Удовольствие для Ноя

      Лорейн резко раскрыла глаза, словно бы очнувшись от ужасного сна. В том сне, она попалась в руки ужасного Ноя, посмевшего затащить ее неведомо куда, и ее жизнь буквально висела на волоске. Глаза с трудом привыкали к царящему полумраку, и до сознания стало наконец-таки доходить. Ночной кошмар продолжается. Она все также в этой непонятной комнате без стен и пола со свечами, висящими в воздухе за пределами объяснимого законами физики. Вот только лежит она не на полу, как помнится, а на кровати. Огромная двухместная кровать с балдахином, собранной со всех сторон красной плотной тканью, и в тон многочисленных усеянных подушек вокруг девушки, накрытой шерстяным добротным одеялом.       Откинув одеяло от себя, Лорейн облегченно вздохнула. Она все еще одета в рясу. Слава Богу! Он ее не тронул, когда она, должно быть, потеряла сознание. Правая рука девушки была аккуратно перемотана, а на бинтах остались следы крови. Вспоминая свою неудавшуюся попытку дать мерзавцу отпор, девушка застонала. Больше подобное не будет для Ноя сюрпризом, и повторно сыграть тот же трюк не получится.       Лорейн развязала бинты на руке убедившись, что глубокий порез не только затянулся, но и уже практически неразличим. Заметил ли ее тюремщик и мучитель по совместительству эту ее особенность? Во сне любые травмы и раны затягиваются и залечиваются моментально, а она сама восполняется энергией. Так и сейчас, физически девушка чувствовала себя лучше, чего не скажешь про психологический фон.       Медленно осматривая свое окружение, начиная с самого ближайшего, девушка поймала взглядом сверкающую изумрудную шелковую ткань, уложенную предусмотрительно на прикроватной тумбочке. Рядом же лежала черная бархатная коробочка, весьма напоминавшая те, что обычно с ювелирными украшениями. Подтянув рукой ткань поближе к себе, Лорейн развернула сей предмет, убедившись, что это платье. Длинное в пол вечернее, предназначаемое для светского приема, вот только вырез на груди, расшитый маленькими изумрудами, довольно смелый. Девушка не носила ничего подобного в своей обыденной жизни, тем более здесь не собирается. Брезгливо отбросив платье в сторону на пол, она раскрыла черную бархатную коробочку. В ней лежало золотое колье, опять же с изумрудами, и в пару сережки-капельки. Да что с ним не так? Негодовала Лорейн, отодвинув украшения подальше от себя. Чего он добивается от нее? По логике вещей, если Тики оставил все это тут, значит хочет, чтобы она покорилась его прихоти и примерила на себя. Ну нет уж! Пусть сам носит свои дары!       Внимательно окинув взглядом все остальное окружение, девушка убедилась, что в комнате пока еще одна. Как долго он будет отсутствовать? Как жаль, что на этот вопрос ответа нет. Подхватившись с кровати, Лорейн поторопилась исследовать каждый сантиметр ее клетки. Внутри полок обеих тумбочек было пусто, стол или иные объекты в комнате отсутствовали. Даже вчерашний обеденный стол и тот пропал бесследно. Выставив перед собой руки и подавшись вперед, девушка, хотела примерно измерить, каким пространством располагает сия комната. Через семь шагов от кровати она уперлась в стену, и руки заскользили вдоль по холодной поверхности, пока не нащупали угол. Обходя комнату и отсчитывая за собой шаги, девушка вновь вернулась к кровати, но уже с другой стороны. Значит, двенадцать шагов на семь. Какая огромная! И зачем только, если тут пусто?       Запах табака неожиданно ударил в нос, заставив сначала поморщиться, а потом медленно обернуться. Сзади от нее в двух шагах стояло нежелательное лицо номер один. В этот раз одет он был необычно небрежно. Отсутствие обычных предметов одежды джентльмена: жилетки, перчаток и обуви, несколько смущало и озадачивало девушку. Не заправленная в брюки белоснежная рубашка наполовину расстёгнутая, приоткрывала взору привлекательное мужское тело. Черный галстук в свободном полете свисал с шеи. Волосы хаотично растрепаны, как тогда, когда она увидела его в образе бродяги. Непокорные волнистые пряди ниспадали на лицо, придавая ему своеобразный мужской шарм. Кроме того, смугловатый цвет кожи и отсутствие стигматов на теле завершали этот вполне человеческий облик. Да и сонное выражение лица, говорило девушке о том, что мужчина только пробудился ото сна. - А ты, я смотрю, время даром не теряешь? – обведя взглядом комнату, карие глаза снова вернулись к рыжей пленнице. – Почему не переоделась? - Благодарю, но меня вполне устраивает моя одежда, - выделив отдельно слово «моя», Лорейн хотела настоять на своем.       Выбросив сигарету, Тики лениво обошел кровать, и подхватил руками зеленое платье, аккуратно разглаживая в своих руках. Казалось бы, все, что его сейчас волновало – это сей женский предмет одежды, а царящая тишина уже начинала давить на уши. - Или ты сама покорно оденешь его, или я самовольно разорву на тебе твои тряпки и сам переодену тебя, - в приказном тоне произнес Тики, сурово посмотрев на краснеющую девушку. – Выбор за тобой! - Здесь негде переодеваться! – возмутилась Лорейн, обводя руками комнату.       Левая бровь мужчины взлетела вверх в сомнении, а платье угрожающе заколыхалось в его руке. Ясно, что напыщенный мерзавец обязательно исполнит свою угрозу без всяких «но». - Черт тебя побери!       Скрипя зубами, девушка буквально вырвала платье из рук негодяя, и злобно запрыгнула на кровать. Руки нервно задергивали балдахин, не оставляя даже малейшей щелочки. - И не подсматривай! Извращенец!       Услышав тихий смешок за балдахином, Лорейн злилась на него еще больше. Пришел и потешается над ней с первых минут своего явления. Смешно ему видите ли!       Расстегнув пуговицы на спине, Лорейн резко подхватила за подол рясы и потянула вверх, снимая сей предмет через голову. Не надеясь на порядочность Тики, она все же бросала беглые взгляды на тени, едва просматриваемые за тканью балдахина. Ткань не просвечивалась, но очертания фигуры все равно можно было уловить. Казалось бы, он сидит где-то, но ведь в комнате нет ничего кроме кровати! Более того, сам он появился для нее неожиданно, хотя она прощупала руками каждую из стен и убедилась в отсутствии каких-либо дверей. Тогда как? В мыслях нарисовались позолоченные двери с шахматным рисунком, через которые они проникли сюда. Наверное, это единственный способ выбраться отсюда, но как взаимодействовать с этими порталом? Зажмурившись, девушка потерла виски. - Милая, если Вам нужна помощь с Вашими пуговичками или застежками, я к Вашим услугам!       Хотя тон в голосе Тики был весьма игривым, все же повсеместно в нем также читалось некоторое нетерпение и предупреждение. Если она не поторопится, он сам подойдет и поможет ей. Не сдерживая стон раздражения, Лорейн тут же расправила предназначенное для нее платье и натянула поверх кружевной тонкой сорочки. Чулки и белье остались все также при ней, хотя бы эти столь интимные предметы одежды он не посмел потребовать сменить. Шелковая ткань приятно холодила кожу, нежно огибая контуры ее тела.       Ткань балдахина неуверенно заколыхалась, оттягиваемая в сторону, и фигура девушки наконец-то показалась из-за своего укрытия. Тики сидел за столом, повернувшись к ней лицом, в руках покоился чашка крепкого кофе. Окинув медленным оценивающим взглядом с ног до головы, его карие глаза задержались на вырезе и груди девушки. Чувствуя неловкость, она пыталась прикрыть вырез рукой, загораживая открывавшуюся взору приятную округлость. Из-под краев выреза выглядывали тонкие кружева, наводя на следующую нить размышлений. Несмотря на свой странный образ жизни, девушка не искушена в сексуальном плане, по сему она оставила на себе неуместную сорочку. А уж как она раздражается и покрывается пятнышками от его взгляда, не могло не умилять Ноя. Одного дня хватило, чтобы понять, она не умеет скрывать свои чувства и эмоции, тем более будет интересно с ней играть. Уголок губ Тики приподнялся в наглой ухмылке, голова легла на бок, но зрительный контакт не был прерван до того момента, как девушка присоединилась к нему за столом. - На столе не хватает приборов, - чопорно заметила девушка, потянувшись за хлебом и джемом. - Чтобы Вы ненароком не поранились, моя дорогая, - Тики так же любезно намекнул на события минувшего дня.       Издевается, понимала Лорейн, с усилием заставляя себя успокоиться. По крайней мере, тут были ложки. Очевидно, Тики не счел сей столовый прибор опасным, поэтому она может воспользоваться хотя бы им. Однако же, пусть только посмеет сделать с ней что-нибудь плохое, тут же получит ложкой по лбу! - На Вашем лице читается боевой настрой, - продолжал заигрывать с ней Тики, медленно попивая кофе. - Никак в хорошем настроении? Удалось выспаться? - Вполне. Благодарю! – коротко бросила девушка, не поддерживая с Тики зрительный контакт. – А Вам? - Признаться, Вы заняли мою постель, поэтому мне пришлось коротать время в другом месте. - Шерил принял Вас с распростертыми объятиями по всей видимости, - выпалила Лорейн, настороженно прислушиваюсь к тембру его голоса.       Мысль о том, что Шерил и некоторое другое ближайшее окружение могут являться членами семьи Ноя, не давала покоя. Вполне логично, ведь пробужденный Ной рвет «предыдущие» связи. В тоже время столько людей одновременно не могут быть носителями сущностей Ноя. В голове промелькнул образ светловолосого ребенка, которого Тики опекал. Еще больше вопросов осадило ее в этот момент, едва не приглушив ответ ее собеседника. - Шерил всегда мне рад, - уклончиво ответил Тики, вставая из-за стола. – Как Вам известно, мы братья. - Он тоже Ной? – прямо спросила девушка, желая знать ответ наверняка.       Лорейн напряглась всем телом, почувствовав мужские пальцы, медленно убирающие ее волосы, и холод металла, обхватывающего ее шею. Как контраст, его горячее дыхание на шее опаляло кожу, заставляя все мурашки скакать по телу с паническими криками «спасайся, кто может!». Тики намерено подобрался к ней столь интимно близко не просто так одеть на нее украшение. Застежка клацнула, закрепив украшение на шее девушки, а вот шаловливые руки никуда не делись, покоясь уже на ее плечах. - Может быть, - прошептал он ей на ушко, горячо задышав. - Милорд, - отстраняясь от Тики, девушка съежилась. – Сохраняйте, пожалуйста, дистанцию! - Здесь нет неприветливых матрон и мы не на глазах у светского общества, - усмехнулся мужчина, обойдя девушку с правого бока и оставаясь все также близко, облокотился о край стола. – Можете не испытывать неловкость.       Внимание Тики теперь привлекала правая рука Лорейн. Еще вчера она намеренно ранила ладонь достаточно глубоко, вызывая поток крови. Нелепое, а в тоже время достаточно странное оружие экзорциста. Ее кровь. И она пыталась ему противостоять, в его же комнате? Смелая…       Взяв руку Лорейн в свои он, развернул ладонь перед лицом. Проведя пальцем по тыльной стороне, лишенной какого-либо изъяна, он окончательно убедился. Девчонка обладает поразительной регенерацией. Поэтому никакое физическое насилие ей не страшно, даже в момент жгучей, давящей боли не удавалось выдавить ни писка, ни мольбы о пощаде. Кровавая пытка ему однозначно не подходит, физической силой ее не сломать. Разве что…Подобная мысль уже приходила ему в голову. Что может являться большим унижением для врага, как не желаемые интимные отношения? Она вполне привлекательная девушка для него, для исполнения этой роли, тем более сейчас, когда он чувствует всю ее неприязнь к нему. Не укрываются от внимания ни жесты, ни намеренное игнорирование его фигуры, ни боязнь соприкосновения с ним.       С трудом Лорейн вырвала свою руку, потирая и массируя ладонь. Ее тело инстинктивно слегка отклонялось в противоположную сторону от Тики, балансируя на краешке стула. Даже сейчас она столь высокомерно показывала брезгливость, а это не могло не злить Тики. - Посмотрите на меня, - спокойно попросил Тики, но в его голосе послышались хриплые нотки.       Лорейн проигнорировала его, продолжая смотреть на чашку с чаем. О чем она только думает? Задавался вопросом мужчина, грубо схватив ее за подбородок и развернув к себе. Девушка упрямо закрыла глаза, губы сжались в одну единую полоску. Тики наклонился ближе, остановившись у самых ее губ, щекоча дыханием. Лорейн не двигалась и не пыталась больше вырваться, но бледность лица свидетельствовала о ее страхе. Она боится физического контакта, убеждался он. Под действием мимолётного порыва, Тики наклонился ниже, и их губы соприкоснулись. Пухлые, такие нежные и трепетно теплые, что мужчина, забывшись, притянул девушку ближе к себе за талию, заставив встать, а поцелуй стал более требовательным. Как бы он ни старался раскрыть ее губы, она не позволяла проникнуть языку внутрь. Руки девушки в сопротивлении колотили грудь Тики и отталкивали его, но цепкая хватка не давала свободы. Пальцы мужчины неприятно сжимали подбородок, не позволяя отвести лицо, другая рука нагло разгуливала по ее спине, сдерживая в таком положении. Вцепившись зубами в нижнюю губу Тики, она пустила первую кровь. Поцелуй тут же был прерван, как того девушка и добивалась, но вот теперь мужчина был явно не в духе, вытирая пострадавшую губу салфеткой.       Лорейн вырвалась из его рук, хотя он ее уже не держал, более занятый своей нелепой раной. Все же она даже в этом замкнутом пространстве хотела быть от него как можно на большем расстоянии. Обогнув стол, оставив его как преграду, она медленно двигалась назад. В руках у нее в свете свечей блестела бутылка с бренди, подхваченная со стола. Ной нахмурился, проклятая плутовка опять за свое! Уж явно не выпить ей захотелось, так угрожающее она держала бутыль. Девушка уперлась в стену на третьем шаге, удивленно захлопав глазами. Комната стала на треть меньше. - Все что находится в комнате, и размеры комнаты соответствуют моим желаниям, - отвечая на немой вопрос девушки, произнес Тики, медленно, но грациозно приближаясь к ней. – Тебе, по всей видимости, милее находиться в более тесном помещении? - Не подходи ко мне! - Ты не в том положении, чтобы мне приказывать, - продолжал наступать Тики, во взгляде читалась угроза. – Положи бутылку на пол и подойди ко мне… - Нет!       С тяжелым вздохом, Тики подумал про себя. Сама напросилась. С нечеловеческой скоростью он рванул на нее, прижав одной рукой к стене, другой вырвав несчастную бутылку, откинув в сторону. Бренди разлилось из разбившегося стекла, но все что его сейчас волновало – это непокорная девчонка, продолжающая из последних сил ему сопротивляться. Зубы сцеплены, зеленые глаза мечут искры, а руки…Пытается дать ему пощечину. Жестко схватив за подставленную руку, грубо рванул вперед, заставив отлететь к кровати. Лорейн свалилась на постель, в панике не понимая как так получилось, но теперь уже не встать. Сзади навалился он, распластав ее во всю длину. Обе руки были вытянуты и в ту же минуту туго связаны его черным галстуком. Брыкаясь, беспомощно дергая ногами и водя бедрами, она пыталась скинуть с себя его тело. - Если бы я не был уверен в твоих настоящих чувствах, я бы предположил, что ты пытаешься меня соблазнить, моя сладкая, - снова зашептал он ей в самое ухо, чувствуя прилив возбуждения.       Теперь даже через одежду она ощущала, как упирается его естество в ее бедра. С ужасом она осознавала, какие намерения им руководят. Нет, только не это! - Ты не посмеешь! – закричала девушка, в отчаянии дергая связанными руками. - Еще как посмею и буду делать с тобой все, что посчитаю нужным!       Губы Тики заскользили горячими короткими поцелуями по ее шее и плечам, пальцы нетерпеливо оттягивали платье, открывая спину. Многочисленные мелкие застежки на спине сводили сума, и мужчина решил пожертвовать красивым платьем, ради мимолетного удовольствия. - Ты животное! – не унималась Лорейн, пытаясь задеть или ударить его ногой по самому дорогому, что есть у мужчины.       Треск разрываемого платья вызвал еще большую бурю отрицательных эмоций у девушки. Не гнушаясь отборных ругательств и оскорблений в его адрес, она хотела перевести его сексуальное возбуждение пусть даже в ярость. Пусть лучше изобьет ее до полусмерти, чем изнасилует. Побои с легкостью переживет, но быть его сексуальной игрушкой она не желала ни в каком виде. - Сукин сын! - Ты закончила?       Деловито поинтересовался Тики, с легкостью перевернув ее лицом к себе. Ее тело слегка вздрагивало, когда губы мужчины вновь касались кожи, оставляя горячие, влажные следы. Цепочка поцелуев потянулась к груди девушки, оголенной в вырезе. Ленточки сорочки уже заиграли на его пальцах, освобождая тугой лиф.       В этот момент Лорейн была готова заплакать как маленькая девочка, но из последних сил и давящей гордости она не позволяла себе показывать врагу слабость. Руки связаны и накрепко прижаты его рукой, он действительно делает с ней, что хочет. - Какой же ты мерзкий! – павшим голосом прошептала девушка, передав все свое презрение к Тики этими словами.       И она не ошиблась, стрела попала в цель. Мужчина замер, взвешивая тяжесть этих слов, меняющих в корне его настроение. В этот раз она старательно пыталась разглядеть выражение его лица, полу спрятанного за падающими на лоб длинными прядями волос. Он молчит и просто сдерживает ее тело в тисках, а воцарившаяся тишина пугает хуже развернутого хлыста. - Ты правда так считаешь, милая?       Леденящие душу нотки, заигравшие в голосе Тики, заставили ее задрожать от страха перед неизвестностью. Просто ударь меня, вымести зло и оставь меня одну. Просила про себя девушка. Больше всего в жизни она боялась быть изнасилованной. Боялась мужчин. Покойный дядя Альфред с маминой стороны, часто насиловал горничных в ее доме, пока покойный отец Лорейн не узнал об этом. Детский страх перед случайно увиденным до сих пор жил в ее сердце. - Что ж будь по-твоему, - угрожающе прошипел Тики, задирая юбку с сорочкой до талии и грубо протискиваясь между ее ног. – Я буду весьма мерзким…       Зеленые глаза расширились от страха, мольба застыла на ее лице, в то время как ком застрял в ее горле. Она не знала, как исправить ситуацию, как загладить сказанное и сделанное сгоряча и по глупой упрямости. Карие глаза наконец-то удостоили ее взгляда, но зрительный контакт не мог подсказать ей, о чем думает ее мучитель.       Однако даже если бы Лорейн продолжала говорить Тики гадости, он просто зажал бы ее рот рукой, не останавливая процесс. Настроение уже было ни к черту, и хотелось просто закончить этот «урок» для нее поскорее, поставив высокомерную негодницу на место. Так ожидаемая прелюдия перешла в обычный звериный секс.       Даже не снимания с себя брюк полностью, он освободил возбужденный член, а головка уже упиралась в ее лоно. Она напряглась всем телом, зажмурившись и отвернувшись от него, и этот жест, воспринятый Тики неверно, выводил его еще больше. Грубое резкое проникновение в ее тело, заставляло девушку выгнуться, но не от удовольствия, а от боли. Повторный сильный толчок порвал девственную плеву, позволив большому мужскому органу заполнить ее до конца. Он двигался в ней яростно, быстро, желая поскорее удовлетворить себя. Сказанные слова так и портили все впечатление, разжигали в нем ненависть к этой девчонке. Желал ли он придушить ее? Нет, это слишком легко! Сейчас больше всего он хотел вычислить все ее слабые места, унизить ее, извести и сломать ее дух. Приподняв ее за бедра, Тики продолжил таранить ее податливое узкое лоно.        Лорейн послушной куклой лежала под ним, капитулировав в этой борьбе, но не в их общей войне. Губы, искусанные до крови, слегка дрожали. Наполовину оголенная грудь вздрагивала от каждого движения мужчины. Ее взгляд был отстраненным и направленным в никуда, и, казалось бы, она находится вообще далеко от происходящего. Не такое выражение лица он желал видеть перед собой! - Запомни раз и навсегда, - прорычал Тики, проникая в нее последними, но сильными толчками. – Ты моя! И будешь подчиняться мне!