поражало, как человека, не так уж далекого от науки. Она пыталась запомнить все свои ощущения. Так, на всякий случай. Вдруг потом она станет очень известной в мире науки и потребуется писать мемуары… Кто знает, что с ней произойдет в будущем. Из размышлений ее вырвал очень громкий хлопок. В глазах резко потемнело, ноги стали ватными, и она поняла, что теряет равновесие и падает, но в этот же момент оказалась в крепких руках. Это был Оливер, она даже не сомневалась, ведь эти руки она всегда узнает. Только его объятия могли сочетать в себе мягкость, нежность и силу одновременно.       Оливер также был слегка ослеплен после их межвременного путешествия, но не мог не почувствовать, как после выхода из портала Фелисити, которая была все это время рядом, охнула и начала медленно падать. Подхватить девушку было рефлексом, который прекрасно сработал. Только вот ему показалось, что держать ее под руки над землей стало труднее. Или в этом времени Оливер не такой натренированный или эта временная слабость после прохождения сквозь время и пространство. Через пару секунд к нему уже возвратилось зрение и он отчетливо видел Фелисити в каком-то облегающем ярко красном платье на своих сильных руках, только вот один нюанс изменился.       — Теперь понятно, почему ты так потяжелела, Смоук, — нервно усмехнулся Оливер, не смея оторвать от девушки глаз.       — Что?! — Фелисити терла руками глаза, перед которыми еще мелькали цветные точки. — Я что, бегемот? Да? Скажи, что это не так, пожалуйста! Я не переживу, если и тут я не стройнейшая фотомодель! — нервничала Смоук, вцепившись ногтями в руку Куина. — Неужели нигде нет справедливости и я хоть раз в жизни не могу ощутить себя самой красивой в мире!       — Фелисити… — нервно сглатывая, произнес нараспев имя девушки, поднимая ее на ноги. — Для меня ты всегда была, есть и будешь самой красивой девушкой во всем мире и во всех Вселенных! — Он нежно провел рукой по белокурым волосам девушки, аккуратно убирая прядки с лица. — А сейчас тебе совершенно нельзя нервничать. Так что: глубокий вдох и выдох. И пытайся успокоиться.       Фелисити благоговейно всматривалась в голубые глаза Оливера, которые как никогда раньше были полны любви и нежности. Девушка обвила шею мужчины своими хрупкими ручками, впуская пальцы в его волосы, и попыталась прижаться, чтобы впиться в его манящие губы, но что-то явно было не так между ними в прямом смысле. Что-то мешало прижиматься им так, как они делали это раньше. Фелисити опустила голову, чтобы понять, в чем, собственно, кроется причина, и удивленно выдохнула весь воздух из легких, вскрикнув и схватившись за свой достаточно большой и круглый живот.       — Дерьмо-дерьмо-дерьмо! — выругалась Смоук, отпрыгивая от Оливера и ощупывая свое тело. — Что произошло?! Как это случилось?! И как это возможно?! — Она подняла свои изумрудные глаза, в которых явно читалось слишком много переживаемых эмоций. Это и ужас, и удивление, и негодование, и полное непонимание происходящего. — Что со мной?! — почти прошептала девушка, так крепко сжав своей маленькой ручкой ладонь Куина, что тот вздрогнул от неожиданного захвата.       — Фелисити, только дыши. — Оливеру почему-то стало немного смешно. Девушка выглядела до одурения мило в этот момент. И единственное, что ему сейчас хотелось, так это прижать ее к себе и не выпускать из объятий, но у них было мало времени. — Это всего лишь другая возможная хронология, где ты почему-то беременна. — Он широко улыбнулся. И сейчас как никогда к нему приходило осознание того, что где-то глубоко в его голове такая ситуация имела шанс на существование. Оливер в очередной раз успокаивающе провел рукой по голове девушки, но сейчас он кое-что заметил: — И, кажется, тут мы женаты… — Он с интересом разглядывал кольцо на своем безымянном пальце.       И без того большие глаза Фелисити еще сильнее округлились, рот приоткрылся и она словно выпала из реальности на какое-то время. Очнувшись, она медленно перевела взгляд на свою руку, потом на руку Оливера и простонала, закрывая рукой глаза.       — Оу… Дыши, Фелисити, просто дыши, — говорила она самой себе. — Это всего лишь другое твое тело. Не твоя жизнь и не твое время. И не стоит на этом зацикливаться. — Девушка сжала большой и указательный пальцы на двух руках, закрывая глаза и делая равномерные вдохи и выдохи, будто она собиралась читать мантры для медитации. — Итак, нам просто нужно выполнить задание и мы вернемся домой! Надеюсь, что с этим арбузищем, — Фелисити аккуратно ткнула себя в живот, — я смогу хоть что-то толковое сделать.       Оливер усмехнулся, глядя на свою теперь уже жену. Осталось осмотреться и понять, где они оказались, и составить план поиска артефакта.       Оглядевшись вокруг, они заметили, что находятся в красивом старинном особняке. На стенах висели различные картины в массивных дорогих рамах; потолок был украшен росписью под небо с маленькими милыми ангелочками; на полу стояли большие антикварные вазоны с цветами. Все было очень стильно. Старинные вещи идеально сочетались с современными идеями в дизайне. Побродив по дому, они наткнулись на огромную картину, на которой была изображена молодая пара людей. У женщины были длинные светлые волосы, волнами спадающие на плечи, мягкие черты лица, голубые глаза. Мужчина был выше девушки. С выделяющимися острыми скулами, нос был с небольшой горбинкой, волосы темные, с благородной сединой на висках. Но больше всего выделялись его глаза. Они словно смотрели насквозь, просверливая. Взгляд был тяжелый, сосредоточенный.       — Эта девушка на картине… — начал Оливер, задумываясь. — Чем-то похожа на тебя, Фелисити… Ты заметила?       Смоук присмотрелась получше, немного нахмурив брови. Она действительно видела сходство между собой и этой довольно странной картиной. Кем была эта пара на ней?       Неожиданно сзади раздался мягкий женский голос и Оливер почувствовал на своей спине нежное прикосновение мягких пальчиков, но не придал этому значение.       — Нравится? Только вчера получили этот заказ… — с гордостью начала женщина.       Пара обернулась и перед ними возникла миниатюрная блондинка с голубыми выразительными глазами.       — Оу, да! — выдавила из себя Фелисити. — Мы как раз обсуждали, что тоже неплохо было бы сделать что-нибудь в этом духе.       Брови незнакомки изумленно подлетели, придав ее и без того милому личику немного детской растерянности и удивления.       — Немного неожиданно! — хихикнула девушка. — Учитывая, что… Эм-м-м… — Она небрежно поправила выбившуюся прядку. — Хотя, может, вам действительно стоит тоже заказать картину! Как напоминание о том, что вы все-таки будете воспитывать общего ребенка. Это ведь подразумевает, что вы должны быть вместе и все такое. — Незнакомка вдруг занервничала и начала теребить в руках какую-то бумажку. — Но, все же, пока можно жить настоящим, ведь правда? — Девушка бросила на Оливера быстрый взгляд, в котором был некий упрек. Это не могло укрыться от Куина и он поспешил слегка приобнять Фелисити, чем вызвал еще больше волнения со стороны незнакомки.       — Я что-то не то сейчас сказала? — как можно мягче улыбнулась Фелисити. Она не могла не заметить эти многозначительные взгляды, которыми девушка то и дело одаривала Оливера.       — Ох, конечно же нет, сестренка! — попыталась оправдать себя девушка. — Все в полном порядке! Вы же так любите друг друга, что даже свадебку сыграли! — На лице появилась через силу натянутая улыбка и наигранная радость.       «Значит, сестра!» — пронеслось в голове у Фелисити. Но какого лешего она так явно клеится к Оливеру?! Ведь тут они не просто женаты, а еще и ждут прибавление в их семье. Что-то тут не складывается. Неужели здешняя Фелисити настолько глупа, чтобы не замечать очевидного? Такого просто быть не может. Да, и к тому же, почему ее вообще это беспокоит? Ведь это совершенно иная хронология. Но понимание того, что ее Оливер Куин способен изменять, да еще и с сестрой Фелисити, заставляло нервничать. Фелисити крепко сжала кулаки и стиснула зубы.       — Да. Свадебку… — протянула Смоук, поглядывая на Оливера. — Что ж не сыграть-то, если любим друг друга? — Фелисити демонстративно притянула к себе Куина и поцеловала его в губы.       Оливер не ожидал такого поцелуя, но не ответить не мог. Мужчина приобнял девушку, нежно проводя рукой по ее животу, отчего та еле заметно дернулась. Оливер понимал, что ситуация может накалиться в любую минуту и мягко улыбнулся, посмотрев на новоиспеченную сестру Фелисити. Та же, как показалось Оливеру, была готова разрыдаться, но изо всех сил старалась держать себя в руках.       — Мне кажется, все гости уже разошлись, — процедила хозяйка дома сквозь зубы, выравнивая дыхание. — Ваш водитель уже, наверное, заждался возле дома. Не смею вас задерживать, голубки! — хмыкнула на прощанье девушка, быстро развернувшись и удаляясь, цокая по мраморному полу своими каблучками-шпильками. Однако прежде чем уйти, девушка успела вложить в руку Оливеру ту самую бумажку, которую она все это время мяла в руках. Куин решил не скрывать это от Фелисити — они обязательно прочтут эту записку вместе, но не сейчас, не в этом доме.       — Ты понимаешь, что ты мне с ней изменяешь?! — Фелисити ткнула Оливера острым локотком под ребра, отчего тот слегка сжался, пытаясь избежать второго толчка. — Как ты можешь? Не стыдно изменять беременной жене с ее младшей сестренкой? Куин, ты совсем потерял совесть… — наигранно, но с долей обиды прошептала Смоук.       Оливер рассмеялся, прижимая крепче Фелисити к себе, нежно целуя ее в макушку, вдыхая аромат волос и закрывая глаза.       — Ты же знаешь, что кроме тебя мне никто не нужен, — улыбнулся Оливер. — Тем более, что мы еще ни в чем не разобрались. Да, и у тебя нет никакой сестры, а за местного Оливера я не в ответе. — Куину тоже не особо приятна была складывающаяся тут ситуация. Это больше было похоже не прежнего Оливера, который редко запоминал имена девушек, с которыми проводил ночь.       — Я знаю. — Фелисити опустила глаза, погладив живот. — Просто у меня такой поток эмоций, что мне их тяжело контролировать. Вот сейчас мне хочется плакать, а еще секунду назад я была жутко зла на весь белый свет! Дурацкие гормоны! Они просто бушуют! Я всего-то ничего по времени беременная, а уже так устала! Нам нужно как можно скорее все тут сделать и валить домой! Я не готова ко всему этому и вообще! Это все настолько эмоционально воспринимается моим организмом!       Оливер взял в ладони лицо девушки, нежно коснувшись ее губ своими.       — Это все временно! Не переживай, скоро мы со всем разберемся, — ровным тоном заверил Оливер свою любимую. — А пока поедем домой и решим, как будем действовать дальше. На данный момент у нас не так много информации.       — Я бы сказала, что информации полно, но только не по артефакту, — глубоко вздохнула Фелисити, прижавшись к Оливеру. — Но в одном согласна с тобой, — она улыбнулась. — Нам нужно домой! Они спустились по лестнице и пройдя через большой зал, украшенный лепниной, росписью и прочими изысками, оказались на улице, где возле белоснежного крыльца их ждал черный лимузин.       — Мда, — заметила Фелисити. — Со вкусом в выборе машин у нас тут явно беда…       Оливер рассмеялся, приоткрывая дверцу автомобиля и помогая залезть в него своей спутнице. Они не заметили наблюдающую за этим действом женскую фигуру с растрепанными волосами, заплаканными глазами и размазанной косметикой. В ее руке была бутылка дорого виски, которую она с радостью бы запустила в свою «любимую» сестренку.       Машина остановилась возле особняка на краю города. Фелисити выпорхнула из автомобиля, разглядывая свой новый дом, приоткрыв рот.       — Мистер Куин! — обратился водитель. — Куда прикажете везти Вас сегодня?       Этот вопрос застал Оливера врасплох. И заставил немного растеряться.       — Пожалуй, я останусь сегодня дома… — произнес он в ответ, натянув улыбку.       Водитель был явно удивлен этому, но ни слова не сказал. Лишь кивнул в знак согласия и, вежливо попрощавшись, отправился отгонять машину на парковку.       Оливер нахмурился. Ему не особо нравилось то, что тут их отношения явно отличались от настоящих. И, как ему стало понятно, свадьба была далеко не по обоюдной любви, а может даже вообще не из-за любви… Оливер также как и Фелисити пытался отогнать от себя размышления на эту тему и убедить себя в том, что это совершенно не их жизнь, но почему-то чувство стыда и разочарования от поступков «местного» Оливера Куина никак не хотело оставлять мужчину и царапалось где-то внутри. Но тут он обратил внимание на то, как Фелисити, направляясь в сторону дома, старалась двигаться как можно мягче и осторожнее, то и дело обхватывая большой живот руками. Это выглядело довольно мило и делало девушку такой беззащитной. Этот вид заставил Оливера отвлечься от раздумий и он нежно улыбнулся. Он почувствовал внутри себя тепло и нереальное желание спрятать и защитить ото всех эту хрупкую девушку, которая в данный момент носит его ребенка. Пусть это даже и не по-настоящему, но избавиться от нахлынувших эмоций Оливеру было тяжело. Слишком было все реально.       — Не торопись, Фэл! — окликнул девушку Оливер, осторожно подхватывая ее под руку и приобнимая за талию. — Ты такая милая и забавная сейчас… — Он с нежностью и теплом посмотрел в глаза Фелисити.       — Брось, Оливер! — Нахмурилась девушка, пытаясь как можно аккуратнее подниматься по довольно высоким каменным ступеням их дома. — Мы оба знаем, что я выгляжу как раздувшийся бегемот. И это ужасно! — она обреченно вздохнула, опираясь одной рукой на стену, а второй держась за руку Оливера. — Я не представляю, чем смогу помочь тебе в наших поисках… — Из ее голубых глаз потекли слезы. — А еще эти дурацкие перепады настроения! Пока мы сюда шли из машины, мне захотелось тебя поцеловать, обнять, стукнуть, гамбургера с халапеньо и грибами, опять кинуться тебе в объятья, снова возненавидеть и, наконец, мне стало вдруг себя чертовски жалко, — опять вздохнула Фелисити, вытерев лицо от слез. — А сейчас мне хочется оказаться с тобой в одной постели и не вылезать оттуда до утра… И под этим выражением я подразумеваю сон, а не то, что ты сейчас подумал. Конечно, этого мне тоже хочется, но пока не так, как того гамбургера и колы… — Фелисити мечтательно закрыла глаза, улыбаясь.       Оливер рассмеялся, поцеловав свою новоиспеченную беременную жену в лоб. Он ничего ей не ответил. Возможно, она действительно сильно устала. Куин решил, что стоит уложить девушку в кровать, а самому поискать в интернете всю необходимую информацию по поводу артефакта Константина.       Зайдя внутрь дома, они удивились тому, что семейный особняк Куинов практически ничем не отличался от их собственного. Поэтому найти спальню им не составило труда, что очень обрадовало Фелисити.       Когда девушка уснула, Оливер уселся за найденный в гостиной ноутбук и принялся искать в сети все, что хоть как-то могло помочь им в поисках, но, к своему сожалению, кроме картинок всемирная паутина отказывалась что-либо выдавать по его запросам. Решив, что это дело лучше оставить профессионалам, Оливер развернул измятую бумажку, которую после встречи с местной сестрой его жены держал в кармане брюк.       Записка пахла фиалкой, а на краю бумажки отпечатался контур красных губ. Это немного напрягло Оливера, но он все-равно решил прочитать сам текст:       <i>«Мой любимый и самый родной мой, Олли! Боюсь, что ты не можешь себе представить, как я жду очередной нашей встречи! Я постоянно думаю о тебе! Я считаю секунды, когда тебя нет рядом… Если бы ты знал, как разрывается мое сердце, когда я вижу тебя с ней. Это все так неправильно! Я понимаю, что мы не должны были так поступать, но ведь ты сам знаешь, что не любишь ее. А я, как ты уже понял, ненавижу своего мужа. А если не любишь, то нельзя считать изменой встречи с человеком, пусть короткие и редкие, который заставляет сердце биться чаще, который способен одним лишь взглядом украсть твой покой навсегда… Безусловно, мне жаль мою сестру, но она сама выбрала себе такую жизнь. Она сама прекрасно понимала, что даже так нелепо забеременев от тебя, будучи пьяными, она не сможет удержать такого, как ты, рядом с собой. Пусть она умна, но как ей это помогло в ваших отношениях? Лишь в том, чтобы убедить тебя жениться на ней ради ребенка? И быть самой несчастной женщиной Старлинга, как она себя часто называет. Глупее этого я не встречала поступков, но не мне вас судить. Ей хотелось быть рядом с тобой, а тебе, любимый, нужен был наследник, которого так хотела твоя мать. Ведь ты обещал матери, что отправишь Фэл с сыном к ней в Швейцарию, где они останутся жить. И не бойся, что Фэл откажется! Нет! Она прекрасно уже понимает, что совершенно не пара тебе, Олли! Она примет тот факт, что ты останешься управлять компанией отца в родном городе. Только это греет мне душу. Ведь тогда мне лишь останется избавиться от этого тирана, чтобы получить все его наследство, все его убогие коллекции, которыми он так дорожит, все им горячо обожаемые и также ненавистные мною ретро вещи (первым делом я сожгу их дотла!). Ведь после этого мы сможем быть всегда рядом! И никто нам не помешает. Мы идеально созданы друг для друга. И, думаю, ты это сам понимаешь. Знай, что я готова ждать тебя столько, сколько потребуется. И готова расплатиться за свое счастье даже слезами сестры и свободой собственного мужа. Ради тебя, любовь моя, я пойду на все! Ты — луч солнца в моей темной и бессмысленной жизни. Ты для меня — все. И я молю тебя лишь об одном… Больше я не в праве просить тебя ни о чем, кроме как о том, чтобы просто быть почаще рядом с тобой! Я знаю, что твои слова любви честны. Так знай, что они абсолютно взаимны, хоть я и не говорила тебе раньше об этом. Люблю тебя. Люблю больше жизни!..       Твоя Элиза Смоук-Кнауф ×××».       Оливер перечитывал письмо несколько раз, все больше округляя глаза. Он взъерошил волосы и провел рукой по лицу, пытаясь переварить полученную информацию, но это были явно малодейственные способы обработки. Оливер только что понял, что его брак мог быть не идеален, да еще и он заставил страдать Фелисити. Все это сводило его с ума и было слишком странно, чтобы понять. Как такое могло произойти? Что случилось в его жизни, что он мог так себя вести? Оливер ненавидел себя в этой реальности. Он злился. Злился на себя, на «местного» себя. Злился даже на Константина, который закинул их к черту на рога ради какого-то дрянного артефакта, о котором даже не удосужился рассказать. Куин со злостью пнул стеклянный журнальный столик, который моментально разлетелся со страшным звоном на множество осколков. Оливер вздрогнул, вспомнив о спящей Фелисити и, бубня под нос проклятья, стал собирать стекло, стараясь больше не шуметь. В голове была лишь одна мысль о том, что он должен все исправить, чего бы это ему ни стоило. Пусть это другая реальность, время или будь что угодно, но он исправит ошибки, которые совершил местный Оливер. Он должен успеть сделать все, что в его силах. Осталось только придумать как. И, конечно же, Фелисити… Оливеру предстояло решить: стоит ли посвящать в свои планы девушку или поберечь ее нервы, которые и без того пошатнуло ее нынешнее положение.