***
Токио, 20 лет назад − Кто это тут рыдает? − лейтенант Аки Айно вернулся в участок и в недоумении покрутил головой, услышав отчаянный рёв. − Да вот маленький бунтарь в маленькой косухе, − из-за угла показалась сержант Юка Сато с крохой, которого держала на руках, − я нашла его сорок минут назад на детской площадке, когда выбегала на перерыв. Пока его никто не искал, а сам он ничего толком сказать не может. Только зовёт маму и брыкается… − она покрепче взяла вырывающегося ребёнка. − Уже три раза укусил меня и чуть зубы не выбил с локтя… Айно подошёл ближе, рассматривая тёмные вьющиеся пряди, раскиданные по плечам кожанки, и проколотые уши мальчика: − Это ж надо было так нарядить парня… − пробормотал он и смягчился, заметив синие глаза с поволокой, которые влажно сияли, и яркую родинку на левой щеке ребёнка. − Моей бы дочке такую красоту… − он улыбнулся. − Мама сказала: ты очень смелый и подождёшь её с добрыми полицейскими, пока она ходит за покупками. − Мама придёт? − хлюпая носом, спросил пацанёнок, и лейтенант кивнул, пересадив его к себе на руки и прижав к груди. − А знаешь, у меня в кабинете есть пистолет. Настоящий! Давай я тебе покажу?***
Вечерний пятничный туман куполом накрыл город, и в полицейском участке стало тускло и тихо. Почти все сотрудники разошлись по домам, но сержант Сато всё равно отвлекалась от компьютерной волокиты, обращая внимание на звонкий голосок из кабинета Аки Айно. Потерев виски подушечками пальцев, она постучала в дверь лейтенанта. Он отозвался так бодро, будто не устал, а она, зевнув, шагнула внутрь. − Никто так и не звонил насчёт потеряшки, а прошло часов шесть. Я уже связалась со всеми участками в городе… − Сато вскрикнула, обнаружив, что малютка, расположившись на диване, играл с пистолетом. − А это неопасно? − Мужчина должен уметь обращаться с оружием, − не отрываясь от документов, произнёс Айно, и она побледнела. − А я провёл серьёзный допрос и выяснил, что нашего красавчика зовут Тираннозавр Рекс… − он не договорил, потому что юный динозавр уронил ствол на пол. Сержант вздрогнула и покосилась на сорванца, личико которого исказила горькая гримаса. − Ничего страшного, Рэн, неси его сюда, − ставя подписи на бумагах, сказал лейтенант, и пацанёнок, кряхтя, поднял пистолет и подошёл к нему. Айно забрал оружие и кинул его в верхний ящик стола. − Я подумал, Ти-Рэкс − странное имя для парнишки, а Рэн ему подходит, − расчесав руками спутавшиеся волосы мальчика и, задумавшись на секунду, он встал и усадил его на своё место. − Вы дали ему новое имя?.. Но это же не приблудившаяся собачка, это чей-то сын… − Сато вновь посмотрела на карапуза, ёрзающего в кресле. − Р-р-р, я − Тир-р-раннозавр… − прорычал он, скорчив страшную мину. − Мне пять годов, − он вытянул вперёд миниатюрную ладонь и неуклюже согнул два пальца. Насупившись и что-то пролепетав под нос, он убрал ещё один. Сзади послышался шум, и он обернулся. Сержант округлила глаза. − Не бойся, Рэн, мы просто поиграем в парикмахера, хорошо? Ты будешь клиентом, а я − мастером, − Айно развернул его голову обратно и поднёс машинку для стрижки к его затылку. − Но сначала нужно, чтобы ты показал, как умеешь замирать… Держи его, − скомандовал он, и Сато сдвинула брови. − Это превышение должностных… − Я сказал: держи, − в голосе лейтенанта появились стальные нотки, несмотря на то, что он улыбался, − мы сделаем доброе дело! Стиснув зубы, Сато взяла Рэна за щёки, а он впился в неё ошалелым взглядом. Ему за шиворот и на пол, хаотично извиваясь, посыпались густые пряди, и его губы задрожали как в лихорадке. Инстинктивно дёрнувшись несколько раз, он позвал маму. Сначала тихо, через пару секунд − истошно. Сержант почувствовала горячие слёзы, упавшие ей на руки, и отпустила его. Айно остановился: − Ну прости, Рэн, − он отряхнул его от волос и погладил по спине. − Зато теперь ничего не будет путаться… И точно не будет вшей! − он снял с кресла большую куртку и укрыл ей Рэна поверх его косухи. − Надеюсь, мама Тираннозаврика окажется злой Тираннозаврихой и сожрёт ва… − Сато застыла, заметив, как лейтенант взял малыша на руки и подошёл к двери. − Мама уже в пути. Подождём её у меня дома, хорошо? − улыбаясь, он чмокнул его в нос, и Рэн, нахмурившись, кивнул. − Что вы делаете? Это не по протоколу… Вы же составили рапорт? Позвонили в службу опеки? − Если бы ты иногда думала не только о протоколе, то уже давно была бы замужем, − бросил Айно и скрылся с ребёнком из кабинета.***
Шика Айно сидела на полу и поливала светловолосую дочку тёплой водой из пластикового ведёрка. Та громко смеялась и била ладонью по резиновой уточке, которая, кружась и стукаясь о бортик ванны, носилась по волнам маленького мыльного моря. По бледной серой плитке, похожей на больничную, змеясь, скатывались ручейки испарений, и Шика не сводила с них голубых глаз, наблюдая, какой именно ручеёк доберётся вниз быстрее. − Папа, папа пришёл! − защебетала Минако, вернув её в реальность. Шика повернула голову, и её подбородок задрожал. − Это Рэн, Тираннозавр, он пока поживёт у нас, − лейтенант Айно стоял рядом и держал за руку обаятельного мальчика, который на вид был младше их дочери. − Подстрижёшь его покрасивей? − Мама, у вас уже родился новый братик? − Минако выглянула из ванны и сжала в руке игрушку. По комнате эхом пронёсся жалобный писк. Уголки глаз Шики наполнились слезами: − И это ты называешь поддержкой? − она бросила ведёрко в воду и вскочила, повышая голос. − Немедленно унеси его туда, откуда принёс! − её щёки заблестели, а плечи затряслись. Вопли уточки усилились, и она, прищурясь, покосилась на дочь, которая тут же надулась и притихла. − Ещё даже двух недель не прошло после… − покраснев, процедила она и всхлипнула. Рэн сжался: − Это не моя мама, − прошептал он, прячась за лейтенанта. − Она плохая… Слова встали у Шики в горле. − Она не плохая. Она просто… бесполезная, − не смотря на неё, Айно пристроился на корточки. − А твоя мама скоро придёт, динозаврик, обещаю. Давай пока искупаемся? − Я люблю купаться, − Рэн вытянул руки вверх, чтобы лейтенант снял с него футболку, но тот пощекотал его, и он захохотал, прикрывая рёбра. Шика застыла, наблюдая, то за дочерью, грызущей ногти, то за тем, как её муж стаскивал с незнакомого мальчика одежду. Когда он полностью раздел его, она не выдержала: − Аки, не смей его купать с Минако. Вдруг он больной… − её напряжённая ладонь легла лейтенанту на грудь, и, цыкнув, он оттолкнул её, усадив Рэна рядом с Минако. − Это ты больная, раз не можешь родить сына, − отозвался Айно, и Шика, окончательно разрыдавшись, выбежала вон. − Рэн, это Минако, моя дочь, − погладив пацанёнка по голове, лейтенант взглянул на девочку, тонкие губы которой исказила обида. − Побудьте вдвоем, хорошо? Я сейчас вернусь, − он вышел из комнаты. В коридоре послышалась крики. Минако уставилась на Рэна. Лёгкая улыбка появилась на его лице, когда он заметил жёлтую уточку, барахтающуюся в воде, и попытался взять её. Закричав от злости, Мина схватила игрушку, спрятав за спину. − Это мой папа! И моя уточка! − она взяла ведёрко, которое плавало рядом и, замахнувшись, ударила Рэна по голове. Зарычав, мальчик дёрнул её за волосы и вцепился зубами в плечо. Минако завизжала, пиная его руками и ногами. − Отставить драку! − в ванной показался Айно и попытался оттащить Рэна, но тот только сильнее сжал челюсти. В глазах малыша полыхала такая сознательная взрослая ярость, что лейтенанту стало ни по себе. Минако забилась в истерике. Её плечо покраснело. Выступила кровь. − Рэн, всё хорошо, − Айно мягко коснулся его щеки. − Глупая Минако не знала, что динозавры кусаются. Но теперь она поняла, что ты сильнее, и больше не обидит тебя, − выдохнув, Рэн отпустил её и заплакал с ней в унисон. − Папа, − простонала девочка, тыкая пальцем в свою рану. − Сама виновата, − Айно вытащил Рэна из воды и прижал к себе.***
Токио, наше время Из гостиной раздавались голоса. Мина сидела под дверью своей комнаты и прислушивалась. Всё, чего она хотела, чтобы родители свалили нахрен. Хотя бы отец. Договориться с матерью казалось проще. Да, Шика часто угрожала пожаловаться на неё мужу. Но на деле никогда не сдавала и даже выгораживала. Правда, это не спасало ни от приступов сомнительной любви полковника Айно, которую он проявлял скудно и агрессивно, ни от домашних арестов. На днях, например, она явилась от Ятена, а отцу, варящему кофе, это не понравилось. Безразлично-ровным тоном, что и обычно, он запретил ей выходить из дома. Вероятно, его разозлили засосы, коварно проступившие на её шее… Мина закатила глаза, поскольку отец предложил сыграть «партиечку в шахматы», а мать, судя по звукам, открыла старый, скрипящий шкаф в поисках доски. С каких пор у полицейских стало так много свободного времени? − Я ещё долго буду наказана? − она вышла из спальни и покосилась на родителей, расставляющих фигуры. − Вообще-то мне нужно ехать в студию… Я участвую в проекте… − В каком на сей раз? − спросил отец, не оборачиваясь. − Макраме? Бисероплетение? Порноиндустрия? − Очень смешно, па, − хмыкнула Мина, облокотившись на дверной косяк. − В музыкальном проекте Сейи Коу… Айно посмотрел на неё: − Мне плевать на твой проект для лохушек, и я не знаю, кто такой Сейя Коу. Но, если он занимается той же херней, что и ты, поёт бабские песенки и скачет по сцене как красножопая макака, видимо, его отец дрочил, а не воспитывал его, − он выдвинул вперёд белую пешку. Минако вздохнула. Увы, подобные нападки ожидали всех парней, которые не вписывались в одеревенелый уклад полковника. Но сейчас он был прав: Сейе не повезло с папашей. Как и ей. Вот только отец Коу не притворялся заботливым… − Дорогой… − робко вставила Шика. − Она старалась, чтобы пройти кастинг… Айно, нахмурившись, зыркнул на неё, и она вернулась к своему ходу. − Всё, что нужно женщине, − продолжил он, вновь походив пешкой, − не карьера, а достойный мужчина, который поведет за собой. Но наша дочь настолько безнадёжна, что не может его найти. − А если бы Рэн пел, ты бы не обсирал его? − бросила Мина, и отец поменялся в лице. − Конечно, нет, − она ухмыльнулась, махнув рукой. − Наличие члена давало ему безусловное преимущество передо мной. Удивлена, что ты не поменялся нами с его мамашей-наркоманкой! − Минако, замолчи, − заметив, как муж приподнялся с места, Шика схватила его за локоть. − Дорогой, она просто ребёнок… − Дело ни в члене. Пойми, он действительно был лучше тебя, − холодно улыбнувшись, Айно присел обратно, а Мину перекосило от бешенства. − Я видел в его глазах такую осмысленность, которой у тебя до сих пор нет. А ещё он искренне всему радовался… Естественно, радовался. Наглец ворвался в их жизнь почти на месяц и присвоил себе её отца, комнату и игрушки! Сейчас она уже не помнила его приторной мордашки, но, по словам матери, он очаровал отца настолько, что тот планировал его усыновить… Мина бессознательно коснулась шрама на своём плече: − Надеюсь, твой динозавр уже давно сдох где-нибудь на помойке! − рявкнула она и пнула доску с шахматами. Фигуры, качнувшись, посыпались на пол. На доске остался лишь черный блестящий конь, переместившийся на противоположный конец поля. Отец застыл с брезгливым выражением лица, а мать принялась молча поднимать шахматы. − Убирайся, − отозвался Айно, и Мина выскочила за дверь.***
Минако вломилась в студию и застала Рей, которая стояла ногами на кожаном диване. Нещадно продавливая его красными лабутенами, она накручивала тёмный волос на пальчик и надувала губки, снимая селфи. − А вот и моя соперница, − она попыталась развернуться, но чуть не упала и уронила телефон на пол. − Блять, − буркнула она, хватаясь острыми ногтями за спинку дивана. Айно не сдержала ухмылки. И вовсе не соперница. Хино подняла мобильник, на экране которого появилась неровная трещина: − Я как раз сделала себе расклад таро на день и предсказала неудачу, − она цыкнула, и Мина вновь ухмыльнулась, − а ещё Сейю, − её голос стал манерным. − И он мне позвонил. − Не ври! − вспыхнула Айно. − С чего вдруг ему звонить тебе? Рей скривилась: − Да потому что я отправила запрос во вселенную, а он услышал. Только не возбуждайся, милая, о тебе он не спрашивал, − она хихикнула и, заметив, как ревностно сверкнули глаза Минако, продолжила. − Сейя знает, что отец забрал проект. Но, цитирую: «ему насрать», и он попросил не трогать его ближайшие сто лет… О, ему совсем не «насрать». Просто он сейчас обесточен. Знакомое чувство. − Ты уже определилась, какую песню исполнишь завтра на отчётном концерте? Айно нахмурилась и полезла в телефонный календарь: − А разве концерт не через неделю? Хино хихикнула и, задев её бедром, продефилировала к двери: − Покажу подписчикам, как выглядит курилка, − она скрылась в коридоре, а Мина перевела взгляд на портрет Сейи, пылящийся в углу. Подвинув кресло к стене, она взгромоздилась на него и повесила рисунок на гвоздь. Спустившись, она поняла, что он висит криво, и поднялась обратно, двигая рамку. − Это что? − послышалось сзади. − В конец ебанулась? − А ты что тут делаешь? − у неё задёргался глаз при виде его нежно-розовой футболки и ярко-синего костюма, но она сделала усилие, чтобы не прокомментировать эту вопиющую безвкусицу. − Пришёл просить прощения, неудачник? − она спрыгнула на пол. Нужно быть толерантной к убогим… − Ещё чего! Я думал: ты давно свалила отсюда, ведь твоя цель − вовсе не победа в конкурсе… − Ятен посмотрел на портрет. − Ради любимого ты даже не брезгуешь другими членами! − пропел он, снимая гитару с плеча. Минако улыбнулась, показав ему фак, а он ответил ей взаимностью. Плюхнувшись на диван, он поставил инструмент себе на бедро. − Если тебе действительно интересно, Якумо попросил помочь с музыкой для вашего отчётного концерта, пока его дурачок-сын… − Это его отец − дурачок! − рявкнула Айно, моментально став серьёзней. Уткнувшись носом в пыльное стекло, она сложила руки на груди. − Из-за него Сейя страдает. Что бы он не делал, всё… − она вздохнула. − Всё бесполезно… Ятен посмотрел на её дрожащие губы: − Сейя сильнее всех, кого я знаю. Не смей жалеть его. Никогда, − он провёл медиатором по струнам. − Это опасно для его сознания. − А он что, теперь с Оливией? − тихо спросила она, рисуя пальцем на стекле разбитое сердечко. − А вот твоя подруга интересовалась как он, а не с кем, − Ятен вернулся к привычному нахальному тону. − Я веду турнирную табличку, и пока Усаги выигрывает. Сорян, перепихон со мной я не засчитал в твою пользу, хотя это был неординарный ход. Но уже становится скучно. Драка-то хоть будет? − Минако обернулась, почувствовав полоумный стук сердца, сопровождаемый поджопниками стыда и совести. Вот же говна кусок. Какую ещё табличку?! И когда это он общался с Усаги? − Ничего этого бы не произошло, если бы ты сказал раньше, что Сейя подкатывает к Усе свои золотые яйца! − она подошла ближе и схватила гитару за гриф. Не меняясь в лице, Ятен скинул её руку: − По-моему, ты сильно переоцениваешь его яйца… Я их видел − ничего особенного… Что? Она прыснула, а Ятен покраснел, переключившись на свою чёлку, упавшую на глаза. − О чьих яйцах речь? − в студии показалась Рей, и они оба смутились ещё больше. − Ятеша, рада тебя видеть! − Хино оценила парня с головы до ног и, сфокусировавшись на его кислотном пиджаке, отодвинула Айно и присела рядом. − Классный блейзер! У тебя всегда был отличный вкус, − её голос стал притворно-сладеньким, и она обняла его, невзначай чмокнув в губы. Ятен расплылся в сконфуженной улыбке. Классный блейзер? Какая мерзкая подлиза! − Рей, тебе же Сейя нравился! − выпалила Минако и, поймав на себе недоумённый взгляд Ятена, выбежала из студии. Преодолев лестницу, она очутилась на улице. Достав из кармана сигареты, она чиркнула зажигалкой и закурила, расположившись на короткой деревянной доске, которая служила лавочкой. Солнце уже медленно садилось за дома, и улица приобретала расцветку индиго. Кроны деревьев колыхал сырой ветер. Она поёжилась и написала Мако сообщение: «У тебя можно сегодня переночевать?» Одной сигареты было мало, и Мина взяла ещё. Позади послышались шаги, но она даже не обернулась. Ятен примостился рядом и тоже закурил. Совсем близко, касаясь её плечом. Какое-то время они молчали, и Айно любовалась, как дым от его папиросы, переплетаясь с её, уносится вверх. − Просто я люблю его, а ты нет. Поэтому ты не можешь понять… − она нарушила тишину, и он посмотрел ей в глаза, которые она прятала. − Всё с точностью до наоборот, Минако, − метким щелчком он отправил бычок в мусорку. − Не знаю, чью любовь ты пытаешься заслужить на самом деле, но точно не Сейи. − его взгляд был таким проникновенным, что она едва сдержалась от слёз. Отмахнувшись, он встала на ноги и, на секунду прикрыв глаза, распахнула их вновь. Они коварно блестели, озаряя кокетливую улыбку: − Конечно же, Сейи.