Совсем рядом

      Оставшаяся часть вскрытия вместе с составлением отчёта заняла больше времени, чем Айрис ожидала — солнце уже еле-еле виднелось из-за горизонта. Атмосфера морга пропиталась нервозностью и сумбуром, все были как на иголках. Однако, как только лаборанты сказали волшебное слово «наркотики», все радостно разошлись.       Миккель сидел на кушетке рядом с трупом в напряжённом молчании, глядя куда-то перед собой. Сигарета всё ещё была у него во рту, хоть и изрядно пожёванная. Айрис победоносно захлопнула ноутбук.       — Непростой денёк, — сказала она Микку, с которым они остались вдвоём, не считая трупа.       Тот только кивнул, пока девушка принялась убирать инструменты.       — Знаешь, наверно, это глупо, — вдруг сказал он, — но я зол, по-настоящему зол на этого убийцу. И дело даже не в самом преступлении — само собой, это ужасно, — дело в том, что он пришёл в мой город, в то место, которое я должен охранять, в то место, которое я считаю, я должен сделать безопасным.       Сержант резко выдохнул, и у него изо рта упала сигарета. Он поднял её и, покрутив в руках, он перевёл взгляд на Айрис:       — Глупо?       — И вовсе нет, — улыбнулась ему Айрис и, замечая, как он достаёт новую сигарету, добавила: — Здесь всё ещё не курят.       Микк улыбнулся ей в ответ и вышел из морга, прикуривая сигарету:       — С наступающим, кстати. Счастливого Рождества.       — И тебе, — рассеяно отозвалась Айрис, снимая перчатки.       Она в последний раз взглянула во вдавленные в глазницы линзы очков и убрала труп обратно.       Однако приключения не заканчивались, ведь дома Айрис поджидали Эдвин и его хмурый взгляд. Черт бы побрал это воскресенье.       — Где ты была? — вместо приветствия резко бросил он.       — На работе, — оторопела от такого тона девушка. — И тебе привет, что-то не так?       — Не так то, что ты шляешься где-то там, когда у тебя есть жених, — он резко встал и приблизился к ней, грозно нависая.       Айрис испуганно вздрогнула и замерла.       — Не смей со мной так разговаривать, Эдвин, — тихо сказала девушка и, несмотря на страх, подняла на него глаза.       Во взгляде мужчины огнём вспыхнула ярость, и Айрис на секунду показалось, что он её сейчас ударит, она даже едва подавила желание зажмуриться, но огонь потух, и Эд, тихо выдохнув, снова упал на стул.       — Прости, что-то я погорячился, — он с силой потёр лицо рукой.       Айрис молча пошла в сторону спальни.       — Айри! Я просто переживаю за тебя! — крик как будто бы с силой бил по её спине. — Я не хочу, чтобы ты в этом участвовала!       Переодевшись в пижаму, девушка сразу легла в кровать. Несмотря на беспокойство, она быстро заснула, а не копалась в себе до утра. Сон оказался неглубоким, и Айрис почти тут же проснулась. Вернее, она думала, что тут же проснулась, но часы на стене показывали уже половину второго ночи. Эдвина рядом не было. Девушка поднялась с кровати.       Выйдя из комнаты, она увидела, что на кухне горит свет. Айрис было пошла туда, но поняла, что совершенно не хочет сейчас говорить с женихом, и, свернув к лестнице, поднялась на чердак.       Скрипнула, закрываясь на сквозняке, дверь, и девушка испуганно обернулась на звук.       — И снова здравствуйте, милая леди.       Айрис вскрикнула, снова обернувшись, и встретилась взглядом с призраком.       — Ты меня ждал? — подавляя испуг, спросила она.       — А ты меня искала, — не отрицал он.       — Больше не делай так, ты меня пугаешь, — выдохнула девушка.       Призрак хмыкнул и, взмахнув рукой, произнёс:

— Её пугает приведенье — Оно не знает, что мертво — Её страшит и воскресенье… И вскрытый труп под Рождество.

      Айрис вздрогнула:       — Откуда ты знаешь про труп?       — А я и не знаю, — поэт пожал плечами, — слова сами ложатся в рифму. Я ведь даже не знаю, какое сейчас время года.       Девушка подозрительно взглянула на его равнодушное лицо. Черты его лица вдруг исказила резкая усмешка:       — Вы мне не верите?       — В том-то и проблема, что безоговорочно верю, и не могу с этим ничего поделать, — она сокрушенно развела руками. — Знаете, я…       Она оборвалась и настороженно прислушалась.       — Я не могу понять, — робко произнесла девушка в надежды скрыть внезапно нахлынувшее смущение, — откуда здесь музыка?       Призрак чуть приподнял уголки рта, но это движение хранило больше тепла, чем многие широкие улыбки, что видела девушка:       — Из моей головы. Я, своего рода, сумасшедший.       — Я бы не смогла жить в одном доме с сумасшедшим, — весело пожала плечами Айрис.       — Поверь, ты многого о себе не знаешь. Может, хотя бы потанцуешь с сумасшедшим?       — Почему бы и нет, — она уверенно двинулась к нему, но замерла на полпути. — Но как мы будем танцевать, ты ведь…       Веселый взгляд поэта мгновенно поник.       — Призрак, да, — грустно улыбнулся он, снова поднимая на неё взгляд.       — Прости, я не… В тот раз ты…       — Да, я не всегда помню, — резко прервал её он, но потом мягче добавил: — Давай всё-таки попробуем станцевать.       Он подошёл к ней ближе и протянул руку.       — Коснись меня достаточно близко, чтобы почувствовать, но не слишком, чтобы не пройти насквозь.       Айрис вложила руку в его ладонь, и по её пальцам легким электрическим разрядом пробежал холодок. Ощущения были необычные, разряды оставались иголочками на кончиках пальцев. Призрак мягко потянул её на себя.       — Просто следуй за моими движениями.       Его рука невесомо легла Айрис на талию, и по пояснице девушки пробежала волна мурашки. Музыка стала громче, и пара двинулась в неспешном танце.       Давно-давно — возможно, лет сто назад — мама учила Айрис танцевать вальс. Это умение ещё ни разу не пригодилось ей в жизни до этого дня. Медленная мягкая музыка звала куда-то далеко, в старые, казалось, уже забытые воспоминания, но настойчивый холод совсем рядом не давал покинуть настоящее. Они медленно, шаг за шагом, двигались по старому деревянному паркету, который, отчего-то, именно сейчас не скрипел.       — Ты всё-таки решила ввязаться в это расследование с головой? — тон поэта не был неодобрительным или осуждающим, скорее любопытным.       — Да, — девушка еле заметно поморщилась, вспоминая, как на это отреагировал Эдвин.       — Ты готова рисковать, — хмыкнул призрак и нежно улыбнулся. — Мне нравится.       По спине девушки снова пробежали мурашки, когда рука призрака легла плотнее. Его лицо было совсем рядом.       — Ну, хоть кто-то меня понимает, — Айри грустно улыбнулась в ответ.       — Меня, наконец-то, тоже — он мягко провёл большим пальцем по пальцам девушки в его руке, и та вновь ощутила волну мурашек. — Знаешь, мне кажется, я не чувствовал себя таким живым даже при жизни. Таким живым, как с тобой.       Его глубокие тёмные глаза, не отрываясь, смотрели в глаза Айрис, и она почувствовала, что ей не хватает воздуха. Девушка прерывисто вздохнула и опустила глаза, пряча румянец в тени ресниц.       — Я слышала, мертвые не знают настоящего и не видят будущего. Они живут только прошлым.       Призрак усмехнулся.       — Значит, я умер ещё при жизни, а живу лишь сейчас, — он слегка коснулся её подбородка, и она подняла к нему лицо. — Не опускай взгляд, я хочу видеть твои глаза.       Теперь даже сумрак чердака не мог скрыть её румянец и вздымающуюся от глубокого дыхания грудь. Она могла бы легко одёрнуть голову, и призрачная ладонь бы просто прошла сквозь неё, но ей до боли в груди хотелось продлить это ощущение реальность.       — Я бы стоял так вечно — прошептал призрак уже совсем близко, когда Айрис прикрыла глаза.       Ей казалось, она чувствует холод от его дыхания на своих губах.       — Вот только, уже утро.       — Что? — не поняла девушка.       Она открыла глаза и обнаружила себя в гордом одиночестве на холодном полу чердака. Айри разочарованно выдохнула, но, вместо того, чтобы вернуться в постель, она села на подоконник. Рассветные лучи медленно пробирались сквозь кроны деревьев, диск солнца лениво поднимался из-за горизонта, а небо плыло разноцветными разводами. Айрис не смогла заставить себя оторваться.