Сквозь время и пространство

      Рука Элизы была крепко сжата в его. Оливер быстро шагал по направлению к выбранной им комнате, совершенно не беспокоясь о том, что бедная девушка еле успевала за ним на своих высоких каблуках. Она крепко вцепилась в руку Оливера, пытаясь хоть как-то держать равновесие. В голове не было совершенно никаких мыслей, лишь глупая улыбка на лице. В кои-то веки Оливер Куин, на которого она все это время не могла смотреть без придыхания, чувства к которому так старательно скрывала от собственного мужа, сам выбрал ее и сделал огромный шаг к ней, а не к этой любимице и гордости ее родителей — высокомерной заучке Фелисити.       Элиза искренне недолюбливала сестру за то, что всю их сознательную жизнь Фелисити ставили в пример, пытались добиться от младшей дочери-неудачницы хоть отдаленно похожих результатов сперва в учебе, затем в работе и даже в личной жизни. Чтобы хоть как-то оправдаться и заставить обратить на себя внимание, Элиза в двадцать лет вышла замуж за неимоверно богатого немца, с которым познакомилась, работая переводчиком. Молоденькая блондинка сразу приглянулась седеющему бюргеру. И, не теряя зря времени, он сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться из-за вечного желания быть успешнее своей старшей сестры. Конечно, родители были горды за нее. Ровно до тех пор, пока незаслуженно хваленая, по мнению Элизы, Фелисити не выскочила замуж за богатея Оливера Куина — красавца богача и объекта желания почти всех женщин Стар-Сити. Мало того, всегда и во всем превосходящая сестричка еще и умудрилась забеременеть лишь после одной проведенной ночи с этим плейбоем, о чем она поспешила поделиться с младшей сестрой, доверив ей свою тайну.       Элиза знала, что Оливер действительно симпатизировал Фелисити и их отношения имели шанс на дальнейшее развитие, а известие о беременности лишь подкрепило бы чувства Куина к Смоук. Но вот только Элиза не могла забыть свои детские обиды. Она поклялась, что не допустит счастья сестры, раз уж свое превосходство в глазах родителей она снова потеряла.       Поэтому младшая Смоук, зная о том, как падок Оливер Куин на красивых женщин, а также зная из таблоидов о его нереальной ревнивости, на протяжении достаточно долгого времени заявлялась в гости к вполне счастливой паре, что тщательно скрывалось от общественности и даже от лучших друзей, кроме разве что Элизы из-за наивного доверия ей Фелисити. И для этих визитов девушка не жалела средств своего богатенького мужа на макияж, прически и вызывающие наряды. Все лишь для того, чтобы обратить на себя внимание Куина. Она подолгу болтала с ним обо всем на свете и ни о чем конкретно. Это были милые дружеские беседы, в которых Элиза постоянно применяла свое обаяние и не забывала при каждом удобном случае рассказывать какую-нибудь низость о своей сестрице. Она рассказывала про несуществующие измены, аборты и прочую ерунду, старательно портив репутацию Фелисити как искренней, доброй и верной жены.       Вскоре, после таких частых бесед с Элизой, Оливер стал настороженно относиться к жене. Он перестал доверять ей. Стал выпивать и однажды, после очередной пьяной встречи с Томми, он высказал предположение жене о сомнении в отношении своего родства с ребенком, чем поверг Фелисити в шок. Они не разговаривали несколько дней, пока девушка не положила перед носом мужа заключенный договор с согласием на проведение теста ДНК сразу после того, как ребенок родится. Это успокоило Оливера, но вернуть прежние отношения они так и не смогли. Куин вернулся к своей разгульной жизни, Фелисити плакала в подушку каждую ночь, находясь одна в огромном доме, а Элиза радовалась, что ей не приходится страдать в одиночку из-за несчастливого брака.       Все шло так, как планировала Элиза, пока на одной вечеринке Оливер, как всегда перебравший с алкоголем, не признался, что давно засматривался на младшую Смоук. Он говорил, что Фелисити ему уже надоела и сразу после родов он отправит ее куда подальше, скорее всего к своей матери, прожужжавшей ему все уши о долгожданном наследнике. Сердце Элизы кольнуло острой болью и она впилась в его губы поцелуем. Правда, дальше поцелуев, чем на этом вечере, у них ни разу не заходило. Только вот Элизе этого стало мало.       Она влюблялась в Оливера. Влюблялась в его искрометные шутки, его постоянные саркастические ответы, большое и доброе сердце. В то, как она падала каждый раз в синюю глубину его глаз, забывая совершенно обо всем. Эта его способность улыбаться одними глазами, не говоря ни слова, когда он смотрел на Фелисити… Элиза была готова отдать все, лишь бы занять место сестры. Ведь это она должна готовить завтрак в футболке Оливера, распевая дурацкие милые песенки и пританцовывая у плиты. Она это заслужила. Элиза, а не Фелисити.       Элиза писала Оливеру любовные письма, искала новых уединенных встреч с ним, но не могла добиться большего результата. Оливер всегда останавливал ее, находя миллионы причин чтобы сбежать. Она искренне не понимала его поведения. Ведь он и так изменяет своей жене, так почему же не сделать это с ней, с Элизой? Все было таким запутанным для девушки до этого вечера.       Оливер одним резким движением втолкнул девушку в комнату, что та еле устояла на ногах, пошатнувшись. Ее щеки горели румянцем, прическа сбилась, а губы растянулись в глупой улыбке.       На секунду Элизе показалось, что на лице мужчины появилось отвращение, но она наотрез отказалась верить в это, лишь быстро оказалась рядом с ним, прижимаясь к груди и впуская руки в волосы Оливера. Ее губы были в опасной близости от его, что заставило ее нервно облизать свои.       Оливер приобнял девушку за талию, не оставляя пространства между ними, и осторожно поцеловал. Он не был настойчив в своих действиях, поэтому Элиза решила все взять в свои руки. Она, немного отстранившись, легким движением скинула свое легкое платье, обнажая свое такое хрупкое бархатное тело, представляя взору мужчины довольно пышную грудь. Челюсть Оливера рефлекторно отвисла, а взгляд бесконтрольно блуждал по телу девушки, изучая его. Элиза усмехнулась, проведя ладонью по колючей щетине на лице мужчины. Каждое покалывание ее пальцев отравляло импульс прямиком в ее сердце, заставляя биться его еще чаще. Казалось, что совсем немного и оно вырвется наружу.       Элиза так долго ждала этого момента и, наконец, вот он! Она стояла совершенно обнаженная перед Оливером Куином. Остатки разума и трезвости где-то в глубине кричали ей остановиться и не совершать глупости, но все остальные чувства заставили девушку схватить мужчину за галстук, притягивая к себе и даря ему поцелуй, полный нежности и страсти. Оливер ответил на поцелуй, осторожно проводя руками по гладкой коже ровной спины Элизы.       — Думается мне, что это не совсем честно, — с усмешкой заметила девушка, наматывая на руку галстук Оливера.       — Ч-что? — слегка запнувшись, переспросил Куин, нервно натягивая улыбку. Он был даже рад этой паузе и не слишком быстрому развитию событий. Еще недавно он был таким уверенным в своих действиях, а сейчас, когда уже в его руках была невероятно красивая обнаженная женщина, которая так эротично прикусывала свою нижнюю губу, оставляя на ней заметный кровавый след — Оливер терялся в своих мыслях. Он разжал объятия, отходя назад и ослабляя галстук, который давил на шею как удавка, не давая сделать вдох, заставляя жадно ловить воздух ртом.       — Глупенький! — проворковала Элиза, подарив нежную улыбку. — Конечно, моему терпению может позавидовать любой, но только не в этот момент, Оливер. Только не сейчас, милый.       Тонкие пальцы девушки скользнули под его рубашку, изучая каждый миллиметр сильного и накачанного тела мужчины. Оливер закрыл глаза, поддаваясь необъяснимым чарам Элизы. Ее движения были чертовски похожи на то, что делала Фелисити и, закрывая глаза, Оливер представлял перед собой именно ее. Именно Фелисити. То, как она в первый их раз долго изучала все его шрамы и продолжала их исследования потом, стирая эти отметки боли с его тела на время, когда ее пальчики скользили по ним. Сейчас на теле Оливера шрамов не было. Его тело в этом мире было идеально чистым и ровным, но таким же накачанным и сильным, благодаря регулярным тренировкам. Но в мыслях он помнил все свои отметины. Это заставляло его интуитивно вздрагивать, когда Элиза доходила до определенных участков его тела.       Девушка не стала больше терять ни секунды. Она быстро расстегнула белоснежную рубашку Оливера, любуясь атлетическим торсом и покрывая его обжигающими поцелуями. Ее руки, скользя по широкой груди Куина, сняли с его плеч одежду, которую он скинул на пол одним движением, высвобождая руки и погружая их в волосы девушки. Она выгнулась, откидывая голову назад и прикрывая глаза от наслаждения.       Совершенно неожиданно Элиза упала на колени перед Оливером, начиная быстро и ловко расстегивать ремень на его брюках, пытаясь как можно скорее освободить мужчину от ставшей уже ненавистной детали одежды.       Оливер замер, находясь в непонятном оцепенении. Он смотрел на девушку широко раскрытыми глазами, пытаясь осознать и принять происходящее. Руки Элизы настойчиво подбирались к ширинке его брюк, как вдруг он быстрым движением схватил ее ладонь, останавливая.       — Я что-то не так сделала? — растерянно проговорила Элиза, поднимая глаза.       — Нет, — моментально отрезал Оливер. — Просто… Просто это все неправильно. Этого не должно быть. Понимаешь?       Элиза моментально вскочила на ноги, небрежно пытаясь прикрыться своим платьем. Ее глаза горели негодованием и презрением. Лицо покраснело, а губы нервно дернулись.       — Послушай, Элиза, — начал Куин, обняв девушку за плечи руками, — ты не обязана это делать.       — Но я хочу! — вскрикнула она. — Я хочу и должна! Должна! — На глазах появились слезы, готовые вырваться в любую секунду. — Это ты не понимаешь! Я ждала этого момента хрен знает сколько времени! Я планировала… Я делала все, чтобы оказаться в твоей постели! А ты сейчас так просто утверждаешь, что это неправильно? — Она нервно рассмеялась. — Черта с два! Мы сейчас трахнемся и это будет невообразимо круто! А эта заносчивая стерва с ума сойдет, как только узнает. Но это будет неважно! Ведь мы с тобой уедем отсюда. Навсегда! — Элиза попыталась приложить свою ладонь к щеке Оливера, но он остановил ее, нахмурившись.       — Элиза, мне жаль тебя. Ты совершенно запуталась в своей жизни. Не усугубляй ситуацию. Твоя сестра тебя любит. Поверь мне. То, что произошло между вами, не ваша вина. Нужно просто начать жить заново. Я уверен, что она простит тебя. Прости и ты себя. — Оливер поправил спадающее платье с тела девушки, улыбнувшись. — И что бы ты не делала, какие аферы не пыталась провернуть, Фелисити всегда будет моей женой. И я всегда буду любить ее, как бы тебе это не нравилось. Пусть тебе больно это слышать, но ты никогда не изменишь этот факт. Поэтому потрать лучше силы на решение своих проблем нормальными методами и не лезь больше в чужие жизни. Не приведет тебя это к хорошему. Сейчас ты была готова стоять голая на коленях перед чужим мужчиной, которому абсолютно наплевать на тебя и твою судьбу. Который притащил тебя в грязную бытовку, чтобы поиметь из-за задетого чувства собственного достоинства, а не из-за любви к тебе. Задай себе вопрос — неужели ты считаешь, что достойна именно этого?       Элиза опустила глаза и все время, пока Оливер говорил, смотрела в пол, сжимая в руках платье. Но после вопроса, который задал Куин, она гордо вскинула голову и быстро оделась.       — Убирайся! — процедила она сквозь зубы. — Убирайся вон! Я больше не желаю видеть тебя, лживый, самовлюбленный козлина!       — Элиза… — успокаивающе проговорил Оливер, но был прерван останавливающим жестом ее руки.       — Я уеду отсюда и больше ни ты, ни твоя женушка меня не увидите. Как вы мне все надоели! — вскрикнула Элиза, закрывая лицо руками; она выскочила из комнаты и, не замечая никого на пути, ворвалась в свою комнату. Только там она дала волю эмоциям и разрыдалась. Она поняла, что все это время мстила не сестре, а лишь причиняла боль самой себе. Поэтому ей сейчас просто необходимо было полное одиночество, которое она сможет обрести лишь уехав отсюда.       Оливер, взъерошив свои волосы и проведя рукой по лицу, поправил свой костюм и вышел из комнаты. Он направился прямиком в зал, где до презентации артефакта оставались считанные мгновения. Однако глаза Оливера безрезультатно искали в толпе лишь Фелисити.       Он уже было отчаялся ее встретить, как на плечо упала мягкая женская ручка. И Куин уловил столь близкий ему едва ощутимый запах ванили. Это был Ее запах. Он обернулся и увидел Фелисити, улыбающуюся ему своей лучезарной улыбкой. Забыв о своих переживаниях, он заключил ее в объятия, заставив сперва ойкнуть, а затем рассмеяться. Картинка, где Томми целует Фелисити, еще стояла у него перед глазами, но он отгонял ее изо всех сил.